Я прекрасно понимал, что она пытается быть полезной, так как я отказался брать ее деньги. Но так же я был абсолютно против того, чтобы она так выматывалась. Ведь ребенок не всегда дает ночью спать. Я забираю Дарину уже второй раз за последние десять дней. И то только потому, что уснуть не могу.

В действиях Киры я не усмотрел ничего противоречащего психологическому портрету девушки, который составил в первые дни. Я понимал, что она меня совершенно не рассматривает в качестве мужчины, и был рад этому. Мне нравилось ее честное отношение и прямота. Еще я заметил черты характера, схожие с Анжеликиными. Если бы подруга мне сразу не сказала, что они родственницы, то к этому времени я бы точно об этом догадался.

Дарина совсем затихла на моих руках и засопела маленьким носиком. Я вдохнул в себя молочный запах ребенка, чувствуя, что успокаиваюсь. Завтра выходной, так что можно встать позже. А сейчас провести время с девочкой, уснувшей на моих руках. Я на мгновение прижал ее к себе посильнее, пытаясь уловить ту трепетную жилку, которая появлялась каждый раз, когда я держал на руках этого ребенка. Нет, правильно я тогда сказал Лике. Они не замена. Они что-то другое. И ответственность у меня за них другая. Разбираться и копаться в этом всем я пока был не способен, да и не хотел. Потом когда-нибудь. Пока же я искал в этих людях умиротворение.

Кира пришла в мою комнату через полтора часа. Дарина все это время спала на моем плече, пока я расхаживал по комнате.

— Она плакала, да? — Растерянно спросила девушка. — Извини, я не услышала. Нужно было меня разбудить.

Она забрала дочь из моих рук и я тут же почувствовал себя потерянным. Такое происходит каждый раз, когда я отдаю ей ребенка. Начинаю привыкать. Разочарованно вздохнул.

— Она не плакала, но собиралась. Тебе нужно больше спать. — Напомнил.

Кира в ответ скептично фыркнула.

— Спасибо. — Бросила она на пороге комнаты.

— Пожалуйста, — ответил через минуту пустому дверному проему.

Лег на диван. Необходимо попробовать уснуть, вдруг получится. Закрыл глаза, но вдруг вспомнилась картинка, которую я увидел несколько минут назад. Кира в тонком ситцевом халате, подсвеченном светом из прихожей.

— Тьфу ты, — выругался шепотом и накрылся одеялом.

К своему удивлению проснулся около девяти часов утра. Дома вкусно пахло то ли оладьями, то ли блинами. Значит, Кира уже тоже встала. Потянулся, чувствуя, как растягиваются мышцы. Всегда нравилось это движение. Как будто оживаешь после долгого забвения. Сейчас позавтракаю и пойду на улицу. Необходимо с крыши бани снег убрать. Его в этом году много намело, как бы не продавило. С дома я в прошлые выходные все убрал, да и крыша здесь так сделана, что снег не задерживается почти. На бане другое дело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Доброе утро. — Поздоровался с девушкой, стоящей у плиты.

— Доброе. — Она улыбнулась.

Она вообще в последние дни выглядела более расслабленной, чем по приезду. Сейчас она стояла босыми ногами на полу и действительно жарила оладьи на двух сковородках.

— Какие на сегодня планы? — Спросил, заглянув в открытую дверь комнаты.

Даринка лежала посреди кровати на животе, обложенная подушками, и радостно гулила, пытаясь добраться до погремушки. Хотел подойтии погладить ее по спинке, но покосившись на Киру, решил не делать этого. Это не мой ребенок, с сожалением напомнил себе.

— Не знаю. — Девушка пожала острым плечом. — Пока никто не приходил и не звонил. Может быть, животные везде здоровы и к нам никто не придет сегодня.

Я недоверчиво хмыкнул. В прошлые выходные приходили, а в эти решили нас не трогать? Ну-ну. Хотя, возможно, после обеда кто-то пожалует, как это обычно заведено в деревне. Утром-то никто не ходит в гости, даже если и за помощью.

Вообще в деревне время течет иначе, чем в городе. Это я заметил приблизительно через месяц после переезда. Здесь никто попусту не суетится, никто не спешит, никто ни куда не опаздывает. Даже мужики на пилораме, если поставок материала нет, тихонько чинят то, что повредилось, и спокойно ждут решения проблемы. Такой ритм жизни подкупал и расслаблял, и после прожитого в деревне времени в город совсем уже не хотелось.

Кира, кажется, из этого ритма вообще никогда не выходила. Размеренная, точная, аккуратная. Она поставила тарелку с горкой оладьев на стол и налила нам по кружке молока, которое ей вчера принесли в крынке за лечение котенка. Почему-то тут считалось, что деньги — деньгами, а прикормить ветеринара надо. Как домового почти, но только ветеринара. Девушка и не отказывалась. Знала порядки. Лишь от моих денег почему-то отчаянно отбрыкивалась.

Завтракали мы молча, лишь переглядывались, стараясь сохранить то состояние умиротворения, которое пока никто не нарушил. Я вдруг понял, что мне давно так комфортно не было. Никто на меня не смотрел жалостливо, никто не пытался навязать себя, никто от меня ничего не хотел. Эти две девочки просто жили рядом, и я учился жить вместе с ними.

После завтрака Кира собрала дочь и ушла на улицу. Я тоже оделся и вышел. Нашел лопату и приладил лестницу к крыше бани. Пока сбивал снег, смотрел, как девушка осматривает Пулькину лапу, как качает коляску, как весело смотрит на скачущих по рябине снегирей. Живые эмоции на ее лице привлекали моё внимание не меньше неубранного снега. Лишь, когда понимал, что просто стою и смотрю на нее, хватался за лопату и остервенело скидывал снег вниз. Сугробы у стен бани росли на глазах.

Кира прогуливалась с коляской по дороге вдоль забора, как вдруг замерла на месте, вглядываясь во что-то. Повернулся, чтобы видеть дорогу. К нам шёл какой-то мужчина. И все бы ничего, но только страх, отразившийся на лице девушки, дал понять, что за объект решил нас навестить. Бывший муженек пожаловал.

Воткнул лопату в снег и принялся спускаться, заметив, как Пулька метнулась к девочкам. Сейчас что-то будет. Подошел к Кире и взял за руку, пытаясь поддержать, однако девушка стояла, как каменная.

— Че, думала, не найду? — К нам подошел высокий парень лет двадцати пяти. Осунувшийся, небритый, болезненно худой. — Быстро собралась, и домой. — На меня и ощерившуюся собаку он не обратил никакого внимания. — Че встала? Оглохла, что ли?

— Как ты нас нашел? — Непослушными губами спросила Кира.

— Че вас искать-то? Думаешь, совсем дурак? Я ж знал, из какой деревни ты вылезла, вот и приехал. А тут поспрашивал, где самая страшная баба в деревне живет, подсказали добрые люди. — Он гадко заржал, а я отпустил руку девушки. Он сейчас договорит до того, что я ему каждую косточку переломаю. — Чего стоишь? Топай, давай.

— Я никуда не поеду. — Кира с места не сдвинулась.

— Че охренела совсем? — Удивился парень. — Ты мне жена вообще-то. Должна за мужем ухаживать. Дома жрать уже нечего.

Девушка вдруг улыбнулась.

— Я с тобой никуда не поеду. У меня свидетельство о разводе уже несколько месяцев лежит. — Огорошила она его.

— Врешь? — Не поверил он.

— Не вру, Лёнь. — Кира покачала головой.

Сказала она это так спокойно, что даже я бы поверил, хотя я тот еще скептик. Поверил и ее бывший муж.

— Сучка! — Выплюнул он, отшатнувшись. Затем его взгляд упал на коляску и в голове идиота созрел другой план. — Отдавай ребенка. Это мой…. Кто там у меня родился?

Он приблизился к коляске, но его отпугнула зарычавшая Пулька.

— Девочка. — Спокойно ответила хозяйка дома. — Только родилась она не у тебя, а у меня. Ты в графе «отец» не значишься, и прав никаких на ребенка не имеешь.

Леонид совсем расстроился, и даже не обратил внимания на собаку, когда шагнул к Кире.

— Тварь меркантильная! — Прошипел он, когда до него дошел смысл сказанного. — Думаешь, что все просчитала? Думаешь, умная самая? — Он нехорошо улыбнулся полубезумной улыбкой. — Я сделаю тест ДНК и отберу у тебя ребенка, если ты не поедешь со мной. Будешь работать, как миленькая. А то возомнила себе, что можешь так просто свалить, оставив меня и мать без бабла. Жила у нас за наш счет, будешь отвечать.

Он схватил Киру за руку и дернул на себя. Тут же произошло несколько вещей: в ногу придурка вцепилась Пулька, которой надоел этот цирк. Причем, вцепилась не сильно, предупреждающе. Я схватил его за запястье, заставив разжать пальцы. Кира со всех сил толкнула его в плечи, и он не устояв, повалился на снег.

— Кира, возьми дочь и иди домой. — Сказал я.

— Не надо, Ген. — Она повернулась ко мне. — Не стоит он того.

— Мы просто поговорим. Иди. — Кивнул на коляску.

На этот раз она меня послушалась. Едва девушка с ребенком скрылась за калиткой, я нагнулся над идиотом, которому не давала подняться Пулька, все ее держащая в зубах штанину. Сейчас я прекрасно видел, что это собака-боец. Такая не будет попусту лаять, она натренирована кидаться молча.

— Значит так, сейчас встанешь, свалишь отсюда и забудешь дорогу, понял? — Сказал тихо, так как не был уверен, что Кира зашла в дом.

— Че? — Лёнька попытался подняться. — Ты вообще кто такой? — Пулька по моему жесту отпустила чужие портки. — А-а, ты хахаль ейный. Че, не мог нормальную найти? Эта страхолюдина понадобилась? Тоже из-за денег? То-то она в старых тряпках до сих пор ходит. Или на дом глаз положил? — Он понятливо подмигнул. — Так не продаст она. Я ж ее столько обрабатывал, чтоб продавала. Ни фига, уперлась и все.

— Ну, ты и урод. — Вырвалось у меня. — Пошел отсюда, чтобы больше тебя не видел. Попробуешь с девочками встретиться или навредить, я тебе такую веселую жизнь устрою — сам повесишься. — Предупредил, не повышая голоса.

— Да че ты мне сделаешь? — Не поверил мне парень. Оно и понятно, я заметно ниже и с точки зрения большинства, угрозы не представляю. — Че, думаешь, ребенка не отберу? Мне эта баба нужна….