Но ответом вновь стала лишь тишина.

— Полагаю, извиняться за мое теперешнее состояние ты также не намерен.

И снова никакой реакции.

— Ну и черт с тобой! Хоть сегодня доставать не будешь. И на том спасибо, — заключила, прежде чем запихнуть блокнот в лежавшую на соседнем стуле сумку с конспектами, да всецело сосредоточься на чаепитии. И анализе последней ночи. А вспомнить там было что. Уж Джи с антуражем постарался.

Не успела попасть в мир своего джинна, как тут же принялась тонуть. Благо, плавать я умела, и довольно неплохо. А потому сразу очутилась на поверхности. Только подумала — самое страшное позади, и собралась позвать Джи, как меня снова утянуло вниз. И тут началось. Мы целовались под водой, разделив одно дыхание на двоих. Правда, воздух довольно быстро кончился и нам почти сразу пришлось вынырнуть.

Пока Джи, по-прежнему оставаясь невидимым, нетерпеливо высвобождал меня из одежды, одновременно покрывая быстрыми хаотичными поцелуями то шею, то плечи, я смогла немного оглядеться. А заодно понять, где на сей раз очутилась.

Место больше всего походило на пещеру, или грот. Если судить по небольшим волнениям на воде и ее солоноватому вкусу, то вероятнее всего второе. Впрочем, какая разница. Это мир иллюзий. А значит здесь все ненастоящее.

Последнее, что успела заметить, прежде чем мужчина снова занял собой все мое внимание, это небольшой, тупиковый пятачок суши метрах в десяти от нас. До него мы хоть и добрались, но не сразу. Сперва меня ждало еще одно умопомрачительное куни. Не в воде, нет. Хотя джинн в ней так и остался. Я же была усажена на небольшой узкий выступ сантиметрах в двадцати над поверхностью, где меня в полной мере и одарили столь желанной лаской.

Разница с прошлым разом заключалась в том, что теперь мужчина совершенно не стремился растянуть мое удовольствие. Во всех его действиях напротив сквозило одно лишь голодное нетерпение. Что-то определенно изменилось. Правда поразмыслить, что именно, мне так и не дали, практически мгновенно заставив позабыть обо всем на свете.

Потом у нас был невероятно горячий секс, но уже на берегу. Правда, тут Джи пришлось немного помучаться, поскольку я, наконец, научилась пользоваться магией его мира и материализовывать на себе одежду, чем создала мужчине немало проблем. Во всяком случае, мне так показалось. Быстро смекнув, что, стоило ему снять с меня одно платье, как я тут же воссоздавала себе новое, следующее джинн уже беспощадно разорвал, от чего оно мгновенно рассыпалось в черную труху и растворилось в воздухе, из которого, собственно, и появилось. В жизни я бы возмутилась столь варварскому отношению к одежде. Но здесь… Наблюдать, как мужчина в порыве страсти старался добраться до столь желанного для него тела и сметал все на своем пути, даже если этим всем был лишь несчастный клочок ткани… Черт, как же это меня заводило.

— Ладно. Хочешь секса в одежде? — неожиданно остановившись, глядя на мое очередное созданное на себе платье, отозвался Джи и, не дожидаясь ответа, твердо произнес: — Будет!

О-о-о! И тут началась чуть ли не самая интересная и захватывающая часть моего ночного приключения, поскольку заниматься этим, не будучи полностью раздетой даже еще интереснее, чем обнаженной. Там у партнера есть полный доступ к твоему телу, в то время как тебе ничего не мешает. Тут же… Стоило только вспомнить, как чувственно любовник высвобождал мои груди из лифа платья и по спине снова пробежалась целая армия мурашек. Воссоздать в памяти, как умело его пальцы хозяйничали у меня под юбкой, и все тело окатило уже хорошо знакомой волной желания. А уж как страстно он брал меня прямо на берегу, сдвинув платье на талию, да так его там и оставив, словами не передать. Это было волшебно. Нет, фантастически круто. А еще так приятно, что хотелось еще, и еще, и еще… Именно это я пыталась донести до Джи. Но все, что могла, это кричать его имя, выгибаться на встречу его движениям, крепко обвивать этого огромного мужчину ногами, царапаться и даже кусаться. И так до тех пор, пока в какой-то момент мое тело оказалось мне уже не подвластно. Оно полностью и целиком отдалось и подчинилось власти мужчины. Теперь джинн мог делать с ним все, что ему заблагорассудится. И он делал, тем самым доставляя мне еще больше удовольствия.

Но всему приходит конец. Настал он и нашему безумию. Точнее, моему. Ведь я уже получила то, что хотела. Чего нельзя было сказать про Джи, твердо вознамерившегося продолжить. Только уже у стены. Подняв меня на ноги, он, развернув лицом к ней и почти сразу резко вошел в меня, от чего я снова протяжно и сладко застонала. Кажется, еще с прошлой ночи джинну пришелся по вкусу мой вид сзади. И минутой позже я в этом окончательно убедилась. Как и в том, что самое время осуществить свою маленькую месть.

— Да, Слава, да. О, как же хорошо! Еще, пожалуйста. Еще! О, Слав.

— Что?!

Даже заранее будучи уверенной в том, к чему могла привести моя выходка, не испугаться вопроса, произнесенного чуть охрипшим, но от этого не менее злым, громким голосом, было просто невозможно.

— Повтори, как ты меня назвала?! — выйдя из меня и мгновенно развернув к себе, чтобы тут же схватить за шею, взревел Джи.

Но я уже при всем желании не могла этого сделать, так сильно его пальцы сдавили мое горло.

— Отвечай на вопрос, мать твою!

В этот момент, кажется, окончательно утратив терпение, а с ним и остатки рассудка, мужчина с силой ударил меня головой о стену. На этом наше с ним сексуальные приключение и завершилось.

— Скотина, — пробормотала себе под нос, вернувшись мыслями в реальность и почти сразу ощутив, как голову атаковал очередной болевой спазм.

Поняв, что это так просто само по себе не пройдет, оставила уже успевшую к этому моменту опустеть кружку из-под чая на стол, и отправилась на поиски обезболивающего. Обнаружив энное в аптечке и приговорив одну таблетку, остальное, недолго думая, закинула в сумку. Что-то подсказывало, оно может мне сегодня еще ни раз пригодиться. Тяжело вздохнув при мысли, какой это будет длинный и непростой день, принялась неспеша собираться в универ.

* * *

А тем временем где-то в искусственно созданной реальности.

— Жестоко ты сегодня с ней обошелся. Даже по моим меркам. На тебя не похоже.

— Тебе-то что? Ты свою подпитку получила. До всего остального тебе никогда дела не было.

— Ревности я за тобой тоже раньше не замечала. Но, видимо, все меняется. И да, сегодня от тебя было куда больше эмоциональной отдачи, чем от нее. Поэтому соберись, Джи, и не дай чувствам взять над собой верх. А то смена моей кормушки произойдет гораздо быстрее, чем тебе бы этого хотелось.

* * *

Жуткое утро. И главным образом из-за головной боли, которая стихла лишь на час. А потом вгрызлась в меня с новой силой, выматывая то и дело накатывающими спазмами, от которых даже в глазах темнело, а сознание так и норовило ускользнуть.

Вот в таком замечательном состоянии я пережила аж целую пару. Поняв, что остальные две мне просто не высидеть, отпросилась у преподавателей и, вызвав такси, отправилась домой. А пока ехала, решила проглотить еще одну таблетку. Мало ли, вдруг поможет. Хоть это, кажется, была уже четвертая за сегодня. Не успела запить ее, как почувствовала, что меня начинает мутить. М-да, походу перестаралась с колесиками. Не удивительно. Ведь кроме утреннего чая, воды и обезболивающего, я больше ничего не ела и не пила.

Кое-как добравшись до квартиры, скинула сапоги с курткой и сумкой прямо на пол, да поплелась в ванную умываться холодной водой в надежде, что может хоть она поможет мне прийти в чувство.

— Ненавижу тебя, — пробормотала, разглядывая в зеркале свое бледное отражение и темные круги под глазами.

Естественно, я имела в виду не себя, а того, кто явился причиной моего столь плачевного состояния. Тем же самым занималась почти все занятие. В какой-то момент просто открыла ежедневник и, чтобы элементарно не разреветься посреди пары от мучавшей меня боли, принялась душить ее ненавистью к джинну, непрерывно прописывая на страницах блокнота одно и тоже слово: "Ненавижу, ненавижу, ненавижу…"

Ответа, разумеется, я не удостоилась. Вообще, Джи сегодня так ни разу себя и не проявил.

Не успела об этом подумать, как в прихожей раздалась знакомая вибрация.

— У-у-у, прекрати! — готовая уже чуть ли не волком выть от того, какой адской болью отзывался у меня в голове этот звук, обреченно простонала я.

На удивление в коем-то веке джинн меня сразу послушался и тут же перестал пытаться обратить на себя мое внимание. Тем более, что он уже и так это сделал.

— Что еще тебе от меня нужно? — спросила раздраженно, открыв ежедневник, который мне только что немалых трудов стоило достать из сумки. Ведь за ней пришлось нагибаться, из-за чего моей голове снова не поздоровилось.

"Хочу помочь".

— Спасибо, не надо. Ты уже все сделал, — отозвалась хрипло, наскоро смахивая с глаз непрошенные слезы, так как и дальше спокойно терпеть свои мучения не осталось никаких сил.

"Вера, я виноват перед тобой. Позволь все исправить".

— И как, интересно, ты собираешься это сделать? Снова размажешь меня по стенке?

"Крошка, пожалуйста. Просто ляг на диван и закрой глаза. Остальное предоставь мне".

— Это «остальное» меня как раз и пугает, — честно призналась, но данные мне инструкции все же выполнила.

Не успела расслабиться, как ощутила, что больше не одна. Но прежде, чем смогла возмутиться на тему того, насколько беспардонно мужчина навис сверху и придавил меня собой к дивану, сделать это оказалось уже нечем. Рот мне тут же закрыли поцелуем. Да таким настойчивым, что даже отбиться от столь сильного напора получилось далеко не сразу.

— А ну пусти, скотина! Слезь с меня немедленно. Видеть тебя больше не хочу! И руки убери, — кричала, совершенно позабыв про головную боль и, что было сил, мутузя кулаками по мужской груди.