Особенно запомнилась одна барышня. Первую контрольную она схватила дрожащими лапками, рассыпалась в благодарностях и улепетнула. Вторую и третью нервно вызванивала, торопя меня с оформлением и печатью. После сдачи курсовой позвонила в слезах – почему «четыре», а не «пять»? А когда я писала ей диплом, она умудрилась сорваться из дома в три часа ночи, примчаться ко мне на такси и биться в истерике среди спящих детей: «а вдруг я не сдам»???

Поразмыслив, возвращаться в педагогику я не стала. Душевные силы мне пригодятся дома. Старшая неплохо рисовала, младшая обожала корчить рожицы, показывать сказки самодельными куклами и танцевать, только сын пока не проявлял резких особенностей характера – мал еще.

Биржа труда ничем не порадовала. Вакансий много, но с моим образованием предлагали либо садик, либо детский центр, а мне хотелось иного. В итоге я набрала в киоске газет бесплатных объявлений и принялась обзванивать возможных работодателей. Орифлейм, Эйвон, БАДы, Орифлейм, Эйвон, странные штуки из серии «разведи пенсионера». Няня, гувернантка, скользкие взгляды папаши и шепот «если мы подружимся, зарплата будет больше».

Плюнув на все, я зажмурилась и ткнула пальцем наугад. Администратор. Хм. Позвонила. Пришла в крохотный «офис» переделанный из квартиры. Глянула на кучку запаренных мужиков, россыпи бумаг, зарядок, телефонов, железа и батарею грязных кружек. Вздохнула, попросила деньги на моющие средства и рабочую единицу уборщицы.

Невысокий чернявый парень взлохматил отросшие волосы и пробормотал, что уборщица у них есть. Однако выдал некоторую сумму «на офисные расходы». Первым делом я вызвала фирму, которая сдала им в аренду кулер и потребовала его замены или чистки. Потребовала свежую воду в больших бутылях. Пока все это ехало, откопала вполне целый стеллаж у стены, освободила, вымыла и сложила бумаги обратно в разноцветные папки, купленные в соседнем канцеряском магазинчике.

В сами дела не лезла. Просто все «договоры» в синюю, «письма» в зеленую, а счета и чеки в желтую. Перемыла кружки, протерла подоконники. Принесла печенье и сахар. Когда вечером хозяин фирмы закрывал двери, выпустив меня последнюю, у меня ныло все тело, и раскалывалась голова.

– Не ожидал такого эффекта, – задумчиво сказал он, заглядывая обратно в офис, – теперь мы похожи на фирму.

Глава 5

Еще две недели я старательно приводила в порядок помещение. Убедила поставить многоканальный телефон, выделить мне стол с компьютером, разориться на кондиционер и красивый сервиз для принятия гостей. А потом у старшей случилось обострение бронхита, и я села на больничный.

Было обидно до слез, но оставить больного ребенка одного я не могла. Галина Николаевна конечно рвалась посидеть с дочкой, но я знала, что лекарство тут не помогут, нужна мама, постоянный массаж и много внимания – бронхит у дочки носил неврологический характер и обострялся в периоды стресса. В общем отведя младших в садик, я сидела дома – растрепанная, в халате, писала очередную контрольную, наглаживала ребенка по спинке и пела колыбельную. Неожиданно в дверь постучали. Днем в нашей секции было довольно тихо, поэтому стук в тонкую почти картонную дверь прозвучал как гром с ясного неба. Вздрогнув, я осторожно переложила задремавшую дочку на диван и открыла. На пороге стоял мой начальник! Ой, как неудобно! Я сразу вспомнила, что еще не расчесывалась, и стою перед ним босиком и в халате.

– Здравствуйте, – мягко поздоровался он. – Вы сказали, что заболели, и я зашел узнать, как ваше самочувствие.

– Добрый день, – я прикусила губу, – со мной все хорошо, у меня дочка приболела. Больничный предоставлю, как только закроют, – выпалила я, сообразив, что меня наверное пришли увольнять.

Хороша сотрудница – еще и устроить не успели, как уже на больничный ушла!

– Не переживайте. Что с ней?

– Бронхит.

В это время Ирочка закашлялась и подняла голову:

– Мааам.

Я жалко улыбнулась мужчине и подошла к ребенку:

– Все хорошо, милая, у нас гости.

Гостей Иринка не слишком любила. Она приподнялась и настороженно посмотрела на моего начальника. Я поспешила замять дело:

– Александр, хотите чаю?

Он помялся:

– Меня зовут не Александр.

– Но вас же все на работе называют Саша? – поразилась я.

– Меня зовут Сакен, ребята сократили, как им удобно.

– Простите, я не знала, – покаянно сказала я, щелкая кнопкой электрочайника.

– Ничего страшного, многие не знают.

Он вошел, быстро сориентировался, повесил на крючок свою кожаную куртку, спросил, где можно помыть руки и ушел в туалет, делая вид, что его не пугают разводы ржавчины и плесень на стенах. Я же быстренько провела ревизию: были пряники, галетное печенье и немного варенья. Для скромного чаепития достаточно. Дочке я заварила травки с малиной и усадила ее в уголок. Она попросила пряник и грызла его как мышь, наблюдая за Сакеном и мной.

Начальник не чинился – пил чай, удивляясь тому, что у нас в ходу пиалки, а не кружки. Я посмеялась, рассказывая ему, что мой папа в молодости жил в Казахстане и привык там пить чай и бульон из пиалок.

– И маму приучил, и меня, а теперь и дети лучше из пиал пьют, – поделилась я.

– Дети? У вас еще дети есть.

– Еще двое, – строго сказала я, мысленно посылая далеко-далеко тех, кто обзывал меня сумасшедшей курицей.

– А муж? – осторожно поинтересовался начальник.

– Мы в разводе, – коротко ответила я.

– Понятно.

Больше вопросов Сакен не задавал – пил чай, рассказывал о работе, и о том, что уволил уборщицу, которая наконец появилась в мое отсутствие и первым делом утащила пару чашек из нового сервиза.

– Ольга, я прошу вас выйти на работу. Давайте мы вместо уборщицы оплатим вам няню.

– Сакен, – я поколебалась, – я все равно не смогу выйти сразу на весь рабочий день. Ребенку нужна я, а не просто уход и присмотр.

– Хорошо, три-четыре часа утром, когда идут звонки и встречи, а после больничного выйдете на полный день.

– Хорошо! – от такой возможности я отказаться не смогла.

Начальник сдержал свое слово – ставку уборщицы перевели на меня, с пометкой «на няню». Галина Николаевна радовалась прибавке, а я возможности уходить по необходимости и конечно стабильной зарплате. Правда курсовые и контрольные я не бросала – жил во мне подсознательный страх вновь остаться без работы и выживать на копейки.

Постепенно работа фирмы набирала обороты. Я прикупила себе деловой костюм, упорядочила документооборот и взяла на себя часть организационных вопросов. Иногда встречала и провожала компаньонов, распечатывала документы, но больше занималась организацией жизни офиса.

Вскоре после моего выходя с больничного Сакен принял в штат девушку, которая вместо меня доставляла умникам корпевшим над компьютерами бумагу, кофе, степлеры или ножницы, бегала за срочными письмами на почту, а так же драила подоконники. Я же разобралась в делопроизводстве, отыскала старую знакомую-юриста, брала у нее консультации по договорам и юридическим терминам и все глубже погружалась в дела.

Глава 6

Между тем Сакен не забывал наш дом. Сразу после первого визита он приехал снова – привез соковыжималку и целый пакет фруктов. Отругал, что пользуюсь водой из-под крана и оплатил годовую доставку бутилированной воды. Я отнекивалась, но он прервал мое возмущение одной фразой:

– Это не тебе! Это детям!

И я замолчала. Он продолжал приезжать. Иногда подбрасывал меня домой после работы и заходил повидать детей, иногда заскакивал в обед, проверить няню, когда я была на работе. И всегда привозил гостинцы. Но не игрушки или сладости, а то, что приносило пользу, развивало ум или берегло здоровье.

Старшей он привез огромную коробку пастели и пачку специально бумаги. Младшей – детский театральный грим, смываемый водой, набор масок и париков. Сын обнаружил интерес к компьютерам и с той поры микросхемы, датчики и инструменты были для него самыми желанными подарками. И все это привозил Сакен. Молча оставлял на углу дивана, бросал взгляд на меня, вежливо прощался и уходил.

Я впадала в недоумение. Он просто помогал, заботился и… ничего не просил взамен! Еще со времен учебы я твердо усвоила – если мужчина улыбается, строит глазки, дарит мягкие игрушки или цветы – значит жди предложения отправится в постель, порой не успев дожевать пирожок в институтской столовой.

Сакен же интересовался моим здоровьем, вскоре после соковыжималки привез нам пароварку и сковороду с прочным покрытием, на которой можно было готовить без масла. Детям привозил фрукты и витамины, мне раздобыл редкий по составу минеральный комплекс, чтобы перестала хрустеть спина… И чем больше я недоумевала, тем мягче становился мой начальник.

Все висело, будто в невесомости до одного случая. Студент, которому я писала курсовую, позвонил в обед, договорился о встрече на вечер и после работы я поторопилась заехать к нему. Парень оказался пьяным, да еще и озабоченным. Захлопнул тяжелую железную дверь, вынул член и глумливо улыбаясь, сообщил, что выпустит только тогда, когда «такая наглая сучка» сделает ему минет.

После роддома напугать меня членом трудно. Я врезала ему по яйцам, и кинулась к двери. Замок оказался сложным, длинный ключ ни как не хотел поворачиваться. Нетрезвый кабан, шатаясь навалился на меня, вцепился в волосы, выдирая пряди и дыша перегаром, попытался развернуть. Получил удар локтем и врезал мне так, что в глазах засветились звездочки. Дралась я страшно – царапалась, била во все что попадало под руку и все же уронила его на пол и вырвалась в подъезд. Потом бежала вниз не жалея каблуков и рыдала, зажимая себе рот. Выскочила на улицу. Огляделась, соображая, что в таком виде в автобус нельзя и… набрала Сакена.