- Темушка, ты банк ограбил? – наконец смеется, сверкая заплаканными глазищами моя любимая.

- Нет. Я дочь продал.

Вскакиваю с табуретки и отхожу к окну, не в силах вынести ее осуждающий взгляд, которым она, возможно, смотрит на меня после такого ответа.

36.

Артем


- Тём… ты сейчас пошутил? Или я ослышалась? – я чувствую ее, стоит прямо за моей спиной. Даже руку положила на локоть.

Да, блять, считай продал! Она не ослышалась. Я продал свою дочь, фактически обменял ребенка на квартиру в столице, иномарку и энную сумму денег. Но Бог видел, я отказался от этих благ. Сначала.

Короче, дело было так… Перед выпиской ко мне в больничку наведалась Эстель, да не одна, а с дочкой и каким-то седоватым бородатым мужиком. Я удивился столь неожиданному визиту и сразу почувствовал, что все неспроста. И точно!

Сначала мне позволили проявить отцовскую любовь к Жюли. Я скучал по малютке, фоток и видосов мне не хватало, хотелось взять свою дочь на руки и затискать в объятиях. Я даже собирался сам после выписки сгонять в Париж, навестить родную кровинку. Девочке уже исполнился год и теперь стало понятно, что мои гены оказались сильнее – шоколадные круглые глаза, вздернутый носик и даже ямка на подбородке передались ей от меня. Так что, растет красотка, чую, будет много разбитых мужских сердец.

И мое сердце треснуло по швам. Как только я взял пухляшку на руки, ее кукольное личико перекосилось, и она задала ревака, протягивая ручонки к бородачу. Ясно, я ей совсем чужой! Отдал ребенка мужику и с обидой, которая жгла где-то в груди, стоял и наблюдал, как маленькая проказница сразу бросила орать, прижалась к чужаку и заулыбалась, показывая мне язычок. Вот тебе и родная кровь

Эстель выпроводила мужика с моим ребенком на руках погулять, а сама предложила мне сделку - я отказываюсь от родительских прав на Жюльку, а она мне за это квартиру, тачку и небольшой счет в банке. Помнится, я ее тогда послал, от злости совсем не выбирая слова. Это моя дочь! И я не хочу, чтобы она называла отцом какого-то левого дядьку. И мне на хер не сдались все ее блага, в обмен на малютку. Я ее люблю, хоть и не могу быть рядом.

В общем, Эстель ушла, обливаясь слезами от обиды. А я почувствовал себя самым последним мудаком на планете. Все-таки я питал нежные чувства к этой красивой женщине когда-то, стал отцом ее ребенка. Но и меня понять можно. Невыносима сама мысль, что Эстель не будет рассказывать дочурке, что где-то в далёкой России у нее есть папа, показывать мои фотки. Я бы старался приезжать почаще.

В тот день я ушел из больницы без ведома врача, не обращая внимания на визги медсестричек. Сразу поехал на дачу, мне нужно было подумать в одиночестве. Отправился на наш с Юлькой остров. И вот там вспомнил ее слова - ребенку важен отец, чтобы был рядом всегда, учил жизни, помогал. А я не могу быть рядом с Жюли. Так пусть мои отцовские обязанности исполнит тот, кто любит ее мать и находится рядом. Взвесив все за и против, я позвонил Эстель и назначил встречу на утро.

Я подписал все бумаги, но отказался от той платы, что предлагала мне бывшая любовница. Не надо мне ничего! Но если моя малышка будет несчастна, я приму меры и заберу ее. Видно мои слова здорово напугали Эстель, и она решила всё же откупиться от меня. Через неделю после ее отъезда ко мне явился адвокат и буквально заставил принять дарственные на квартиру и машину и оставил номер банковского счета на мое имя.

Я полчаса орал по телефону на Эстель. Она внимательно меня слушала, не перебивая. А потом спокойно сказала всего несколько фраз, которые буквально вывернула меня наизнанку:

- Ну и дурак ты, Тёмушка. Я даю тебе шанс на счастье, как ты дал мне шанс стать матерью. Найди Жюли, верни ее, вылечи. Я тебе на почту скинула адреса клиник и данные специалистов, которые смогут помочь ей. Но это дорого. Так что, можешь продать всё и помочь своей любимой. Я всем сердцем желаю вам счастья!

И я понял, что Эстель права. Без денег Юлю не вылечить. Но для начала нужно ее найти. И я на следующий день рванул в Краснодар на "ауди", полученной за дочь. Поначалу неуютно чувствовал себя в ней, но тачка стала практически моим домом, пока я искал мою сладкую девочку. И потом, когда нашел, я практически жил в этой машине.

Всё это я рассказывал сейчас своей Юльке, надеясь, что она поймет.

- Ты правильно поступил, - тихий голос заставляет скакнуть мой пульс, надеялся, что так скажет. – У девочки должен быть рядом тот, который будет ее любить и оберегать. И я думаю, Эстель бы не выбрала недостойного мужчину. Она вышла замуж?

- Да. Просто расписались в мэрии на прошлой неделе. И Жюльку официально удочерил ее муж.

- Ну вот и хорошо, я желаю им счастья!

Юля, глянув на экран мобильника, встает. Прошмыгивает мимо меня, направляясь на выход. Я следом, понимая, что сейчас она снова уйдет, а я не хочу этого.

- Останься… - ловлю ее и, прижав спиной к себе, тихо шепчу, прикасаясь губами к ее волосам. Голос почему-то сел и охрип.

- Я не могу. У меня в десять утра занятие с учеником… по французскому языку. Мне опаздывать нельзя, иначе не заплатят или откажутся от моих услуг, - Юля выворачивается и теперь смотрит мне в глаза, задрав голову.

- Я тебя отвезу. Встанем часов в шесть и поедем. Пожалуйста… обещаю не приставать.

- Серьезно? – улыбается моя красавица, прикусив губу и прищурившись. Я сразу жалею, что дал обещание не приставать. – А вот я не могу этого обещать, Темушка!

У меня глаза на лоб лезут от удивления. Она хочет меня!

- Я тебя в спальне закрою, не вылезешь, - тоже смеюсь я и тяну шапку из ее рук. Она не отпускает, размышляя о чём-то.

- Ладно, остаюсь! – и тут же наставляет на меня указательный палец. – Но не ради тебя!

- Вот как? – радуюсь, как ребенок, получивший заветный подарок. Отбираю у Юльки и куртку, вешаю повыше, чтоб не передумала.

- Ванна! С пеной! Сто лет не наслаждалась этим чудом. У меня только раздолбанный душ, один на шесть квартир.

- Надо же, угораздило меня влюбиться в старушку, - подначиваю смеющуюся девушку, любуюсь ею. – Это скок тебе стукнуло-то? Раз ты ванны сто лет не видела?

37.

Юля


А ведь всё равно разлука отдалила нас. Всего три месяца врозь и уже чувство неловкости, топчемся на месте, не зная, что сказать или сделать. Даже не поцеловал… И вообще, ведет себя так, будто боится, что я сейчас сбегу или вообще растаю в воздухе. Вон и шапку мою закинул на самый верх вешалки, мне ее не достать.

- Ванна есть, пены нет, - расстроенно говорит парень, и будто оправдывается:

- Это же ты всегда покупала всякие банные штучки.

- Ну значит пойдем и купим. Но сначала ты пообедаешь, - почти командую я и поворачиваюсь в сторону кухни.

Разогреваю пельмени, которые так и не вытащили из бульона. К моему изумлению, они ни грамма не раскиселились, будто только что сварили их.

- Иди ко мне, - тянет меня за руку Тёмка, будто прочитав мои мысли. Он мешает мне накрывать на стол, удерживая на своих коленях. – Мы всё разговариваем, а поздороваться по-человечески не успели.

Улыбаюсь, сама обхватываю кареглазое лицо ладошками и целую его. Мне так хорошо, что не хочется отрываться от его губ. Да и обед снова греть придется, если приветствие затянется, поэтому освобождаюсь от крепких объятий, хватаю тарелку с едой и вилку, ставлю перед любимым мужчиной.

- А тебе? Ну-ка вилку бери! – ворчит Артём, пододвигая тарелку ко мне ближе.

- Я не хочу, мы с Анечкой пообедали в кафе.

- А я не видел. Ешь. Зря что ли я мясо покупал, потом тесто месил, потом лепил? – смеется он, а я не верю. Он не умеет лепить пельмени, я точно знаю. Качаю головой. – Ладно, не я лепил и тесто месил. А вот мясо сам ходил покупать.

- А кто всё остальное делал? – подозрительно сощуриваю глаза и тянусь за вилкой, чтобы попробовать домашнее творение. Люблю пельмени собственного приготовления.

- Юль, ну кто мог делать? Мамка, конечно. Они с Виктором мне целую коробку наморозили.

- Как она? – спрашиваю, а у самой замирает сердце. Интересно, как парень объяснил своей матери моё неожиданное бегство.

- Светится от счастья, готовится к родам. На Новый год мне подарит сеструху.

- Девочка?! Здорово, Тёмушка! – я от радости подскочила, и Тёмка рассмеялся. – А… а что ты им сказал, когда я уехала? И что ты в больнице… только честно!

- Ну что… сказал, что поскользнулся на ступеньках, дождь же был. Они поверили. Я попросил врача не рассказывать, как я получил свои травмы, - Тёмкина вилка так и застыла в воздухе, неприятно такое вспоминать. – А то, что уехала, сказал – вызвали в академию срочно. Мать не поверила и наехала на меня. Подумала, что я тебя обидел. Но тут пригодились твои входящие звонки. Я ей показал, вот, мол, звонит же, значит не разругались.

Пообедав, мы отправились в магазин, купили всё необходимое для ужина и для ванны. У меня в голове назойливо крутилась мысль принять ванну вместе с Тёмкой, но мы еще до конца не решили, как будем жить. Я боюсь, что будет как в прошлый раз.

- Ну вот! Водичка тепленькая, - констатировал парень, сунув руку в пенную ванну, - пены хватит?

- Хватит! – смеюсь, настроение зашкаливает. Ванна! С пеной! О, Боже!

- Ну давай, Афродита, возрождайся в пене морской, - усмехается Тёмка и берется за дверную ручку. Но я не хочу, чтобы он уходил, кладу свою руку сверху его.

- А спинку потереть Афродите? Сама она не достанет, - я явно кокетничаю с парнем, он даже теряется сначала, а потом смотрит с подозрением.

- Шутишь?

- Нет. Я так соскучилась, что не хочу с тобой расставаться ни на минуту. Раздевайся, а то я тебя прямо в одежде в ванну затащу, - угрожаю, расстегивая воротник его рубашки-поло.