— Возможно... — с трудом произнёс Андреа. — Голова кружится...

— Пойдём наверх, тебе надо прилечь.

Андреа заснул, едва коснувшись подушки. А Эдера, после некоторого раздумья, решительно разделась и легла рядом с ним.



Приехав домой, Матильда обнаружила у себя в сумке лишь одну связку ключей — от дома Валерио, а ключи от загородной виллы исчезли.

— Стоит ли расстраиваться? — не разделила её тревоги Чинция. — Завтра мы поедем к Эдере, и вы возьмёте эти ключи.

— Я боюсь одного, — Матильда стала припоминать подробности: — закрыла погреб... Поставила на стол шампанское... Ключи положила рядом с бутылкой. Я точно это помню. И тут послиха попросила у меня воды!.. Да, потом я ключей уже не видела.

— Надо позвонить сейчас же Эдере, — встревожился Манфред.

— Занято! — огорчилась Матильда, набрав номер Эдеры. — Странно. С кем они могут говорить в такой час?

— Может, кому-то не спится, и он решил поздравить их с Рождеством, — предположил Манфред. — Подождём немного.

Телефон, однако, был занят в течение получаса, и Манфред сказал, что он съездит туда сам: так всем будет спокойнее.

— Я с тобой! — вызвалась Чинция.

— Не надо, погода слишком плохая, — возразил Манфред, но Чинция настояла на своём.

— Мы позвоним вам оттуда сразу же, как только приедем, — пообещала она Матильде и Валерио.



Эдера проснулась от резкого крика Андреа: «Серджио! Серджио!»

— Милый, успокойся. Это я, Эдера, — она стала тормошить Андреа в надежде, что кошмар исчезнет.

— Мы падаем, Серджио! — продолжал метаться во сне Андреа. — Надо предупредить Валерио! Эдера — его дочь!

— Дорогой, любимый, ты дома, — говорила Эдера. — Проснись! Ты узнаёшь меня?

— Мне холодно, — открыв глаза, произнёс Андреа. — Холодно... Снег, снег...

— Прижмись ко мне, мой хороший. Ты весь дрожишь. Я согрею тебя. Вот так. Прижмись покрепче, и холод исчезнет. Любимый, бедный мой...

Очнувшись через какое-то время, Андреа спросил Эдеру, почему она здесь, рядом с ним.

— Ты видел кошмар, и тебя била дрожь.

— Да, со мной это часто бывает. Сперва, я чувствую сильную головную боль, а потом засыпаю и лечу вниз, во мрак. Зову на помощь, но никто не откликается.

— Не думай об этом и не бойся. Я с тобой, я сумею тебе помочь.

— Ты говоришь так, будто я — ребёнок.

— Я люблю тебя, и всегда буду рядом с тобой.

— Нет, не надейся на это! — зловеще прозвучало над ними. — Я убью тебя! — Леона направила на Эдеру дуло пистолета.

— Что ты делаешь? — воскликнул Андреа. — Ты сошла с ума!

— Сынок, я избавлю тебя от неё навсегда! — с лихорадочным блеском в глазах произнесла Леона.

— Мама, успокойся, — Андреа приподнялся на постели, намереваясь подойти к Леоне, но она угрожающе перевела пистолет на сына.

— Разве ты не понимаешь, что все наши беды от неё? — Леона снова взяла под прицел Эдеру. — Но теперь ей пришёл конец! Я освобождаю тебя, сынок!

Два выстрела прозвучали один за другим, и, оглушённая ими, Леона не сразу услышала пронзительный крик Эдеры: «Андреа! Андреа!»

— Боже мой! Я убила моего сына!

Леона бросилась к истекающему кровью Андреа и дрожащими пальцами попыталась приподнять его веки. В другой руке она по-прежнему держала пистолет.

— Он мёртв! Это ты его убила! — в приступе ярости Леона приставила пистолет к груди Эдеры. — На сей раз я не промахнусь!

Но в этот момент внизу послышались крики и топот бегущих по лестнице людей. Леона метнулась к выходу.

Чинция и Манфред сразу же стали перевязывать Андреа и звонить в клинику, а Леона села в спрятанную неподалёку машину и была такова.



Несколько дней Андреа находился на грани жизни и смерти, и всё это время Эдера не оставляла его ни на минуту.

— Синьора, мы, конечно, надеемся на лучшее, но сознание может вернуться к нему не скоро. Он всё равно не слышит вас. Вы бы пошли немного отдохнуть, — убеждал её Джиральди.

— Он чувствует, что я рядом! — возражала Эдера. — Я нужна ему сейчас. Позвольте мне остаться здесь. Он прикрыл меня собой от выстрелов. Я не могу бросить его в таком состоянии.

Ни Чинции, ни Валерио, ни Марте не удавалось увести Эдеру из палаты Андреа. Как прикованная, она сидела у его изголовья и так же, сидя, иногда погружалась в тревожный кратковременный сон. Когда же Джиральди сказал ей, что кризис, наконец, миновал, Эдера упала без чувств.

Между тем из полиции Валерио сообщили, что машина Леоны — вся искореженная — найдена в озере Браччиано. Тела же погибшей найти, пока не удалось.

— Мы полагаем, — пояснил комиссар полиции, — она оказалась выброшенной из машины и утонула. В этом озере действуют сильные течения, они могли унести тело далеко от места аварии, но мы подключили аквалангистов.

— Это я виновата, — казнила себя Клаудия. — Я должна была предвидеть опасность.

— Не терзайся, — успокаивал её Валерио. — Если кто и виноват, то это я: ведь я убеждал Эдеру и Матильду поверить Леоне. А в Рождество ей удалось обмануть нас всех.

— Хоть бы Андреа выжил, — взволнованно повторяла Клаудия. — Только бы он выжил!



Андреа по-прежнему был без сознания, но угроза смерти уже миновала, и теперь врачи советовали Эдере запастись терпением, поскольку до полного выздоровления было ещё очень далеко.

Однажды она привезла в больницу Лало, полагая, что его присутствие Андреа тоже непременно почувствует.

— Валерио, мой хороший, позови папу, — говорила она сыну. — Папа услышит тебя. Он вернётся к нам.

— Эдера, — вдруг чётко произнёс Андреа. — Эдера...

— Да, любимый, я здесь!

Андреа с трудом приподнял тяжёлые веки.

— Эдера, дорогая... любимая... жена моя... Валерио... сын...

Эдера, затаив дыхание, ловила каждое его слово, ещё не до конца поверив, что чудо, наконец, произошло.

— Агу, агу! — потянулся к отцу Валерио.

— Наш папа вернулся, сынок, — сказала Эдера.

— Да, — подтвердил Андреа. — Я люблю вас. Люблю тебя, Эдера...

Глаза его закрылись, и он опять погрузился в тяжёлый сон.

— Не уходи! Не уходи! — испугалась Эдера. — Не оставляй нас, Андреа!

— Синьора, успокойтесь! — подбежал к ней Джулио, сын профессора Джиральди, работающий врачом в клинике отца.

— Он говорил со мной! — пояснила Эдера. — Он узнал меня и всё вспомнил! Прошу вас, сделайте что-нибудь!

— Не волнуйтесь, — повторил Джулио. — Возьмите ребёнка.

— Кардиограмма стала лучше, — заметил подошедший Антонио Джиральди. — А давление?

— Ещё близко к критическому, — ответил Джулио, — но пульс, кажется, стабилизируется. Это невероятно!

— Значит, ты сможешь усилить терапию? — спросил Джиральди-старший.

— Именно это я и собираюсь сделать.

— Синьора, — обратился профессор к Эдере, — вы не должны плакать. Теперь мы уж точно спасём Андреа!

— Знаешь, папа, — сказал Джулио, когда они с отцом вышли из палаты Андреа, — эта женщина, Эдера, преподнесла мне урок. Её воля оказалась решающей там, где я был бессилен.

— Такая терапия называется: любовь, — улыбнулся профессор. — Андреа спасёт чудо любви.



Эдера с ребёнком вернулась домой, а Валерио, узнав о перемене в состоянии Андреа, немедленно собрался в больницу.

— В этом нет необходимости, — сказала Эдера. — Я сейчас уложу Лало и поеду туда снова.

— Нет! — по-отцовски строго произнёс Валерио. — Ты будешь отдыхать, а возле Андреа посижу я.

Приехав в клинику, он увидел там сестру Марту.

— Профессор сказал мне, что Андреа ещё раз ненадолго приходил в себя и звал Эдеру, — сказала она Валерио.

Сидя рядом с Мартой у постели Андреа, Валерио решился заговорить о том, что давно его мучило.

— Сестра Марта, вы заменили Эдере мать, может, вы будете милосердны и к моей несчастной Бианке: простите ей этот невольный грех и помолитесь за неё?

— Господь милостив, — ответила Марта. — А ваши страдания в течение многих лет, возможно, уже с лихвой искупили грех Бианки. Я буду молиться за неё, и вы тоже молитесь.

— Спасибо, — растроганно произнёс Валерио. — Ещё я хотел попросить вас об Эдере. Не оставляйте её, она в вас нуждается. Не думайте, что теперь, когда она обрела отца, ваши материнские полномочия прекратились.

— Вы напрасно беспокоитесь, синьор Валерио, — сказала Марта. — Я вынянчила Эдеру вот этими руками. Всю жизнь я считала её своей дочерью и никогда не смогу относиться к ней по-другому... Хоть и не принадлежу к вашей семье.

— Вы — член нашей семьи, сестра Марта!

— Для меня очень дорого то, — взволнованно произнесла Марта, — что это говорите именно вы, отец Эдеры.


Эдера огорчилась до слёз, когда узнала, что Андреа приходил в сознание, а её не было в больнице.

— Больше я отсюда никуда не уйду! — заявила она.

— К сожалению, никто не может сказать вам, когда наступит очередной момент просветления, — попытался отговорить её Джулио. — Может, сегодня, может, завтра...

— Поэтому я и должна быть здесь всё время! — подхватила Эдера. — Когда бы он ни захотел меня увидеть, я буду рядом с ним!

— Знаете, я завидую Андреа! — признался Джулио.

— Мне кажется, сейчас Андреа не позавидуешь, — возразила Эдера.

— Нет, позвольте с вами не согласиться. Я убеждён, что это вы силой своей любви отвоевали его у смерти!

— Мы с Андреа любим друг друга, как миллионы других людей.

— Пусть будет по-вашему, но я никогда не встречал таких самоотверженных женщин.

— Надеюсь, когда-нибудь встретите, — улыбнулась Эдера. — Доктор, он просыпается!

— Эдера... Эдера, — еле слышно произнёс Андреа.