На этот раз я поняла, что он улыбается.

— Ты сошел с ума, — сказала я, качая головой. — Что, если у тебя травма головы или что-то еще?

Он протрезвел:

— Не стоит рисковать, снова выезжая куда-то, детка. Есть, по крайней мере, еще один стрелок, которого мы не нашли сегодня.

Я застыла:

— Хос сказал, что нам больше не нужно беспокоиться.

— Ну, это было, вероятно, до того, как у нас появились все детали, — сказал Хантер, вздыхая. — Сначала думали, что это один парень. Я уверен, они соберут всех завтра и расскажут все, что нужно знать. Держу пари, что второй парень уже исчез — они не преследовали нас, просто пытались замутить дерьмо между клубами. Но теперь у нас есть доказательства, что за этим нападением стоял картель, которых должно быть достаточно, чтобы убедить Риперов и Джеков, что мы должны работать вместе. Сегодня все обернулось против них.

— Проклятье, — прошептала я. — Думаю, это уже что-то. Но я понимаю, к чему ты клонишь. И, выбирая между льдом и картелем, думаю, умнее будет остаться на месте. Полагаю, нам стоит подняться наверх?

— Какая замечательная идея. Жаль, что я не подумал об этом, — пробормотал он, хотя мне показалось, что я уловил намек на юмор в его глазах. Возможно. Как я уже сказала, трудно определить со всеми этими отеками. Я взяла его за руку и осторожно провела через комнату, противопожарную дверь, на главную лестницу.

— Ты хочешь подождать, пока отец не поможет тебе? — спросила я, учитывая подъем, ожидающий нас впереди. Я бы могла его поддержать, но на этом все.

— Нет, — ответил Хантер ироничным голосом. — Я просто не вынесу больше никакой помощи от твоего отца. Я выдержал столько, на сегодня с меня достаточно.

***

Через час я прокралась вниз. Хантер был в отрубе, и я сомневалась, что даже зомби-апокалипсис разбудил бы его. Знала, что найду отца в Оружейной. У него там был диван, а с тем количеством людей, которые спали, он не стал бы занимать кровать, которую мог бы использовать какой-то ребенок.

Я тихонько постучала в дверь, не желая разбудить того, кто еще может ночевать неподалеку.

— Минуту, — сказал папа, и я услышала, как он двигается. Потом дверь открылась, и он посмотрел на меня.

Я даже не улыбнулась:

— Мне нужно поговорить с тобой.

— Заходи, — вздохнул он.

Я протиснулась внутрь, когда он включил лампу, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней. Он откинулся на спинку дивана. Мы долго смотрели друг на друга.

— Я очень скучаю по твоей маме, — наконец сказал он. — Она знала, как обращаться с вами, девочки. Я никогда этого не понимал.

Его слова застали меня врасплох, и я почувствовала, как внезапно полились слезы. Я безжалостно стерла их:

— Речь идет не о маме. Речь идет о нас.

— То, что произошло между мной и Хантером, не твое дело. Ты это знаешь. Это не твоя проблема, и тебе не стоит об этом беспокоиться.

Я медленно покачала головой, думая, поймет ли он меня когда-нибудь:

— Нет, папа. Это определенно моя проблема, когда человека, которого я люблю, избивают до полусмерти, потому что мой отец ненавидит саму идею моего взросления.

Он открыл рот, чтобы ответить, но я подняла руку, прервав его. Его глаза расширились.

— Я понимаю дела клуба, — продолжила я. — Я понимаю, что ты президент, и мы все должны делать то, что ты говоришь. Я никогда не оскорбляла тебя перед твоими братьями. Но дело не в клубе, дело в нашей семье, и ты должен выслушать меня, потому что сейчас я, как никогда, серьезна. Если еще хоть раз тронешь моего мужчину, ты умрешь для меня. Умрешь. Я не буду говорить с тобой, не буду смотреть на тебя, и будь уверен, что ни за что в будущем не позволю тебе увидеть внуков. Все ясно?

Он снова вздохнул:

— Кристально.

Я повернулась, чтобы уйти, но он встал и поймал меня, притянув в объятия. Отклонилась на секунду, но затем знакомое чувство безопасности и принадлежности, которое я чувствовала в его руках, окутало меня.

— Я всегда буду твоим отцом, — тихо сказал он, уткнувшись подбородком мне в голову. — Мы с Хантером разобрались во всем. Он понимает меня, и я думаю, что начинаю понимать его. Но не важно, как сильно ты его любишь или где окажешься, ты никогда не перестанешь быть моей маленькой девочкой. Я люблю тебя, Эм.

На этот раз я позволила слезам течь:

— Я тоже тебя люблю, папочка.

Через мгновение я отстранилась и посмотрела вверх, изучая его лицо:

— Мне нужно вернуться к Хантеру сейчас же.

Он кивнул мне, проведя рукой по волосам, глядя почти задумчиво:

— Я знаю, детка. Иди, позаботься о нем.

***

Утро Дня Благодарения выдалось ярким и солнечным.

Я проснулась и осторожно выползла из постели, стараясь не слишком задевать Хантера.

Подойдя к окну, выглянула наружу и обнаружила, что все покрыто толстым слоем льда. И я имею в виду абсолютно всё. Машины, вечнозеленые растения, линии электропередач. Дьявол. Эти кабели выглядели, словно вот-вот порвутся. Насколько хватало обзора, было видно, как лед ловил солнечный свет и отражал его, словно миллионы крошечных призм. Как будто мы легли спать на земле, а проснулись в сказке.

Конечно, был один большой недостаток всей этой ледяной страны чудес… Ни за что, черт возьми, нам сегодня не уехать, а значит, мы с Хантером застряли на праздники вместе со всей моей семьей Риперов. С другой стороны, только половина из них желала его смерти. К сожалению, некоторые из тех, кто этого хотел, будут готовить сегодня, поэтому я решила, что должна попробовать все, что они будут давать ему, прежде чем позволить ему самому прикоснуться к чему-либо.

Может нам стоит остаться на Рождество в Портленде...

Я услышала шум со стороны кровати. Хантер выглядел сегодня намного, намного хуже. Синяки налились, и его лицо напомнило мне размазанный помидор. Размазанный помидор с глазами.

— Возвращайся в постель, — пробормотал он. — И захвати с собой таблетки. Я чувствую себя дерьмово.

Я подошла обратно, нашла баночку с обезболивающим и осторожно высыпала пару таблеток себе в ладонь. Хантеру удалось приподняться, чтобы проглотить их, запив водой. Затем он болезненно опустил голову обратно на подушку, явно потратив даже на это большое усилие.

Я устроилась на кровати рядом с ним.

— Я тут все обдумала, — тихо сказала я. — И хочу, чтобы ты знал, как я ценю тот факт, что ты не стал мне лгать. Также понимаю, что ты ничего мне не расскажешь, и знаю почему. Он сделал это с тобой, потому что мы спим вместе, хотя мое похищение, вероятно, тоже сыграло не последнюю роль. И я уверена, что ты просто стоял там и позволил делать это с собой из-за какого-то дерьмового договора, который ты заключил с ним.

Хантер закрыл глаза:

— Я слишком устал для этого, детка. Тебе нужно отпустить это. Нам предстоит хороший праздничный ужин, а завтра мы разберемся с ситуацией с грузовиком. Все будет в порядке.

Я заползла под одеяло и облокотилась на локоть, чтобы изучить его пульсирующее лицо:

— Обещай мне, что все кончено.

— Что кончено? — спросил он сонным голосом.

— Твое дерьмо с моим отцом. Или мы должны пойти и купить ему стадо коз?

— Нет, — прошептал он. — Пик сказал, что бочек было достаточно. Он практичный человек.

— Ты сведешь меня с ума. Это ненормально.

— Я знаю. Люблю тебя, малышка.

— Я тоже тебя люблю.

— Мы можем продолжить спать?

Я фыркнула, затем повернулась на спину.

— Конечно, почему бы и нет, — сказала я. — Не то чтобы мы могли заниматься сексом, что хреново для тебя. Я изучила ту книгу. Знаешь, что там есть целая глава об эротическом массаже? По-видимому, ткани полового члена мужчины фактически переходят в мошонку, и если вы мягко нажимаете...

— Эм?

— Да? — невинно спросила я

— Ты злая, злая женщина.

Я улыбнулась, смакуя свою маленькую победу. Потом решила, что лучше вернуться ко сну — ведь мне понадобятся силы, чтобы продержаться до обеда. Зная мою удачу, дядя Дак решит рассказать Хантеру историю о том, как мне было шесть лет, и я спела «Jingle Bells, Batman Smells» в соло-сюрпризе в программе школьного праздника.

Ух.

Мы определенно проведем Рождество в Портленде.

Эпилог

Шесть недель спустя

Портленд, Орегон

Эм

Кофейня должна была закрыться в тот день в четыре, но, конечно же, несколько клиентов задержалось. Обычно это не проблема. Я просто переворачивала табличку «Закрыто» и прибиралась, пока они заканчивали.

К сожалению, эти два парня, похоже, засели надолго. Каждый из них заказал по небольшой чашке чая еще часа два назад, и с тех пор они спорили о существовании Бога. Куки не любила выгонять людей, однако, была готова провести черту в подобных ситуациях. Хотя мне не хотелось просить их уйти, мы не могли позволить себе терять клиентов.

Увы, в кофейне дела шли не очень хорошо, и я беспокоилась о Куки. И чувствовала себя виноватой из-за переезда в квартиру Келси, хотя она не брала с меня столько денег, чтобы существенно влиять на ее бюджет. Но я старалась помогать Куки с малышкой, когда могла, и даже приходила на прошлой неделе, чтобы прибраться в доме.

Было тяжело смотреть на то, как она воспитывает ребенка в одиночку. Я не могла представить себя на ее месте.

Прозвенел колокольчик, когда дверь открылась.

― Извините, мы уже закрыты... — начала говорить я, а потом улыбнулась, когда увидела Хантера. Хоть я и предполагала, что, в конце концов, настанет тот момент, когда у меня перестанет кружиться голова всякий раз как я вижу его, но он еще не наступил.

― Ты рано закончил? ― спросила я.

Две недели назад он устроился на постоянную работу в мастерскую, хотя, казалось, его график был необычно гибким. Как я поняла, там была какая-то история, но я, вероятно, никогда ее не услышу. И, насколько я могла судить, мастерская финансировалась Дьявольскими Джеками. По крайней мере, он не лгал об этом — Хантер был убедительно правдив со мной с тех пор, как мы поссорились из-за фотографий. Хотя это оказалось палкой о двух концах, на которую я уже однажды наткнулась, когда спросила его, не полнил ли меня старый свитер Кит.