Фредди смотрит на меня:

– Эй, ты в порядке?

Я киваю, напоминая себе, что в мире сна я вижу все это не в первый раз.

– Просто ошеломляет каждый раз, когда ты это видишь, правда? Такая роскошь!

– И этот город никогда не спит, – смеется Фредди. – Идем, твоя очередь ловить такси.

Гадаю, что нужно сделать, чтобы взять одно из прославленных желтых такси, но совершенно ничего не понимаю. Я внутренне встряхиваюсь. Интересно, насколько трудно здесь поймать такси? Если честно, дома я не слишком много времени тратила на поиск такси. Если в моей обычной жизни кому-то из нас нужна машина, мы просто звоним в местную фирму, и диспетчер, мать Эндрю Флетчера, тут же отправляет ее к нам, и чаще всего за рулем сидит сам Эндрю.

Фредди тянет меня за руку к самому краю тротуара. Машины несутся мимо сплошным потоком, и я в смятении пытаюсь помахать рукой в их сторону. Фредди взрывается смехом:

– Черт побери, Лидс, увереннее!

Я предпринимаю новую попытку, но все равно как будто остаюсь для них невидимкой.

– Может, лучше попробовать тормознуть свободную машину? – советует Фредди. – Со светящейся табличкой и номером, помнишь?

Я несколько секунд всматриваюсь в желтые авто и соображаю наконец, что на некоторых из них горит надпись «Свободен», на других ее нет. На части машин светятся номера; видимо, они и есть моя цель. Ладно, это я поняла. Замечаю доступное для найма такси, что катит в нашу сторону, и резко выбрасываю руку. Машина медленно останавливается, я в восторге от успеха. И только когда водитель смотрит на меня, я соображаю, что понятия не имею, каков наш пункт назначения.

– Куда? – спрашиваю я, оборачиваясь к Фредди.

Я положила ладонь на открытое окно машины, боясь, что шофер не станет ждать.

Фредди наклоняется к окну:

– «Фор сизонс».

Водитель кивает, Фредди улыбается и открывает передо мной дверцу.


Совершенно не представляю, как мы смогли позволить себе подобное. Во всех моих фантазиях о Нью-Йорке, а их было множество, мы никогда не заглядывали в столь прославленное место, как «Фор сизонс». Мрамор, цветы, позолота, запредельная роскошь. Вообще все здесь чрезмерно. Но я хочу навсегда запечатлеть в своей памяти каждую деталь наполненного ароматами холла. Эта старомодная пышность так далека от нашей повседневной жизни, что даже Фредди должно казаться, что он во сне. С трудом удерживаюсь от восторженного крика, когда мы поднимаемся на лифте на восьмой этаж и Фредди открывает дверь нашего номера. Хотя лучше сказать – «апартаментов».

– Мне срочно нужно в туалет. – Он исчезает в ванной комнате.

Я рада его отсутствию, потому что мне требуется минутка уединения, чтобы взять себя в руки. В номере лежат наши вещи. Какие-то я узнаю, а какие-то внове для меня. Видимо, мы приехали накануне. И я гадаю, чем занимались, что ели, как радовались удаче, остановившись в таком шикарном отеле. Вижу на столике у стены горсть мелочи и рядом – счет за вечерние коктейли в баре «Шестьдесят пять». Наконец-то я что-то узнала, пусть даже и не испытала и не ощутила. Один из самых трудных моментов при мгновенной смене миров – это выяснение, что именно я пропустила и что ждет впереди.

Этот номер… Я в восхищении оглядываюсь. Он такой роскошный, такой непривычный… Останавливаюсь у панорамного окна и смотрю на Нью-Йорк, который бесчисленное множество раз видела по телевизору и на фотографиях, но они даже отдаленно не смогли подготовить меня к реальной картине. Снаружи бурлит жизнь, пульсирует бесконечное пространство металла и стекла, а Центральный парк выглядит зеленым оазисом.

– Пара часов у нас есть, – сообщает Фредди, подходя ко мне.

То, что звучит в его голосе, подсказывает мне, как он хотел бы провести это время. Его горячие губы уже прижимаются к моему уху. Я прислоняюсь к нему; мне хочется того же самого. Познать прикосновение моего мужа, заняться любовью с ним в качестве жены…

Что за драгоценный, драгоценный дар!


– Ну скажи! – пристаю я. – Мы уже здесь, я хочу насладиться предвкушением!

Моя голова лежит на теплом плече Фредди, я полна блаженства, белые простыни скомкались вокруг наших тел. Похоже, мои старания в спортивном зале в этом мире принесли плоды, к тому же мое тело здесь выглядит более загорелым. Но кажется немного странным смотреть на себя и видеть, что я изменилась; это сразу обозначает разницу между «там» и «здесь», иногда едва заметную, а порой же довольно ощутимую.

– В самом деле хочешь знать?

Я пытаюсь выведать у Фредди наши планы на следующие дни, чтобы вычислить, когда мне пора будет возвращаться и как выжать максимум удовольствия из того времени, что мы проведем вместе. Фредди собирается мне рассказать; я вижу, ему и самому этого хочется.

– Музей современного искусства? – гадаю я.

Это, конечно, выстрел наугад и, скорее всего, мимо цели. Я люблю музеи, но они не для Фредди.

Он качает головой:

– Закрыт на несколько месяцев. Вроде бы смена экспозиции.

Я разочарована, но теперь припоминаю, как читала об этом. Однако самое важное сейчас то, что Фредди потрудился это выяснить.

– Ладно, завтрак у «Тиффани»? – выдвигаю я новое предположение.

Я даже сдерживаю дыхание, потому что заказать столик в кафе «Блю бокс» труднее, чем увидеть зубы у курицы.

Несколько секунд Фредди молчит, потом не выдерживает и хохочет:

– Завтра в десять утра.

– Не может быть! – в восторге кричу я, приподнимаясь на локте и глядя на него.

Я буквально грезила этим кафе, его бело-голубой фаянсовой посудой, голубыми кожаными банкетками от Тиффани…

– А вечером – мюзикл «Злая», – продолжает Фредди, раздуваясь от гордости. – Ты ведь хотела это увидеть, да?

Я киваю, благодарная за то, что он меня слушал и не выбрал что-нибудь более новое. Мы так и не нашли времени, чтобы на выходные отправиться в Лондон на это шоу, а купить билеты на их гастрольные спектакли практически невозможно. Я пару лет назад пыталась попасть на «Злую», но безуспешно. И теперь рада, потому что увижу это на Бродвее! Я смеюсь от восторга и падаю в объятия Фредди.

– Ты мой самый любимый человек во всем мире! – сообщаю я ему.

Музыкальные представления не слишком интересуют его, и я отлично это знаю, но он хотел доставить удовольствие мне…

– Самый любимый муж, – поправляет он меня.

– И это тоже, – соглашаюсь я, прижимаясь лицом к его шее и глубоко вдыхая.

От него пахнет дорогими туалетными принадлежностями отеля, а еще радостью и Нью-Йорком. Да, Нью-Йорком.


Ванная комната тоже представляет собой нечто невероятное. Везде, куда ни посмотри, мрамор – от пола до потолка. Я купаюсь в ванной от «Булгари», потом оборачиваюсь в пушистый белый халат, надеваю белые тапочки и чувствую себя так, словно попала в какой-то кинофильм. Чуть позже мы должны спуститься выпить чая и шампанского. Неужели это правда? Наш медовый месяц включил в себя все, чего только я могла пожелать. Фредди буквально вывернулся наизнанку, чтобы сделать первые дни нашего брака как можно более запоминающимися.

Когда я выхожу из ванной, то ожидаю увидеть Фредди еще в постели, но это не так. Замечаю его на террасе, в халате. Подхожу ближе, вижу, что он говорит по телефону. Слов не слышу, но оживленный язык тела и то, как Фредди расхаживает, подсказывают: это по работе. Я слегка раздражаюсь, но не удивляюсь. Винс, скорее всего, даже не думает о том, что у нас медовый месяц. Знаю, Фредди мог бы и не отвечать на звонок, но никогда так не поступит, и я уверена: Винс прекрасно это понимает.

Расчесываю влажные волосы, когда Фредди наконец возвращается в номер, и ловлю его взгляд в зеркале, надеясь, что ему не испортили настроение.

– Все в порядке?

Он падает в кресло и запускает пальцы в волосы:

– Нет.

Я кладу расческу на туалетный столик и разворачиваюсь на вертящемся табурете лицом к нему:

– И что случилось?

Мне, вообще-то, не слишком хочется говорить о его работе, но ясно, что ему необходимо успокоиться после этого звонка, выбросить из головы ненужное и вернуться к настроению медового месяца.

– Детка…

Что-то в его тоне предупреждает меня о надвигающейся грозе. Он обычно не называет меня деткой, знает, что мне это не слишком нравится. Я молчу, а он взволнованно потирает ладонями щеки, что на него не похоже.

У меня в голове разражается буря: их компания на грани банкротства? Он потерял работу?

– Фредди, что случилось?

Он встряхивает головой, потом подходит ко мне и опускается передо мной на колени. Это совершенно неожиданно. Вид у него смиренный.

– Лидс, мне нужно слетать в Лос-Анджелес. Всего на денек-другой.

Я таращусь на него, не постигая масштаба проблемы.

– Ладно, – медленно произношу я, и тут до меня доходит. – Так ты улетишь?.. Когда?..

Он нервно сглатывает и отводит взгляд:

– Этим вечером.

Я ошеломлена.

– Сегодня?

– Это лишь на завтрашний день, – спешит продолжить Фредди умоляющим тоном. – Ты оглянуться не успеешь, как я вернусь.

Я чувствую, как закипает моя кровь.

– Да ты шутишь, верно? Фредди, у тебя медовый месяц! Наш медовый месяц!

Он кивает, быстро, явно и сам терзаясь:

– Думаешь, я не понимаю? Лидс, я отказался было, но тут такой момент с этими клиентами… Они готовы подписать завтра контракт с кем-то еще, им поступило предложение невесть откуда… Я же умасливал их несколько чертовых недель, даже мальчишник сократил из-за них, помнишь?

Он просит меня понять, но я не понимаю.

– Мне кажется, это не совсем одно и то же, – говорю я, глядя на него в упор. Не может ведь он искренне считать, что это в порядке вещей или что нормально сравнивать мальчишник с медовым месяцем? – Откажись!

Он возводит взгляд к потолку:

– Лидия, это же Винс! Ты знаешь, я не могу отказаться.

– А что он сделает? Уволит тебя?

Он фыркает: