Айрин Лакс - Друг моего отца

Марианна

— Но-но, полегче с формулировками! Мой папа не мошенник, он просто очень ловкий бизнесмен.

— Который перехитрил сам себя, умерев от сердечного приступа! — качает головой Бекетов. — Кстати, не такой уж ловкий и умный, если женился на ушлой стерве. С великовозрастным сыночком в придачу.

— Светлана папу охомутала! Выдра! Ненавижу её! — выдаю, скрипнув вилкой по дешёвому фаянсу тарелки. — Ясно же, что она не моего седого старика любила, а его денежки!

— У каждого есть слабые места. У твоего старика — тщеславие. Кажется, Светлана в прошлом была Мисс Россия?

— Ага. В далёком.

— И засветилась в Голливуде?

— На третьих ролях! Её убили в первые же минуты фильма.

— Однако это не помешало ей завоевать внимание твоего папаши. Умелая, видимо. Подмахнула, чем природа наградила, взяла, насколько глубоко надо…

— Фу, помолчи, пожалуйста! — морщусь. — За столом такое не обсуждается.

— Аппетит портится, Проблема? Так ты вроде взрослая девочка. Понимаешь, что Светлана не из великой любви вышла замуж за шестидесятилетнего мужика. К тому же понимаешь, что мачеха собиралась тебя продать не для того, чтобы Кулагин тобой издали любовался.

— Вот только про него сейчас не надо! — попросила я.

— Кулагин — жирный спрут. Говорят, у него специфические вкусы, — продолжил Бекетов, как ни в чём не бывало, едва слышно, но заглядывая мне при этом в глаза. — Наверное, он планировал для тебя нечто особенное, иначе бы не гнал за тобой людей.

— Прошу, помолчи, пожалуйста!

— Ты только представь, каково было бы тебе под этим боровом лежать…

— Замолчи! — требую я и, схватив рюмку с водкой, выплёскиваю спиртное на рубашку Бекетова.

— Ай-яй-яй, доця… — щёлкает языком мужчина. — Как нехорошо! Это всё от нервов. Лучше котлетку съешь.

— Аппетит пропал, папуся! — выдаю с ядом.

— Мда, слабенькая выдержка, — говорит Бекетов уже нормальным тоном.

— То есть ты эти гадости нарочно говорил?!

— Так и есть. К тому же напомнил заодно, от чего я тебя спасаю.

— Тоже мне, спаситель! Ты же не за просто так меня выручаешь, а за деньги!

— Деньги лишними никогда не бывают, — улыбается мужчина. — Лучше не дури меня, Анна-Мария.

Внезапно Бекетов хватает меня за запястье.

— Деньги в Суздале?

— В Суздале, — шепчу еле слышно, смотря при этом Бекетову в глаза.

Делаю честные-честные глаза. Хотя, скорее, Бекетов пульс мой считывает.

— Хорошо, — улыбается расслабленно. — Лучше бы им действительно там быть. Не то…

— Не то что?

— Подарю Кулагину. Голой. С бантом на шее. И попрошу билет в первый ряд, — улыбается остро и начинает расправляться с мантами.

Мама мия, не представляю, как потом выпутаюсь из этого лабиринта лжи!

Придётся бежать.

При первой же удачной возможности!

Марианна

— Планы изменились, — ошарашивает меня вечером Бекетов. — Суздаль откладывается.

— Почему?

— Потому что я навёл справки через знакомых. Кулагин отправил своих людей по всем родственникам твоего отца. В Суздале у тебя тётка двоюродная.

— Да, — киваю.

Сама же просто тихонько выпадаю в осадок, откуда Бекетову столько известно? Как он смог так быстро всё разузнать.

— Думаешь, там повсюду люди Кулагина?

— Не повсюду. Но светиться точно не стоит. Твой побег не на шутку разозлил его…

— А потом ты подлил масла в огонь, — добавляю я. — Теперь и на тебя охоту открыли?

— Я лишь посредник. Главная цель — это ты, — говорит Бекетов и подаёт мне руку, заставляя встать с кровати.

Мужчина медленно обходит меня кругом, зачем-то трогает мою попу и грудь, качает головой и отходит.

— Нет, не тянешь ты на миллион!

— Чего-чего?! — возмущённо топаю. — Это ты ко мне приценивался, что ли?

— Да. Хотел понять, что в тебе такого нашёл Кулагин. Но ничего особенного не заметил. Ты смазливая, у тебя длинные ножки. На этом все твои прелести заканчиваются.

— Заканчиваются?! Да ты…

Ещё никто меня так не унижал, как этот взрослый, наглый, дурно воспитанный наёмник.

Говорит, что я не стою и миллиона!

Да он просто слепой!

— Значит, ты бы за меня и одного миллиона долларов не заплатил?! — спрашиваю.

Глаза Бекетова удивлённо округляются, а потом он смеётся.

Снова тем самым пугающим, каркающим смехом.

— Де-точ-ка, — разделяет по слогам. — Я бы за тебя и миллиона деревянных не дал. О валюте и мысли не было.

— Офигеть можно… Но я же красивая! И умная…

— И проблемная.

— И невинная.

— На это есть любители, соглашусь. Но я не из таких. Потому для меня ты бы на соточку потянула. Не больше…

— Офигеть! — в очередной раз говорю я. — Да даже Ниссан жук моей мачехи дороже стоит!

— Откровенно говоря, от него и пользы больше, — безразлично роняет мужчина. — Я к тому, что ты сама не столь ценна. Кулагин — большой любитель маленьких девочек, но не стал бы гнать за тобой столько людей. Дело в другом. Наверняка он тоже пронюхал о деньгах твоего папаши и хочет присвоить их.

В ответ я закрываю ладонями лицо, пряча в них истеричный смешок.

Никаких денег нет! Я их сама придумала!

Бекетов расценивает мой жест, как слезливую истерику, и хлопает по плечу.

— Не раскисай, Проблема. Я ещё ни один заказ не провалил. Просто игра будет вестись по-другому. И как бы мне ни хотелось это произносить, тебе придётся задержаться около меня. Спешка в таком деле ни к чему.

— Мама… И надолго?!

— Столько, сколько потребуется. Сейчас план такой…

План слушаю в половину уха, цепляя лишь главные детали. Как только стемнеет, выбираемся из города по объездным и старым трассам, потом оседаем там, где велит Бекетов, и ждём с моря погоды!

***

— Куда мы едем? Ой… — потираю ушибленный зад. Через секунду. — О-о-о-о-ой, Бекетов! — почти рыдаю. — Рули аккуратнее.

— Я сама аккуратность. Дор-р-р-рога плохая.

Машина подскакивает на каждом ухабе и слова раскатываются как майский гром. Я цепляюсь за специальную ручку, хватаясь за неё, чтобы меня по салону так не кидало, но ручка отрывается.

Я падаю на сиденье и цепляюсь за него. Прислонившись щекой к обивке, начинаю чихать. Ещё и ещё. До слёз.

— Прекрати уже! — раздражённо бросает Бекетов. — Не то в багажник брошу.

— Там дно насквозь проржавело. Сам же видел! И зачем ты вообще сменил роскошный внедорожник на это отечественное корыто?

— Потому что мой внедорожник, тем более битый, будут искать. А в это жигули никто не додумается заглянуть!

— П-п-папа говорил…

Бум!

Машину снова подкидывает, и я прикусываю язык. Со стоном.

— Язык прикусила? Ну, теперь молчать будешь, — изрекает Бекетов, сосредоточившись на дороге.

Не путешествие, а сплошное мучение.

Хуже всего приходится мне. Потому что я боюсь, от страха хочется проболтаться, но с распухшим, ноющим языком многого не скажешь, приходится терпеть…

— Выдыхай, Проблема. Мы за чертой города, — сообщает Бекетов.

Кажется в его голосе слышится радость. Но длится она недолго. Потому что жигули начинает странно чихать и барахлить. Даже мне, не разбирающейся в машинах, становится ясно, что здесь что-то не так!

— Лишь бы до заправки доехали… — изрекает Бекетов.

Но мы… не доехали. Встали в ста метрах от неё.

Марианна

— Лишь бы до заправки доехали… — изрекает Бекетов.

Но мы… не доехали. Встали в ста метрах от неё.

— Толкать будешь? — спрашиваю ехидно.

— Нет. Вылезай, ноги разомнёшь.

Вылезаю из чуда советского автопрома, потягиваюсь всем телом. За несколько часов езды мне все внутренности отбило тряской.

— Я с канистрой на заправку, там спрошу…

— Инструменты? — перебиваю Бекетова и пинаю ногой колесо. — Этому место на помойке.

И словно в подтверждение моих слов колесо просто нафиг отваливается от старого ржавого корыта.

— Ничего не касайся, Проблема! — предупреждает меня мужчина, достаёт из багажника канистру и размашистым шагом идёт к заправке.

— Бекетов, постой. Ты же сам видел, что этому корыту жить оставалось несколько часов. Зачем тебе канистра? Там колесо отвалилось, мы всё равно никуда поехать не сможем.

— Голова от тебя трещит! Просто рот закрой. Я сам разберусь!

Дойдя до заправки, Бекетов заталкивает меня в небольшой магазинчик, покупает мне чёрный кофе, протеиновый батончик и велит сесть в углу за столик и ждать.

Сам отправляется к окошку операциониста АЗС, покупает канистру и возвращается, подсев за столик к двум мужчинам, поедающим бургеры. Краем уха слышу, как Бекетов пытается договориться с ними.

Сама же обвожу взглядом помещение магазинчика. У витрины отирается мужчина, из кармана куртки торчит смартфон. Внезапно у меня возникает идея…

Встаю из-за столика и подхожу к столику Бекетова, протягиваю ладонь.

— Па, дай денег на чипсы.

— Не дам. Они вредные.

— Тогда на шоколадку.

— Зубы отвалятся от сладкого… — парирует Бекетов и объясняет мужикам. — С дочкой ещё поехал, теперь не знаю, как доберёмся, благоверная меня с кишками съест и не подавится! На, держи! — всовывает в ладонь мятую купюру и продолжает дальше обрабатывать водителей.

Я покупаю у витрины шоколадку и незаметно вытаскиваю телефон из кармана мужчины. Быстро переключаю на беззвучный и прячу под резинкой джинсов…