был ли он настолько же одинок, как и она.

В центре комнаты располагался продолговатый стол, который был сделан из

вишневого или из красного дерева. Он также был отполирован до идеального блеска, как

и вся остальная мебель, которую она видела, когда проходила через гостиную. Он сидел

расслабленно за столом с чашкой в руке. Когда она вышла из-за угла, он, казалось,

смотрел в никуда. Но он сразу же ощутил ее присутствие в комнате, поэтому повернулся и

улыбнулся ей широкой, открытой улыбкой, когда она вошла в комнату.

— Ты выглядишь отлично, Спорти. Хотя, мне кажется, нет такого, что бы сидело

плохо на тебе.

Ей нравилось носить его футболку, несмотря на то, что она практически утопала в

ней, она все равно чувствовала себя сексуальной.

— Ну, вообще-то, оранжевый не совсем мой цвет. Это я так, на будущее.

Он подавил желание поморщиться, подмигивая ей.

— Тогда тебе лучше избегать неприятностей в будущем.

Она сначала не совсем поняла его шутку, но потом... ох, до нее дошло, оранжевая

роба заключенных. Она закатила глаза.

— Хлопья в левом шкафчике, кружки и чашки в правом. Молоко в холодильнике, а

кофе под окном на столе. Хозяйничай.

Она чувствовала, что он пристально наблюдал за ней, когда она пересекла комнату и

достала из шкафа кружку и чашку. Она поставила их на стол и затем потянулась к

шкафчику, чтобы достать хлопья. Когда она открыла дверцу, то пронзительно запищала.

Поначалу Исаак не понял, что произошло, но его реакция была мгновенной.

Он вскочи на ноги со своего стула, подбегая к ней.

— Что? Что такое?

— О. Мой. Бог. У тебя есть Cookie Crisp? Шоколадные хрустящие завтраки! Я

просто обожаю их! Я не ела их уже долгое время! ( Прим. Cookie Crisp — шоколадные

завтраки).

Он рассмеялся.

— Я обожаю хлопья. Я не готовлю, и поэтому когда я слишком занят, чтобы заехать

пообедать, ем хлопья. И я люблю сладкое, когда пьян, — он улыбнулся ей озорной

улыбкой.

— А я обожаю сладкое в любом состоянии. Ох, это сделало мой день, — она достала

пачку с хрустяшками и наполнила ими чашку, пока хлопья не стали пересыпаться через

край.

83

— Ну, и как ты сюда теперь добавишь молоко? — Исаак все еще продолжал

улыбаться.

— Ха. Смотри и учись, смотри и учись, — она подошла к холодильнику и достала

стеклянную бутылку с молоком. Благодаря системе, которую она и ее подруги

выработали, пока учились в школе, она могла делать это с легкостью. Лилли медленно

заливала молоко в пространство, которое было между шоколадными хлопьями. Таким

образом, в чашке было достаточно молока и не приходилось перемешивать.

Исаак кивнул.

— Впечатляюще, — он закатил глаза. — Если ты так любишь их, почему не

покупаешь себе?

Лилли присела за его потрясающей стол и пододвинула к себе тарелку с хлопьями,

чувствуя себя расслабленной и счастливой. С полным ртом хлопьев, она беспечно пожала

плечами и проговорила:

— Даже и не знаю. В моем доме это не считалось за завтрак, а когда я стала

взрослой, никогда не думала о них в магазине, — она проглотила и отправила в рот

следующую порцию вкуснейших хлопьев.

Он громко рассмеялся.

— Ты чертовски милая, ты знаешь это? — он поднялся на ноги и потянулся, чтобы

взять себе чашку, затем протянул руку, беря хлопья, а затем молоко. Лилли подавил

желание вырвать у него из рук коробку с горячо любимыми хлопьями. В конце концов,

они были его.

Пока они ели, Исаак посматривал на нее краем глаза, с играющей на губах улыбкой.

Когда они позавтракали, он продолжал наблюдать за ней стой же улыбкой, когда она

взяла чашку и выпила молоко из нее. Затем он поднялся и убрал чашки со стола.

— Так, хорошо, Спорти. Пришло время для разговора.

Внезапно Лилли почувствовала себя намного менее расслабленной и счастливой.

Она подождала, пока он опустился обратно на стул, затем начала сбивчиво бормотать:

— Исаак… это касается того, что ты...

Он поднял руку, тем самым, заставляя ее прекратить бессмысленное бормотание.

— Нам не стоит начинать наш разговор с этого, — он сверкнул глазами. — Но как

бы то ни было, нам следует откуда-то начать.

Он поднялся и вышел из комнаты. И тут Лилли окатила вспышка страха, о чем бы он

не хотел поговорить, это было серьезно. Когда он вернулся в комнату, он держал в руках

небольшой листок бумаги, распечатанный на принтере.

— Давай-ка начнем отсюда, — с этими словами он положил листок перед ней и

уверенно опустился на стул.

Лилли опустила взгляд и пробежалась глазами по распечатанной статье онлайн-

версии армейской газеты США «The Stars and Stripes». Заголовок, которой гласил:

«Самый стремительный взлет карьеры: от простого летчика военного вертолета Black

Hawk до майора, этого добилась самая молодая девушка в истории ВВС США». Там же

было фото Лилли в ее летной форме, со шлемом, который она держала в руках, стоя у

своего вертолета. Подпись под фотографией гласила: «Майор Лилли Аккардо».

Бл*дь.

Глава 10

Исаак наблюдал за тем, как Лилли читает заголовок статьи и пытался понять ее

реакцию.

У него было некоторое время, чтобы переварить информацию, что была у него на

руках. Сначала он был потрясен, затем потрясение вылилось значительной степени в

подозрения. Когда он размышлял об этом, он не мог не видеть в ней угрозы. Что ему

удалось узнать о Лилли за последние пару дней, так это то, что ее пребывание здесь не

84

было связано с поисками информации для военных насчет его города или его клуба. То,

что произошло между ними прошлой ночью, только укрепило его уверенность в этом. И к

настоящему моменту он был впечатлен той информацией, что он владел.

Не смотря на то, каким бы Барт не был гиком, он не мог найти ни единого слабого,

незащищенного места в их сервере (Прим. гик — человек, чрезвычайно увлечённый чем-

либо; фанат. Изначально гиками именовали людей, увлечённых высокими технологиями

обычно компьютерами и гаджетами). Он не мог взломать его, поэтому Исаак не имел ни

малейшего понятия, какого хрена Лилли делала в Сигнал Бенд, но у него была эта статья,

где было указано ее настоящее имя. Барт работал над тем, чтобы разузнать как можно

больше о ней, но Исаак надеялся, что он услышит это от нее. Она нравилась ему, он четко

понимал это, даже больше, чем просто нравилась, а разве люди не должны предоставлять

кредит доверия тем, кто им не безразличен?

Она повернулась и произнесла:

— Как долго это уже у тебя?

Понимая, почему это был для нее важный вопрос, он ответил:

— Со вчерашнего дня. После того, как я покинул твой дом. Помнишь, мне

позвонили? Так вот, это был Барт.

— Что еще ты знаешь?

— На данный момент — это все, что мне известно. Барт нашел статью. Но он будет

искать больше, конечно же. Он приступит к поиску не раньше завтрашнего утра. Как мне

кажется, мы не станем его тревожить раньше. Не так ли? Я не хочу набирать его в спешке

и просить заняться поиском информации о тебе, я верю, что ты сама можешь мне

поведать кое- что.

На протяжении минуты или чуть большего промежутка времени она просто

смотрела на него, не сводя глаз. Он мог практически наблюдать за тем, как крутятся

шестеренки в ее голове; вся загвоздка была в том, что он просто не знал, в какую сторону

они движутся и какой исход повлекут за собой ее размышления.

— У тебя есть планы на сегодня, Исаак? Есть ли вероятность того, что раздастся

телефонный звонок и прервет нас?

— Никаких планов. По большому счету, дерьмо редко происходит по воскресеньям.

Если зазвонит телефон, то это будет экстренный вызов. Если позвонит другой телефон, я

проигнорирую его. Ну что, поговорим?

Ее выражение лица было спокойным и ничего не выражающим. Это была не та

девчонка, которая пищала и подпрыгивала от того, что увидела хлопья пару минут назад.

— Мы поговорим. Но, во-первых, прежде чем я скажу что-либо, мой парень умнее

твоего. Потому как я знаю о тебе больше, чем ты обо мне. Если захочешь мне причинить

вред, то я опережу и первой нанесу удар тебе и разрушу твой клуб.

В то же мгновение, как она проговорила эти слова, его желудок скрутился в узлы.

Господи Иисусе. Он что, настолько недооценил ее? Он что, пренебрег клубом, подверг его

опасности ради хорошего траха? Исаак окаменел на добрые тридцать секунд. Потом

подался вперед, располагая локти на столе, и прорычал:

— Ты здесь для того, чтобы причинить вред моему клубу и мне?

Она покачала головой, Лилли чувствовала волны беспокойства, что исходили от его

тела.

— Нет, Исаак. Твой клуб не является моей целью, и я не хочу причинять вреда тому,

что дорого тебе. Пару дней назад я еще ничего не знала о твоем клубе. Когда два дня

назад ты озвучил угрозу в мой адрес, я тоже решила немного разузнать, но только для