Мона Кастен - Доверься мне

Она тут же начала сопротивляться и с раздраженным выражением лица провела руками по волосам, как только он ее отпустил.

– Видишь? – воскликнул Спенсер. – Вот именно это я и имел в виду, когда мы разговаривали про ее день рождения! Не успело ей исполниться пятнадцать, как она уже считает, что я невыносим.

– Я бы тоже защищалась, если бы ты испортил мне прическу, – ответила я, глядя на масштабы катастрофы. – Покажи-ка.

Оливия повернула голову ко мне, а я поправила наполовину выпавшие шпильки. И мельком бросила взгляд на большой шрам на левой половине черепа. Его было хорошо видно, потому что вдоль широкой линии не росли волосы, но Оливия так их уложила, чтобы это не бросалось в глаза.

– Ну вот, теперь все на месте, – объявила я.

– Спасибо, – ответила она и опять улыбнулась. Лишь вблизи оказалось заметно, что правый уголок рта приподнимался чуть сильнее, чем левый. Вся левая половина лица оставалась неподвижной. – Ну, а теперь мне можно… эмм… мне можно теперь… – Она набрала полную грудь воздуха, снова подыскивая правильные слова. Повисла небольшая пауза на несколько секунд. – Мне можно распаковывать.

– Я была бы не против, если бы ты сделала это и гораздо раньше, – откликнулась я. – Но, по-моему, Спенсер решил устроить немного драмы.

– Это он любит. – Она подхватила с пола подарок и кивнула в сторону кресла.

Я села на второе справа от нее.

Оливия подняла упаковку и слегка ее встряхнула. А затем так резко сорвала ленточку, что я не сдержала смех. Она сейчас выглядела в точности как я, когда открывала подарки. Мне вечно не хватало терпения не торопиться, и я буквально на них набрасывалась.

– О, круто. Спасибо, – произнесла Оливия и подняла повыше сертификат в Barnes & Noble, чтобы увидел Спенсер. Он до сих пор стоял там, где я его оставила, и со скрещенными на груди руками наблюдал, как сестра распаковывала подарок.

Та как раз достала шоколад и уже сунула дольку в рот. Сразу после этого она протянула плитку мне.

Я ее взяла:

– Спасибо.

Оливия вытащила из бокса скрапбук.

– Вау, – выдохнула она. Раскрыв его на первой странице, она рассматривала картинки, которые я туда вклеила. Спенсер прошел по комнате к нам и встал за ее креслом, опираясь локтями на спинку.

Оливия неспешно листала альбом. На странице с текстом песни Through The Dark группы One Direction она улыбнулась и осторожно провела пальцами по словам. На следующих страницах находились фото нашей компании, которые мы сделали в Куз-Бее.

– Это тот, эмм?.. – спросила Оливия и запрокинула голову назад, чтобы взглянуть на брата.

– Фонтан, да. Я еще не видел этих фотографий, – ответил Спенсер и нагнулся еще ближе.

– Мило, – сказала Оливия и провела пальцем вокруг наших со Спенсером лиц.

– Конечно, мы милые, – откликнулся он.

У меня дернулись уголки рта.

– Ты не можешь не… – начала Оливия. На секунду она замерла с открытым ртом. – Это…

– Нагло? – Он ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз. – Когда речь заходит о нас с Доун, я никогда скромностью не отличаюсь. Ты уже должна бы это понять, Ливви.

Она заулыбалась. То, как эти двое общались друг с другом, трогало за душу и одновременно завораживало. Я читала, что с афазиками не следует разговаривать неуверенно и надо помогать им находить слова, вместо того чтобы задавать вопросы, которые просто-напросто их путали.

– Он правда часто говорит о тебе. Это… иногда раздражает, – произнесла Оливия, обращаясь ко мне, после чего вновь переключилась на книгу. Перевернула еще одну страницу. – А что это за… песня? – спросила она.

Склонив голову набок, я посмотрела на строчки, на которые она указывала. А потом ахнула:

– Не говори, что ты ее не знаешь.

Она замотала головой, и из прически выбилась парочка прядей.

Я неверяще уставилась на нее. С настоящим возмущением.

– Мне сказали, что ты знаешь все молодежные фильмы на свете. Но если ты не смотрела ни одной «Истории Золушки», то… то это настоящий пробел в образовании! Если бы я знала, то вместо этого подарила бы тебе всю антологию.

Спенсер скрыл смех за кашлем.

Я обвиняюще ткнула к него пальцем:

– Это твоя работа – показывать ей классику, Спенс!

– А я никогда и не утверждал, что хорош в этом деле, – ответил он. На губах появилась широкая, теплая и искренняя улыбка. Она заставила его глаза сиять, и я чувствовала, как он счастлив.

– Можешь занять эту, эмм… – Оливия прочистила горло. – Можешь занять эту должность. Я увольняю Спенса. – Она переводила взгляд с меня на него и обратно. – Тем более теперь ты, наверное, часто будешь сюда приезжать, да?

Я потерялась в улыбке Спенсера. Его радость перекинулась и на меня, и все внутри охватило безумное покалывание. А потом я посмотрела на его сестру – девочку, которая была всем для мужчины, которого я любила.

– Не могу представить себе ничего лучше.

Три месяца спустя.

Я еще издалека увидела Исаака, который пробивался сквозь толпу. Вытянувшись вверх, я подняла руку, махнув ему идти к нам. Он заметил меня и улыбнулся.

– Привет, народ, – поздоровался он с Элли, Кейденом, Скоттом и Эверли, сидящими за столом.

Сегодня вечером мы заняли свое любимое место на угловом диване в «Хиллхаусе».

– Привет. – Я обняла Исаака. – Здорово, что у тебя получилось прийти.

– После такого таинственного приглашения у меня просто не осталось выбора, – ответил он и сел напротив меня. – Так что мы празднуем?

– Она не хочет говорить, пока не придут остальные, – сказала Элли.

Мы с Эверли обменялись улыбками через стол. Она уже знала, что послужило поводом для встречи. За последние месяцы мы с ней стали еще ближе и уже хорошо подружились. Поскольку Морин и папа теперь были неразлучны, на летних каникулах мы провели достаточно много времени вместе.

– Она лыбится и молчит, – изрек Скотт и глотнул пива. – Уже несколько часов.

Эверли бросила взгляд на часы:

– Мы тут не дольше получаса, Скотт.

Внезапная вспышка света заставила меня вздрогнуть. Обернувшись, я увидела в паре метров от себя Сойер, которая держала перед лицом огромный зеркальный фотоаппарат.

– Не смотри в камеру, Доун, – громко велела она, чтобы перекричать гремящую музыку. – Ты же уже в курсе, как это делается.

Я закатила глаза:

– Я пригласила тебя как часть вечеринки, а не наняла фотографом, Сойер.

– Куда иду я, туда идет и Фрэнк. – Она не опускала фотоаппарат.

После того как на прошлой неделе мне уже в восьмой раз пришлось позировать для снимков Сойер, я просто обязана была дать имя этой штуке.

Моя соседка по комнате направилась к нам и остановилась возле Исаака:

– Подвинься, ботаник.

Исаак выгнул бровь.

Она взмахнула ресницами и подарила ему одну из своих редких улыбок:

– Пожалуйста.

Исаак дернулся, щеки у него вспыхнули, и парень подвинулся на сиденье ближе к Элли.

Сойер села рядом с ним и положила Фрэнка на стол.

– Итак, по какому поводу вечеринка?

Она оглянулась по сторонам, избегая при этом смотреть в сторону Элли и Кейдена. Эту проблему между ними надо срочно решать. Все они входили в узкий круг моих друзей, и меня расстраивало, что они до сих пор не могли нормально разговаривать друг с другом только из-за того, что у Сойер когда-то что-то было с Кейденом.

– О черт, – неожиданно выдал Кейден и нахмурился. – Он совсем рехнулся.

– Крошка!

Я испуганно повернулась в том направлении, откуда раздавался крик Спенсера.

Мой парень действительно рехнулся. И за это я его любила.

Его вообще не было видно. Потому что перед собой он нес огромную охапку шариков, наполненных гелием. Я даже не смогла бы точно сказать, сколько их там. На нескольких обнаружились буквы, которые вместе, скорее всего, складывались в мое имя, на других же повторялась надпись: «Поздравляем!»

– Твою мать, только не говори, что ты беременна, – застонала Сойер.

Я резко обернулась к ней:

– Боже мой, нет.

– Я уже столько раз вас ловила, что вообще бы не удивилась.

Я ощутила, как к щекам приливает краска:

– Теперь тебе известно, как я всегда себя чувствовала.

– Вы же теперь не съедетесь, да? У меня совсем нет желания делить комнату с какой-нибудь незнакомой девчонкой, – пробурчала она.

Я наградила ее приободряющей улыбкой:

– Не волнуйся, так быстро ты от меня не избавишься.

Спенсер подошел к нам вместе с Моникой и Итаном, и сперва ему пришлось избавиться от шариков, прежде чем он смог наклониться и поцеловать меня. Я обвила его руками за шею и притянула к себе. Мысль о том, что он на самом деле мой, все еще казалась ошеломляющей, и я использовала любую возможность, чтобы показать ему, как я в него влюблена. Хотя этот поцелуй, который становился все более страстным, был не совсем бескорыстным. Мой язык скользнул к нему в рот, и он издал тот самый звук, идущий глубоко из груди и каждый раз вызывающий у меня дрожь по телу. Лишь когда Скотт кашлянул, я от него оторвалась.

– Это для меня? – задыхаясь, спросила я.

– Я подумал, раз уж мы празднуем, то по-настоящему. А тут никак без шариков. – Спенсер подмигнул и опустился рядом со мной.

Итан в конце стола усадил Монику к себе на колени.

– Итак, теперь мы узнаем, что отмечаем? В смысле, просто из любопытства. Вы в курсе, что я и без повода могу устроить вечеринку. – Он обнял свою девушку.

– Давай, крошка. Скажи им, скажи им, скажи им, – потребовал Спенсер и под столом положил ладонь на мое голое бедро.

Прочистив горло, я обвела глазами друзей. Исаак вытащил ключ и постучал им по бокалу Элли, как будто объявлял начало речи.

– Я не подготовила речь или что-то вроде того, – произнесла я с поднятыми руками. И почувствовала, как все сильнее разгораются щеки, хотя причина была не только в волнении. Пальцы Спенсера гладили внутреннюю сторону моего бедра, и я плотно сжала колени. – Вам известно, что в прошлом году я опубликовала много новелл под псевдонимом.