авторов Коллектив - Эдера

— Спасибо, сестрица! — вскочил со своего места Манетти. — Вы и в самом деле ангел! Катерина была права!..

Приехав в Милан, Эдера почувствовала себя несколько спокойнее и увереннее. Она подыскала для малыша добрую приветливую няню, и у неё самой появилось больше времени для обустройства магазина. Марта и Чинция, звонившие Эдере каждый день, пришли к выводу, что поездка оказалась для неё благотворной.

И тем неожиданнее для Чинции было внезапное возвращение Эдеры в Рим.

— Что произошло? — встревожилась Чинция. — Почему ты не позвонила? Я бы тебя встретила. Тяжело же с ребёнком на руках.

— Я хотела позвонить. Но потом поняла, что по телефону такие дела решать нельзя.

— Да что всё-таки случилось? Рассказывай быстрее!

— Сейчас уложу Валерио, и мы поговорим, — пообещала Эдера. — А ты пока что приготовь чаю.

— Да, я совсем забыла, ты ведь с дороги!..

— Чинция, мне казалось, между нами не должно быть никаких секретов, — начала Эдера, когда они уютно устроились за столом. — Я люблю тебя, как сестру, и приехала, чтобы понять тебя, а не судить. Почему ты не сказала мне, что Дальма — жена Дарио?!

— Я хотела это сделать, но боялась навредить тебе. Для тебя ведь этот контракт в Милане был своеобразным спасением. Он помог тебе собраться, преодолеть горе. А потом я поняла, что и Дальма догадывается о нашей с тобой дружбе, поэтому велела Дарио молчать, не мешать вам, создавать магазин. Ты знаешь, этот наглец приезжал сюда. Угрожал мне.

— Но кто ему сказал о тебе?

— Сам догадался, когда ты упомянула о подруге по имени Чинция.

— А Дальма нашла у него записку с телефоном нашего здешнего магазина и твоей фамилией. Об остальном тоже не трудно было догадаться. Фабиола сказала ей, что у тебя приболела дочка, и ты сейчас дома. Дальма в отчаянии! Из-за болезни она не может родить ребёнка, а тут такое известие! Я попыталась убедить её, что Дарио — вовсе не отец Эдеры, но, боюсь, Дальма мне не поверила.

— То же самое я сказала и Дарио, — грустно произнесла Чинция, — и он мне тоже не поверил...

— Теперь это уже не имеет значения! — заявила Эдера. — Слава Богу, мы с тобой поняли друг друга, и это главное. В Милан я больше не вернусь! Не хочу иметь ничего общего с таким мерзким человеком.

— А ты знаешь, что именно этого он требовал от меня, когда приезжал сюда? Своим бегством ты бы его очень осчастливила! Мне кажется, тебе, наоборот, надо оставаться там и помочь Дальме стать независимой от Дарио. Она, бедняжка, тоже от него натерпелась.

— Спасибо, Чинция, — Эдера обняла подругу. — Я рада, что ты не держишь зла на Дальму. Она очень хорошая и ни в чём не виновата. Ты права, я не должна оставлять её сейчас, в самом начале.

— Ладно, Эдера, давай поговорим о другом, — Чинция загадочно улыбнулась. — Манфред Дресслер сделал мне предложение.

— Он здесь?

— Да. По-моему, специально для этого и приехал. Говорит, что счастлив будет заполучить меня в жены, а Эдеру — в дочки.

— И что ты ему ответила?

— Обещала подумать!..

Матильда и Валерио очень огорчились, узнав, что Эдера теперь живёт в Милане.

— Не слишком-то она желает с нами родниться, — грустно заметила Матильда. — А я уж было размечталась, как Эдера появится у нас, и я буду возиться с маленьким мальчуганом. Вы смеётесь? — обернулась она к Валерио. — И зря! Это гораздо лучше, чем угождать старому ворчуну вроде вас.

— Как же не ворчать, если ты обещала сходить к подруге Эдеры, а сама всё тянешь?

— Тут вы правы, — согласилась Матильда. — Никак не могла выбраться. Но завтра точно схожу.

Понимая, что разговор предстоит непростой и долгий, Матильда решила не беспокоить Чинцию в магазине, а отправилась прямо к ней домой. Хозяйка не выразила большой радости при виде Матильды, но в дом её впустила: интересно узнать, что ещё замышляет семейство Сатти?

Гостья же и не рассчитывала на радушный приём, а потому сразу предупредила Чинцию, что не уйдёт, пока всё не объяснит.

— Давайте устроимся поудобнее, — предложила она Чинции, — мой рассказ будет длинным.

И, как сумела, Матильда рассказала сначала о злодейке Леоне, потом о недоразумении с дочерью Чинции, потом перешла вообще к истории семейства Сатти. Чинция, до той поры терпеливо слушавшая гостью, не выдержала:

— Наверное, остальное уже не так важно?

— Нет, как раз это самое главное! — не согласилась Матильда. — Потому что вы должны понять, какой синьор Валерио хороший человек. Клянусь вам, он не имеет ничего общего с послихой. Он сам от неё страдал!

— Я верю вам, верю, — сказала Чинция.

— Так вот... — продолжала Матильда, — теперь мы, наконец, знаем правду. И знаем, что ребёночка синьоры Эдеры и бедного Андреа зовут Валерио. Валерио Давила! Потому как эти двое голубков вступили в законный брак.

— Вам и это известно? — изумилась Чинция.

— Да. Вы не можете представить, как обрадовался синьор Валерио, когда узнал! Он сразу же почувствовал себя дедушкой маленького Валерио. И очень хотел бы видеть синьору Эдеру.

— К сожалению, это не так просто, — заметила Чинция.

— Но почему? Она же может приехать из своего Милана? Вы объясните ей, что мы не отыскали её раньше, потому что синьор Валерио был скорее на том, чем на этом свете. А тут ещё эта змея...

— Да, вы уже об этом говорили, — напомнила Чинция. — Видите ли, Эдера тяжело перенесла смерть Андреа. Одно время мы даже боялись за её рассудок... Она только-только начинает приходить в себя.

— Я это понимаю. И синьор Валерио поймёт. Но рядом с ним теперь нет никого, кроме меня. Синьора Эдера и ребёнок могли бы стать для него как глоток кислорода.

— Скажите синьору Валерио, что во мне он имеет союзницу. А Эдера со временем тоже, думаю, всё поймёт. Но сейчас я боюсь говорить ей об этом. Она ведь и в Милан уехала только потому, что здесь ей всё напоминает об Андреа. Эдера видит его повсюду, слышит его голос...

— Бедная девочка! — Матильда смахнула слезу.

— Не расстраивайтесь, — попросила Чинция. — Эдера поправится, я не сомневаюсь. И вы ещё будете принимать её у себя в доме! Ох, простите... Она тоже плачет! Ваш пример оказался заразительным.

Чинция пошла в детскую, Матильда последовала за ней.

— Какая хорошенькая! — воскликнула она. — Какие глазки! А какие слёзки! Не надо плакать, деточка!

Чинция взяла Эдеру на руки, и Матильда вдруг увидела на шейке у девочки... медальон с листьями плюща!

— Боже мой!.. Боже мой.. — только и могла вымолвить Матильда.

— Что с вами? — испугалась Чинция. — Вам плохо?

— Откуда у вас это?

— Это медальон Эдеры, моей подруги. Она надела его крестнице...

— Ох! Ох! — Матильда ухватилась за спинку стула.

— Чем вам помочь? Я принесу воды! — засуетилась Чинция.

— Спасибо, — отхлебнув из чашки, сказала Матильда. — Если б вы знали, как порадовали меня!

— Но я ничего не понимаю! Объясните, пожалуйста.

— Нет, сейчас я должна идти, — Матильда поднялась со стула. — Простите, я пока не могу вам ничего объяснить. Но скоро вы всё узнаете!

— Постарайтесь сделать это быстрее, не то я умру от любопытства, — заявила Чинция.

— Что вы, милая! Живите сто лет! И ты, деточка, живи, радуй маму. Эдера! Вы знаете, Чинция, у вашей дочки самое чудесное имя на свете!..

Манетти пришло в голову, что вызвать Марту на откровенный разговор по силам только Матильде. Пусть она прямо спросит... Нет, пусть она прямо скажет монахине, что у Эдеры был медальон. И подробно его опишет. А если настоятельница вздумает всё же всё отрицать, то тогда Матильда посмотрит на неё пристально своими честными глазами...

— Где вы пропадаете?! — сердито воскликнул Манетти, увидев Матильду. — Я дожидаюсь вас уже битый час.

— Кто бы говорил! — не осталась в долгу Матильда. — Это вы пропали.

— Но я занимался делом! Вы знаете, что я пришёл вам сказать, как зовут дочь синьора Валерио?

— Вы это уже говорили — Роза Мария. У вас плохо с памятью, Манетти.

— Роза Мария — это официальное имя Эдеры Джильи! Вот! — заявил Манетти с видом победителя.

— Вы хорошо поработали, Манетти, — эту фразу Матильда постаралась произнести как можно более равнодушно.

— Не понимаю... — Манетти ожидал более бурной реакции.

— А чего вы хотели? Я должна была пуститься в пляс?

— Однако это не рядовая новость...

— Ну перестаньте дуться, Манетти! Я пошутила. На самом деле я очень рада. И вы — большой молодец!

— К сожалению, в цепи недостаёт одного звена — медальона. А та монахиня упрямая, как мул! Придётся вам взять её на себя. Только вы сможете с нею справиться.

— Вы совершенно правы, Манетти! — рассмеялась Матильда. — У меня есть, что сказать этой монахине!

— Вы... вы всё знали? — обиженно спросил Манетти.

— Не волнуйтесь, мой дорогой! Я открыла это случайно. А вы действительно потрудились, и никто не отнимет вашей заслуги. Идёмте, я угощу вас хорошим обедом и бокальчиком доброго вина.

Чинция всё ещё не могла решиться на какой-либо ответ Манфреду и пришла посоветоваться к Марте.

— Он меня очень любит, я это чувствую. И я люблю его. Но совсем не так, как Дарио. С Манфредом мне спокойно. Он умеет так ненавязчиво поддержать, дать нужный совет, что любая проблема сразу же становится пустяковой. Он — надёжный человек.

— По-моему, ты уже всё решила и без меня, — улыбнулась Марта. — И, думаю, решение твоё верное. Я счастлива за тебя!

Их разговор прервала молодая монахиня, сообщив, что к Марте буквально рвётся какая-то женщина.