— Твоя жена сейчас уже спит, — в комнату вошла мама Никонори. — И пусть себе. Хорошая девочка. Мне она уже понравилась. Я довольна твоим выбором. С ней, разумеется, поработать придется. Но потенциал у неё есть. Сделаем из неё Аль Ришди. Настоящую Аль. И это не обсуждается.

— Меня, как обычно, спросить забыли, — Ник засмеялся. — Мам, а если я против? А если я её не хочу? Ну, вообще? И ни разу.

— Сказки своей бабушке будешь рассказывать, — женщина коварно усмехнулась. — Не любишь ты её… А она мерзнет. Ты куда побежал? Дурак. Да не мерзнет она. Я пошутила! Не трогай девочку! Поставь девочку на пол! А хотя можешь на руках её потаскать. Тем более, что она не возражает. Мари, тебе же нравится, когда тебя носят на руках?

+*+*+*+

— Вот и что они вообще творят? — Аль Ришди дописала письмо на лоскуте бумаги для голубиной почты и запечатала цилиндрик для отправки письма с голубем. — Ники себе девочку выбрал. Мари Аль Киарано. Я одобряю кандидатуру. Но он задирается с «сияющими». Что мы с ним сделаем? Мальчик же нарвется. И сильно нарвется.

— Ничего мы не сделаем, — олентийский «кот» сделал задумчивый вид. — Пусть будет так, как оно есть. А «сияющие» — сами придурки… И не должна она пострадать … У меня тут две тройки. Разберемся. Одна тройка для Мари, вторая — для Ника. Дева под нашей защитой.

— Знаю я, как вы защищаете, — женщина скептически посмотрела на «кота». — Кроме как убивать, ничего не умеете. Так, ладно. Девочке нужна одежда. Не может же моя невестка замарашкой ходить. Надо её приодеть. Так, и где портняжки?

— Сейчас организую, — олентиец встал из кресла. — Кром, бегом ко мне. Команда была. Нужны портные. Для Мари. У тебя всего час. Работай.

— Портняжки уже работают, — вошедший в комнату "кот" потянулся и зевнул. — Вчера еще вызвали. Кстати, а кто платить будет? Надо бы простимулировать процесс одевания вашей невестки. Немножко денег дать.

— Я заплачу, — леди улыбнулась олентийскому «коту». — А потом с Ники взыщу. Если он на невесте решил экономить. Вот скажи, и кого я воспитала?

— Она ему уже жена, — «кот» вернул женщине улыбку. — А «сияющих» сможете отозвать? Подерутся ведь. И Сиятельная будет недовольна. Если Ник парочку её бойцов приговорит. А он может. Если Мари его не остановит.

— Пришли ко мне старшего из «сияющих», — женщина недовольно поджала губы. — Разберемся. Драки не приветствуются. Надо задавить попытки убийств в корне… Эти придурки действительно могут подраться… А ещё вопрос, Ники спал с Мари?

— Я им свечку не держал, — олентиец пакостно ухмыльнулся. — Но спят они в одной кровати. А вот как они спят, это не мои проблемы. Я их охранять должен. Всего лишь. А что они под одеялом делают, меня не касается. Ни разу.

— Слишком умный ты, — леди недовольно поморщилась. — Лучше бы они правильно спали. Я внуков хочу. На крайний случай, внучек. Или внука и внучку. Это как уж у них получится. Но я на них надеюсь.

— У них всё получится, — олентиец засмеялся. — Под одеялом они явно не сказки друг другу рассказывают. Мне даже завидно стало. Но это ни о чем. Денег дадите, леди? Надо бы расплатиться с портняжками. Когда я к Вам уходил, её уже обмеряли.

— Сколько денег надо? — мама Никонори встала с диванчика и потянулась к своей сумке. — Пары сотен золотых хватит? У меня с собой налички больше нет. Вот, смотри, что есть.

— Пока хватит пары золотых, — Кром взял в руку пару монеток. — Это не Столица, здесь всё дешево. А на сотню золотом Мари обошьют с ног до головы. И даже с бельем.

— А вот белье ей не нужно, — женщина недовольно поморщилась. — Я же озвучила свои предпочтения. Хочу внука. Или внучку. Или обоих сразу. Если они постараются. А они же постараются?

+*+*+*+*

— Ник, а можно мне шить ничего не будут? — Мари слезла с табуретки, на которую её заставили встать портняжки. — У меня есть красивое платье. Правда, красивое! Честное слово! Тебе должно понравиться.

— Нельзя, — Никонори усмехнулся. — А ты мне без одежки нравишься больше, чем в ней. Пойдем в кроватку?

— Пойдем, как ты скажешь, — девушка обреченно вздохнула. — Только мне опять больно будет. Ты со мной поаккуратнее обращайся? Ладно?

— Так, я понял, кровать у нас отменяется, — Никонори тяжело вздохнул. — Больно было? Как мне извиниться? Что тебе подарить? Кроме домика? Дом я тебе куплю… Ты какой хочешь? Маленький? В каком землевладении Герии? А давай в Ван Хонне?

— Ничего мне не надо, — глаза у девушки заполнились слезами. — Ты только мне больше не делай больно. Пожалуйста. Не надо…

— Договорились, — Ник обнял девушку и прижал к себе. — Теперь я тебе буду делать только приятно. Через недельку. Я потерплю. Хотя ты такая вкусная. Жена. Моя. А можно я тебя немножко к себе прижму? Немножечко?

— А ты уже прижал, — Мари засмеялась. — Ой, ты меня уже так прижал, что уже дышать нечем. Отпусти. Немножко. Пожалуйста.

— Ники, отпусти жену, — на пороге комнаты нарисовалась мама Никонори. — Так, деточки… С вами сейчас будет серьезный разговор. Ник, убери руки от девушки. Хватит её лапать. Хотя можешь продолжать. Красивая девочка. Я за тебя рада, сын. Достойная для тебя пара. Очень достойная. А вот с кольцом ты прокололся.

— Мам, мне тебя отправить далеко или сама пойдешь? — Никонори задвинул жену за спину. — Не лезь в мою жизнь, чревато это, знаешь ли. Это моя жена. И только моя. Ничего объяснять больше не надо? А то я могу. Мало никому не покажется!

— Она моя невестка, — леди засмеялась. — И не хами маме. Я не поняла, почему Мари ходит, как оборвыш? Моя невестка? Ты совсем оборзел, сыночек? Денег на жену не хватает? Так я добавлю. Сколько надо? Тысяч сто хватит на первое время? Или двести? Сейчас открою для девочки счет. Для неё. Мари, тебе сколько денег надо?

— Мне вообще ничего не надо, — Мари вцепилась в рукав мужу. — Не надо мне денег! Мы и так проживем! Цветы выращивать могу! Нам хватит! На жизнь! Нам хватит!

— Гордая, не сгибаемая, — леди усмехнулась. — Аль Киарано. Хорошая девочка. Для Ники подойдешь. Он такой же такой же придурок неуступчивый, как и ты. Вы друг дружку достойны. Так что, готовы жить в маленьком домике?

— Не твое дело, — зло ответил Ник. — У меня и свои деньги есть. На домик точно хватит. Подарю Мари особняк. Какой ей понравится.

— Мари, а ты знаешь, сколько крови на твоем муже? — леди поудобнее устроилась в кресле. — Двадцать один «волк». Этих он убил, когда твою маму вытаскивал из Ринтии. Грохнул в ловушки. Подлые ловушки, надо заметить. А потом… еще почти сорок недоносков. У него же руки в крови по локоть… Не боишься?

— А мне плевать, — Мари прижалась к мужу. — С колокольни. Это мой муж. Пусть делает, что хочет. Хочет убивать, пусть убивает. Я не возражаю. Он имеет право. Да, Ник?

— Такая покладистая, — женщина встала из кресла. — Это был твой выбор. Я тебя предупредила. Ники, а она тебя стоит. Дерзайте по жизни. А я на вас посмотрю. Кстати, девочка, дом для вас я уже купила. Во владении у Сиятельной. Можете заселяться. Хороший такой домик. В два этажа, как ты хотела. С дверками.

— А на домик у меня свои деньги есть, — Неприметный жестко оскалился. — Мам, а что ты делаешь в Ривенти? Только не говори мне, что тебя случайно попутным ветром сюда занесло. Не поверю ни разу. Что вы с Сиятельной задумали? Если это не секрет, конечно?

— А вот это тебе знать совсем не надо, — женщина улыбнулась. — Отвянь, мелкий. Лучше своей женщиной займись… Приласкай свою девочку, ей сейчас ласка нужна. А я пойду делами заниматься.

— А можно вы не будете ругаться? — Мари с надеждой посмотрела в лицо мужу. — Ну, пожалуйста! Ник, не ругайся с мамой! Не надо! Только не сегодня! А я… я вам даже кофе сварю! Вот!

Часть двадцать третья

— Мари у ринтийцев отбили, и сейчас они всей своей веселой компанией остановились в Ривдине, — Старший поскреб небритый с утра подбородок и бросил косой взгляд на сидящего в кресле главного «сияющих». — И находятся там уже трое суток. Они к нам вообще собираются?

— Ривдина — это такая не очень смешная пародия на город в четырех часах от Ривенти? — недовольно поинтересовался «сияющий» у секутора. — Из полсотни домов и с одним постоялым двором? Что они там забыли?

— Спроси чего-нибудь полегче, — Старший посмотрел в зеркало и поморщился, недовольный своим видом. — Кстати, с ними две тройки олентийских «котов» и леди Аль Ришди. Со своей охраной. Ты случайно не знаешь, а что ОНА там делает? Да еще и в обществе «котов»?

— «Котов» Сиятельная для Марианны прислала, — «сияющий» задумался. — А вот что в этом Богами забытом землевладении забыла мамочка Никонори, понятия не имею! Честное слово. Но могу предположить, что у нее здесь свидание с Сиятельной. Ну, не на сына же она прибыла посмотреть. С ним она и в Столице могла пообщаться.

— А когда Сиятельная прибывает? — Старший вздохнул, бриться все же придется. — А то мне в Ривенти уже надоело. Как-то здесь очень шумно становится. Видел штандарты Хон Гиссов? Неужели сам ринтийский герцог прибывает?

— Не удивлюсь совершенно, — «сияющий» недовольно поморщился. — Тут уже половина лордов-управителей Герии собралась или вот-вот соберется, почему бы и ринтийцам не подтянуться? Еще бы знать, в честь чего. Сильно сомневаюсь, что все спешат засвидетельствовать свое почтение новоявленной графине Аль Киарано.

— Все может быть, — Старший со вздохом потянулся к колокольчику для вызова слуг. — Надеюсь, скоро узнаем. Что там ваша Марианна делает?

— С вашим Энрико грызется, — ехидно сообщил «сияющий», краем уха слушая, как Старший отдает слуге распоряжение принести в номер горячую воду. — Им тоже скучно. Особенно Марианне, ей же выход из «Рыжего кота» запрещен. Вот она на Энрико и отыгрывается. Издевается потихонечку над бедным мужчиной.