– Ты как здесь оказался?

Хотя, Кинг примерно догадывался, каким будет ответ. Откровенно говоря, существовал только один, единственно верный вариант.

– Твой брат впустил, – подтвердил мысли друга Кевин, – Он не хотел, опасаясь, что я убью тебя. Но после видимо, решил, что ничего другого ты и не заслуживаешь.

Майкл вздохнул, ероша и без того встрепанные волосы. Он чувствовал дикую усталость – три часа под дверью Кристины явно не прошли для него даром. Как и то, что ему в конечном итоге дверь никто не открыл. Это было сродни удару под дых – парень был твердо уверен, что русская – разумная девушка, и будет действовать, прислушиваясь к голосу разума, а не руководствуясь эмоциональными порывами. Но, оказалось, что Майк знает Соколову недостаточно хорошо.

Как, видимо, и Кевина. Поскольку второе, в чем Майкл всегда был твердо уверен, так это в том, то ничто в мире не поставит их дружбу под угрозу. Но сейчас, рассматривая чуть мутноватым от усталости взглядом искаженное злобой лицо Джонса, Майк понимал, что бури не миновать. Поэтому мысленно он настроился давать отпор, как в моральном плане, так и в физическом.

– Ты помнишь наш разговор? – всё так же не повышая голоса, спросил Кевин.

Майк кивнул, мысленно переносясь в вечер почти двухмесячной давности. Их беседа с Джонсом протекала именно здесь, в этой самой спальне. Два друга рубились в приставку, пока третий – Дуг –дописывал какую-то работу, оставшуюся еще с сессии, и висевшей над ним, как Дамоклов меч. Учеба этому парню всегда давалась сложнее, чем его друзьям, но это компенсировалось прилежностью и усидчивостью парня, а также его успехами в споре плюс, имея одну маму дизайнера, а вторую – ди-джея, Дуглас обладал удивительно развитой креативной жилкой. Большинство творческих идей – относительно концертов, спектаклей и прочего – рождались именно в его голове, за сотые доли секунд.

В общем, пока один мучился, между двумя друзьями произошел интересный диалог.

– Так значит, ты провел каникулы с Кристиной? – будто мимоходом спросил Кевин, не отрывая глаза от широкого экрана плазмы.

– Есть такое, – кивнул Майк, поддерживая нейтральный тон товарища.

– И как оно было?

– В смысле? – не понял парень сути вопроса.

– Ну, вы же не самые близкие друзья, а провели бок о бок почти две недели, – пожал плечами Джонс, – Не стремно было жить под одной крышей с русской? У нее ведь наверняка есть какие-то свои традиции, привезенные с родины? Тайные обряды и прочее?

Майк задумался – насколько позволяла всё еще включенная игра – после чего покачал головой, позволяя себе лёгкую улыбку:

– На самом деле было здорово. Кристина рассказала много интересных фактов о русских традициях. Они с Крисом на Новый год даже поджигали бумажки с желанием, а потом смешивали пепел с шампанским и выпивали это, пока часы не пробили двенадцать. Якобы такое желание обязательно сбудется.

– Жуть какая, – подал голос Дуг, не поднимая при этом головы.

– Я тоже так подумал, – кивнул Кинг, усмехаясь, – Но главное, что эти двое были довольны. Постоянно что-то делали, носились, в снежки играли. А я следи за ними, чтобы не покалечились, не заболели. Как за детьми малыми следил, ей-богу.

– Ой, скажи еще, что тебе это не понравилось – насмешливо протянул Кевин.

Майк промолчал, но его легкая, почти застенчивая улыбка была гораздо красноречивее слов. Джонс был прав – его другу каникулы не просто понравились. На самом деле чувство, которое он испытывал, вспоминая эти дни, можно было даже назвать счастьем. Часы, наполненные беззаботным смехом, весельем, шутками. Вечера у камина, с горячими кружками, гитарой, негромкими разговорами робкими улыбками. Майку давно не было настолько легко в общении с другими людьми. Особенно – с девушками. Нет, Кинг собаку съел в этом плане – он знал, как выгодно подать себя, что сказать, на какой рычаг нажать, чтобы дама, что называется, растаяла.

Тут было другое. Общаясь с Кристиной, Майкл мог позволить себе быть собой, не пытаться казаться лучше, не рисоваться, стремясь произвести впечатление. Словно они были знакомы, по меньшей мере, несколько лет, и Кристина действительно является частью его семьи. И Кинг пока не признавался в этом и самому себе, но на краю сознания уже болталась робкая мысль о том, что ему бы хотелось, чтобы так было всегда.

Наблюдая за поведением своего друга – а точнее, за отсутствием его как такового – Кевин негромко спросил:

– Она ведь нравится тебе, верно?

Спросил – и закусил губу, словно жалея о словах, так неосторожно оброненных. Или же просто боясь услышать честный и открытый ответ.

– Эм, ну да, – кивнул Майк, – Кристина – хорошая девушка, отличный друг, и поговорить с ней есть о чем. Хотя, иногда она переходит на своё родное наречие – и у меня просто уши вянут. Не понимаю я их варварский язык.

– Я не об этом, – покачал головой Джонс, решив, что раз уж начал, стоит довести разговор до конца, – Как девушка? Ты ведь считаешь её привлекательной? Не отрицай – я знаю тебя, кажется, целую вечность, и могу различить, когда ты запал на девчонку.

Майк хмыкнул, потирая шею – обычный его жест в моменты смущения. А ведь Кинг считал себя отличным актером, который мастерски умеет скрывать свои эмоции от окружающих. Так что же, выходит, он теряет сноровку? Или из-за этой русской его привычная техника дала сбой? Неужели, она настолько особенная?

Однако, парень не собирался отвечать на вопрос, столь небрежно оброненный его другом. Потому что он тоже слепым не был, и решил выбрать свою тактику, а именно – использовать против Кевина его же аргументы.

– Я тоже тебя неплохо изучил, – заметил Кинг с усмешкой, – И могу сказать, что именно ты – тот, кто запал на русскую.

– Так я этого и не отрицаю, – спокойно сообщил Кевин, – Кристина очень нравится мне. В этом нет ничего странного, ведь она – удивительная. А вот тот факт, что ты отрицаешь это, предпочитая переводить стрелки, очень многое говорит и о твоих чувствах.

Это было фиаско, и Майк понял это в ту же секунду, как губы его друга растянулись в легкую, лишенную насмешки, улыбку. Но она была невеселой – скорее, наоборот, словно Кевин знал что-то, что причиняло ему некий дискомфорт.

Почувствовав, как что-то не очень приятно кольнуло его в грудь – какая-то, пока не до конца понятая парнем эмоция – Майк с неохотой признал, почти процедил сквозь зубы:

– Ладно, быть может, ты и прав. Но тебя это не касается.

– А вот эти слова еще раз доказывает, что она тебе не просто симпатична, – тут же вставил свои два слова Джонс, – Ты всегда рассказывал нам с Дугом о своих пассиях. Мы порой уже и слушать тебя не хотели, но ты всё трепался и трепался. А сейчас из тебя и слова не вытянешь. Что же это? Неужели наш Майки влюбился?

– Ой, иди ты! – огрызнулся Кинг, чувствуя, как уши начинают пылать, выдавая все его эмоции.

– Да я-то пойду, – хмыкнул парень, – Тем более, мне здесь ловить явно нечего. Но, дружище, я тебя прошу – если у тебя это серьезно, то триста раз подумай, прежде чем сделать хоть что-то. Крис – классная, и она заслуживает, как минимум, честности и порядочного отношения. Если ты хочешь просто позависать с ней пару дней и бросить – лучше сразу брось это дело.

– А иначе что? – спросил Майк, глядя на лучшего друга с вызовом, – Что, набьешь мне морду? Променяешь лучшего друга на бабу?

– Может и так, – пожал плечами парень с дредами, – Я буду смотреть по ситуации. А пока – я даю тебе свое благословение, друг мой, – добавил Кев с улыбкой, пытаясь разрядить обстановку.

– О как. Уступаешь мне девчонку? – ухмыльнулся Кинг, ероша волосы.

– А то. Пользуйся, друг, моей добротой.

– Да бы задолбали! – не выдержав, почти рыкнул Дуг, поднимая глаза от конспектов, – Кудахчете, как две девчонки, нихрена из-за вас не понимаю. Если я завалю экзамен – вы оба у меня получите! И Кристина не достанется никому, потому что в сторону вас, инвалидов, и не посмотрит!

– Ну, кто знает, – протянул Кевин, – Может, у нее есть комплекс Матери Терезы и она будет с одним из нас из жалости!

В следующую секунду Джонс, бросив джойстик, уже убегал из комнаты, чудом увернувшись от летящего в его спину учебника, слыша только громкий хохот Майка. Который, спустя секунду сменился на обиженный вой, когда вторая книга угодила ему прямо в затылок.

Да, тогда они поговорили, и Майк ощутил даже какое-то облегчение от того, что Кев спокойно воспринял тот факт, что они запали на одну и ту же девчонку. Такого с ними не случалось никогда, ведь их привлекали совершенно разные типы дам. Но, рано или поздно, такая проверка дружбы должна была случиться. И, судя по лицу и настроению Джонса, эти двое собирались её провалить.

– Помню, – наконец, вынырнув из воспоминаний, сказал Майкл.

– И ты должен помнить, о чем я тебя просил. Ведь я крайне редко это делаю, – добавил Кевин всё тем же обманчиво мягким и негромким тоном.

Всё это – тон, скрытые упреки и взгляд лучшего друга – вывели парня из себя. Он итак весь день находился в подвешенном состоянии, балансируя на грани пропасти, под которой расстилалось море Отчаяния. Кингу нужно было плечо друга, его поддержка, и последнее, в чем он нуждался – это упреки.

Поэтому, Майкл не выдержал. И приханул. Скрестив руки на груди, он нацепил на лицо одну из самых мерзких своих масок и, растянув губы в противной усмешке, поинтересовался:

– И что теперь? Ты сказал, что будешь смотреть по ситуации. Так, и? Набьешь мне морду? Плюнешь в лицо и уйдешь? Или придумаешь что-то новенькое?

– Зачем ты это сделал? Я ведь просил тебя! – Кевин не выдержал и всё же чуть повысил голос.

Понимая, что наконец-то смог вытянуть друга на эмоции, Майк продолжил капать ядом, не понимая, что перегибает палку. Старая добрая позиция – ударь первым, не допусти, чтобы близкие сделали больно тебе. Майкл устал получать от всех упреки и мысленные тычки, потому что не ощущал за собой вины. Но, раз уж его объявили негодяем и мерзавцем, то нужно соответствовать статусу.