Пайпер надо стать сильнее, если она хочет пережить этот разговор. Она уже пережила равнодушие отца, переживет и отсутствие чувств у Джейгера.

Выпрямив спину, она пошла по коридору и открыла входную дверь прежде, чем он успел постучать. Окинув ее холодным взглядом, Джейгер прошел мимо. Оказавшись в гостиной, он бросил куртку на ближайшее кресло. Его смокинг отправился туда же. Затем Джейгер сорвал с шеи бабочку и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

Сложив руки на груди, Пайпер наблюдала за тем, как он закатывает рукава. Его голубые глаза светились холодом. Плечи были напряжены, челюсти стиснуты.

Джейгер выглядел так же, как и она. Только причины она не знала.

– Почему ты не брала трубку? – спросил он наконец, хлопнув ладонями по бедрам.

Пайпер склонила голову. Ее майка задралась, на ногах красовались шерстяные носки. Она выглядела нелепо. Лучше бы она переоделась!

– Мне надо было побыть одной, – пояснила Пайпер.

– Зачем? – спросил Джейгер.

Этот разговор с ним был началом и концом ее существования. Но он этого не знал.

– Ну, я слышала, как ты рассказываешь всему миру, что в твоей жизни нет особенного человека. Учитывая страстный секс прошлой ночью, твое заявление заставило меня почувствовать себя дешевкой и пустым местом. – Пайпер села в кресло и скрестила ноги. Она посмотрела на него, стараясь сохранять непроницаемое выражение лица. – Я пыталась преодолеть гнев и боль, чтобы потом спокойно поговорить с тобой.

Джейгер провел рукой по подбородку.

– Ты смотрела интервью? – Он выругался. – Я даже не подумал, что ты можешь его увидеть. Ты никогда не включаешь телевизор!

– И ты считаешь это нормальным? – Пайпер повысила голос. Он даже не отрицал сказанное. – Вот я дура. Подумала, что могу быть большим, чем просто теплым, отзывчивым телом… Ну, и источником пары камней.

– Не говори так. Я никогда не относился к тебе подобным образом. – Джейгер засунул руки в карманы и нахмурился. – Я не знаю, что ты хочешь услышать, Пайпер. Я никогда не обсуждаю с прессой личную жизнь.

«Это нельзя считать опровержением», – подумала она.

– Что мы делаем, Джейгер?

– Прямо сейчас? Ведем бессмысленный разговор!

Несмотря на ее вопросы, он не сказал ничего, что дало бы ей надежду на серьезность их отношений. Однако Пайпер не собиралась упрашивать его быть с ней. Она не могла оставаться рядом с ним, балансируя между любовью и надеждой. Не могла просыпаться каждый день с вопросом, сколько им еще быть вместе.

Лучше жить без него, чем в подвешенном состоянии. Она сильнее этого.

Она не похожа на свою мать.

Пайпер встала, нашла сумку, вытащила из кошелька чек и подала его Джейгеру, не обращая внимания на злые огоньки в его голубых глазах.

– Мне он больше не нужен. Дневник моего дяди докажет, что сапфиры из Кашмира и были добыты в конце девятнадцатого века. Завтра я заберу дневник и отправлю его в твой офис в понедельник утром. «Баллэнтайн и компания» сможет выписать мне чек. – Она глубоко вздохнула. – Я буду очень признательна, если ваши адвокаты обратятся к управляющему имуществом моего отца. С вашей гарантией того, что у меня есть деньги, мой дом не пустят с молотка.

Пайпер уже открыла рот, чтобы рассказать о Тайлере, но Джейгер опередил ее:

– Кто твой отец?

Этого вопроса она совсем не ожидала. Почему он спросил ее об этом? И почему сейчас?

– Неужели это важно?

– Твой отец – Майкл Шаттл?

Как он узнал? Пайпер выдержала его пристальный взгляд.

Джейгер поднял палец вверх:

– Даже не пытайся соврать! Я знаю, что он твой отец, Пайпер.

– Откуда? – спросила она растерянно.

– Потому что тридцать лет назад Шаттл продал компании Моро два кашмирских сапфира и сказал, что у него есть еще. Твоя мать продала сапфиры, чтобы найти деньги для бизнеса твоего отца. После его кончины вся недвижимость отца заложена. Значит, это собственность Шаттла. – Джейгер обвел руками комнату.

– Да. Он – мой отец.

Джейгер пригвоздил ее взглядом к стене.

– Так к чему было держать это в тайне?

– Ты издеваешься надо мной? Что, ты правда не понимаешь? – Пайпер почти кричала. К черту самообладание и рациональность! Джейгер уже взрослый мальчик. Потерпит.

Черт, нельзя кричать – в доме ребенок.

– Я не просил рассказывать всем вокруг. Я спрашиваю, почему ты не рассказала мне? – Джейгер посмотрел на лестницу и постарался говорить тише. – Что еще ты не рассказала мне? О чем еще ты солгала? Что еще, Пайпер?

Он схватил ее за плечи. Пайпер вырвалась из его рук, но он обнял ее за талию. Она чувствовала его холод и жар одновременно.

– Я сказала, что мы с тобой встречались в Милане. Даже ходили на свидание. Но я не сказала, что мы с тобой спали. – Она рискнула взглянуть в лицо Джейгеру. Как она и ожидала, он выглядел смущенным.

– Ладно. И почему ты не рассказала? Это не так уж важно.

Пайпер издала тихий смешок.

– Ну да. Не так уж. – Собрав в кулак всю свою храбрость, она посмотрела ему в глаза. – Вот только Тайлер – результат этого секса.

Краски покинули лицо Джейгера. Он ответил сухо и грубо:

– Я всегда пользуюсь презервативами.

– В ту ночь тоже, – призналась Пайпер. – Я не могу объяснить, как это произошло, но он – твой ребенок.

– Не может быть!

– Да ради бога! Да у него твои глаза, подбородок и телосложение. Даже ямочка на попе, как у тебя! Твои черты лица и улыбка. Да он – твоя копия! – воскликнула Пайпер.

– Нет. Такого быть не может.

Она не собиралась убеждать его.

– Ладно, пусть будет так. Верь чему хочешь, Джейгер!

Он схватился за спинку дивана и мрачно посмотрел на нее.

– Почему ты не сказала мне? Зачем скрыла это от меня?

– После ночи в Милане я пыталась рассказать тебе, что беременна. Но не смогла до тебя дозвониться. Меня вышвырнули из «Баллэнтайн и компании», вероятно занеся в список сумасшедших! – парировала Пайпер. – Мы встретились всего неделю назад. Когда, собственно, я должна была тебе рассказать об этом? Пока обсуждали камни? Или, может, после секса?

– Да!

– Я хотела во всем признаться тебе сегодня, в парке, но ты начал рассказывать мне о своей дочери, а потом отправился на игру с братом. – В голосе Пайпер слышалась горечь. – Мне нужно было больше времени, чтобы все объяснить.

– Я бы отменил все дела, скажи ты, что это важно, – возразил Джейгер.

– Я не хотела, чтобы ты отверг Тайлера. – Ну вот. Она это сказала.

– Признаю, мне недостает опыта общения с младенцами, но у тебя не было оснований думать, что я откажусь от него!

– Джейгер, долгие годы ты рассказываешь во всех интервью, что не создан быть мужем и отцом. Я поверила тебе! Я верила твоим словам!

– Ты все равно должна была рассказать мне! – твердил Джейгер упрямо.

– Конечно, должна была. Но я испугалась.

– Чего?

– Что ты отвернешься от Тайлера. Что ты отвергнешь меня. – Пайпер не осознавала, что по ее лицу текут горькие слезы. Она заставила себя поднять глаза и встретить его тяжелый, сердитый взгляд.

«Пора, Пайпер. Узнай правду. Прими этот удар. Ты переживешь это!» – кричал ее внутренний голос.

– Что ты собираешься делать? – спросила она.

Джейгер вздрогнул. Он неотрывно смотрел на ее лицо, а потом покачал головой.

– Я не могу быть рядом с той, кому не могу доверять. Я не могу так поступить опять.

Эти слова стали ударом для Пайпер, но она лишь кивнула в ответ. Следующая фраза обжигала ей горло, но она все же спросила:

– А как насчет Тайлера?

– Еще не знаю. Мне нужно подумать.

Пайпер нахмурилась.

– Тот факт, что тебе нужно время, чтобы принять и полюбить Тайлера, говорит мне обо всем, что я хотела узнать. – Голос Пайпер дрогнул, и она закрыла глаза рукой. – Я хочу, чтобы ты ушел.

– Отлично.

Пайпер услышала удаляющиеся шаги Джейгера. Дверь в квартиру глухо закрылась. Ее сердце разбилось на тысячу крошечных кусочков.


Джейгер положил ноги на край стола и уставился на капли дождя, бьющие в закрытое окно. Неделю назад был День благодарения, и магазины уже начали монтировать рождественские декорации. Дизайнер украсит окна «Баллэнтайн и компании» в конце месяца, а затем начнется сумасшествие. Но все мысли Джейгера были о…

Сыне.

Красивая, рассудительная и остроумная женщина родила ему сына… и обманывала все эти месяцы.

Она должна была все ему рассказать!

Досадно было признавать, что у нее бы ничего не получилось. Джейгер смутно припоминал, что ему передавали список лиц, пытавшихся связаться с ним, пока он был в больнице. Он порвал список, не считая его чем-то важным. Но она же могла вновь к нему обратиться?

Но Пайпер не стала пытаться. Ни разу.

Джейгер опустил ноги на пол и размял затекшие плечи. Если бы не та ссора, рассказала бы она ему? Тайлер – его сын, он один из Баллэнтайнов, его плоть и кровь. Пайпер не имела права запрещать ему общаться с сыном.

Как бы он хотел отмотать время назад! Он бы хотел вспомнить, как влюбился в Пайпер, как они зачали Тайлера. Он хотел бы увидеть, как меняется фигура Пайпер, впервые увидеть своего сына на экране монитора УЗИ…

Возможно, он несправедлив к Пайпер, но ему было все равно. Она обманула его в Милане и скрывала правду последующие девять месяцев. Он никогда не сможет ее простить. Нельзя простить ее в данной ситуации.

Джейгер потерял много времени, которое теперь не вернуть. И дело не в амнезии. Пайпер решила утаить Тайлера от него. Гнев переполнял Джейгера, не позволяя ему дышать полной грудью.

Он должен найти способ общения с Пайпер, потому что он имеет право стать частью жизни сына. Его не устроят встречи на час или на выходных. Голова Джейгера прояснилась с субботы, и теперь он осознал, что хочет видеть сына каждый чертов день!

Компьютер оповестил о входящем сообщении, и Джейгер поднял глаза и задумчиво потер покрытую щетиной челюсть. Появление в его жизни Тайлера, несомненно, повлияет на его карьеру. Он теперь не сможет мотаться по всему миру в поисках камней. Он не сможет стать полноценным отцом, если будет болтаться по земному шару. Неужели ему предстоит выбор между карьерой и сыном? Сможет ли он отказаться от любимой работы, чтобы проводить больше времени с Тайлером?