Диана Рымарь - Две по цене одной

— Чтобы она знала, чем мы тут занимались? Ну нет… — замотала головой Ева.

— А ты думаешь, что она не догадалась? — хмыкнул он.

Потом вспомнил, что у него в шкафу висела запасная рубашка. Тоже голубая кстати, хотя цвет намного светлее, чем платье Евы. Подошел к шкафу, что располагался напротив дивана, достал вещь:

— Может, накинешь?

Ева одарила его убийственным взглядом, но все же приблизилась, выхватила рубашку из рук. Заставила отвернуться, когда снимала платье.

— Я только что все самое интересное видел, ну смешно же, — проговорил он, да только кто бы его слушал.

Пришлось подчиниться, а когда снова повернулся к своей драгоценной нахалке, вдруг стало до мурашек приятно, что она в его рубашке. Ей, кстати, шло, как ни удивительно. Вещь оказалась ей велика — доставала до середины берда, но это делало ее похожей на платье, которое он испортил. Ева закатала рукава, подвязала чужую обновку пояском от своего платья, посмотрелась в зеркало, расположенное во внутренней двери шкафа.

— Не так уж плохо, зайдешь потом за рубашкой.

Она развернулась и исчезла в дверях. Как будто все нужное ей уже получила. О своей любимой «Сахарной» ничего не сказала. Ему тоже оказалось не до того.

Арам запер за ней дверь и уселся на диване, откинувшись на спинку. Глубоко задышал, снова и снова переживая только что подаренное паршивкой удовольствие. Оно до сих пор пульсировало внутри, отдавало в каждую клетку внезапно размякшего тела.

«Что это только что было?» — все пытался разобраться.

Наслаждения от быстрого секса с Евой получил столько, сколько за восемь лет не доставалось. Вместе взятые восемь лет. Будто и не сексом раньше занимался, а удовлетворялся с помощью резиновых женщин. Уродливых к тому же и совершенно не возбуждавших.

Впрочем, рядом с Евой любая покажется уродиной. Ни до, ни после знакомства с ней Арам не встречал девушки прекраснее.

Паршиво только, что этот один-единственный контакт по-быстрому для него все равно, что жалкая семечка для смертельно голодного человека. Даже червячка не заморил, а хотелось сытного обеда.

Через время заметил, что у него на рубашке тоже почти ни одной пуговицы…

«Что же я натворила!» — ругала себя Ева.

Она спешила к себе, звонко цокая каблуками. Буквально летела.

Почему-то казалось, что на нее смотрели все, ну вот абсолютно все. Люди еле сдерживались, чтобы не тыкать в нее пальцами.

Проходя по коридору к кондитерской, Ева представила, с каким удовольствием клиенты отеля над ней посмеялись бы, узнай они, что только что с ней случилось. Впору было краснеть, сгорать со стыда, ругать себя на все лады за столь легкомысленное поведение, но… но.

Вместо грозных слов в голове все играла песня нежно любимого бабушкой Фрэнка Синатры «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Пели саксофоны, трубил целый оркестр, и даже хотелось танцевать. Как в таком настроении себя ругать?

— Салют! — проговорила она охраннику.

А тот при ее появлении нервно икнул и чуть не забежал за штендер.

Ева отдала ему честь, как это делали в фильмах. Насладилась его вытянувшимся лицом и вплыла в собственное крошечное королевство под названием «Сахарная».

Впрочем, оставила на двери табличку «Закрыто». Громко выдохнув, пошла прямиком на кухню. Открыла шкафчик, где они с помощницей, Дашей, хранили фартуки и запасную одежду. Потом скинула рубашку Арама, повесила на вешалку и только хотела достать сменку, как увидела в зеркале внутренней дверцы, что этот Павлин неощипанный не только платье попортил, но и ее саму «помял».

На филейной части отчетливо виднелись отметины. Красные точки, очень напоминавшие следы от пальцев, удивительно симметричные — справа и слева, ровно в тех местах, где Арам схватил Еву, прежде чем уложить на диван. Это явно от его лапищ, больше неоткуда взяться. И как она умудрилась вообще не почувствовать никакой боли, когда он это с ней делал?

— Ну Арам… — затрясла она кулаком.

А ведь раньше был нежным. Таким нежным, что Ева от его ласк плавилась, прямо как шоколад в сотейнике на плите. Все же он очень изменился — стал гораздо крепче, весь такой мускулистый, твердый на ощупь, будто только в спортзале последние восемь лет и пропадал. Какой внутри твердый, такой и снаружи.

Повзрослел, заматерел, огрубел.

«Я вообще зачем к нему ходила?!» — вдруг озарило Еву гениальным вопросом.

Только теперь вспомнила, для чего изначально направилась к этому наглецу. Она же за «Сахарную» просить хотела. Точнее требовать, но не суть. Однако вместо этого позволила себя отлюбить. Зато штендер как стоял на месте, так и продолжит стоять.

— Ну и ладно, я не какая-нибудь там девушка легкого поведения, чтобы ради какого-то штендера…

Тут она услышала пиликанье телефона. Проверила сообщения и широко улыбнулась.

«Солнышко мое любимое, танцуй! — писала бабушка. — Я прошерстила знакомых, нашли место для твоей «Сахарной», замечательное место, надо сказать. Никаких больше подлых риелтеров, экономия-то какая! Высылаю адрес, срочно приезжай посмотреть, ты влюбишься в это место».

Натягивая джинсы и свитер, Ева невольно прыснула со смеху.

— Это же надо было именно сегодня…

Получается, она переспала с Арамом ради того, чтобы поговорить о «Сахарной», не поговорила, лишилась любимого платья, заработала синяки на попе от его лапищ, а теперь еще оказалось, нашла новое помещение? Гениально! Зачем вообще к нему ходила? Этот Павлин неощипанный там еще, небось, сидит, злорадствует: сказал бедняжке снимать трусы, а она и сняла. Да что там, буквально выпрыгнула из них. Позорище!

Хотя… недолго ему осталось злорадствовать — Ева перевезет свой бизнес как можно скорее.

Она на секундочку позволила себе сосредоточиться на внутренних ощущениях.  Внизу живота приятно заныло от воспоминаний о том, что Арам делал с ней в своем кабинете. О, как же давно с ней никто ничего подобного не делал! До обидного давно.

Да, идти к нему было очень глупой и ненужной затеей, и все же оно того стоило.

— Гарантирую вам, если мне понравится «Орион», я так и скажу, — усмехнулся Антоний Гай, манерно поправив длинную фиолетовую челку, почти закрывающую его правый глаз. — Я не какой-нибудь там продажный блогер, я голос нового кубанского поколения, а голос поколения должен быть правдив…

Арам улыбался этому «попугаю», как его назвал Артур. Выглядел тот настолько экзотично, что это резало глаз — вырядился в розовую майку и фиолетовые джинсы, хорошо еще, помадой не намазался. Можно было бы принять его за любителя сильного пола, но было доподлинно известно — блогер традиционной ориентации, ведь женат.

О нем Араму рассказал Артур, пересекался как-то на общей тусовке в Москве.

Именно по рекомендации брата Арам и вышел на Антония Гая, одного из крупнейших местных видеоблогеров. Именно его и ему подобных он и собирался использовать в качестве «напалма» в борьбе за «Орион».

Встречу провел в элитном итальянском ресторане La Gustosa*, специально выбрал заведение подальше от отеля, чтобы блогер ненароком не решил заглянуть заранее. Арам пригласил Антония и коллег по цеху в свой отель через три недели — как раз к этому времени успеет устранить все недочеты и решить вопрос с нехваткой персонала.

Задумка у Арама была такая: устроить трехдневные каникулы для видеоблогеров. Бесплатное обслуживание, заодно ряд мероприятий, таких как выставка коллекционных вин и шампанского, арт-выставка, день итальянской кухни в ресторане «Орион». Целых семьдесят два часа блогеры будут визжать от восторга, а персонал отеля будет их облизывать.

Чем хорош современный мир? Разнообразием. Пусть в одной из соцсетей «Орион» бесконечно ругали, клепали посты с одними и теми же давно набившими оскомину фото, но это ничто в сравнении с видео, так? Видео не так-то просто смонтировать, и доверия к этому виду рекламы больше.

Пусть по его гостинице бродят видеоблогеры, пусть снимают все и всех и транслируют в сеть. Целых три дня никаких других гостей, кроме них и еще нескольких лидеров мнений. Конечно же, приглашения были отправлены не только им. Арам дал указания своему пиарщику связаться с прессой, а также некоторыми знаменитыми критиками.

Лучшая реклама — нативная**, именно ее Арам и собирался использовать. Если это не вытащит «Орион» из социальной задницы, тогда ничто не вытащит.

«Орион» должен блистать, и он будет блистать. Недаром Арам лично явился на встречу с законодателем местной видеомоды Антонием Гаем и его челкой.

«Взял бы я электробритву да побрил тебя наголо», — хмыкал он про себя. Наверное, казался этому попугаю белой вороной в своем классическом темно-синем костюме и белой рубашке.

— Мне интересно только честное мнение, — сообщил Арам Антонию.

— Тогда мы с вами договорились! — кивнул блогер.

На этом и распрощались.

Выйдя из ресторана, Арам почувствовал себя настоящим победителем и вдруг со всей очевидностью понял: «Эх, сейчас бы… Еву!»

Больше ничего так не хотел, как повторить то, что между ними случилось этим утром. Он не знал, как это вышло и почему так понравилось, но был уверен в одном: Ева тоже получила удовольствие, а значит, как и он, ждала продолжения.

«Знал же, что сама придет, и пришла!» — гордился он собой. Все же великолепно разбирался в людской натуре, и поведение Евы прочитал на десять шагов вперед. Какой он молодец!

Арам вернется в гостиницу, зайдет в «Сахарную», попросит Еву закрыться на часок раньше и заберет ее в люкс.

Да, да и еще раз да. Ева на целый час ему в руки — это то, что доктор прописал. Ух, он ее и так, и эдак… в общем, полюбит в разных позициях. Хорошо, на встрече не пил, впрочем, даже не ел, чтобы не засиживаться с этим чудиком. Спокойно сел за руль и покатил в «Орион», предвкушая сладкую и жаркую пытку, которую устроит своей теперь уже официальной любовнице.