Ника Муратова - Дом у янтарной сосны

Как ни странно, Марта тоже сразу все поняла. Поняла, что искать и возвращать сына бессмысленно, что ее материнство бесславно провалилось, как, впрочем, и вся жизнь. Она как-то сразу сникла, погасла, о Саше с Груней практически никогда не заговаривала и словно похоронила себя как мать вместе с воспоминаниями о сыне. Она продолжала обшивать клиентов, погрузившись в лоскутки, лекала и нитки. Электрическая швейная машинка журчала сутки напролет. Она зарабатывала много денег и все откладывала их на черный день. Черный день настал для Марты неожиданно, так неожиданно, что она не успела потратить свои сбережения. Заблаговременно составленное завещание обеспечило Груне, посвятившей почти всю свою сознательную жизнь Марте и Саше, безбедное существование. Груня долго и упорно молилась, чтобы Бог послал ей счастливую старость, и она явилась в виде вернувшегося Сашеньки, ее любимого мальчика.

Появление Киры принесло с собой угрозу ее счастью. Она могла отнять у нее Сашу, отнять не задумываясь, просто развлечения ради. Груня знала, конечно, что в один прекрасный день это произойдет, с Кирой или без Киры. Но Кира была из тех женщин, которые не терпят опеки, а значит, Груня окажется им с Сашей не нужна. Именно это и пугало ее больше всего. Однако со временем Груня изменила свое мнение. Кира, особо не стараясь, нашла путь к сердцу пожилой женщины. Все, что для этого потребовалось, – искренность. Груня так и не поняла, любит ли Сашу его девушка или нет, но то, что она не играет с ним, Груня оценила со всей честностью своего бесхитростного сердца. Она видела, что Саша как-то успокоился, повзрослел даже, видела, как у него появилось не свойственное ему ранее желание заботиться о ком-то, быть нужным, быть рядом, жить для кого-то. Она видела и то, как он загорелся новым проектом. Алекс раньше не посвящал ее особо в свои дела, а тут – нашел благодарного слушателя и зрителя его эскизов. Груня мало что понимала в дизайнерских тонкостях, ей было важно слушать и поддерживать его запал, его огонь.

И неожиданно все рухнуло. Пропало. Разбилось. После посещения больницы Саша больше не заговаривал о Кире. Он сник, никаких следов от былого приподнятого настроения не осталось. Только проект все так же занимал его. Может, даже еще сильнее, чем раньше. Наверное, это было единственной нитью, все еще связывающей его с Кирой, и он отдавал этому делу всю свою энергию. Когда дом был закончен, Саша показал Груне его фотографии.

– Нравится?

– Это ее дом?

– Да.

– Красиво, – восхищенно вздохнула Груня. – Теплый дом получился. В нем будет хорошо. Я бы не отказалась в таком жить. А что, уже пора сдавать?

Саша молча кивнул.

– Жалко отдавать то, что любишь? – спросила Груня, кивая на фотографии.

– Не просто жалко, Груня, – помолчав, ответил Саша. – Больно. Больно отдавать. Но придется. Не могу держать то, что мне не принадлежит.

«Так не отдавай, дурачина!» – хотела она сказать, но, как всегда, промолчала.

Алекс смотрел, как Кира ходит по комнатам. Она прислонилась щекой к стене в гостиной, потом опустилась на колени и провела ладонями по полу, поднялась по лестнице и прошлась по второму этажу, спустилась, остановилась у огромного окна с видом на лужайку. Удивительно, но Алексу показалось, что с ее приходом дом задышал, ожил. Пигмалионом был он, но вдохнуть жизнь в этот дом удалось именно ей. Просто своим присутствием. Он смотрел на ее плечи, руки, скрещенные на груди, на неповторимый поворот головы, чуть склоненной набок. Он заставлял себя не думать о ней как о женщине. Уговаривал себя, что перед ним обычный клиент, которому он сдает дом. Но получалось это очень плохо.

Когда Кира обернулась, в глазах у нее стояли слезы.

– Он такой... он именно такой, каким приснился. Спасибо, Алекс.

Гурова смутили ее эмоции. Вот еще не хватало. Слез он не переносил.

– Здесь все отчеты по расходам, – заторопился он, – окончательный расчет, проверьте, если есть вопросы, спрашивайте.

– Да нет у меня никаких вопросов. Ты когда-нибудь попадал в сказку? Я чувствую себя, как Алиса в Зазеркалье, словно перешагнула черту, разграничивающую реальность и сон. И оказалась во сне. Я не могу передать тебе свои ощущения! Но это просто переполняет меня. Можно, я тебя поцелую? В знак благодарности?

– А вот этого не надо, – отшатнулся он. – Достаточно будет, если вы просто подпишете акт приема.

– Как хочешь.

Она подписала. Алекс стал собирать все бумаги в папку.

– Только я не отпущу тебя так просто. Мы должны обмыть это знаменательное событие.

– Без меня, пожалуйста. Я занят.

– Алекс...

– Кира Викторовна, не смею вас больше задерживать.

Алекс вышел. Она наблюдала через окно, как он направляется к выходу. Ну что же... Значит, в этом доме она будет жить одна. «Доволен, червяк из тропиков? – обратилась она к «своему» паразиту. – Наколдовал мне снов? Теперь у меня есть дом. Красивый, чудесный. Может, еще чего наколдуешь? Например, чтобы этот молодой человек, хлопнувший дверью, вернулся ко мне...»

Не прошло и недели, как дом уже принимал гостей. Кира решила устроить новоселье и пригласила толпу народа – родственников, друзей, коллег. Она решила поставить на стол закуску, горячее, напитки и приборы, а уж там пусть гости сами располагаются, кто где сможет, так как стульев катастрофически не хватало и усадить всех за одним столом не представлялось возможным. Подруг Кира попросила прийти пораньше, чтобы помочь накрыть на стол и нарезать салаты.

На кухне всем заправляла Юлиана Светлова, Кирина бывшая одноклассница. Светлова была практически единственной, с кем Кира не прерывала связи после окончания школы. При этом сама Юлиана умудрялась общаться практически со всеми одноклассниками и передавать всем новости друг о друге. Она стала врачом, и это способствовало тому, что друзья время от времени обращались к ней за помощью и советом и держали ее в курсе всех новостей. Кира довольно часто приглашала ее на свои мероприятия, и большинство Кириных знакомых тоже успели подружиться со Светловой.

Пока Нона и Машка крошили бесконечные огурчики, морковки, луковицы и сырные палочки, Юлиана успевала и помогать им, и развлекать своей болтовней.

– Вы не поверите, – произнесла она патетическим тоном, – но я просто терпеть не могу вечеринки. Я уже опасаюсь даже на них ходить!

– Почему? – изумилась Кира, вошедшая на кухню за салфетками.

– Потому что я врач, – вздохнула Юлиана.

– И?

– Вот ты у нас экономист, правильно?

Кира кивнула, пересчитывая салфетки.

– Но тебя ведь никто при этом не заставляет составлять отчеты об экономической ситуации пригласившей тебя семьи! И правильно делают. Тебя приглашают не на работу, а расслабиться, отдохнуть душой. Это я к примеру.

– Ты это к чему?

– А к тому, что незатейливый факт моей биографии в виде диплома врача делает присутствие на вечеринках просто невозможным. Меня с завидной регулярностью и упорством заставляют отрабатывать экстра-часы!

– Ты что, ведешь прием прямо в гостях? – засмеялась Машка. – Или раздаешь бесплатно лекарства от головной боли?

– И это тоже, между прочим! В моей сумочке всегда найдется запас самых необходимых лекарств. – Юлиана многозначительно подняла указательный палец. – Но кроме этого, почему-то все время случается что-то, что требует срочной медицинской помощи.

– Да ладно тебе! – возмутилась Кира. – Недавно только собирались в честь пятнадцатилетия со дня окончания школы. И все было нормально. Ну, парочка человек перепила, и все. Это же не преступление.

Юлиана вытерла руки кухонным полотенцем, с озабоченным видом подошла к Кире и потрогала ее лоб.

– Кирочка, милая, с тобой все в порядке? Головушкой не ударялась недавно, память не теряла?

Кира засмеялась, тряхнув головой.

– Кирочка, – продолжала Светлова, – ты, я вижу, подзабыла малость, что на том празднике желудка Олег на гвоздь наступил, потом Лариска сознание потеряла, оттого что ее бойфренд с другой девицей танцевал. И это – не считая других мелочей в виде отравления грибами и прочего! Забыла, да? Ну, ничего, бывает.

– Но это же все ерунда, Юля! Главное, что мы друг друга видим, общаемся! Хорошо, что я тебя сегодня вытащила, а то ты все на дежурство ссылалась, приходить не хотела.

– Посмотрела бы я на тебя, отдежурь ты мою смену. Ты бы после такого еще двое суток отсыпалась лапками кверху.

– Торжественно обещаем на гвозди не наступать и в обморок не падать! – заявила Нона. – Можешь расслабиться и забыть на один вечер о своей работе. Лучше посмотри, какой дом получился у Киры – загляденье! Не дом – сказка!

– Да я уже от зависти позеленела вся, – сказала Юлиана. – Честно, честно! Кто тебе все это спроектировал?

– Наняла дизайнера, – ответила Кира и отвернулась к окну, чтобы скрыть тень, промелькнувшую на лице.

За окном она увидела, как в соседний дом зашел парень с буханкой хлеба в руках. Видимо, сходил в магазин неподалеку, даже машину не брал.

– Кстати, кто это? – спросила Юлиана.

– Сосед. Толиком звать, а что?

– Очень приятный молодой человек. Я все никак машину не могла припарковать на вашей узкой дороге, он помог.

– Да, и мне иногда помогает. Хороший парень. Повезло с соседом. Жаль, у Тани, жены его, со здоровьем не все в порядке.

– А что такое? – тут же отреагировала Юлиана.

– Так, дорогая, не заморачивайся! – запротестовала Кира. – Сегодня мы тебе обещали отдых, поэтому все вопросы о здоровье окружающих оставим на потом. Что уже можно нести на стол?

Кира подхватила салатницы и умчалась в гостиную. Послышался звук подъехавшей машины. Это оказались родители. Скоро прибудут и дядя Слава с женой. И Зелотов с Алевтиной. И еще гости. Кира с гордостью и любовью обвела глазами комнату. Ей есть что показать! То-то удивятся те, кто видел этот дом до ремонта – не поверят, что можно такое сотворить. «Македонский, ты волшебник, – подумала она. – Хоть и ничего не смыслишь в жизни, в своем деле ты настоящий мастер».