Воспоминания нахлынули так некстати, и от них нереально было отмахнуться. Подумать только, полгода пролетели как по щелчку пальцев! За это время, по сути, мало что изменилось, разве что я стала размером с надувной шар и все время чувствовала себя беспомощной — ни согнуться, ни нагнуться, почти в каждой мелочи мне требовалась чья-либо помощь, просто кошмар какой-то. А ведь всего-то седьмой месяц пошел!

Но, если отодвинуть бурчание и закрыть глаза на мелочи — я счастлива, как ни крути. Малыш хоть и не был для меня, как выяснилось, невозможным, только кто его знает, как скоро Миша перестал бы пичкать меня таблетками, и какие после них могли быть последствия!

О Токареве совсем ничего не слышала и, если уж по правде, не хотела знать, где он сейчас и что с ним. Для меня мужчина давно перевернутая страница плохой книги, легче забыть как кошмарный сон и никогда не вспоминать.

Я схватила с прикроватной тумбочки планшет и разблокировала экран. Нужно срочно отвлечься… Все равно, когда думаю о Мишке, внутри поднимается горькая обида от непонимания, за что же он так поступил со мной. Умом понимаю — в действиях Токарева нет логики, а все равно пытаюсь ее найти, считая, будто в таком плохом поведении могла быть и моя вина.

Первым делом залезла в вайбер, но ни Иры, ни Маши не было в сети. Не удивительно — час ночи, но только мне не спится, похоже. Машенька недавно родила мальчика, назвали Егором. Игнат часто бывал в гостях у своего друга Оскара, вот так и вышла в итоге наша дружба с Машей. Улыбнувшись, погладила свой животик, уже жду не дождусь, когда, наконец, смогу взять своего малыша на руки. У нас с Игнатом, если верить УЗИ, тоже мальчик. Помню, как он прыгал до потолка и радовался наследнику, а мне по сути все равно, мальчик или девочка, лишь бы здоровенький родился.

Не зная, чем себя занять, открыла ленту инстаграма и число случайно наткнулась на пост о помощи онкобольному ребенку. Присмотревшись к фото, я не сразу поверила своим глазам, но когда стала читать информацию, внутри в один миг начали кипеть эмоции. Да как так?! Это же та самая Зоя, для которой мачеха Оскара собирала деньги на своем благотворительном вечере!

А ведь я точно помню, что сумма от проданных картин была внушительной, но как-то не похоже, что даже часть от них попала на лечение этой бедной девочке.

— Игнат, — я попыталась растормошить мужа, но он отмахнулся от меня и перевернулся на другой бок. — Неужели той девочке из детдома Регина так и не помогла?

— Вик, дай поспать, завтра важные переговоры… — промычал и никак не желал просыпаться.

— Да как же так, куда они деньги дели в таком случае? — спрашивала я, похоже, у себя самой.

— Спи, все завтра.

Да какой спи, я теперь точно глаз не сомкну! Эта девочка с ее печальным взглядом так основательно пробралась под кожу, что хоть сейчас беги и переводи деньги на ее лечение.

Глубоко вдохнув, быстро взяла себя в руки и спустилась вниз. Все равно эмоции клокотали внутри подобно рою пчел, улей которого только что кто-то безрассудно ударил палкой. А во взвинченном состоянии я могу ненароком поругаться с Игнатом, а у него, действительно, завтра важный день и покупка новых акций.

— Зайчик, ну, ладно я старая женщина и мучаюсь бессонницей, но ты-то чего?

Оказывается, свекровь тоже не спала, она пила чай за столом и что-то просматривала на своем смартфоне.

— Да какая вы старая, Марина Сергеевна, — фыркнула я, пока наливала и себе травяной чай.

Может хоть ромашка с мелиссой успокоят мою разбушевавшуюся нервную систему? Свекровь пристально наблюдала за мной и, вероятно, подметила взвинченное состояние. Вообще, эта женщина порой пугала меня своей проницательностью, ничего от нее не скроешь, блин. Она решила остаться в городе до моих родов и заодно проконтролировать, чтобы Ника больше не мешала нашему с Игнатом счастью.

— Радость моя, присядь и выкладывай, что произошло.

Ну, вот опять, а ведь я старалась не показывать эмоции, как она поняла? Или у меня все на лбу написано?

— Вот скажите мне, как можно быть настолько циничной, чтобы прикрываться проблемами больных деток ради собственного обогащения?

Свекровь вздохнула и похлопала меня по ладони, будто без слов пыталась все объяснить. Да я и сама, по сути, все понимаю, но… не хочется верить и все тут.

— Поверь, в свое время я была такой же наивной и не понимала, почему же, имея большие деньги, люди становятся циничными. Это жадность и ее, увы, уже не искоренить из человека. Сколько бы ни наворовал, всегда будет мало.

— Но, можно ведь жить честно и спать спокойно при этом, — возразила я.

— Жить честно в наше время практически нереально, — Марина Сергеевна отложила телефон и развела руками. — Ну, что произошло, расскажи конкретно, иначе мы с тобой до утра будем философствовать на тему добра и зла.

— Вы ведь знаете, наверно, Регину Артёмову, — свекровь кивнула, а я продолжила: — Вот она некоторое время назад устроила аукцион, а вырученные деньги с него обещала отдать одной конкретной детдомовской девочке на лечение. Вот буквально только что снова наткнулась на пост, где той самой Зое опять собирают деньги и просят помочь. Я бы может и не философствовала, если бы сама лично не была на том вечере.

Марина Сергеевна задумалась, она не стала отвечать сразу, обдумала ситуацию, а лишь потом заговорила:

— Благотворительность — дело тонкое, в нем таится столько подводных камней, что легче даже не лезть туда. По факту — существует ли на самом деле тот ребенок. Если да, реально ли он болен, снова-таки, если да, то, как долго и чем именно. Даже если все именно так, и деньги перевели на счет дедтдома, они все равно не пойдут прямиком девочке на лечение. К сожалению. Можно, конечно, попробовать действовать напрямую, самой оплачивать операцию и покупать медикаменты, но я не сильна в таких тонкостях. Лишь хочу сказать, что именно так ты точно будешь знать, куда и сколько потратила.


Я впервые слышу, чтобы Регина занималась благотворительностью, это ведь ее свекор все время спонсирует детские дома и больницы, именно к нему обычно идут за меценатской помощью.

— Замкнутый круг какой-то, — подытожила. — Но ведь надо как-то помочь той девочке! — не унималась я.

— Да что ж ты так прицепилась именно к ней? — Марина Сергеевна сощурилась, — Вик, больных детей, тем более в детских домах, уйма, всем не поможешь, увы. И эта конкретная не первая и не последняя, не сочти меня за эгоистку, но с таким же успехом можно постоянно подбирать бездомных кошек и собак. Сколько их по улицам бегает: сотни, тысячи? Ты же их всех не заберешь к себе, а они будут преданно смотреть тебе в глаза и давить на жалость.

— Так дело ведь в том, что деньги по факту собирали, а в итоге все пошли в карман Регине, которая и так себе ни в чем не отказывает.

— Возможно, их присвоил себе директор детского дома, ты же свечку не держала. Не забивай на ночь глядя голову, утром проснешься и посмотришь на ситуацию совершенно иным взглядом.

Марина Сергеевна в чем-то была права, но вот зацепила меня малышка еще с того благотворительно вечера, возможно, именно поэтому мне хочется помочь ей во что бы то ни стало. Вернувшись в комнату, тихонько улеглась и фактически сразу уснула.

* * *

Утром ситуация не изменилась для меня, я первым делом полезла искать хоть какую-то информацию о Зое. Прежде, чем помогать, решила воспользоваться советом свекрови и проверить все самой. Посты о Зое, так или иначе, твердили о сложно излечимой болезни, прикреплялись фотографии девочки, но документов, подтверждающих ее диагноз, нигде нет.

— Может, и нет на самом деле никакого рака? — спросила сама у себя.

Меня с самого начала, когда увидела фото малышки на благотворительном вечере, что-то смутило, да и сейчас не покидало дурное ощущение. Как-то все слишком странно. Прежде, чем идти к Игнату, перешерстила еще некоторые ссылки, но уже и так все было ясно, как божий день.

К счастью, застала любимого в кабинете, он еще не успел уехать на работу, какое счастье!

— Есть минутка, надо поговорить?

Игнат нахмурился, а затем кивнул. Ох, сколько сразу в его глазах отразилось непонимания, будто уже ждет дурных вестей от меня.

— Если вложишься в десять минут, я весь твой.

— А помнишь благотворительный вечер Регины, на который ты меня водил? — любимый кивнул, а я продолжила, чтобы не терять времени: — Мне кажется, Артёмова мутит воду, и на самом деле собирает деньги для себя. Понимаешь, я вчера случайно увидела объявление о Зое Ивановой, снова просят деньги, а конкретики ноль. Информация о малышке, по сути, есть только в одной группе, а там таких детей, как Зоя, еще с десяток.

— Вик… — Игнат вздохнул и подозвал меня к себе.

Подошла и устроилась у него на коленях, любимый приобнял, погладил мне спину, прикоснулся ладонью к животику, а уже потом заговорил:

— Регину уже давно поймали на этом, но в СМИ, сама понимаешь, специально замяли дело. Артёмов старший очень много лет нарабатывал свое честное имя в меценатстве, а Регина, по сути, могла уничтожить все в один момент. Оскар давно капал под мачеху, и как раз тот самый вечер стал для нее фатальным. Некоторые дети реально больны, другие просто были приманкой.

У меня в голове не укладывалось, ну как так можно? Наживаться на горе детей, да еще и делать из них марионеток!

— Что, неужели ни копеечки не пошло на помощь тем детям, которые больны? Там же такие суммы, куда… — любимый перебил меня:

— Она же не одна в цепочке, там целая схема и много людей в связке. Честно, лучше даже не задумывайся над этим, побереги нервы, подумай о сыне, в конец концов.

— Значит, Зое реально нужна помощь, раз я до сих пор видела пост о сборе денег или это подельники Регины все еще мучают ребенка? — не унималась я.