― Непременно позвоню, спасибо.

Да... Это было почти... мило?

Скид кивнул и пошел дальше по коридору. Странный парень. Сейчас я уже не так его боялась, но была бы не прочь видеться с ним пореже. Потом опустила крышку унитаза, и, поставив на него свои вещи, взяла кусок туалетной бумаги, чтобы протереть стойку. Именно тогда у меня зазвонил телефон. Я взглянула на определившийся номер.

Папа.

Я сглотнула, пытаясь решить, должна ли ответить. Отношения между нами были немного неловкими, хотя он следил за мной через Кит. Сказать, что наш первый разговор о Хантере прошел не очень хорошо, было бы преуменьшением. И это еще было мягко сказано.

К счастью, во всей этой ситуации между Риперами, Дьявольскими Джеками и картелем со времени первых стрельб не произошло ничего нового, но в эти дни люди не могли вздохнуть спокойно. Думаю, все решили, что это лишь вопрос времени.

Я вздохнула и схватила телефон. Мне не хотелось, чтобы он беспокоился обо мне, а я знала, что он будет волноваться, если не будет уверен в моей безопасности.

― Привет, Пап.

― Привет, Эмми, ― поздоровался он. Слава богу, по тону его голоса можно было сказать, что не произошло ничего чрезвычайного. В последнее дни априори моим предположением на любой звонок было то, что случилась какая-то катастрофа. ― Я просто звоню, чтобы узнать, приедешь ли ты домой на День Благодарения. Сегодня вечером обещали метель, поэтому решил проверить. Так что тебе лучше выехать завтра днем, если, конечно, ты планируешь быть здесь...

Я улыбнулась вопреки самой себе. Неважно, насколько странной была жизнь, некоторые вещи относительно отца никогда не менялись:

― Тебя убивает, что ты сам не можешь проверить давление в моих зимних шинах?

Он замолчал на минуту.

― Не буду отвечать на это, ― наконец, сказал он. ― Но поскольку мы заговорили о машине, то, когда в последний раз ты меняла масло? Думаю, это лишь вопрос времени, когда твоя машина начнет перегреваться. Тебе стоит подумать о новой машине.

― Моя машина в порядке, пап, ― сказала я, чувствуя, как внутри меня что-то сжалось. Конечно, он сводил меня с ума. Но мне также нравилось, что он всегда заботился обо мне. И я поняла, что скучаю по нему. Мне захотелось поехать домой на праздники.

― Мне нужно поговорить с Хантером о Дне Благодарения, ― медленно проговорила я. ― Мы обсуждали праздничный ужин здесь, с его братьями.

Наступило молчание.

― Ты могла бы привезти его в Кер д'Ален, ― сказал папа.

Я чуть не выронила телефон.

― Можешь это повторить? Думаю, я неправильно тебя расслышала. Ты только что пригласил Хантера на День Благодарения?

― Да, ― сказал он. ― Не в Оружейную, конечно. Я знаю, ты уверена, что он невиновен, но многие парни на это не купятся. Но я впущу его в дом, если ты вернешься домой.

Я пыталась это переварить:

― И где он будет спать?

Я услышала сдавленный шум на другом конце линии.

― Он может остановиться в твоей комнате.

― Пап? ― осторожно спросила я. ― Ты умираешь?

― Что, черт возьми, это должно означать?

― У тебя рак или что-то вроде того? Это же не ты. Ты... милый.

― Я хочу, чтобы моя дочь была дома на чертов День Благодарения, ― огрызнулся он. ― Если это означает, что мне придется мириться с ее парнем-придурком, я это сделаю.

― Он ― мой старик, и он не придурок.

― Поговори со своей сестрой, ― внезапно сказал он, и теперь уже Кит говорила по телефону.

― Думаю, что у папы вот-вот случится удар, ― сказала она мне, ее голос был взволнованным, и она так тараторила, что невозможно было понять и половины слов. ― Серьезно. Он сжал кулаки, и его лицо покраснело.

― Он только что сказал мне, что Хантер может спать в моей комнате на День Благодарения.

Мертвая тишина.

― Это так, черт подери, несправедливо, ― взорвалась она. ― Знаешь, сколько парней я пытался привести домой? Он никогда не позволял никому из них остаться с нами.

― В этом-то и проблема, ― услышала я папу на заднем плане. ― Парни. Во множественном числе. Я не согласен с выбором Эм, но, по крайней мере, она его сделала. Ты просто используешь их, как салфетки.

― Кто бы говорил? ― возмутилась она. ― Ты хуже, чем гребаный бездомный кот!

Великолепно. Как только они начали, то могли продолжать так часами. Поэтому я повесила трубку, зная, что Кит даже не заметила бы этого. Я решила поговорить с Хантером после душа. Поскольку не была уверена, что обо всем этом думать. Мне хотелось быть со своей семьей на праздники, но я не совсем доверяла отцу, зная, что он мечтает пристрелить Хантера. В прошлом он чуть не убил, по крайней мере, двух наших парней, а они даже не сделали ничего, чтобы разозлить его.

Я закрыла дверь и заперла ее, затем разделась и с содроганием вошла в душ. Черт возьми, я отскабливала его в первое утро своего пребывания здесь. Но что бы здесь не жило, оно было упорным и боролось, чтобы вернуться обратно. Мерзкое черное дерьмо уже расползлось по швам.

«Келси, ― подумала я. ― Надо не забыть поговорить с Келси, посмотреть, есть ли у нее комната. Независимо от того, как сильно я люблю своего парня, я не могу жить в его доме, где душ вражески настроен и имеет разум».

И подумать только, все это время я боялась Дьявольских Джеков и их пистолетов — мне никогда не приходило в голову, что реальной опасностью была их отвратительная заплесневелая ванная.

Химическое оружие.

Надеюсь, Хантер смог бы поехать со мной в папин дом. По крайней мере, там, я в этом уверена, ванная будет чистой. Я уехала из Кёр д'Алена только месяц назад, поэтому времени на такое не хватило бы, даже если бы отец намеренно опрыскивал плесень магическим спреем для роста каждый день.

***

Хантер

Эм сидела у меня на коленях, ноги по обе стороны от моих бедер, лицом ко мне. Она была умной девушкой ― потому что охренеть как трудно для мужчины сказать «нет» женщине, когда ее киска прижимается к его члену. Было бы идеально, если бы не ее одежда. Мне действительно нужно было стянуть ее, может, даже сжечь...

― Так ты поедешь со мной? ― спросила она. ― Я не поеду без тебя, но я очень хочу. Ты даже можешь взять с собой Келси.

Я фыркнул:

― Келси ненавидит праздники. Говорит, что они заставляют ее думать о блюющих котятах, слишком много милого семейного дерьма.

Эм нахмурилась и склонила голову.

― Грустно это слышать, ― тихо сказала она. ― Вы, ребята, заслуживали гораздо лучшего.

― Сейчас уже лучше, детка.

Я наклонился к ней и поцеловал, захватив ее нижнюю губу. Она пошевелилась над моим членом, получив ожидаемый результат. Разве может такое быть, что мне надоест прижимать эту женщину к себе? Я не мог представить, что это когда-нибудь произойдет.

Поэтому, когда она отстранилась, я застонал.

― Ты не ответил на мой вопрос, ― сказала она, нетерпеливо улыбаясь. ― Ты поедешь на День Благодарения со мной?

― Хм, прямо в лоб, ― заметил я, подняв бровь.

― Я за прямоту в отношениях. И каков вердикт?

― Мне нужно поговорить об этом с Бёрком, ― ответил я, задумываясь. ― Я знаю, что речь идет только о том, чтобы навестить твою семью, но могут быть и более серьезные последствия. И если Бёрк будет не против, то я могу себе представить праздничное веселье в доме человека, который хочет моей смерти. Словно это наш собственный гребаный фильм с телеканала «Холлмарк», только с оружием.

Эм завизжала, обнимая меня за шею и крепко сжимая. Это придавило ее грудь к моей, что мне определенно понравилось. На телеканале «Холлмарк» бывали сцены секса?

― Ты лучше всех, ― прошептала она. ― Не могу дождаться, чтобы все тебе показать. И я обещаю, что обеспечу тебе защиту от папы.

Я взорвался от смеха:

― Мне не нужна защита.

Она отстранилась и посмотрела на меня.

― Да, точно, ― усмехнулась она. ― Ты большой плохой байкер, и все тебя боятся. К сожалению, как и Риперы, а их много, и они все будут сосредоточены в одном месте. Мы все время будем осторожны, обещаю. Это так много для меня значит, Лиам. Когда ты поговоришь с Бёрком?

― Он должен позвонить этим вечером, ― сказал я, проводя руками по ее спине, чтобы схватить ее за задницу. ― Тогда я у него и спрошу.

― Звучит неплохо, ― прошептала она, когда я подтянул ее плотнее к своим бедрам. Затем я перевернул нас, чтобы она лежала подо мной: мягкая, открытая и великолепная.

― Мне нравится видеть тебя такой, ― сказал я. ― Люблю твои волосы на моей подушке. Хочу сделать фотографию.

― Что ты имеешь в виду?

Я потянулся за своим телефоном, разблокировал его и запустил приложение камеры. Потом сел, оседлав ее, и поднял над ее головой.

― Я хочу сфотографировать тебя вот так. Улыбнись мне.

Она закатила свои глаза.

― Это твой способ поставить меня на место, ― пробормотала она, но улыбнулась. Затем, только я щелкнул, она показала язык.

― Ты очень непослушная девочка, ― проговорил я, нахмурившись. ― Теперь улыбнись по-настоящему, или я тебя отшлепаю.

Я сделал еще один кадр, как зазвонил одноразовый телефон на столике.

― Это наверняка Бёрк, ― сказал я. Я бросил свой телефон на покрывало и потянулся за одноразовым мобильником. ― Я сейчас вернусь, хорошо? Не двигайся.

Она засмеялась и кивнула. Я взял сотовый и вышел из комнаты, отвечая уже в коридоре.

― Привет, ― сказал я. ― Как дела?

― Расту, цвету, не молодею, ― ответил Бёрк. ― А ты, черт возьми, как думаешь?

Я фыркнул:

― Боже, ты прямо солнечный лучик в окне моей жизни.

― Делаю все возможное. Есть новости, ― сказал он. ― Не очень хорошие новости. Думаю, по Кёр д'Ален бродит парень, который притворяется Дьявольским Джеком. Звонил владелец бара, сказал, что тот был там пару раз, говорил всякое дерьмо про Риперов, угрожал.

― Ты, бл*дь, издеваешься надо мной.