— Почему?

— Ну, вы сами не догадываетесь? Слухи по редакции пойдут.

Пытаюсь вразумить мужчину.

Ну, он же умный, должен всё прекрасно понять, не маленький. Да тот же противный Шаповалов всем растрезвонит об этом пикантном факте, ведь его стол располагается совсем рядом с кабинетом, где я сейчас нахожусь.

Но Зверь спокойно пожимает плечами, навешивая на губы дьявольскую усмешку:

— Ничего страшного. Мне как мужчине такие разговоры даже льстят.

— А мне — нет!

Топаю ножкой, и нагибаюсь, чтобы поставить поднос с остывшим сладким кофе на журнальный столик, стоящий возле двери. Разрез моментально приоткрылся, снова явив Андрею Владимировичу мои красочные трусики. Тут же ощущаю жадный мужской взгляд на своей попе и краснею, как зрелый томат.

Чёрт бы побрал этого наглеца!

— Я заберу поднос позже.

Поворачиваюсь к мужчине, сканируя его спокойным ледяным взглядом, не терпящим возражений, и прирастаю ногами к полу, не в силах сдвинуться с места.

Он стоит непозволительно близко, так, что я чувствую еле уловимый аромат его дорогого парфюма с тонкими нотками мускуса и сандала. Вижу, как слегка подрагивает уголок его губ, и чувствую почти на физическом уровне эту ауру спокойной силы, исходящую от его высокого накачанного тела.

Андрей Владимирович кладёт свою правую руку на моё плечо, и этот жест обжигает меня с головы до пят, проносясь по телу электрическим разрядом. Перевожу взгляд на фантастически длинные пальцы мужчины, которые почему-то сжимают сейчас моё плечо, и замечаю на безымянном пальце правой руке обычное обручальное кольцо.

В душе что-то обрывается, и на меня неожиданно накатывает испепеляющее чувство потери, которое окутывает меня своим ледяным пленом.

Он женат, чёрт возьми.

Мой Зверь женат!

Сглатываю вязкий комок, стоящий в горле, не в силах пошевелиться, а мужчина слегка сжимает моё плечо и подталкивает к выходу.

— Идите, Виктория. И побыстрее.

Делаю шаг назад, активно втягивая носом воздух, и снова начинаю дышать, не отрывая взгляда от обручального кольца.

— Я… я сейчас принесу вам другой кофе…

— Не нужно!

Голос мужчины звучит чересчур глухо и как-то отчуждённо, как будто он старается как можно быстрей от меня избавиться.

— Мне расхотелось. Уходите, Виктория, мне нужно работать.

Андрей Владимирович разворачивается и поспешно идёт к своему рабочему столу, заваленному бумагами. Я же поспешно киваю, понимая, что аудиенция окончена и, заложив руки за спину, старательно прикрывая дыру на юбке, поспешно покидаю кабинет начальника.

Вот чёрт…

И что мне теперь делать?

Глава 10

Андрей

*****


Громкий противный писк будильника колоколом раздаётся в моём мозгу, и я со стоном приоткрываю один глаз, испытывая какое-то досадное разочарование.

И это вовсе не от раннего пробуждения, а от того, что прервался волшебный эротический сон, в котором меня ждала какая-то незнакомая кареглазая нимфа.

Чёрт, Зверь, такие сны — от длительного воздержания, и подобного у меня не было со времён юности. Значит, нужно решить проблему.

Будильник показывает полвосьмого, и я недовольно вздыхаю.

Пора вставать, сегодня — мой первый день на новой работе и я должен быть во всеоружии, чтобы быстро влиться в коллектив.

Переворачиваюсь на другой бок, окидывая нежным взглядом мирно спящую супругу, и все мои мысли относительно того, что пора собираться на работу, куда-то улетучиваются.

Может, пора решить проблемы с воздержанием?

Алиса лежит, откинув одеяло со своей стройной, почти юношеской фигуры, и спокойно причмокивает во сне своими пухлыми губками. Её кожа сияет естественной красотой, а на лице нет никакого намёка на макияж.

Впрочем, чёрт побери, она и так прекрасна.

Светло-русые волосы разметались по подушке шикарным водопадом и я, слегка придвинувшись к жене, аккуратно принимаюсь накручивать на палец один из локонов.

— Дрю, отстань.

Она слегка дёргает острым плечом и немного отодвигается от меня, всем своим видом давая понять, что она не настроена на секс.

Впрочем, как и весь последний месяц.

Но мой утренний стояк после эротического сна красноречивее других слов говорит мне о том, что это утро обязательно должно начаться не с кофе. Прижимаюсь к жене своим мускулистым телом, заключая её в нежные объятия, и начинаю тереться о её ягодицы каменной эрекцией.

Покрываю шею супруги нежными, невесомыми, как порхание крыльев бабочки, поцелуями, и из моей груди вырывается животный стон. Возбуждение нарастает, и я молниеносно запускаю руку в трусики Алисы, скользя пальцами по крошечному клитору.

— Ну, блин, Андрей, я же сказала!

Супруга отталкивает мою горячую ладонь, подскакивая на кровати. Её серые глаза пылают праведным гневом, как будто я посягнул на что-то сокровенное и мне недоступное, а губы сжимаются в твёрдую злобную линию.

Ну, совсем как фурия!

Но я не привык отступать. Тем более от того, что положено мне по праву.

В два прыжка оказываюсь рядом с супругой, хватая её за тонкие, отчего-то ледяные запястья, и пытаюсь заглянуть в глаза, притянув её поближе.

— Ну, Лисёнок, мне очень хочется…

— А мне нет!

Жена отталкивает меня, выдёргивая свои руки из моих стальных тисков, и встряхивает волосами, создавая из них причудливый вихрь. Я вижу, как по длинной шее супруги разливаются красные пятна, и отчётливо понимаю — она нервничает.

Мне хочется схватить её за нежные предплечья и потрясти как спелую грушу, чтобы она, наконец, стала родной и близкой, как раньше. Ведь ещё пару месяцев назад у нас не было никаких проблем с сексом.

Он был всегда, стоило мне только намекнуть.

— Чёрт, Алиса, в чём дело?

Рычу, ошарашенный жёстким отказом своей супруги, которая сейчас стала больше похожа на восковую фигуру, замерев в нерешительности у комода, и останавливаюсь, нависая над ней как высоченная скала, тяжело дыша.

Она должна, наконец, рассказать мне, что случилось. Просто обязана!

— Ни в чём.

Супруга упрямо мотает головой, собирая свои светлые волосы в аккуратный хвост, и быстро накидывает на свои плечи шёлковый халатик, пытаясь скрыть от моих страстных глаз очертания своего соблазнительного тела.

Стискиваю зубы до боли, чтобы не разразиться нецензурной бранью и выпускаю обжигающий воздух носом, сглотнув вязкую слюну.

Чёрт, так нельзя.

Нужно нежнее.

Я решаю предпринять ещё одну попытку к сближению и подхожу к жене, хватая её за тонкий шёлковый поясок. Щёки Алисы внезапно вспыхивают, как у совсем невинной девушки, а на сочных губах появляется дрожащая улыбка.

Она что, меня боится?

Аккуратно накручиваю шёлковый пояс от халатика на свой длинный палец, наконец, намертво пригвоздив любимую женщину к своему изнывающему по ласкам телу. Член в трусах приветственно дёрнулся навстречу Алисе, мечтая о встрече с её сладкой промежностью, и я чуть нагнулся к волосам супруги, вздыхая их цветочный аромат.

— Лисёнок, ну я же не железный, пойми. Ты уже больше месяца избегаешь меня.

Жена упрямо опускает глаза в пол, впиваясь взглядом в ворсистый белоснежный ковёр, не говоря при этом ни слова. Я пытаюсь говорить как можно нежнее и спокойнее, хотя в душе у меня всё ходит ходуном, а в трусах уже готова разорваться атомная бомба.

— У тебя, то месячные, то голова болит, то ты просто устала. В чём дело, ты избегаешь меня, не пойму?

Алиса закусывает пухлую нижнюю губку тяжело вздыхая, и я понимаю, что жену, скорее всего, что-то гложет и она никак не решается мне об этом рассказать.

Может, заболела?

Прижимаюсь к Алисе, но тут дверь в нашу спальню с шумом отворяется и в комнату вбегает смешная светловолосая девчушка в розовой пижамке.

— Папа, мама, вы уже встали?

Дочка кидается мне на шею, трогательно осыпая поцелуями щетинистую скулу, и я сразу выдыхаю. Ладно, поговорю с женой позже, а сейчас мне уже действительно пора собираться на работу.

Первый день на новом месте — мне никак нельзя опаздывать.


*****


Завязываю узел на галстуке, осматривая себя в зеркало, и вижу в отражении обеспокоенное лицо супруги. Алиса в нерешительности стоит у шкафа и вынимает одну блузку за другой, осматривая их растерянным взглядом.

Что, опять постоянное — мне нечего надеть?

Но супруга упрямо молчит, закусив нижнюю губу, чем ещё больше раздражает меня. Кажется, она тоже несколько раздосадована нашим утренним разговором, и возможно, мы ещё не договорили.

Обязательно поговорю с ней вечером и постараюсь наконец всё выяснить.

А может, стоит пригласить её в ресторан?

Алиса, возможно, переутомилась, совмещая домашние дела с работой и вот результат — разлад в семье. Да и вместе мы довольно давно уже никуда не выбирались, отдыхая поодиночке в разных компаниях.

Что ж, это идея. Обязательно над этим подумаю.

Целую дочь на прощание, проводя по её шелковистой щёчке своим шершавым пальцем, и нагибаюсь к супруге, чтобы запечатлеть на её губах страстный поцелуй.

Но Алиса сдержанно подставляет мне щёку.

— Ты помнишь, что сегодня — мой первый рабочий день в новом журнале?

— Конечно, хорошего тебе дня.

Сканирую равнодушное лицо супруги внимательным осторожным взглядом и начинаю испытывать какое-то чувство тревоги. Что-то определённо начало твориться с моей женой ещё месяц назад, а я даже не сразу заметил.

Но я всё обязательно выясню.

— Спасибо.

— Пока, папочка!

Варя смешно хмурит носик, подпрыгивая в прихожей в ожидании матери, и расплывается в счастливой улыбке.