Сделала несколько шагов по направлению к огромному подъезду и кинула всё-таки взгляд вверх. В окне третьего этажа маячила знакомая фигура. Никита, я его сразу узнала, и сразу повернула обратно к авто, села за руль, устыдившись своего этого нелепого бегства. Рядом, на пассажирском сидении зазвонил забытый мною телефон. Я даже не посмотрела, кто звонит, ответила.

- Да.

- Жюли, а ты где? - Лидия будто увидела мою нерешительность за двести км от нее. Голос спокойный, но в тоже время озабоченный.

- Я к бабушке приехала, а здесь он!

- Кто?

- Ники! - воскликнул я, мне стало тесно в огромном авто, пришлось выползти наружу.

Я ходила впереди машины, размахивая букетом.

- Откуда он здесь? Это снова ты?

- Нет конечно, я же обещала тебе не лезь больше в твою жизнь. Ну… пока сама не попросишь. Иди к бабушке, тебе нужно восстановить порванные связи, просто жизненно необходимо. Иди!

- Хорошо, не съедят же меня, в конце концов, - проворчала я в трубку и отключилась.

Потом вскинула голову и бодрым шагом направилась к подъезду. В приёмном покое мне выдали халат и бахилы, объяснили, как пройти. Меня слегка потряхивало, я волновалась из-за встречи с бабулей. А тут ещё и Никита, мой любимый Ники…

 Он так и стоял у окна, на подоконнике лежал букет гербер, почти таких же, как у меня, и коробка конфет. Знает вкусы моей бабушки, - подумалось мне. Я не стала подходить к Никите, собралась постучать в палату под номером 324, но он сам меня окликнул.

- Её там нет.

- А где? - на автомате спросила, и уже тогда подошла к нему. - Где бабушка? Мне сказали, что она в палате, ей капельницу поставили. Ей стало хуже?

- Нет, не переживай, - вдруг улыбнулся он, - просто твоей бабуле надоело валяться в больнице, она пошла к врачу, домой хочет.

- А, ладно, тогда здесь подожду.

 Я поежилась, этот запах, ненавижу больницы. Отвернулась и стала смотреть в окно.

- Никитушка, представляешь, меня не хотят выписывать, я уже и упрашивала и… - раздался звонкий голос, совсем не изменился.

- Здравствуй, бабушка… - повернулась я к ней. За прошедшие годы она стала гораздо меньше, будто усохла от тоски и боли, из-за меня. Совесть сразу накинулась меня грызть.

- Юленька?! - бабушкины глаза сразу же наполнились слезами, она нерешительно потрогала меня за рукав белого халата, будто не верила своим глазам, и вдруг крепко обняла, зарыдала. - Девочка моя…

Я растерянно подняла глаза на Никиту, прося помощи, успокоить её сама вряд ли смогу. Он тут же стал гладить мою бабушку по голове и плечам, говоря ей что-то. Потом, не расцепляя нас, подвел к лавке и усадил.

- Ну всё, всё… успокаиваемся, пока сюда весь медперсонал не сбежался.

- Юленька, ты вернулась? - продолжала утирать слёзы старушка. – Ты меня простила?

- Да бабуль, я приехала к тебе, больше не брошу.

Мы ещё минут десять держались за руки, и я уверяла бабулю, что простила её и больше не уеду. Никита сидел перед нами на корточках, поддерживая бабушку, улыбался глядя ей в глаза и, мне кажется, он искренне рад нашей встрече. Вдруг я заметила, что одна моя рука гладит бабушкины руки, а другую сжимает Никита. Я глянула на него, и он так ласково улыбнулся мне, что на душе сразу стало так тепло, так легко, что я не стала убирать руку.

Наконец, бабушка успокоилась и стала просто рассказывать мне о своей жизни, и расспрашивать о моей. Никита встал и отошел к окну. А я смотрела на свою руку, всё ещё хранившую его тепло. Я была рада этому нечаянному прикосновению, словно украла его. Через час мы с бабушкой расстались, пообещав навестить её на следующей неделе, я мысленно поставила галочку. Стало легче на душе.

Мы с Ники вышли из клиники, подошли к моей машине на парковке.

- Твоя? - спросил он.

- Моя.

- Шикарная. А главное надежная, - осматривая мою белую иномарку, сказал Никита, - видать тебе платят лучше там, за границей. Нам здесь не заработать на такую.

- Да, платят хорошо, но машину я купила не на свои, мне Ален наследство оставил, - я посмотрела в лицо Ники, он нахмурился и перестал разглядывать авто. – Поговорим? Поехали куда-нибудь, я проголодалась.  Потом я тебя сюда подвезу, заберёшь свою машину. Или ты на такси?

- Нет, на своей. Вот, - кивнул он в сторону черного джипа с фарами на крыше.

- Тоже ничего. Хорошо платят? - вернула я ему вопрос. Ники только усмехнулся.

Я привезла нас в кафе, куда часто заглядывала раньше, когда училась в академии. Надо же, оно не разорилось, всё ещё существует, даже интерьер остался почти такой же, стиль дикие джунгли. Делаем заказ. Я сразу решила начать разговор, была настроена решительно.

- Послушай, я знаю, что ты оплатил половину стоимости операции моей бабушке 4 года назад и лечение все эти годы, лекарство и отдых в санатории, а ещё продукты. Я хочу вернуть тебе деньги. Скажи, сколько?

- Богатая? – зло взглянул на меня Ники, он выглядел обиженным. - Мне не нужны твои деньги, я просто, от чистого сердца.

- Никит, ты не должен платить за чужую старушку…

- Это тебе она чужая старушка, а мы с ней за эти 4 года стали родными, и я делал всё это ради неё, а не для того, чтобы тебе угодить, или услышать похвалу от тебя. Луиза мне не чужая. Вопрос закрыт, лично ты мне ничего не должна.

- Я понимаю, что ты меня ненавидишь, но после всего, что произошло…

- Ненавижу? За что Юль? В том, что произошло нет твоей вины. Виноват я и Ален, я понял ситуацию неправильно, он воспользовался этим. Мы же можем забыть про всё это, Алена больше нет, история в прошлом. Ты, по-прежнему моя любимая женщина, а я твой мужчина…

Такого поворота событий я никак не ожидала. Да я и сама себя простить не могу, вот так запросто. Я не могла поверить своим ушам.

- Расскажи, как живешь? - вдруг сжал мои руки Ники. я хотела убрать руки под стол, но он держал крепко.

- У меня всё хорошо, - спокойно произнесла я. Даже слишком спокойно.

- А если честно? - Ники говорил так ласково, его глаза лучились теплым светом, мне сразу захотелось рассказать ему все свои горести.

- Честно? Мне тридцать один год, ни семьи, ни детей, лишь работа, которая почти не приносит радости в последнее время. Мне одиноко. Горько, - усмехнулась я, не думала, что стану жалеть себя и жаловаться. - А ты как живёшь?

- Честно? Мне тридцать два года, ни семьи, ни детей, только работа, которая не приносит особой радости, - повторил он мои слова, будто передразнивая.

- Что так? Вроде выбор огромный, столько девиц вокруг тебя, глаза разбегаются, наверное, - усмехнулась я, уколов парня.

- У меня много друзей и подруг, но любимая женщина одна. И детей я хочу иметь только от неё, - парировал Ники, разглядывая принесённый заказ. Он подцепил вилкой кусочек телятины в кисло-сладком соусе. - Как вкусно!

- Можно вопрос? - продолжила я, также пробуя мясо, действительно вкусно. - И где же бродит твоя любимая женщина? Почему не рядом? Почему не рожает тебе детей?

- Заблудилась где-то…

- А ты её ждёшь?

- Жду… просто жду. Жду, когда она вернётся ко мне навсегда, - парень отложил вилку и снова положил свою руку на мою, которую я снова не успела убрать. Он так серьезно посмотрел в мои глаза, что сердце пустилось вскачь. Ведь он уже не скрывал, что зовёт меня.

- И зачем тебе такая непутевая женщина, которая бродит незнамо где, - шутливо проворчала я, принимая игру. Говорить о себе в третьем лице было легко, будто не обо мне речь.

- Она самая прекрасная женщина на свете, моя любимая, желанная и долгожданная! И я больше не могу без нее…

- Я тоже не могу без тебя, - бросаю игру, не в силах больше ходить вокруг да около, - я вернулась… к тебе…

Я вспомнила на секунду про нашу клятву, скреплённую кровью, и улыбнулась. Она будет мне гарантией, что любимый мужчина всегда будет хотеть только меня! Если это не ведьминские сказки, конечно...



       Конец