– Грета… – выдохнул он. Такую бурю эмоций, которую он вложил в одно мое имя, я слышала от него всего один раз, в ту самую ночь, семь лет назад.

Я закрыла глаза, осознав, что на мгновение мы вернулись в прошлое. Я снова была с Элеком – моим Элеком. Я думала, что больше никогда в жизни не испытаю подобного. Его рука, лежащая на моей шее, слегка сжалась. Это было невинное прикосновение, но с каждой секундой мы словно преодолевали невидимый барьер, разделяющий нас. Он принялся медленно поглаживать мою шею большим пальцем. От прикосновения его жестких, огрубевших пальцев к моей коже по моему телу побежала теплая волна. Я не понимала, что происходит, и не была уверена, что он это понимал. Оставалось только молиться, чтобы никто не спустился сюда, потому что, как только Элек придет в себя, он меня покинет.

– Я делаю тебе больно, – произнес он, поглаживая мою шею пальцами.

– Все нормально, – прошептала я. Мои глаза все еще были закрыты.

Тут мы услышали чьи-то шаги, и Элек резко отдернул руку.

– Вот вы где, – сказала Челси, подходя к кушетке, на которой мы сидели. – Не удивляюсь, что вы захотели передохнуть. Этот вечер такой утомительный.

Я немедленно поднялась и выдавила из себя, видимо, самую фальшивую улыбку, которую мне только приходилось изображать в своей жизни. Мое сердце готово было выскочить из груди после того, что между нами только что произошло.

– Священник уже готовится произнести молитву. Я просто хотела, чтобы ты ее не пропустил, – произнесла она, обращаясь к Элеку. – Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы подняться наверх?

– Да… М-м-м… Со мной все нормально, – чуть запинаясь, ответил он. – Пойдем.

Он бросил на меня быстрый взгляд, выражение которого было сложно понять, прежде чем повернуться и последовать за Челси. Я пошла вслед за ними и увидела, как он кладет руку на ее шею – тем же жестом, которым минуту назад обнимал меня.

* * *

После прощания с покойным Грег и Клара пригласили несколько человек к себе на чай со сладостями. Мама сочла, что просто обязана пойти, и подразумевалось, что я должна быть с ней, чтобы потом отвезти ее домой.

Мы с мамой были последними, кто ушел из похоронного бюро, поэтому к тому времени, как мы добрались до дома друзей, за столом в столовой уже сидело множество гостей. Весь дом был пропитан запахом свежесваренного кофе и булочек с черникой, которые Клара только что достала из духовки.

Все, что я хотела – это отправиться домой и выспаться как следует. Завтра будет еще один долгий день, так как предстояли похороны. Я представления не имела, когда Элек собирался уехать обратно в Калифорнию, но полагала, что он вряд ли задержится здесь дольше завтрашнего дня.

Элека и Челси нигде не было видно. Хотя, казалось бы, меня это вовсе не должно касаться, я невольно гадала, где они сейчас и чем занимаются.

Как только я об этом подумала, в гостиной появилась Челси, несущая булочку на бумажной тарелке. Она переоделась из черного платья в гораздо более свободную одежду – шортики и майку. Волосы были собраны в небрежный хвост, на лице ни следа макияжа, отчего она казалась гораздо моложе.

– Привет, Грета. Можно составить тебе компанию? – Она уселась рядом со мной, прежде чем я успела ответить.

– Конечно. – Я подвинулась на маленьком диванчике, освобождая ей место.

– Я рада, что ты сюда пришла, – произнесла она. – У Грега и Клары такой милый дом, не находишь? Хорошо, что мы остановились у них, а не в отеле.

– Конечно.

– Надеюсь, когда-нибудь у меня появится свой дом, но с теми зарплатами, которые мы получаем в молодежном центре, нам еще не скоро это светит. Сейчас мы живем в крохотной квартирке.

Мы живем.

– Как давно вы живете вместе?

– Всего несколько месяцев. А встречаться начали около года назад. Элек не очень хотел уезжать далеко от матери, но, в конце концов, смирился. Пилар не очень хорошо себя чувствовала в последнее время. Впрочем, ты же, очевидно, об этом знаешь, правда?

– Да. Я в курсе, что у нее были проблемы со здоровьем.

– Однако за последний год ей стало намного лучше. У нее даже мужчина появился… Но, когда она узнала о смерти Рэнди, то очень тяжело это переживала, поэтому мы даже опасались, что наступит ухудшение.

– А где сейчас Элек?

– Он в комнате наверху.

– В каком он состоянии?

– На самом деле… с ним сегодня творится что-то странное.

– Что ты имеешь в виду?

Она осмотрелась вокруг, чтобы удостовериться, что никто не слышит нашего разговора.

– Понимаешь… ну… мы ушли с церемонии чуть пораньше и приехали сюда. Он…

– Что он?

Она склонилась ко мне и прошептала.

– Он захотел заняться любовью.

Я чуть не поперхнулась чаем.

Какого черта она мне это сообщает?

Я кашлянула.

– А что тут необычного?

– Да нет, я не то имею в виду. Он любит заниматься сексом, но на этот раз это было как-то по-другому…

Любит заниматься сексом.

Я изо всех сил старалась вести себя непринужденно и не показывать, что меня просто тошнит от этого разговора, который причинял мне острую боль.

– Что значит «по-другому»?

– Мы пришли сюда, и он немедленно затащил меня наверх и начал срывать одежду. Было такое впечатление, что он просто хочет убежать от своих переживаний, забыть, что происходило сегодня. Я это прекрасно понимаю. Но потом, как только мы начали заниматься любовью, он не смог завершить акт. У него был такой отсутствующий взгляд… словно его мысли были далеко отсюда. Потом он помчался в ванную, захлопнул дверь, и я услышала шум воды.

– Он потом что-нибудь сказал?

– Нет. Абсолютно ничего.

– Думаю, это связано с тем, что сегодня происходило, – сказала я.

И я вовсе не имею в виду то, что он обнимал меня за шею, Челси.

– Как я теперь смогу оставить его одного после того, что случилось?

– Что значит «оставить»?

– А он тебе разве не сказал? Я не могу остаться на похороны.

– Почему?

– Я улетаю завтра в девять утра. У сестры завтра свадьба. Ну, понимаешь… ведь завтра пятница. Конечно, если проводить свадебные торжества в будни, это снижает расходы для устроителей вдвое. Но для всех остальных это очень неудобно – у всех работа, какая-то своя жизнь. И, главное, я никак не могу не пойти – она попросила меня быть подружкой невесты. Вот такое ужасное совпадение.

Значит, она уезжает.

– А когда Элек собирается уехать?

– У него рейс в субботу вечером.

– Понятно.

Она закинула ногу на ногу и откусила булочку.

– У него всегда был такой сложный характер? Я имею в виду, в юности?

– Если судить по его поведению в то короткое время, что я общалась с ним, то, скорее, да. Один из показателей – стремление писать книги.

Она откинула голову назад и с изумлением переспросила:

– Он что, писал… книги?

Она этого не знала?

– О… м-м-м… да он делал это ради развлечения. Наверное, не стоило об этом упоминать. В общем, это не важно.

– Обалдеть! Надо спросить его об этом. Как такое возможно, что я ничего не знаю о том, что он любил писать? А о чем были эти книги?

Как могло такое получиться, что он не рассказал ей о том, что было для него так важно?

Я начала слегка паниковать.

– Да так, какие-то рассказы… Не говори ему, что я проболталась об этом. – Я потрясла головой, пытаясь придумать, как перевести разговор на другую тему. – Не надо было мне об этом говорить.

– Действительно, не надо, – раздался ледяной голос Элека.

Мы обе повернулись и увидели, что он стоит позади нас.

Вот черт!

Одного его холодного взгляда, брошенного в мою сторону исподлобья, было достаточно, чтобы понять – я совершила огромную ошибку. Но исправлять что-либо было поздно. В тот момент только он сам мог спасти ситуацию.

Челси похлопала по дивану рядом с собой.

– Иди сюда, милый. Почему ты не рассказывал мне, что когда-то пробовал писать? Это же так круто.

– Что в этом такого особенного? Просто увлечение, которое у меня было в подростковом возрасте.

Никакое это не увлечение, а настоящая страсть.

Почему же ты теперь ничего не пишешь?

– Поверить не могу, что ты скрыл это от меня, – с намеком на обиду произнесла Челси.

Он раздраженно отмахнулся.

– Что ж, теперь ты в курсе.

Я все ждала, когда Элек посмотрит на меня, чтобы хотя бы взглядом показать ему, как я сожалею о своей ошибке, но он не дал мне такой возможности.

Тут в комнату вошла Клара.

– Элек, тебе что-нибудь принести?

– Какой-нибудь напиток покрепче.

– Понятно, будет сделано.

Она вскоре вернулась с тремя стаканами, наполненными какой-то жидкостью янтарного цвета. Элек тотчас же опрокинул две порции подряд.

Челси прошептала мне на ухо.

– Вот видишь? Обещай, что будешь за ним присматривать ради меня. Хорошо?

Элек с грохотом опустил последний стакан на поднос, прикончив и его содержимое тоже.

– Вот только не надо за мной присматривать, – рявкнул он.

– Ты же знаешь, как я переживаю, что приходится оставлять тебя здесь одного.

– Не стоит переживать. Все со мной будет в порядке. Я буду дома еще до того, как ты проснешься в воскресенье утром.

Значит, он снова исчезнет из моей жизни и даже не собирается попрощаться.

Челси положила голову ему на плечо. Элек успел к этому времени переодеться в джинсы, и я только сейчас заметила, что он был босиком. У меня в голове тут же мелькнуло воспоминание о той самой ночи, когда он в первый раз открыл мне свое сердце – тогда я заметила, какие красивые у него ступни. Я тут же постаралась выкинуть эту мысль из головы и отвернулась, потому что, когда Челси просила меня за ним присмотреть, вряд ли она имела в виду, что я буду пожирать взглядом ее возлюбленного.