Подошёл и обнял, бережно прижимая меня к себе, даря надёжность и покой.

Если с Сарбаевым я чувствовала огонь и натурально горела, как в аду. То Димитрий был как чистейший родник, дарующий прохладу и вымывающий из моей души все тревоги и страхи.

Или же, есть другой вариант: я просто свихнулась на фоне своей беременности.

Мужчина зарылся лицом в мои волосы и сказал:

— Помнишь, я тебе говорил, что мы нашли предателя в компании?

— Да, — ответила коротко.

— Это была Алла, помощница Баграта, — ошарашил меня Дима.

Я оторвала голову от его плеча и изумлённо посмотрела в его усталое лицо.

— С ума сойти… — прошептала изумлённо. — Но почему? Для чего ей это понадобилось?

Сталь слабо улыбнулся и ответил:

— Причина банальна — деньги, власть. Алла мечтала, что Баграт впишет её имя в своё завещание, но узнала, что этому не бывать. И тогда она, очевидно, обезумела или… не знаю. Может, она всегда была безумна? Этого уже никому не узнать. Эта женщина долго плела свою паутину, манипулировала и насмехалась над своим начальником и другом. Она всё знала наперёд. Баграт никогда от неё ничего не скрывал и как, оказалось, зря. Слишком близко он подпустил её к себе и своей семье…

— И что теперь? Её осудили? Уже вынесли приговор? Сколько ей дали лет? Поэтому Елизавета Сергеевна такая грустная, а вы сегодня пили?

Димитрий посмотрел вверх и тяжело выдохнул, сжал мои плечи и сказал:

— Да, ей вынесли приговор, но немного не так, как ты думаешь.

— Не понимаю, — нахмурилась от его слов и почувствовала как в животе образуется тугой комок страха от подтверждения моей догадки.

Баграт что, её убил?

Но вслух я этот вопрос не задала, надеясь на то, что я сильно ошибаюсь.

— Давай присядем, — сказал Дима.

Мы забрались на мою кровать. Он прижал меня спиной к себе и заговорил.

Димитрий рассказал мне о том, что Баграт планировал сделать тест ДНК, не дожидаясь рождения детей. Рассказал о финне и о том, как он ему не понравился и запросил своих людей выяснить всё о клинике, и о нём самом. И о том, как поделилась своими страхами Елизавета Сергеевна с Аллой. О том, что она была не в курсе предательства Аллы. А также я узнала, что это Алла порекомендовала финна Елизавете Сергеевне…

— Он раскололся, Настя… Ливи рассказал, что Алла купила его. И он должен был… — Дима вздохнул и прижал меня к себе ещё крепче. — Он должен был сделать так, что после процедуры, ты бы потеряла своих… наших детей…

От услышанного у меня перехватило дыхание. Мне стало трудно дышать, я держала руки на животе, не веря в то, что кто-то хотел убить моих малышей!

— Я ведь ей ничего не сделала, — прошептала, глотая слёзы от непонимания, как можно быть такой злой, бесчувственной и беспощадной.

— Она знала, что Баграт бы этого не перенёс… Для него семья — это всё.

— И что с ней? — спросила у Димы, вытирая кончиком футболки мокрое лицо от слёз. — Она ведь может снова попытаться навредить…

— Её больше нет, — сказал он жёстко. — Ни Аллы, ни Ливи. Их нет. Баграт позаботился о том, чтобы никто из них не посмел больше тревожить его семью.

Я замерла, боясь вздохнуть. И не могла осознать, что же страшнее? То, что Алла хотела убить моих детей или то, что Баграт убил её и этого финна?!

— О боже… — произнесла я. — О боже…

— Не волнуйся, прошу тебя. Мы же обещали, что будем рассказывать друг другу правду. Понимаю, что правда отвратительна и гнила, но ты в эти дни так смотрела на меня, просила рассказать…

— Лучше бы я этого не знала, — сказала и тряхнула головой. — Нет, нет… Правильно, что ты мне всё рассказал…

А потом мне вдруг стало очень и очень страшно.

Этот дом перестал быть для меня красивым и волшебным местом. Он стал казаться для меня как то самое яблоко — налитое, красное, сочное на вид, а внутри полностью сгнившее, изъеденное червями…

Да и сам Багратион Тамерланович больше не казался добрым и милым будущим дедушкой — это был сущий Дьявол во плоти!

И ведь у него могут быть ещё враги… Или он уже расправился со всеми?

— Тише, тише… Не плачь, всё позади… — качал меня Дима в своих объятиях. — Я же говорил тебе, что не дам ни тебя, ни детей в обиду и…

— Увези меня отсюда, — перебила его. — Увези… Куда угодно, только подальше от Баграта, от Тимура, от этой семьи и из этого места!

— Настя, я…

— Дима! — закричала я. — Увези или я сама отсюда сбегу! Я не хочу быть здесь! Не хочу!

— Тихо, тихо. Хорошо, — сказал он, успокаивающим тоном. Именно так как умел говорить только он. — Увезу, только не плачь и не кричи. Только ты пойми, Баграт неплохой человек и он поступил так ради семьи…

— Дима! — ударила его кулаком в грудь. — Не в этом дело… Просто если я буду здесь, то я… Я не знаю как объяснить… Но я нутром чувствую, что я здесь потеряю саму себя…

Мой голос стал жалобным.

— Я не хочу… Только сейчас поняла и осознала, что не здесь моё место, не в этом доме и не с этими людьми… Не дай мне здесь пропасть… А ведь когда дети родятся, что если Баграт захочет их забрать только себе? Что тогда?

— Я тебя понял, — сказал Дима. — Я увезу тебя, Настя. Обещаю.

— Когда? — подняла на него глаза, встматриваясь в это сильное и уверенное лицо.

— Не сегодня уж точно, — улыбнулся он и поцеловал меня в лоб. — Завтра принимай своих подруг и веди себя так, будто ничего не случилось и никому не говори о том, что я тебе рассказал, хорошо?

Кивнула, соглашаясь с ним.

— И ещё, тебе придётся кое-что сделать. Ты веришь мне?

— Всё, что угодно, Дим. В этом доме, только тебе и верю…

— Мы должны пожениться.

  Глава 12

* * *

Сарбаев Багратион Тамерланович

Закрыл папку с личным делом Анастасии и ухмыльнулся.

Моим балбесам невероятно повезло, что на их пути встретилась именно такая женщина.

Невероятно. Я считал, что таких людей не бывает — ни единого пятна, порочащего её репутацию, ни единого штрафа за всю жизнь, никаких приводов не было, хотя о чём это я… Отличница, из хорошей и порядочной семьи, пусть и не полной. Её отец, Белов Андрей Евгеньевич, правильно воспитал свою дочь. Нужно с ним познакомиться.

Раздался звонок телефона.

— Слушаю.

— Мы взяли финна.

— Прекрасно, вези его на склад и ждите меня. Я буду в течение часа.

— Понял вас.

Вызвал водителя и отправился в гараж.

— Баграт, ты куда? — взволнованный голос жены застал меня у самого порога. — Уже почти ночь…

Обернулся и улыбнулся ей. Нужно рассказать всё Лизе, она должна знать, хоть это и причинит ей адскую боль.

— Не волнуйся, родная. Улажу кое-какие дела и сразу вернусь.

Она подошла и подозрительно посмотрела на меня.

— Ты не куда не ввязался? Я волнуюсь… Может, мне с тобой поехать?

— Не нужно, Лиза. И не волнуйся за меня. Лучше иди спать.

Она смахнула с моих плеч невидимые пылинки, кивнула и грустно произнесла:

— Береги себя.

— Всенепременно, дорогая.

* * *

— Ливи Пелтола — доктор медицинских наук, врач и эксперт в области ДНК-исследований из Хельсинки. Ливи, Ливи… Ты же клятву Гиппократа давал, выкидыш пробирочный, — произнёс я, тяжело опустившись на шаткий стул, который мои люди специально приготовили для меня. — Но ты решил, что клятва — всего лишь пустые слова? Решил, что имеешь право отобирать жизни? Ты, что, кусок дерьма, богом себя возомнил? Продал себя, как гнилая потаскуха за деньги… Только ты не на того нарвался, Ливи. Я ведь не прощаю таких вещей.

Финн со связанными руками и с заклеенным скотчем ртом, стоял на коленях напротив меня. С его лысой макушки крупными каплями стекал пот. Мужчина жалобно мычал, плакал и умоляюще глядел на меня своими жалкими глазёнками.

— Откройте ему рот, — приказал своим людям.

Скотч с резким звуком отклеили от его рта, и финн тотчас же, запричитал, обливаясь слезами, соплями и слюнями.

— Багратион Тамерланович! Не понимаю я, за что вы так со мной! Я ведь ни в чём не виноват! Не виноват я!

Склонился к нему и спокойным тоном произнёс:

— Расскажешь всё сам, Ливи, дам шанс остаться в живых…

— Нет, нет, нет! Я же вам говорю, что ни в чём не виноват! — завёл он свою песню.

Поманил пальцем из-за спины своего человека.

Огромный детина подошёл к Ливи и ловко вынул из кожаных ножен длинный и очень острый нож.

— С каким пальцем расстанешься в первую очередь?

Финну освободили руки и парни крепко приложили его руку к бетонному полу, без особых усилий распрямив все его толстые пальцы.

— Что? Багратион Тамерланович! Что вы делаете? Вы… вы ведь не станете пытать меня?! Вы же порядочный человек! Багр…

— С чего ты взял, Ливи, что я порядочный? Я лишь поступаю с людьми точно также как они поступают со мной — всего лишь зеркалю их поведение в более жёсткой форме… Скажем так, ты хотел убить моих внуков, так почему я должен щадить тебя? Или мне нужно обратить своё внимание на твою семью? Как считаешь?

— ЧТО?! Только попробуйте!

— Думаю, тебе не нужен мизинец, — с усмешкой сказал я, но не подал сигнала, чтобы парни отрезали ему палец.

— А-а-а-а! — заорал Ливи, хотя его никто пока не трогал. — Не надо, пожалуйста… Я всё расскажу… Это всё Шувалова Алла! Я не виноват! Прошу вас… Только не убивайте меня… И не режьте, я боли боюсь…

Вокруг него расползлось мокрое пятно.

Парни переглянулись и брезгливо сдвинули ноги в мощных берцах подальше от лужи, что стремительно разрасталась.