Татьяна Михаль - Два малыша, два жениха и одна мама-невеста

— Димитрий Станиславович, доброе утро.

— Доброе, Александр. Скажи, что там с моим поместьем? Когда будет всё готово?

— Через полтора месяца вы уже сможете переезжать в него жить. Остались буквально последние штрихи, которые декораторы и реставраторы завершают.

— Отлично, — не смог не улыбнуться. — Дай знать, когда будет всё окончательно готово.

— Обязательно, Димитрий Станиславович. Только… Можно один вопрос?

— Задавай.

— Хочу подтвердить ещё раз вашу просьбу, что никаких изменений нет. Вы сказали оформить поместье на Анастасию Андреевну Белову.

— Всё верно. Никаких изменений нет.

— Я вас понял, Димитрий Станиславович. Хорошего вам дня.

— И вам.

Завершил разговор и подошёл к сейфу. Вынул бархатную коробочку и открыл её — кольцо, которое мастера ювелирного дома Graff создали по моему индивидуальному заказу, идеально сядет на безымянный пальчик Насти.

Хватит продолжать заниматься ерундой. Сарбаевы Насте не дадут покоя. Тимур выполняет указания папочки, по крайней мере, я на это надеюсь, иначе, если инициатива исходит лично от него самого, то дело плохо.

Прошло два месяца, а я так и не могу успокоиться. Меня всё время тянет к ней. Хочется забросить все дела и вопреки договорённости, приехать к ней, обнять, поцеловать и как верный пёс, выполнять любой её каприз.

Безусловно, мой диагноз налицо. Да и для себя я уже всё решил.

Не стану больше сидеть и чего-то ждать. Сегодня же сделаю Насте предложение!

* * *

— Мне нравятся вот эти кроватки, — указала пальчиком.

Наталья надела очки и недоумённо сказала:

— Но они же раздельные. Посмотри вот эту для близнецов.

— Ммм… нет, — ответила категорично. — Не хочу двойную. Пусть у каждого моего малыша будет отдельная кроватка.

— Ох, Настя, это же блажь… — запричитала Наталья.

Я рассмеялась.

— И пусть.

Подошла к выбранным кроваткам и провела по одной из них рукой.

Скоро я встречусь со своими крохами, и я буду укладывать их спать в эти замечательные кроватки.

— Определённо, именно эти мне нравятся.

Наталья подошла и посмотрела на ценник.

— Настя… Да одна кроватка стоит как целая взрослая кровать! — в ужасе зашептала она мне на ухо.

Снова рассмеялась и вынула из сумки карточку, выданную Димой.

— Пойдём и оформим покупку, Наташ. Мне нравятся эти кроватки.

Наталья махнула рукой и рассмеялась.

— А я и забыла о втором твоём женихе. Надо же, от того чернявого карту не взяла, а от другого взяла…

Я хитро посмотрела на Наталью, а она спросила:

— Значит, ты определилась?

Кивнула ей, продолжая загадочно улыбаться.

— Ну вот, давно бы мне рассказала о своих чувствах. Всего-то и надо было поговорить со старшим поколением.

— Не говори, Наташ, — рассмеялась. — Зато теперь за любой мудростью к тебе пойдую.

— Это хорошо. Да я я сама могла бы догадаться, когда ты ту карту-то порезала от этого красавчика. Видно не такая я уж и мудрая.

Да, была у меня недавно ещё одна карта, тайно подаренная Сарбаевым. Он эту карту спрятал в один из своих бесконечных подарков. Но я её благополучно порезала и выбросила.

Не знаю почему, но я всем своим нутром чувствовала, что помощь от Тимура мне не нужна. А вот от Димитрия…

Ох, Дима…

Если честно, я уже вся извелась в ожидании хоть какой-нибудь весточки от него. А он даже смс-ку ни разу не прислал. И не позвонил.

Зато Сарбаев активизировался и принялся раздражать меня!

Сама понимаю прекрасно, что это я сказала Диме, чтобы он меня не беспокоил, пока сама не попрошу о чём-то. Но в тайне, я очень надеялась, что он всё-таки сделает всё по-другому…

Но Сталь — человек слова. Если он что-то сказал или пообещал, то он железно это выполнит.

Первый месяц я жила как в раю — отдыхала, забыв обо всех тех страхах, которые я приобрела в доме Сарбаевых.

Мне не нужна была та роскошь, первоклассная деликатесная еда и сотни слуг.

Мне было уютно в небольшой квартире, где я выросла. Мой отец и его жена, Наталья, её сын — Санька, который постоянно находился в разъездах — это была моя семья и с ними я чувствовала себя в миллион раз защищённой.

Но когда пошёл второй месяц, я начала скучать и тосковать по Сталю.

Я стала гипнотизировать телефон и ждать от него звонка или сообщения. Понимала, что это бессмысленно и мне нужно самой ему позвонить. Может Дима сам ждёт от меня действий, ведь он сказал мне о своих чувствах!

Но мне было страшно. А вдруг у него всё прошло ко мне? Вдруг те чувства оказались лишь миражом, а сейчас схлынули, и я больше его не интересую? Поэтому и не интересуется моей судьбой…

Я боялась позвонить и услышать равнодушие в его голосе.

А когда начал приходить со своими подарками Тимур, я поняла, что хочу на его месте видеть другого — Димитрия.

Вечерами, когда все засыпали, я мысленно рассказывала Диме о своих чувствах и переживаниях, о том, как мои малыши активно толкаются и двигаются в животе. Рассказывала, как хочу, чтобы он обнял меня, положил свои ладони на мой живот и почувствовал детей…

Ночами я мечтала о его руках… тёплых и сильных…

В его объятиях всегда было спокойно, надёжно и уютно. Весь мир сужался до его прикосновений…

Я безумно соскучилась по его уверенному взгляду и гордой осанке, по его словам, которыми он умеет ловко играть, убеждать, манипулировать и дарить радость…

В последнее время я желала одного — просто быть с ним…

Я вспоминала те недолгие дни и понимала, что Димитрий — тот мужчина, который будет идеальным спутником по жизни, идеальным мужем. Его не приручить — это бесполезно, но зато он умеет разумно оценивать любую ситуацию. Димитрий — понимающий и заботливый. Он добытчик и я уверена, что будет нежен к детям и не станет смотреть на других девиц, как тот же Сарбаев. Он за свою семью порвёт любого. Сталь — настоящий мужчина, а не слащавый принц…

Но как мне набраться смелости и позвонить ему самой? Как?

Вдруг мой страх окажется оправданным и Димитрий уже нашёл кого-то? А вдруг, он обиделся на меня? Но ведь мог он хоть одну смс-ку мне прислать? Просто поинтересоваться моим состоянием и состоянием детей? Или ему уже неинтересна наша судьба?

А вчера вечером, когда Наталья уже не выдержала моих метаний и спросила в чём же дело, я рассказала ей о своих страхах, а она в ответ сказала одну мудрую вещь:

— Мы женщины просто обязаны жить для кого-то. Так мы устроены. И как бы ни сопротивлялись этому по своей глупости или завышенной гордости, наше сердце всегда направлено, как вектор, к любви ради кого-то, будь то любимый, муж, дети, родители, близкие люди. Мы так устроены природой, мы должны отдавать. А если отдавать себя некому, то мы гибнем… Тебе выпала удивительная возможность встретить двух разных мужчин и понять, нужен тебе кто-то из них или нет. Тянет тебя к кому-то или нет. Вижу, что ты сейчас побыла одна и осознала, что сердечко уже сделало выбор. Но за мишурой страхов, сомнений, феминистских суждений, ты не этого не разглядела. Верно?

— Абсолютно.

— Настя, запомни. Мы женщины, отнюдь не вольные, мы вечно запрограммированное недостающее ребро любви. И зависеть от мужчины, стоять у него за спиной — это нормально и должно. Особенно, когда чувства взаимны…

И сейчас, вспомнив её слова, я железно решила, что вернусь домой и позвоню ему. Если он скажет, что всё, чувств больше у него ко мне нет, то значит, не судьба… И я буду жить дальше. Зато я буду точно знать. А то эти мытарства и тяжёлые думы, лишают меня покоя…

* * *

Когда мы с Натальей вернулись домой, меня поджидал сюрприз.

— Дочка, тут к тебе жених пришёл, — со смешинками в глазах прошептал отец. — Хороший Настька он.

— Тимур? — разозлилась я.

— Не-а. Тот перекати-поле и мне сразу не понравился. А вот у этого взгляд такой… — отец усмехнулся. — И намерения у него серьёзные относительно тебя…

— Димитрий? — кажется, моё сердце от возникшего волнения тотчас выпрыгнет из груди.

И я тут же наткнулась на дорогое пальто, что гордо висело на плечиках вешалки в нашей прихожей и на чёрные ботинки, без единой морщинки, словно их владелец только сегодня вынул их из коробки и обул.

— Он самый, — подтвердил отец.

— Так чего ты тут стоишь и за грудь хватаешься? Раздевайся и иди к нему, — зашипела на меня Наталья. — А мы пока с твоим отцом за молоком сходим на рынок.

— Какое ещё молоко? Я с утра две бутылки купил… Да и рынок уже закрыт! — возразил мой папа, но напоролся на строгий и многозначительный взгляд жены и широко улыбнулся. — Аааа… Молоко… Как же я не подумал. Пошли-пошли…

— Позвони нам после того как вы тут всласть наговоритесь, — подмигнула мне Наталья напоследок.

Едва дверь за ними захлопнулась как в наш маленький коридорчик вошёл Дима.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — прошептала одними губами.

Я жадно смотрела на него, как будто видела в первый раз. Узнавала черты его лица, которые наизусть знала, но искала новое в нём или изменившееся.

Но он не дал досмотреть.

Подошёл и помог мне снять верхнюю одежду. А когда я присела на банкетку и начала носком ноги стягивать ботинок, с усилием нажимая на пятку, он присел на корточки и сам начал разувать меня.

Медленно снял один ботинок, поправил съехавший носок, а потом также медленно снял другой.

Провёл руками по моим ногам, добрался до объёмного живота и положил на него ладони. Точь-в-точь как я недавно мечтала.