Дэй Лакки - Двойная расплата

За весь день я едва ли поднялась пару раз, чтобы размять плечи, и остановилась лишь тогда, когда закончилась бумага. Черт, как же некстати! Надо будет извернуться и раздобыть побольше. Хотя теперь законного повода заходить в кабинет Клайда Олафссона, когда там никого нет, у меня не осталось и сделать это будет значительно сложнее.

Ну да ладно, что-нибудь придумаю.

Я сложила свои листки в стопку и спрятала их под матрас. Именно там они в наибольшей безопасности.

⁂

День пролетел незаметно, и голод давал о себе знать, так что я спустилась на первый этаж. Горничные закончили свою работу и ушли, дом опустел. И снова я порадовалась тишине и беззаботности, в которых проходил мой день.

Но время близилось к вечеру. Скоро придут Клайд и Роберт.

От одной этой мысли у меня леденели пальцы, а сердце начинало биться как сумасшедшее.

Что это будет? Как это будет…

Хлопок двери известил о том, что хозяева дома.

Я остановилась, чувствуя, как загораются щеки. После вчерашнего я не была готова взглянуть им в глаза.

– Здравствуй, Эмилия, – тихий голос Роберта прозвучал как гром среди ясного неба и вызвал дрожь от страха и предвкушения. – Как прошел твой день?

– Спасибо, хорошо, – ответила и снова почувствовала крайнее замешательство.

Должна ли я сейчас вежливо поинтересоваться, как пошел их день? Или мне следует задать совсем другой вопрос? Пожалуй, второе.

Собрав все свои силы, я еле слышно проговорила:

– Я понадоблюсь вам сегодня вечером?

Теперь мои щеки пылали так сильно, что ими, наверное, можно было растопить вечную мерзлоту.

Новые горничные уже сделали всю работу, так что совершенно очевидно, для чего именно я могла бы понадобиться мужчинам нынешним вечером.

– Нет, – коротко ответил Роберт. – Можешь отдыхать. Мы сегодня ждем гостью.

Мое дыхание на мгновение сбилось. Как раз этого я не ожидала. А должна была. С чего вообще я взяла, что с моим появлением в этом доме перестанут бывать особые гостьи?

– Да, конечно, – ответила, с неудовольствием отметив, как дрогнул при этом мой голос.

Да что это со мной?! Не стану же я на самом деле переживать из-за того, что они решили привести очередную девицу? Это глупо!

Раздался смешок Клайда.

– Если ты планируешь подсматривать, – сказал он, – предупреждаю сразу: это пустая затея. Ничего интересного ты не увидишь. Это деловая встреча.

Если бы можно было покраснеть еще сильнее, я бы это сделала. Но сильнее просто невозможно.

– Спасибо, я пойду в свою комнату. Хорошего вам вечера, – проговорила и, не дожидаясь ответа, понеслась вверх по лестнице.

Оказавшись на втором этаже, я остановилась и прислушалась. Кажется, никто не собирался подниматься следом за мной. Судя по негромким голосам, они расположились в гостиной. Ну что ж, тем лучше.

У меня ведь оставалось дело! Важное!

Я юркнула в кабинет Клайда, в темноте подошла к принтеру и вытащила из лотка несколько листков бумаги. Еще один мой трофей, мне будет чем заняться, пока мои хозяева развлекаются.

Я напишу книгу!

Эта мысль пришла внезапно и показалась мне такой простой и естественной, что я удивлялась: как это до сих пор не приходило мне в голову?

Сюжет родился сразу же. Девушка – самая обычная, такая, каких немало живет по соседству, – борется со своими демонами. Она… влюблена в двоих. И никак не может решить, кто нравится ей больше. Не готова отказаться ни от одного из них.

Разные грани любви. Стыд. Отчаяние. Страсть…

Все то, что сейчас испытывала я. И все же моя книжная история не повторит реальную, она будет другой…

…Еще час я просидела над бумагами. Но чем дальше, тем труднее мне было сосредоточиться. Мысли ускользали, то и дело возвращаясь к тому, что происходило прямо сейчас в гостиной на первом этаже.

Я умирала от любопытства.

И в конце концов не выдержала и спустилась, но не стала подходить к двери. Замерла на лестнице, спрятавшись в полумрак. За приоткрытой створкой раздавались голоса, смех.

– …И тогда я говорю им: мадам, засуньте эти инвестиции себе в задницу, справлюсь и без ваших денег… – раздавался тихий хрипловатый голос гостьи.

Девушка явно была не из тех, кто стесняется крепких словечек. Но моим мужчинам это, кажется, нравилось. Кто-то из них добавил со смехом:

– О, у мадам Смит обширное… поле для инвестиций…

Было очевидно: людям, которые собрались за этой дверью, интересно друг с другом. Они, скорее, добрые приятели, и проводить время вместе доставляет им истинное удовольствие.

Не желая дальше это слушать, я вернулась в комнату, закрыла дверь и упала на кровать. Изнутри росло, увеличивалось странное чувство, в котором мне было трудно признаться даже самой себе, настолько оно было нелепым.

Ревность.

Эмилия, ты серьезно?

Похоже, что так…

Пусть это глупо, но меня нечеловечески раздражала вся эта ситуация. Я хотела быть в обществе этих двух мужчин, хотела, чтобы они так же шутили со мной, чтобы им было со мной интересно.

Только вот моя роль в этом доме совсем другая.

Утро встретило меня серыми красками неба – как раз в тон моему настроению. Только если небо могло пролиться дождем, выплеснуть обиду и боль, у меня такой возможности не было.

Я здесь для развлечения хозяев дома. Вряд ли они будут счастливы увидеть мою зареванную физиономию. Мне полагается улыбаться, быть послушной и готовой сделать то, что они захотят. Кажется, я ничего не забыла?

Вчера я ликовала, что избавилась от швабры и щеток, а сейчас с удовольствием бы помахала ими, чтобы отогнать печальные мысли.

Как я ни старалась отвлечься, вспоминался прошедший вечер. И та женщина. Эффектная, красивая – я видела ее мельком, но образ четко отпечатался в памяти… Слишком уж ярко на этом фоне стала видна моя собственная незавидная роль.

Любовница. Пленница. Игрушка, от которой они избавятся, как только вволю натешатся. Но, может, это и к лучшему?

Если они скажут, что я могу уйти, испытаю ли радость?

Я честно ответила себе: «Нет».

Я не хочу, чтобы это заканчивалось… И вообще. Почему я решила, что она чем-то лучше меня? Да, они болтали с ней. Но их страсть, их жадные взгляды – все это принадлежит мне.

Я поняла, что я хочу увидеть Клайда и Роберта, услышать их голоса, почувствовать на себе взгляды, от которых внутри меня зажигаются огоньки.

Поспешно одевшись, я поторопилась спуститься. Да, они уезжают рано, но я еще могу их застать. Просто пожелаю им доброго утра…

Я сбегала по лестнице, когда услышала звук отъезжающего авто. Застыв, вцепилась в перила. Горничные делали вид, что заняты работой, но я поймала взгляд одной из них.

– Доброе утро, – сказала я. – Мистер Олафссон и Дэниэлс уже уехали?

– Только мистер Олафссон, мэм, – ответила одна из горничных. – Мистер Дэниэлс у себя в кабинете. Просил, чтобы его не беспокоили.

Кивнув, я прошла мимо них.

Последняя фраза… для чего она добавила ее? Когда Роберт отдавал это распоряжение, имел ли он в виду и меня?

Наверное, да.

Неуверенность, удачно задушенная мною, снова подняла свою ядовитую голову.

Завтрак… не помню, что именно я ела. Так, просто забросила в себя кое-что из еды, выпила кофе – чтобы хоть чем-то занять свои мысли. И вышла из кухни, раздумывая, чем бы занять себя.

Поплавать в бассейне? Прогуляться у дома? Посидеть в беседке? Что-нибудь почитать? Нет, не хочу.

Проходя мимо кабинета, я невольно замедлила шаг. Мелькнула мысль – постучаться, войти. И тут же сомнение – а как же распоряжение хозяина дома?

Ну вот и проверю, относится ли оно ко мне тоже!

Я решительно постучала в массивную дверь и, услышав мужской голос, толкнула ее. Роберт сидел за столом: стопки документов, ноутбук, в котором он что-то сосредоточенно читал, застывшие над клавиатурой длинные пальцы…

А мой взгляд почему-то зацепился за его расстёгнутый ворот. И мне стоило огромного труда посмотреть в глаза. Наверное, из-за тишины, которую хозяин дома оборвать не спешил. И из-за того, что я знала, чувствовала: сейчас он тоже рассматривает меня.

Вот его взгляд мазнул по моему лицу, опустился к шее, груди, коснулся моих ног, обтянутых джинсами, и медленно поднялся вверх.

– Ты что-то хотела, Эмилия?

Голос прозвучал деловито и сухо, заставив меня растеряться.

– Просто зашла поздороваться, – выдавила я, натянуто улыбнувшись. – Пожелать доброго утра.

– Хм. Доброе утро, Эмилия, – ответил он. – Жаль, что Клайд уже уехал, не дождавшись твоего пожелания. Ему бы было приятно.

Это издевка? Я вгляделась в лицо Роберта, но оно было совершенно бесстрастным.

– Извините, что побеспокоила, – поспешно пробормотала я. – Не буду вас отвлекать.

– Ничего, ради этого стоило прервать работу над многомиллионным контрактом.

И снова ни тени иронии в голосе или во взгляде. Но у меня было ощущение, будто мне влепили увесистую оплеуху. Где я, а где многомиллионный контракт? Несовместимые вещи.

Он просто поставил меня на место.

– Прошу прощения, – обронила я и резко захлопнула дверь.

Получилось сильнее, чем я рассчитывала, гул от грохота эхом прокатился по пустому коридору.

Едва я поднялась к себе в комнату, как в дверь постучали. Роберт? Решил устроить мне разнос за то, что я хлопаю дверями? Я внутренне сжалась, готовясь к противостоянию… Или к чему-то еще. Но на пороге стояла одна из горничных.

– Это доставили для вас, мэм, – сказала она, водрузив на журнальный столик штук пять пухлых бумажных пакетов.

Следом за ней вошла другая горничная – с какими-то коробками.

Они быстро ушли, словно боялись чего-то.

Чего? Да какое мне дело!

Я с удивлением рассматривала отличительные знаки модных брендов одежды. Раскрыла один из пакетов: в нем оказалось белье красного, черного, лилового, белого цветов. Их любимые расцветки? Дорого, провокационно.