Леон раздвигает мои ножки шире… Я уже вся трепещу и дрожу от предвкушения. Что задумал мой ненасытный жеребец?

— О, да, — я рвано выдыхаю, закатывая глаза когда его шаловливые пальцы, ныряя под сарафан, цепляются за край моих мокрых трусиков.

Леон дразнит меня. Играет с резинкой кружевных полупрозрачных трусиков, растягивая её, разжигая ещё пуще проклятое несносное желание и адское пламя между ног.

— Хочешь проверить его на прочность, Клубника? — жар его частого дыхания обжигает мои губы. — Хочешь я завалю тебя на свой рабочий стол и как следует отжарю?!

Его голос звучит несколько грубо и хрипло. Он будто бы мне угрожает. И… резко щипает за клитор, а я взвизгиваю и почти кончаю. От одного лишь нажатия его дьявольских пальцев!

А Моретти… он самодовольно улыбается, как вылитый победитель, и быстрым рывком накрывает мои губы своими.

Целует бешено, озверело. Языком вбивается до самого горла. Я бьюсь в его руках как пойманная в плен бабочка. Хочу! Ещё! Ещё! И ещё! Быстрей, ритмичней, проворней. Чтобы он работал языком ещё активней и трахал мой рот, пока тот не кончит вместе с хлюпающей от океана влаги киской.

— Так это и есть твой сюрприз? — задыхаясь в его рот, поскуливаю я, цепляя ноготками за накаченные руки моего идеального мужчины.

— Ох, нет. Я не могу сконцентрироваться! Так! Стоп. Что я хотел?

Я уже почти начинаю сладко пульсировать, но Леон отрывается от меня, прерывая поступающее давление. Становится грустно и досадно.

— Потерпи немного, потом продолжим. Он ждёт.

— Кто? Что? — жму плечами.

Твой член. Ждёт меня?

Я трясу головой.

Боги. Я ненавижу себя за это. За то, что стала распутной извращенкой, когда в мою жизнь ворвался проклятый итальянский самец.

Мужчина поправляет на мне платье, а на себе пиджак. Вытаскивает из кармана телефон, что-то на нём клацает, поворачивая телефон ко мне экраном.

Моё внимание приковано к телефону Леона. Дисплей вспыхивает ярким светом — я вижу на нём незнакомого рослого мужчину, светловолосого, коротко стриженного, в футболке цвета хаки и военных штанах. Он… он выглядит очень даже внушительно и эффектно! Большой. Громила. Скала гигантская. Почти макушкой упирается в потолок. У незнакомца выразительные синие глаза, загорелая кожа и титанического размера бицепсы, с виду напоминающие выточенный мрамор. Мужчина выглядит слишком спортивно. Он качок? Бодибилдер? Фитнес тренер? Хотя нет. Он больше похож на амбала-телохранителя. Честно, таких здоровяков я видела лишь в кино. Может он брат Дуэйна Джонсона?

Что это задумал Леон? Он нанял мне секьюрити? Хочет, чтобы я сама себе выбрала кандидата? Поэтому устраивает онлайн собеседование? А ревновать не будет?

Кажется, мы смотрим друг на друга с экранов в режиме реального времени. Да, я понимаю, что это видео звонок осуществляется онлайн. По «WhatsApp».

— Ты хочешь нанять кого-то, чтобы он охранял меня? — неосознанно срывается с моих губ. Очень тихо. Прежде, чем до меня вдруг доходит осознание всего происходящего. Потом я различаю на заднем плане кровать, на которой лежит хрупкая фигурка. Неподвижно. С кислородной маской на лице. Само помещение, в котором находится здоровяк, напоминает палату. В современной клинике.

Я неверно истрактовала то, что хотел показать мне Моретти!

Боже!

— Ох, Леон… — наконец, я понимаю, что происходит.

Я узнаю спящую долгим сном девушку, лежащую на кровати. Зажимаю рот ладошками, почти плачу от слишком… неимоверно сильных эмоций.

— Т-ш-ш, — Леон уверенно меня обнимает, прижимая к себе. Я чувствую его мощное тепло. Оно всегда меня успокаивает.

Он — будто моя личная поддержка и опора в самые страшные моменты, брошенные судьбой, как ядерные бомбы. Но с каких это пор? Я не знаю, когда настал тот самый момент. Когда наши отношения резко изменились? Быть может тогда, когда и он, и я, поняли, что я могла лишиться жизни, отведав яду? Он мог потерять меня. Я — его. Его всё. Его новая жизнь.

Накаченный бугай смотрит на меня строгим, свойственным холодному солдату взглядом, но его пухлые губы чуть растягивается в лёгкой, практически незаметной улыбке.

— Здравствуйте! Меня зовут Руслан, а это… Катя.

Камера поворачивается в бок, изображение приближается фокусом. Я замираю. Не могу сделать глубокий вдох. Будто лёгких лишилась. Будто под воду провалилась на глубину в тысячу километров.

Страх. Волнение. Потрясение. Впивается в кожу миллиардом острых осколков. Телефон перед глазами, и другие окружающие предметы, начинают вращаться, будто я не стою, приземленная к полу, а кручусь на сумасшедших каруселях.

— Тише, Алина, тиш-е-е-е, — Леон вкрадчиво шипит мне на ухо, придерживая меня, лишённую опору, за талию. Ноги и руки превращаются в вату и будто больше мне не принадлежат. — Если ты сейчас же не выдохнешь и не успокоишься, я, к бесовой матери, прерву звонок. Я не хочу, чтобы мать моего ребёнка нервничала. Buona, bella?

— Да, д-да, — я беру себя в руки, расслабляюсь.

Катя. Моя малышка. Моя Катюша!

Я не могу сдержать слёз. Как же долго мы не виделись.

Я понимаю, что Леон нарочно не показывал мне сестрёнку. Думал, я буду рыдать и падать в обморок, вот как сейчас. Стрессов и так предостаточно. Каждая моя слезинка может причинить боль живущему внутри меня крохе.

Но это не значит, что я не думала о Кате. Я думаю о ней каждый день. Почти каждый час. И молю бога, чтобы она пришла в себя. Мне больно. До ужаса больно смотреть на неподвижное, такое бледное, такое несчастное тельце сестры. Я будто сама лично чувствую на себе всю ее адскую боль.

Надеюсь, Леон позволит мне её навестить. Приехать в Россию. Хотя бы на пару дней. Просто посидеть рядом с ней. Хотя бы часик. Взять её за руку. Погладить. Почувствовать её кожей. Её тепло. Ощутить тепло тихого дыхания. Я мечтаю услышать благоприятные прогнозы врачей, которые заверили бы меня, что моя любимая сестричка очень скоро откроет глаза.

Малышка. Маленькая. Живи. Прошу! Борись за жизнь. Умоляю! Я жду тебя. Я безумно хочу увидеть твои невероятные, красивые глаза! И услышать твой звонкий и нежный голос.

По щекам начинают накрапывать слёзы. Я держусь из последних сил, но чёртовы эмоции сильнее меня.

— Здравствуй, Руслан, — дрожащим голосом шепчу я, не сводя глаз с худенькой фигурки Кати. — Я — Л-Лина.

— Врачи говорят, Катя идёт на поправку. С каждым днём всё лучше и лучше. Прогнозы очень хорошие. Не переживайте. Я всегда с ней рядом. Ни на шаг не отхожу. Я — её надёжная охрана. Господин Леон вам говорил об этом?

Киваю.

Внезапно, рядом с кроватью я замечаю большую вазу, в которой стоит очень красивый букет из разноцветных хризантем.

— А эти цветы? — глотая слезы. — Кто ей их принес?

— Ах, эти… — пауза. Охранник добавляет, как будто смутившись. — Я сам периодически меняю букеты.

— Руслан, спасибо тебе большое, — мне очень трудно говорить. Подбородок дрожит. Эмоции на пределе.

— Пожалуйста, — коротко отвечает. Он строг и внушителен. Внешний вид вояки вызывает полное к нему доверие. — До встречи. Я свяжусь с вами позже. Буду связываться через Леона.

Наш разговор по видеосвязи подходит к концу.

— Да. пожалуйста! Звони почаще! Прошу! И показывай мне её. Я очень сильно волнуюсь.

Руслан кивает. Экран гаснет. Я печально вздыхаю, смаргивая слёзы. Хочется увидеть Катю в реальном времени. Улыбчивую. Такую живую, жизнерадостную. Мой лучик света в мире тьмы.

Леон кладёт телефон на стол, тянет меня на себя, заворачивая в тёплые и ароматные объятия.

— Не переживай, твоя сестра в безопасности. Руслан надёжный парень. Бывший спецназовец. Командир спецотряда. На его счету много успешных операций. Они все успешны, Лина. Он войну прошёл. Он монстр своего дела.

— Если бы ты… позволил мне увидеть её хоть на часок!

Леон опускает на меня тёмный взгляд. Он понимает, на что я намекаю. А я понимаю, какой меня ждёт ответ. Не знаю, на что я надеюсь.

— Ты знаешь, почему это невозможно, Лина! — цокает языком. Но найдя следы печали на моём лице, добавляет немного мягче. — Возможно, чуть позже…

Меня с головой вдруг охватывает грусть и отчаяние. До самого вечера я хожу никакая. Будто высушенная на солнцепёке степная трава.

Глава 11.

Прошло два дня, а настроение всё такое же унылое. Я не понимаю, что со мной происходит. Гормоны? Другой климат. Другая атмосфера. И моя жизнь, в целом, которая сейчас напоминает гонки на выживание без страховки. Моя жизнь за последние полгода могла стать отличным сюжетом для какого-нибудь остросюжетного боевика.

Я до сих пор не могу отойти от ужаса, который случился со мной в бассейне. Наверно, я теперь и близко не подойду к воде. Это было… страшно и мучительно больно. Тело помнит агонию судорог, когда я не могла ничего, кроме как глотать воду и понимать, что скоро умру мучительной смертью. Также во сне я часто вижу несчастного Марио Росси с кровью на лице, дергающегося в кошмарных судорогах. Страшные картинки всплывают в моей голове сами по себе. Мне без конца хочется плакать.

Я часто думаю о сестрёнке, лежащей в коме. Потом вспоминаю о похитителях и Серёже, беспокоясь о том, что всё это время его держат где-то в холодном и сыром подвале, в то время как я поджариваюсь под знойными лучами итальянского солнца.

Совесть сжирает меня живьём! Боже! За что мне всё это…

Всё так запутанно. Так сложно. И невозможно безысходно.

Иногда мне начинает казаться, будто я медленно схожу с ума. Мне нужно немного расслабиться и думать только о ребёнке. Ведь если мама страдает, то и малыш тоже. Я должна переключиться на что-то хорошее, а о плохом забыть.

Я без дела лежу в кровати, поглаживая живот, смотрю в потолок. Дверь в моей комнате открывается, на пороге появляется Леон. Его появление бодрит. Мужчина сегодня целый день работал в своем кабинете, решая важные секретные дела. Я соскучилась. Неимоверно. Хочу нежиться в его объятиях до самого утра и ни о чём больше не думать.