— Вы уже успели посмотреть видео с камер наблюдения? — стараюсь соблюдать железное спокойствие.

Шансов выкрутиться нет. Я бы не успел подделать видеозапись с камер. Это было бы нереально за такой короткий срок. Новость о кончине единственного сына великого Росси быстро разлетелась по всем щелям клуба.

— Да. Ты ударил Гвидо! Как ты мог?! — воет он с оскалом на губах.

— Я защищал свою женщину. Вы же видели, что Гвидо не в себе? У него наркотическая зависимость. Экспертиза это показала! Я не виноват. Вы должны быть лояльны к случившемуся!

— Mamma Mia! Как же так? Как же так вышло? Горе! О, нет! Ещё одно горе обрушилось на семейство Росси! Адриано тяжело даются слова. Я его прекрасно понимаю. Я сам до сих пор не верю в то, что произошло час назад.

Молния не может ударить в одно и тоже место дважды?

Но она… ударила.

Официантка приносит представителю стакан холодной воды. Фетучини залпом его осушает, вытирая потный лоб белым платком.

— Всё выглядит так, будто по твоей вине погиб второй наследник семьи Росси! Бедный Фабио… Его забрала скорая помощь. У него случился инфаркт. Леон, у тебя большие неприятности! Ты понимаешь, что ты натворил?! Или… его смерть — не иначе как провокация, чтобы развязать войну!

— Я ещё раз повторяю! — грохаю кулаком по столу, прищуриваясь. — Я защищал Лину! Свою женщину! Гвидо пытался… обесчестить её в туалете! Произошёл несчастный случай! Какая провокация? Я что не понимаю, чем нам грозит его смерть?

Напыщенный пидар не слушает. Барахтается где-то там, на своей волне.

— В этот раз мы не будем к вам благосклонны. Я требую, чтобы ты отдал нам девчонку! Это уже край! Война! Понимаешь? Вой-на! Гвидо мёртв! Наш мальчик… Гви-до, — Фетучини издал нечеловеческий визг и весь затрясся. — Где она? Где эта ведьма! Из-за которой погибли сыновья Фабио!

— В дороге. Я отправил Лину домой. Как ты её назвал? — скрипя зубами я поднимаюсь со стула, вытягиваясь в полный рост. Нависаю над жирным упырём и чувствую, как мышцы во всём теле превращаются в железо.

Я держусь. Как могу. Это сложно. Я мечтаю и ему рыло расквасить за то, что он назвал Лину ведьмой.

— Мы немедленно выезжаем следом за ней!

Я с хрустом сжимаю кулаки. Прямо здесь и сейчас начнётся война.

Не позволю. Не посмеете! Всех разорву. Всех до единого Росси на тряпки порву! Никто из них не посмеет и пальцем притронуться к Лине!

Рефлекторно я опускаю руку в карман пиджака и нащупываю там холодную рукоять пистолета, как вдруг мой телефон оживает громкой мелодией входящего вызова.

Я взвинчен. Нервничаю до трясучки и ледяного озноба во всем теле. Пальцами веду по экрану, не замечаю, как нажимаю на кнопку громкой связи.

— Леон… Лина… Она… Она.

Я узнаю голос Дино.

— Говори же! — требую, предчувствуя опасность.

Фетучини хмурит брови, вслушиваясь в разговор.

Мне кажется, я больше ничего не слышу и не чувствую.

Кроме адской боли в груди. И запредельного рокота сердца.

— Авария. — Напряжённая пауза. — Лина разбилась. Насмерть.

Глава 13.

Машина на полной скорости вылетает на трассу и несёт меня в никуда. Я обеими руками впиваюсь в сиденье, не контролируя слёзы. Они как раскалённая кислота обжигают лицо, падают на мою грудь, просачиваясь в самое сердце и разъедают его до вязкого фарша.

— Лука! Почему так быстро? Лука?

Я ужасно нервничаю. Меня швыряет из стороны в сторону. Мне кажется, что мы разобьемся. Не впишемся в поворот. Или столкнемся со встречной машиной. Машин на дороге мало. Но Лука выжимает педаль газа до максимума, маневрируя, объезжая встречные попутки.

— Прошу! — кричу на грани истерики. — Мне страшно!

Водитель будто меня не слышит. Он как дьявол лихачит, неся нас прямиком в ад. Одно неверное, запоздалое действие… и мы — воспоминание.

Один поворот. Другой. Рёв мотора.

— Нет! Остановись! Что ты творишь?

Меня тошнит. Я зажимаю рот трясущимися ладошками, глотаю противные спазмы, что поднимаются по пищеводу. Господи! Ну когда уже этот кошмар закончится? Мы будто убегаем от конца света, который наступает нам на пятки. Как в фильме-катастрофе. Когда асфальт расползается от трещин и проваливается в чёрную бесконечность, преследуя нас.

— Просто держитесь, мисс! Всё хорошо.

Мы вылетаем на неосвещенную дорогу. Здесь нет машин. Я до смерти боюсь! Мне кажется, будто я сейчас рожу на месте…

Местность незнакомая. Пугающая. Рядом тёмный… Нет! Чёрный лес. Как в фильме ужасов.

«Maserati» даёт по тормозам, прижимаясь к обочине.

Я жмусь в комок, забиваясь в угол. Нехорошее предчувствие натягивает нервы струной, чтобы ощущение опасности сыграло на них похоронный марш.

Лука оборачивается. Смотрит мне точно в глаза. Они у него тёмные, опасные. Сияют грозным блеском. Как молнии в бурю.

Я случайно перевожу взгляд ниже и вижу, как в подлокотнике лоснится глянцевая рукоять пистолета. Убийственный холод режет немеющее от страха и безысходности тела. Выдох ужаса, застрявший в горле, превращается в лёд.

Грубая рука охранника тянется к пистолету. Я зажмуриваюсь. Прощаюсь с жизнью. И проклинаю судьбу за то, что больше никогда не увижу Леона.

— Нет!

Мне конец. Он убьёт меня! Лука… он… предатель.

Внезапно, я слышу, как дверь с моей стороны распахивается. Меня резко хватают за локоть и выдергивают из салона на воздух. Вечерняя прохлада бодрит и приводит в чувство.

Лука вырастает передо мной большой каменистой стеной.

— Раздевайтесь! — ни с того, ни с чего приказывает шкаф.

Я быстро прихожу в себя, осматриваюсь. Мы находимся на окраине густого леса. Нас окружают тёмные фигуры. Там, в гуще деревьев, я вижу что-то, похожее на машину. Большую такую, созданную лишь для того, чтобы гонять по бездорожью.

Лука вырастает передо мной большой каменистой стеной.

— Раздевайтесь! — ни с того, ни с чего приказывает шкаф.

— Что? — остолбеваю, тараща глаза на безумца.

— Платье снимите. Вот, — он протягивает мне другу вещь. — Наденьте. Быстрее, у нас ровно минута. Быстрее, Лина! Прошу вас! Доверьтесь мне. Это приказ Леона.

Я стучу зубами. Как будто очутилась на северном полюсе в одних лишь трусах. Ничего не понимаю!

— Ладно.

У меня нет выбора. Я должна верить ему и Леону. Леон не берёт на службу абы кого. Тем более Луку он уже знает более десяти лет. Он сам мне об этом говорил и нахваливал заслуги подчинённого.

Я быстро стягиваю с себя платье. Охранник помогает мне надеть новое через голову. Оно выглядит простым, однотонным. Тёмно-серого цвета. Лука даёт сигнал водителю, сидящему за рулем внедорожника, который маскируется в кустах. Тот выскакивает из машины, открывает заднюю дверь. Оттуда выходит светловолосая девушка. Незнакомка быстрым шагом спешит к нам, а Лука протягивает ей моё платье, приказывая:

— Надевай. Живее.

Она выполняет приказ без единого слова. Девушка стройная, моего возраста. Чем-то напоминает меня.

Проклятье! Да что здесь, в конце концов, творится?!

— Лука, что п-проис…

Я не успеваю договорить. Он хватает меня за руку и ведёт к джипу. Сажает внутрь. За рулем другой водитель.

— Не волнуйтесь, всё будет хорошо. Лоренцо отвезет вас куда надо. Он — верный подчинённый Леона. Доверяйте ему, — хлопает дверью.

Мотор ревет. Водитель газует, внедорожник срывается с места. Я бросаю последний взгляд на то, как та незнакомая мне девушка садится внутрь «Maserati». На то самое место, где минутой ранее сидела я.

Машина набирает скорость, мы скрываемся в тени густых деревьев.

Чувство неясности, близкое к глубокому шоку, толкает меня в сон.

* * *

— Проснитесь, Лина, проснитесь, — звучат на английском слова, адресованные мне мужчиной.

Я открываю глаза. Моргаю, привыкая к свету. Первое, на что я обращаю внимание — шум. Напоминающий гул двигателей самолёта.

Я поднимаюсь в вертикально положение, осматриваюсь.

Что? Когда это мы успели оказаться в самолёте?

Я напрягаю извилины и вспоминаю прошлый вечер. Паника юркими змеями парализует конечности, намертво их окольцовывая.

— Воды?

Отрицательно качаю головой, глядя в небольшое окошко иллюминатора. Мы парим над облаками. Самолёт плавно пикирует вниз, преодолевая воздушную преграду из белоснежного скопления тучек, в глаза бьет яркий солнечный свет. Я впервые встречаю рассвет в полёте.

Отрицательно качаю головой, глядя в небольшое окошко иллюминатора. Мы парим над облаками. Самолёт плавно пикирует вниз, преодолевая воздушную преграду из белоснежного скопления тучек, в глаза бьет яркий солнечный свет. Я впервые встречаю рассвет в полёте.

На секунду я зажмуриваюсь, а когда открываю глаза вижу не верю в то, что вижу. Я как будто смотрю на красочную картинку из журнала про райский отдых.

Лазурный океан. Невероятно! Он искрится в золотистых лучах раннего солнца, а вдали я вижу что-то похожее на очертание острова.

— Где мы? — переполненная восторгом, я не могу вдохнуть.

— Под нами Эгейское море. Направляемся на частный остров, который надёжно скрыт от недоброжелательных глаз.

Я отрываюсь от невероятных пейзажей и поворачиваюсь к телохранителю, растерянно моргая.

— Выпейте. Вам нужно успокоиться. Как вы себя чувствуете? — с ноткой волнения интересуется охранник, протягивая мне стакан с водой.

Выпиваю. До самого дна.

— Нормально. Вроде жива.

Дино присаживается напротив меня, так, что его сбитое лицо отнюдь не нежного мальчика, а типичного сорвиголовы, оказывается на одном уровне с моим. Бледным, заспанным.