— Да, и я ещё не продемонстрировала свои возможности в полной мере, — подхватила Чинция. — Поэтому советую вам уйти отсюда как можно скорее. А деньги, — Чинция жестом указала на чек, — лучше истратьте на лечение синьоры Сатти. Знаете, есть такие клиники, где лечат от маниакальных расстройств.

«Получилось даже интереснее, чем я предполагал, — подытожил Франц, выйдя из магазина. — Эта Чинция — просто прелесть! Говорить с нею — большое удовольствие. Жаль, что мне пришлось ломать комедию перед такой очаровательной девушкой».

— Девицы меня попросту выгнали, — докладывал он Леоне часом позже, — но, полагаю, их спеси хватит ненадолго. Я пригрозил им судом, в вскоре они сломаются.

— Подумайте, какая наглость! — возмутилась Леона. — Они выгнали моего адвоката! Не оставляйте их в покое, Франц. Им ничего не останется, как согласиться с нами. Если бы у них были деньги, они бы давно уже выкупили помещение.

— Да, синьора, вы правы. Но у меня для вас есть и более приятная новость: сегодня мне наконец удалось договориться о встрече с отцом Клаудии. Боюсь только, что ему уже нашептали о возросшей стоимости этих участков.

— Почему вы так думаете? — встревожилась Леона.

— В разговоре со мной по телефону де Ренцис не выразил особого энтузиазма по поводу нашей сделки. В его положении так может вести себя человек, который знает истинную стоимость своей собственности. Но, может быть, мне это всего лишь показалось.

— Франц, пообещайте ему всё, что он запросит, — разволновалась Леона. — И вообще, действуйте в зависимости от обстоятельств. Я даю вам карт-бланш.



Франц хотел было уже откланяться, но тут секретарша доложила Леоне, что к ней пришла настоятельница монастыря сестра Марта. Леона попросила Франца подождать в соседней комнате: вдруг понадобится его помощь.

— Думаю, вы догадываетесь, по какому поводу я опять пришла к вам, — начала Марта.

— Да. Но на сей раз вам недостаточно всего лишь отказаться от чека, ибо это будет означать, что ваши подопечные должны немедленно покинуть магазин. Помещение, которое они занимают, я намерена использовать в других целях и потому расторгаю договор. — Леона с вызовом посмотрела на Марту. — Понимаю, что у вашей воспитанницы нет денег, но я возглавляю компанию, а не богадельню.

— Никто и не просит вас о благотворительности, — сказала Марта. — Я здесь затем, чтобы внести всю оставшуюся сумму, которую девушки должны выплатить вашей фирме в рассрочку. Насколько мне известно, это составляет двести восемьдесят семь миллионов. Проверьте эту цифру по вашим документам, и я выпишу вам чек.

— Но вы не можете! — воскликнула обескураженная Леона.

— Догадываюсь, на что вы намекаете, — прервала Марта. — Однако должна вас разочаровать: это деньги мои, а не обители. Я происхожу из достаточно богатой семьи, у меня есть личный счёт в банке. При желании вы можете это проверить. Номер счёта найдёте на чеке, который я выпишу.

— Я не желаю ваших денег! — закричала Леона. — Уходите!

— Синьора, — строго сказала Марта, — позвольте мне напомнить ваши же слова: вы говорили, что возглавляете деловую компанию. Вот и давайте решим всё по-деловому. Предложите кому-нибудь из ваших служащих выписать мне официальный счёт.

— Франц, зайдите ко мне, — пробормотала Леона в телефонную трубку.

Подготовив счёт для Марты, Франц не удержался от замечания:

— Извините, преподобная мать, но я воображал, что монахини приносят обет бедности.

— Мой Орден этого не требует. Я не пользуюсь богатством в личных целях. Но я не бедна. Теперь, надеюсь, у вас не будет никаких претензий к моей воспитаннице?

Бедняга Манетти опять попал в тюрьму. И опять за старые грехи. Последнее было особенно непереносимо для Манетти, потому что с тех пор, как он стал работать на Матильду, ему очень понравилось чувствовать себя честным и даже уважаемым человеком. Но всё это возможно лишь на воле, а если ты сидишь за решёткой, то, ни на какое уважение рассчитывать не приходится. И Манетти, как никогда прежде, захотелось вырваться из мрачных тюремных застенков.


На его счастье, Лючия, хотя уже и не жила с ним, но в трудную минуту пришла навестить невольника.

— Гаэтано, ты несчастный человек, — сказала она горестно. — У тебя так много друзей, что всей жизни не хватит, чтобы отсидеть за каждого из них.

— Лючия, спасибо, что ты пришла. Я рад тебя видеть, а потому — не порти о себе впечатление. Оставь свои издёвки. Да, меня подставили. Но эти, как ты говоришь, друзья, для меня уже давно в прошлом. А сейчас у меня есть истинные друзья, и ты сама сможешь в этом убедиться, если сходишь к одной прекрасной женщине. Её зовут Матильдой. Ну вот, ты опять за своё. Эта женщина мне в матери годится. Да она, в общем, и есть мне как мать. Никто уже не верил Манетти, даже, извини, ты, а она поверила! Лючия, мне нужен хороший адвокат. Попроси Матильду помочь. Она, я уверен, что-нибудь придумает.

Так Лючия оказалась в недорогом отеле, где теперь проживала Матильда.

— Ох, какая беда, — огорчилась Матильда, узнав о злоключениях Манетти. — То-то он пропал, и я не могла его найти. Конечно же, я ему помогу: поговорю с адвокатом синьора Валерио. Вам ведь не надо объяснять, какой Манетти славный парень. Я к нему очень привязалась в последнее время. Надо его вытаскивать оттуда, не то при таком выдающемся аппетите он, чего доброго, начнёт грызть решётки.

— Вам даже это известно?! — изумилась Лючия.

— Ещё бы! Он не раз опустошал мой холодильник.

— Да, Гаэтано силён по этой части... Знаете, он мне говорил, что у него появились действительно надёжные друзья, которые его ценят, но я не верила. А теперь вижу воочию. И ещё он постоянно твердил, что ведёт какое-то важное расследование. Он... не хвастался?

— Нет, что вы! Манетти очень старался и он многое раскопал. Я уверена, что если бы его, простите, не посадили, то он, в конце концов, добрался бы до истины.

— Да, вы так думаете? — растрогалась Лючия. — Вообще-то Гаэтано хороший, только чересчур доверчивый. Из-за этого и попадает в переделки.

— Лючия, скажите, а почему вы не живёте вместе? Ведь здоровый аппетит — не самый большой минус в мужчине?

— Да, вы правы, — улыбнулась Лючия. — Если с вашей помощью ему удастся выйти оттуда, то обещаю, что не отпущу его от себя. И буду специально следить, чтобы к вам он приходил сытым.

— Нет, не лишайте старую кухарку такого удовольствия!

Адвокат Бионди был давним другом Валерио и, конечно же, он не смог отказать Матильде в её просьбе. А узнав, к тому же, что Манетти тот самый человек, которому Валерио доверил поиски дочери, взялся за дело с особым энтузиазмом.

Таким образом, Манетти уже через несколько дней распрощался с тюрьмой и, счастливый, принимал поздравления двух ожидавших его у выхода женщин.

— Синьоры, — сказал он минуту спустя, — а не зайти ли нам в один хорошенький ресторан тут поблизости? Знаете, в том заведении, где я был, мне больше всех не поправился повар.

— Думаю, тебе есть смысл немного потерпеть, — не согласилась с ним Лючия, — потому что дома тебя ожидает обед, приготовленный не кем-нибудь, а синьорой Матильдой!

— Ну, тогда у меня сегодня двойной праздник! — заявил Манетти.

— Тройной! — поправила его Лючия. — Я перебралась жить к тебе.

— Лючия, дорогая! — бросился к ней Манетти. — Ты никогда об этом не пожалеешь!

— Благодари синьору Матильду, — сказала, улыбнувшись, Лючия. — Это она объяснила мне, какой ты замечательный.

— Я перед вами тоже не останусь в долгу, — обратился Манетти к Матильде. — Там, в казённом доме, у меня было много свободного времени, чтобы подумать. И, представьте себе, я, наконец, разгадал эту загадку! Завтра же я поговорю с одним человеком и, возможно, послезавтра приведу к синьору Валерио его дочь.



Франц подготовил все документы о покупке земельных участков де Ренцис и теперь ждал только удобного случая, чтобы отдать их на подпись Валерио.

— Я узнавал, — говорил он Клаудии, — сейчас к нему пускают только Матильду, но скоро разрешат посещения и других желающих. Тогда Леона и пойдёт к нему с нужными бумагами.

— Ох, дай-то Бог, — обрадовалась Клаудия. — Я уже не могу видеть, как отчаивается отец. Все вокруг твердят ему одно и то же: что эти земли не стоят ничего, и только ты открыл какие-то новые возможности. Скажи, как тебе удалось узнать раньше других о том жилищном массиве?

— Разве я говорил тебе о жилищном массиве? — удивился Франц.

— Мне рассказала об этом Леона.

— Клаудия, мне кажется, что между нами не должно быть никаких тайн. И я тебе скажу откровенно, что покупка Леоной тех участков вовсе не означает, что они выросли в цене.

— Не понимаю... — насторожилась Клаудия.

— Сейчас объясню. Но сначала я хотел бы произнести тост. Итак: за Леону, за её манию величия и... за меня, который сумел всё это повернуть в твою пользу!

— Франц, если я тебя правильно поняла, ты собираешься... надуть Леону?

— Не говори так. Мы никого не надуваем. Мы только продаём то, что Леона хотела заполучить любой ценой. Нормальный человек, прежде чем сделать подобную покупку, собирает необходимую информацию, подстраховывается множеством экспертов. Но Леоне это даже не приходит в голову. Она хочет заключить сделку века! Хочет всех восхитить своим умением, своим деловым чутьём. И — унизить тех, кто не согласен с нею. Да будет воля её!

— Но Леона моя подруга, — настаивала Клаудия.

— Эта женщина не может быть подругой никому. И тебя она использовала в своих грязных делишках. Забудем о ней. Иди ко мне! Я влюбился в прекрасную и умную девушку, но и в самую наивную, какая только может быть. Хотя, возможно, именно это качество и делает её столь очаровательной.