Марина Третьякова - Дьявол напрокат

— Где ты был? — Фраза сорвалась с языка, и я тут же прокляла себя за глупость. Нужно было говорить напрямую. И, как назло, Аполлон решил поиздеваться.

— Не понимаю, о чем ты. — Едкий тон заставил меня поджать губы. Он когда-нибудь прекратит это?

— А по-моему, понимаешь. — Ответила таким же голоском, ожидая хоть какой-то реакции, но Марк продолжал молча шагать рядом. — Прекрати это!

Он остановился, всем своим видом изображая невинное любопытство.

— Прекратить что? — И голос как у непробиваемо спокойного удава.

Как же бесит!

— Хватит издеваться! — Ткнула пальцем в голую грудь, но тут же отдернула, ощутив дежавю. Опять. Просто праздник повторений!

И тут уже Марк не выдержал.

Шагнул ко мне, прожигая гневным взглядом.

— Если хочешь спросить спал ли я с Бетси, так и говори! Хватит строить из себя паиньку.

— Строить паиньку? Это называется такт! Но откуда тебе знать, ведь ты совершенно не знаком с таким понятием!

Отвернулась, желая уйти, но Аполлон подцепил мое запястье и сжал, не давая сдвинуться.

— А ты знакома с понятием верность? Или это для тебя пустой звук?

От такого заявления ярость вскипела с новой силой, грозясь выплеснуться наружу новой вспышкой гнева.

— Верность? О чем ты?

Марк цинично усмехнулся.

— Что и требовалось доказать… — Он разжал пальцы и отступил, давая мне уйти, вот только я еще не все сказала!

— Это не я уходила с Ником, чтобы уединиться! — Не заметила, как перешла на крик, но и Аполлон не отставал.

— А по-моему, ты была не прочь, когда жалась к нему!

— Что? Да я ушла от всех, чтобы не палить, как ты увел с вечеринки другую! Если бы гости узнали…

— Гости знали!

Моргнула, непонимающе глядя на взбешенного Аполлона.

— Она попросила меня помочь принести сумку…

Принести сумку?

Видимо, облегчение так явно отразилось на моем лице, что Марк ненадолго замолчал.

— То есть, вы…

— Нет! — Так безапелляционно, что мне пришлось закрыть рот, из которого рвались едкие замечания. — В отличие от тебя, я поддерживаю иллюзию здоровых отношений и не ведусь на заигрывания первой попавшейся тёлки!

— То есть ты хочешь сказать, что я…

Марк вскинул брови, ожидая, когда я продолжу фразу, но слова снова застряли в горле. Ну нет, же. Не ведусь?

Просто это грёбаное одиночество так и толкает меня в объятия, которые раньше дарили покой.

— Тебе легко говорить! Это не ты был в отношениях несколько лет, а потом остался один, выброшенный на помойку, как ненужная вещь!

Произнесла это и тут же замолчала, мечтая прикусить себе язык.

— Такой ты себя чувствуешь? — Марк искренне не понимал. Его голос стал тише. — Ненужной?

Опустила глаза и сглотнула. Наболтала лишнего! Дура!

— Вики. — Аполлон шагнул ко мне и сжал талию, притягивая ближе. — Думаешь, никому не нужна?

Он пытался поймать мой взгляд, но я отвернулась, и ему пришлось заставить меня посмотреть в зеленые глаза, сжав подбородок.

— А кого я буду донимать, отрабатывая навыки остроумия?

Искра нежности скользнула во взгляде и он продолжил.

— Кого буду ловить, не давая сверкать голым задом перед гостями?

Не выдержала и хмыкнула, старательно подавляя улыбку.

— Кто будет складывать китайскую стену из подушек, чтобы мне спалось теплее?

С каждой фразой все тише и ближе, гипнотизируя бархатом голоса.

— Кто будет бесить меня и в то же время притягивать как магнит?

Подушечкой большого пальца по нижней губе, заставляя прикрыть глаза.

Впился в губы, сминая сомненья, вытесняя из головы все мысли кроме одной единственной.

Еще!



Новый день встретил тишиной и теплым светом, пробивающимся сквозь шторы в комнату.

Угрызения совести начали мучать меня еще до того, как я открыла глаза, а тяжесть мужской руки на животе подсказала, что они обоснованы.

Дура.

Тихонько повернула голову, и сердце сжалось, стоило заметить спящего рядом Аполлона.

Одеяло обмотано вокруг бедер, красивая тронутая загаром грудь, мужественная шея, на которой виднелся…

О боже!

Зажмурилась и отвернулась.

От души хотелось списать все на алкоголь. Хотелось сказать, что в меня вселился демон. Хотелось придумать сотни отмазок, но я понимала, что все они будут звучать глупо.

То, что произошло, было ужасно постыдно, и я принимала в этом непосредственное участие.

Начнем с того, что я сделала это с парнем, которого знаю от силы пару дней. Это раз.

И даже не смотря на сводящие с ума воспоминания о его руках на моем теле, о поцелуях, доводящих до исступления, и ласках, подаренных сквозь пелену крышеносного экстаза, я не могла спокойно смотреть на себя в зеркало, когда аккуратно выбралась из плена его рук и на цыпочках скрылась за дверью ванной. В отражении была не я, а все еще та незнакомка, которой я стала в эту ночь.

Губы распухли, волосы всклокочены, на коже то там, то тут виднеются следы ласк, и самое страшное: в глазах томительный, заставляющий принять поражение, огонек удовлетворения.

Дура.

Второй причиной, по которой нам не следовало делать это, был контракт. Этой ночью мы нарушили самое главное правило, которое я мысленно поклялась никогда не нарушать.

И как теперь поступить?

В экземпляре того самого контракта, который Марк высылал мне на электронку, было четко прописано, что близость и все вытекающие возможны только по обоюдному согласию и за отдельную плату.

Да. Только сейчас до меня дошло, что он, вероятно, делал это и с другими своими клиентками. Боже, какой стыд…

Одно дело, дарить поцелуи и ласки той, кому ты нравишься и кто нравится тебе, и совсем другое делать это с той, кто платит.

Фу. Мерзость.

И, наконец, третья причина, по которой нам не следовало затевать это всё — возможные последствия. Чисто теоретически, они могут быть разными, от жуткого стыда, который я испытываю сейчас, до вполне осязаемых и реальных, которые могут проявиться через месяц.

Нда. Не хотелось бы думать об этом сейчас, но честно сказать, такая вероятность есть.

Потому что я прекрасно помню, что мы не…

Ну в общем, понятно.

Интересно, куда делся мой здравый смысл этой ночью?

Вероятно, он остался там, на пляже, у самой кромки прибоя, когда Аполлон коснулся моих губ.

Я должна была еще тогда отпрянуть и уйти, но безумная, неутолимая жажда, которую я ощутила, стоило только нашим языкам столкнуться, стерла все барьеры, и я обхватила его шею руками, прижимаясь ближе.

Жар его тела был таким обжигающим и желанным, что хотелось сдернуть с себя эту чертову футболку, чтобы каждой клеточкой кожи ощутить его на себе. Согреться. Сгореть.

Марк глухо застонал, стоило мне прижаться к нему теснее и ответить на сводящий с ума, лишающий контроля и остатков разума поцелуй.

Дьявол!

Он отстранился, вглядываясь в мои глаза, и вложил в мою голову мысль, что нам пора покинуть пляж. Да, именно вложил, потому что мы не разговаривали, но я прекрасно помню, что прочла это по его взгляду.

Зеленые глаза, казалось, заглядывали в самую душу, и заставляли сердце заходиться в безумном ритме, стоило мне прочесть в них то, что испытывал Марк. И что испытывала я.

Голод.

Как оказалась в машине, толком не помню. Не помню и то, как незамеченными прошли сквозь гостиную, в которой у телевизора еще сидели мужчины-полуночники.

Едва мы оказались в комнате, и замок на двери щелкнул, все барьеры рухнули, и я, отбросив последние сомнения, позволила Аполлону сделать то, о чем мечтала еще стоя на горячем песке.

Сдернуть с меня эту ненавистную футболку.

А дальше все как в тумане.

Сильные руки на талии, дернул вверх, обхватила его ногами позволяя отнести себя к кровати.

Упали, судорожно прижимаясь ближе, избавляясь от остатков хрупких преград между нами.

Казалось, мы оба ждали этого момента очень долго, словно вся жизнь до этого была сплошной прелюдией к кульминации. К тому, что должно было произойти здесь и сейчас.

Дыхание перехватило, стоило нам ощутить, как трепетно, неимоверно мучительно и жадно реагируют наши тела на такую долгожданную близость.

Толчок, и Марк поймал мои губы, глуша стон. Хотелось еще, поэтому сама потянулась навстречу ему, как цветок к солнцу. Прикрыла глаза, отдаваясь на милость обжигающих прикосновений его требовательных рук и губ.

Жар тел, заставлял плавиться, сгорать в агонии, которая сжигала на своем пути всё, без остатка.

Озверевший взгляд Аполлона, цеплялся за мой, замутненный желанием, пока он задавал ритм, продиктованный неистовым животным инстинктом.

Руки скользили по телу, ногти врезались в спину, дыхание жгло горло и тихие стоны срывались с губ, когда Марк снова и снова доводил меня до края бездны, за которым меня ждал взрыв экстаза.

Он шагнул в него следом за мной, шепча мне в губы слова, которые никогда не должен был произносить, но в тот момент они казались такими желанными, что я прикрывала глаза и позволяла себе поверить в эту сводящую с ума иллюзию.

Он нависал надо мной, заставляя сходить с ума от ощущения этого горячего сильного тела, минуту назад подарившего мне свою частичку, а я все никак не могла унять дрожь и бешенный стук сердца…

Уснуть удалось только под утро, когда утомленные, но до одури счастливые, мы сплелись в объятиях и позволили себе провалиться в сон.

За дверью послышалось движение, и я нырнула за шторку в ванной и открыла воду. Надеюсь, сегодня будет насыщенный день, и оставаться наедине с Аполлоном мне не придется.