Глаза Марджори расширились от потрясения, лицо ее побелело. Она выглядела как привидение.

За ужином Джори была необычно молчалива и задумчива. При свечах тени у нее под глазами казались особенно глубокими. Через несколько часов, когда Роберт, уже удовлетворенный, лежал в постели у Джори и рассеянно играл ее волосами, он вдруг заметил настроение возлюбленной.

– Ты сегодня была яростной, как тигрица.

– Это из страха потерять тебя, – призналась Джори.

– Мне придется отправляться в патруль против набегов Уоллеса. Едва ли мне предстоят настоящие сражения.

– Я говорю не о битвах. – Джори набрала в легкие воздуха и решилась: – Ты же знаешь, наше расставание неизбежно.

Брюс заглянул ей в глаза.

– Ты же всегда жила настоящим и была безразлична к будущему.

– Есть способ усилить твои притязания на корону, – решительно проговорила Джори. – Если ты убедишь графа Ольстера поддержать тебя.

– Де Бург владеет половиной Ирландии. Что я могу ему предложить?

Сердце Джори сжималось от боли, но что-то заставило ее продолжать:

– Ты можешь предложить сделать его дочь своей королевой.

– Достаточно. – Он накрыл ее рот своими губами и заставил Джори умолкнуть.

Джори возликовала. «Он этого не хочет! Роберт слишком любит меня, чтобы пожертвовать мной даже для такой цели, как корона Шотландии!»

Эдуард Плантагенет получил известие, что армия Уоллеса стоит лагерем возле Фолкерка, и приказал своим военачальникам выступать. В первую же ночь, когда король спал прямо на земле, его лошадь наступила на него и сломала ему несколько ребер. Король пытался продолжать поход, но увидел, что сообщения Брюса о черных полях и отсутствии фуража для конницы – истинная правда. Джон де Варенн пытался с ним спорить, но так жестоко кашлял, что король понял – здоровье военачальника, как и его собственное, совсем сдало. Он приказал графу Уорику и его людям двигаться к Фолкерку, а сам отступил в английское пограничье, в замок Карлайл.

Уорик прибыл к Фолкерку и соединился с силами Байгода и Боуна. Шилтроны – вооруженная длинными пиками шотландская армия Уоллеса – и кавалерия Комина ожидали англичан в поле, изрезанном глубокими впадинами и поросшем густым сырым мхом, – шотландцы надеялись, что это ослабит удар английской кавалерии.

Отступать и искать укрытия было не в натуре Уорика. Его люди имели приказ всегда быть при оружии. Бешеным галопом граф бросился в атаку, стараясь ошеломить и опрокинуть врага. Этот железный натиск рассеял кавалерию Комина. Однако тысячи шилтронов устояли.

Гай слышал, как стрелы его валлийских лучников рассекают воздух и впиваются в человеческую плоть. Его ноздри заполнял смрад пролитой крови и пота. Уши были забиты криками и стонами умирающих на поле боя. Он дрался яростно, дико, безжалостно, пока не онемела рука, держащая меч, а голос не охрип от грозных команд.

Когда спустились сумерки, и битва окончилась, все поле брани было усеяно телами шотландских воинов. Гай знал, что нанес врагу сокрушительный удар. Местность за холмами Фолкерка, обильно поросшая лесом, укрыла оставшихся в живых шотландцев. Уорик не стал их преследовать. Побоище утомило его. Он спешился и на залитом кровью поле стал искать своих воинов, чтобы не бросить ни одного человека – ни раненого, ни убитого.

В конце месяца в Дамфрис прискакал Роберт Брюс и привез новости:

– Граф Уорик выиграл битву при Фолкерке. Уоллес бежал, но Комин предал его англичанам. Эдуард отправил его в Лондон, чтобы судить.

– Значит, твой враг Комин снова наслаждается королевскими милостями?

– Нет. Король Балиол недавно умер, а Комин захватил все его владения. Так что мы оба сейчас в немилости.

– Может быть, настало время сделать свой ход? – спокойным тоном спросил Линкс.

– Если я подниму оружие против короля, ты будешь моим противником?

Линкс покачал головой.

– Я возвращаюсь в свои английские владения. Джон лежит наверху. У него лихорадка. Он просил короля назначить совет для управления Шотландией – одному человеку это не под силу. Мы с Джоном оба знаем, что шотландцы никогда не примут английское правление.

Джори, которая ухаживала за дядей, спустилась вниз. Она внимательно вглядывалась в лицо Роберта, пытаясь понять, принял ли он решение.

– Я не могу задерживаться. Джори, ты меня не проводишь?

Джори мужественно проглотила свои страхи и радостно улыбнулась. В конюшне она сказала Брюсу, что Линкс собирается возвращаться в Англию. С замиранием сердца она ждала слов Роберта, что он не может без нее жить и просит остаться с ним.

Роберт обнял ее, прижал к себе и некоторое время стоял так, потом полез в карман камзола, вынул конверт и попросил:

– Передай, пожалуйста, это письмо Элизабет. Оно от ее отца.

«Он сделал свой выбор. Предал меня. Не ради другой женщины, ради Шотландии».

– Поезжай с Богом, Роберт.

Джори вернулась в замок со спокойным лицом, отыскала Элизабет в обществе Джейн и тут же отдала девушке письмо.

Элизабет, прочитав письмо, пришла в экстаз.

– Мой отец неделю гостит у Брюсов в Лохмабене, он хочет, чтобы я тоже туда приехала – Ее щеки порозовели. – О, мне же нужно новое платье, – вздохнув, добавила она.

– И не одно, – уверенно произнесла Джори. – Не забудь, что Роберт Брюс – самый завидный жених Шотландии.

Элизабет убежала отдать распоряжения своим швеям, а Джейн взволнованно посмотрела на Джори:

– Ты так благородна и бескорыстна. У меня бы не хватило мужества на такое. – Глупости. Мужеству я училась на твоем примере. Через неделю после отъезда в Лохмабен Элизабет де Бург прислала Марджори письмо с волнующими новостями.

«Граф Каррик просил у отца моей руки. В полночь состоялась церемония венчания. Мы с Робертом Брюсом произнесли брачные обеты. Завтра я вместе с отцом возвращаюсь на короткое время в Ирландию. Я безмерно счастлива и не могу высказать, как благодарна Вам за Вашу искреннюю дружбу.

Элизабет, графиня Каррик».

Джори сумела сохранить внешнюю невозмутимость, даже когда за обедом сообщала эту новость Джейн и Линксу. Так же спокойно и приветливо она пожелала им спокойной ночи. Но, оказавшись в уединении в своих покоях, Джори бросилась на кровать, и шлюзы открылись, подушки вымокли от слез по несбывшемуся.

Переезд де Вареннов из Дамфриса в Англию был очень значительным предприятием, и планировался он в несколько приемов. Когда Джон достаточно поправился, он первым уехал вместе со своими людьми. Через несколько дней в долгий путь пустилась валлийская пехота, а на следующее утро Линкс отозвал свою сестру в сторону.

– Джейн снова ждет ребенка, поэтому я считаю, что лучше всего ей и нашему сыну путешествовать морем. Я посажу их на корабль в Солуэй-Ферт, и он доставит их в Честер. Я прекрасно знаю, что ты в состоянии ехать верхом и не отставать от моих рыцарей, но мне хочется, чтобы ты ехала с ними и присматривала за Джейн.

– Джейн рассказала мне об этой чудесной новости, я имею в виду ребенка. Ты прав. На корабле будет спокойнее. Не тревожься о Джейн. Я – отличный моряк и позабочусь о ней.

На следующий день, когда Линкс руководил погрузкой багажа, который Джейн и Джори брали с собой в Англию, во двор Дамфриса бешеным аллюром влетел Роберт Брюс в сопровождении двух всадников. Линкс увидел, какое серое у него лицо, как он взволнован, и сразу понял: случилась беда.

– Что произошло?

– Мы с Комином заключили пакт. Эта свинья предала меня – он передал подписанный договор Эдуарду. Мы захватили его посланца с компрометирующими документами.

– Этот идиот решил покончить с собой, раз он посмел тебя предать.

– Его желание исполнилось. Я только что всадил в него кинжал. У алтаря во францисканском монастыре, где у нас была тайная встреча. Я скачу в Скон короноваться. Другого выхода нет, иначе меня арестуют за измену.

– Ты убил его в святом месте. Тебе требуется абсолюция – церковное освобождение от наказания.

– Клирики на моей стороне. Обо мне не беспокойся. Подумай о собственной безопасности. Уезжай из Шотландии сегодня же.

Глава 18

Не успел корабль выйти из залива Солуэй-Ферт, как Джори уже стояла у парапета. Ее мучила невыносимая тошнота. Джейн мягко обняла ее, проводила в каюту и уложила в постель.

– Это я должна приглядывать за тобой.

– Сейчас я дам тебе отвар, и тебе станет хорошо.

– Джейн, я поражена, что тебя совсем не укачивает. Ты уверена, что снова беременна?

– Конечно. Месячные прекратились, груди налились. Я без конца бегаю пописать. – Джейн заметила, как на лице Джори появилось странное, сосредоточенное выражение, пока она слушала это перечисление симптомов. – Ты думаешь, что можешь быть… – прошептала Джейн.

– У меня есть причины надеяться, – так же шепотом отвечала Джори.

– О, дорогая! Линкс все же прав. Ты очень упряма.

– Не смей ему говорить! Я хочу как можно дольше хранить этот секрет. Чем позже брат начнет разглагольствовать на эту тему и бушевать, тем лучше.

– Сейчас я дам тебе отвар, и постарайся уснуть, – уговаривала ее Джейн. – Я скоро приду посмотреть, как у тебя дела.

Джори лежала на корабельной койке, боролась с приступами тошноты и пыталась разобраться в собственных противоречивых мыслях.

Неужели она беременна? Столько лет она мечтала о ребенке. Мечтала заполнить пустоту в своей жизни, но все было тщетно. На мгновение ей показалось, что ребенок от Роберта Брюса – это воплощение всех ее грез. Потом реальность вступила в свои права, и Джори осознала, что ее ждет кошмар. Ей вспомнились слова Линкса во время крещения его сына: «И не мечтай о его ребенке. Скандал будет ужасный, он разрушит твою жизнь и принесет позор де Вареннам». Мысль о реакции Линкса наполнила душу Джори страхом, а ужасные последствия ее положения открылись во всей своей полноте.

Джейн приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

– О, Джори, ты выглядишь куда лучше! Отвар помог? Уже не тошнит?