Дэй Лакки - Двойная расплата

Такая самоуверенность заставляет меня рассмеяться. Нет, он не сомневается, что я скажу ему те же слова, что и Роберту. Он просто ставит меня перед фактом, а я…

А я не спорю.

Спорить с ним невозможно, да и никак не получится. Едва Роберт заводит машину, и мы снова несемся по трассе, Клайд закрвывет мне рот поцелуем. Это не поцелуй. Это скрытая жажда, на которую я откликаюсь.

Под натиском его ласк мое тело снова начинает дрожать. Между ног все пульсирует. Хочется помочь себе хоть немного, и я сама взбираюсь на колени Клайда. Расстегиваю ремень, тяну вниз молнию, достаю его член.

Приподнявшись, сажусь на него.

– Хочу их потрогать… – выдыхает Клайд и принимается за мое платье.

Поискав пуговицы и не найдя их, просто дергает вниз лиф, обнажая мою грудь. Пробует руками на прочность мои полушария, сдавливает их, а потом склоняет голову вниз и облизывает.

– Потом трахну тебя межу них, – озвучивает свое желание. – Пока побалую так.

Его язык играет с моими сосками, с удовольствием очерчивает ореолы. Его губы оставляют на коже влажные поцелуи. Его пальцы продолжают сжимать мою грудь, чтобы ему было удобней доводить меня до сумасшествия.

– Люблю тебя… – вырывается признание одновременно со стоном. – Люблю… очень сильно…

Коварная усмешка на губах.

Многообещающий взгляд.

И размеренные толчки.

Это действует словно мантра, когда ты мало что понимаешь, но чувствуешь нечто волшебное в этом ритме. То, как он чувствует мое тело. То, что чувствую я – и есть волшебство.

Мы стонем в губы друг друга.

Я царапаю его плечи, потому что меня словно разрывает на части от толчков его члена.

Он держит ладонями мое лицо и заставляет смотреть на себя. Чтобы чувствовать еще больше, острее. Чтобы видеть то, что спрятано глубоко и надежно, но приоткрывается для меня. Чтобы услышать то, что пока не произнесли его губы, но о чем говорит его тело, поступки и сердце.

«Люблю…»

Когда меня осыпает искрами удовольствия, я прижимаюсь к Клайду так сильно, как только могу. До тех пор, пока удары наших сердец не приходят к единому ритму, посылая друг другу сигналы-послания, где всего одно слово: «люблю… так люблю…»

Одно слово.

Одна страсть.

Одна любовь… на троих.

– Эй, труженица пера! Ты что, так и не спала?

Клайд подошёл сзади и обнял меня за плечи. Я оторвала взгляд от монитора и посмотрела в окно. А ведь и правда, рассвело. Значит, я всю ночь провела за ноутбуком.

– Похоже, что так, – улыбнулась я и почти с удивлением уставилась на несколько пустых чашек из-под кофе на столике. Неужели и правда выпила столько?

Я думала только о книге, а всё остальное делала чисто машинально. И кофе поглощала тоже машинально. Из окна веяло свежестью, которая спустя пару часов сменится на южный зной.

– Пойдём завтракать. Сегодня ты нам нужна живой и здоровой.

Сегодня. Чёрт возьми, это уже сегодня!

Мы прилетели на этот остров не просто так. Именно здесь организаторы решили устроить вручение литературной премии – не такой уж и престижной, впрочем. В моём жанре престижных и не существует.

Я заметно нервничала, и вовсе не потому, что сегодня придётся предстать перед публикой, получить свою статуэтку и сказать заранее подготовленную речь. Чего-чего, а публики я уже давно не боялась.

Помню свои первые встречи с читателями, когда я от ужаса становилась так косноязычна, что уверена: все они смотрели на меня и думали: да она вообще не может связать пару слов – как она могла написать книгу? Но это уже позади.

На этом мероприятии меня волновало совсем другое. До сих пор свою настоящую личную жизнь я держала вдали от публики.

Да, безусловно, велись дебаты о том, что книга наверняка автобиографичная, так уж она выглядит, и сто процентов – писательница сама имеет соответствующий опыт. Но разговоры – это всего лишь разговоры. Люди вообще любят поболтать, особенно о тех, кто знаменит и на слуху.

Но сегодня Роберт и Клайд хотят явиться на вручение премии вместе со мной, чтобы первыми меня поздравить. И тут уж не нужно быть большим умником, чтобы сложить два плюс два… хотя, наверное, в нашем случае – два плюс один.

Моя книга о любви к двум мужчинам, не такая уж и давняя скандальная публикация о бизнесменах, которые предпочитают, чтобы у них была одна девушка на двоих, – и вот эта троица появляется вместе.

Почему Роберт Дэниэлс и Клайд Олаффсон, которые всегда дорожили своей репутацией, вдруг решились на такой шаг – я до сих пор не могла понять. Но сейчас нервничала до дрожи в коленках. Вывести наши чувства под свет софитов и вспышки фотокамер – точно ли это хорошая идея?

– Доброе утро, милая. – На террасе, где был накрыт завтрак, Роберт сгрёб меня в охапку.

– Она не спала, – тут же пожаловался Клайд, и я тайком показала ему кулак.

– Отвратительно. Ты себя не бережёшь, – нахмурился Роберт.

Я пробормотала что-то невразумительное и потянулась к столу. Оказывается, за ночь я успела проголодаться, но вспомнила об этом только сейчас.

Когда я закончила свою предыдущую книгу, я была уверена, что больше не напишу ни строчки и уж точно не смогу составить из этих строчек какую-то новую историю. Первую книгу я писала с надрывом, на эмоциях, я выплёскивала туда боль и любовь, которые не помещались в моей израненной душе.

Но теперь я была счастлива – счастлива и безмятежна. И рядом со мной – мужчины, которые впитались в мою кожу и текут по моим венам вместо крови. Мои лучшие мужчины в мире – надёжные и заботливые, готовые встать за меня стеной. У меня есть всё, что нужно для счастья.

Но может ли быть счастье источником вдохновения?

И недавно я с удивлением обнаружила, что может. Новая история захватила меня с головой. Я видела её героев, как живых. Проживала с ними эпизоды их жизни. История росла сама по себе, а мне оставалось лишь всё записывать. Торопливо, путаясь в словах, я знала: у меня ещё будет время для того, чтобы её «причесать».

Сейчас главным было не пропустить ничего, ни одного важного мгновения в жизни моих героев, которые на какое-то время стали для меня более реальными, чем существующие люди.

– Ты уже определилась с платьем? – спросил Клайд, и в его голосе зазвучали ревнивые нотки.

Оба они выбрали по платью для этого торжественного выхода, и каждый настаивал на своём варианте. Это послужило причиной немалого количества шутливых баталий в нашем домике.

– Определилась, – сказала я и держала паузу, как ведущий международных конкурсов, перед тем как объявить победителя. – Я пойду в красном.

– В красном? – Теперь удивлены были оба. Один из них предлагал роскошное тёмно-синее платье в пол, а другой – довольно дерзкое белое.

– Да, красное. Я заказала его ещё месяц назад – специально для этого вечера.

– И всё это время морочила нам голову? – притворно нахмурился Роберт.

Я пожала плечами.

– Сами виноваты. Вы же знаете, я не могу выбирать.

Они замолчали, и всем троим было ясно: я сейчас говорю вовсе не о платье. Никогда, ни при каких обстоятельствах я не хотела бы выбирать между ними. И не стану.

День пролетел быстро – я даже успела вздремнуть пару часов, а потом долго и тщательно собиралась. Я знала: в этот день пресса мне не простит ни выбившуюся прядь из причёски, ни не слишком аккуратный макияж. Я должна быть безупречна.

Роберт и Клайд всё это время были неподалёку. Словно оказывали мне молчаливую поддержку. На самом же деле постоянно отвлекали. Но уж точно я не сказала им об этом, потому что поддержка мне в этот день была нужна как никогда.

Вечер, тропический воздух, красная дорожка, по которой мы шли втроём, вспышки фотокамер, удивлённые перешёптывания. Вот оно, Эмилия, – теперь все знают. Ну, почти знают.

Клайд взял меня за руку, и почти в то же мгновение Роберт взял за другую.

– Всё будет хорошо, любимая, – шепнул кто-то из них.

А я и не сомневалась: всё обязательно будет хорошо.