Я едва не прыснула, представив того седого дядюшку со шваброй в руках. Герман продолжал вещать, не обращая внимание на то, насколько я по-дурацки улыбаюсь.


—  И это дало свои плоды! Люди начали чаще выбирать гостиницу Якова Андреевича, чем другие. Не каждому будет приятно… ну, вы же знаете проблемы недорогих гостиниц. Недостаточно чистое постельное белье. Никто не заглядывает под матрасы годами. Рваные полотенца. Грязь в углах, или плохо протертое зеркало. Кто смотрит на плафоны люстры или светильника, как думаете? Как давно вы протирали дома батарею, или отодвигали шкаф?


Я моргнула. Если честно, то черт знает когда.


Двери лифта распахнулись. Мы вышли в холл.


— Удивительно, на сколько вещей люди могут закрывать глаза, — продолжал Герман, — но, в то же время, удивительно то, насколько быстро они привыкают к хорошему. К Якову Андреевичу начали приходить чаще. Через некоторое время он уже смог нанять уборщиц, и продолжал просто контролировать чистоту в номерах, а сам занялся дизайном. Заказывал картины, покупал цветы, выбирал цвет стен...


— Герман Квон! — прервал нас внезапно капризный голос.


Пухлячок затормозил. Я тоже. На нас смотрела девушка с ресепшена и достаточно гадко улыбалась. Та самая, которая обсуждала меня по телефону с кем-то.


— Да, Ярославна? — Герман поправил очки, воззрившись на нее.


Она закатила глаза и вздохнула.


— Что «да?»? Ты помнишь, что обещал мне еще месяц назад?


— Помню, — хмыкнул Герман.


— Иии?


— Пока ничего не могу сказать.


Она поджала губы и зло посмотрела на пухлячка.


— Вот лучше бы ты занялся моей просьбой, а не трепал языком с девицами на испытательном сроке.


И она потеряла к нам интерес, уставившись куда-то вниз. Кажется, там у нее был смартфон.


Герман тяжело вздохнул. Потом виновато посмотрел на меня и мы продолжили путь.


Заговорил снова он только на улице.


— Не обращай на нее внимания. Вроде бы, у нее какие-то проблемы, поэтому она последнее время злая. Так на чем мы остановились?


Я пожала плечами. Мне казалось, что эта девица сама по себе противная и без проблем. Но вслух я произнесла другое:


— Ничего. Ты рассказывал, что Яков Андреевич начал украшать гостинницу.


— Ах, да. Ну, в общем, поток людей стал настолько большой, что он купил еще одну гостинницу. Потом еще. Потом это превратилось в сеть отелей. За это время Яков успел разбогатеть, жениться и обзавестись двумя сыновьями.


— Марком Яковлевичем, и…?


— Кристофом. Забыл уточнить, что Яков Андреевич был женат два раза, и мать Кристофа была немкой. Если честно…


Герман оглянулся. Потом понизил голос.


— Я тебе ничего не говорил, если что. Но, если честно,  тот факт, что Марк живет с мачехой, а не с матерью — абсолютно не укрепил отношения братьев. Поэтому, не удивляйся, если… увидишь, что они достаточно грубо общаются. Я сообщил это тебе для того, чтобы ты особо старалась не упоминать про брата Марку. Если, конечно, хочешь остаться работать и понравиться начальнику. И ни в коем случае не спрашивай про другие отели сети.


— Почему? — удивленно произнесла я.


Герман вздохнул.


— Якову Андреевичу уже за шестьдесят. Ему нужно задуматься о наследстве и о том, кто займет кресло руководителя.  Поэтому… Кристоф сейчас управляет другим отелем и делает это успешно. Марк пытается не отставать, но… не все бывает гладко. Яков Андреевич отдаст предпочтение тому, кто покажет лучшие результаты.


Ну и семейка! Я мысленно изумилась, переваривая информацию. Столкнуть двух сыновей лбами, заставляя конкурировать? Яков Андреевич, похоже, тот еще тип.


— Нам сюда, — Герман кивнул на здание напротив. Это было кафе, так как возле входа стояла доска, на которой мелом написали сегодняшнее меню.


Мы зашли внутрь, в полутьму. Народа практически не было. За высокой деревянной стойкой нам улыбался мужчина в черной рубашке. Бейджик сообщил, что его зовут Антон.


— Добро пожаловать!


— Утра доброго, — поздоровался Герман, — мне, пожалуйста, пиццу «Диабло» и латте, а моей спутнице — два черных острых бургера и Кока-Колу в стеклянной бутылке. Бургеры и Колу в отдельный чек, пожалуйста, и отдельный пакет. Анна, — он повернулся ко мне, — ты что-то будешь заказывать для себя?


Я посмотрела на меню. Есть не хотелось вообще.


— Если только кофе. Латте.


— Поэтому ты такая стройная, — хмыкнул Герман.


Потом посмотрел, как я полезла в сумку за кошельком.


— Анна, не нужно. Я угощу тебя кофе, а чек за бургеры и Колу передашь Марку — он компенсирует мне расходы.


Я растерянно закрыла сумку.


— Спасибо.


Пока мы ждали заказ, у меня завибрировал телефон.


Я достала его. Потом посмотрела на экран. Неизвестный номер.


— Да? — осторожно произнесла я, принимая вызов. В уши внезапно ворвался знакомый голос.


— И где ты шляешься?!


Это был Марк.


— Я жду, когда приготовят заказ.


— Почему так долго? Я с утра без еды!


«Да что ты говоришь» — возмутилась мысленно я, — «с одиннадцати утра? Нечего было омлет выкидывать!»


— Еще десять минут и я уже в офисе.


— Поторопись, — произнес начальник и сбросил вызов.


Я убрала телефон в сумку. Герман проводил его взглядом.


— Марк Яковлевич?


— Ага. Переживает, почему так долго.


— Не беспокойся. Вон уже несут наш заказ.


Герман галантно забрал и мои пакеты, поэтому я вышла налегке.


В холле он остановился возле ресепшена. Та самая стервозная девушка подняла на него взгляд, в котором так и светился немой вопрос «И что тебе надо от меня?».


— Угощайся, Ярославна, — пухлячок поставил перед ней свой латте, —и не злись на меня. Я правда завален сейчас работой.


Она скорчила недовольную гримасу. Потом коротко бросила:


— Ага. Спасибо.


И снова вернулась взглядом к смартфону. Герман неуверенно улыбнулся и направился к лифту.


Кажется, эта Ярославна симпатична пухлячку. Неудивительно. Несмотря на свою стервозность, она была достаточно красивой девушкой, со светлыми волосами, с укладкой в стиле Мэрилин Монро и миловидным лицом. Однако, взгляд в духе «исчезни, букашка», как по мне, все портил.


И почему мужчины не замечают этого?


Стоило мне открыть дверь в кабинет начальника, как я едва не впечаталась в Марка носом.


— Ой, — произнесла я и отступила, — простите.


До носа донесся приятный запах то ли одеколона, то ли геля для душа. Что-то необычное, мужское и с приглушенными цветочными нотками. Я едва не покраснела.


— Куда?!


Марк внезапно схватил меня за рукав блузки и прямо-таки втащил в кабинет. Потом захлопнул дверь и повернулся.


— И где моя еда?


Я протянула ему пакет. Он выхватил его из рук и тут же распаковал, заглянув внутрь. Потом усмехнулся.


— Дай угадаю — тебе помог Герман.


Я пожала плечом.


— Он подсказал, что вы предпочитаете.


— Я видел, как вы шли к кафе вместе, мило общаясь. Улыбка до сих пор у тебя на лице.


Я нахмурилась. И что? Неужели тут запрещено улыбаться?


— Мне нужно было познакомиться с коллегами… — неуверенно произнесла я, — после общения с Германом, я поняла, что тут неплохой коллектив. И он рассказал мне историю отелей.


Марк сверлил меня взглядом. Я не совсем понимала, какие эмоции испытывал он сейчас, но, почему-то мне казалось, что не положительные. В чем проблема-то?


— Анна, — медленно произнес начальник, глядя мне в глаза, — я хотел бы предупредить тебя на всякий случай: любые отношения в коллективе, за исключением дружеских, порицаются. Если я узнаю, что кто-то завел роман на работе — эти люди будут уволены. Не подставляй коллег и себя.


Я моргнула. Растерянно. Он что, намекает…


— Мы просто пообщались, как коллеги, — ошарашенно произнесла я.


— С этого все и начинается. Сначала просто общение, потом просто встречи после работы, а потом просто беременность и просто уход в декрет.


Мне захотелось ткнуть его чем-нибудь. Желательно хорошо заточенным и острым. Я набрала воздуха в легкие, медленно выдохнула и посмотрела пристально в ответ.


— Вы знаете, Марк Яковлевич, — произнесла я издевательски, — сейчас у меня неподходящее время для декрета. Мне нужно возвращать огромный долг за разбитую машину одному человеку. Поэтому, уж не переживайте, Марк Яковлевич!


Лицо начальника тронула улыбка. Издевательская. Он приподнял бровь.


— Вот и отлично, что у тебя сейчас неподходящее время. Поэтому единственный человек здесь, с которым ты можешь уйти в декрет без последствий и мыслей о долговой яме — это я.


И не успела я возмутиться, как он внезапно наклонился ко мне, приблизив лицо и понизил голос.


— Но ты же не такая хитрая, Анна, чтобы попытаться соблазнить своего начальника для списания долга?


Я ошалело смотрела на лицо Марка возле моего. Боже, как-то слишком близко!