Марина Кистяева - Единственные

Мужское лицо потемнело.

Или Лане показалось?

Свет был приглушен. Горели не все точечные светильники на потолке.

- Я – другое дело.

- Не вижу никакой разницы, - продолжала пылить Руслана. Ей абсолютно не нравилась выбранная Захаром тема, и она желала её прекратить, как можно раньше.

- Неужели? – в интонации Захара появились опасные нотки, которые снова взволнованная Лана пропустила.

- Да. Вы для меня оба незнакомые мужчины. Это первое. Второе… Вы… вы слишком отличаетесь от тех молодых людей, с которыми я привыкла общаться и…

- Не надо нас сравнивать.

Захар сказал тихо.

Но она расслышала.

И опомнилась, что разговор зашел не в то русло, лишь, когда увидела, как мужчина двинулся на неё.

Он шёл не спеша.

Можно было бы даже сказать лениво.

Если бы не блеск в темных глазах.

И не повадки зверя, вышедшего на охоту.

Откуда в голове Ланы мелькнуло столь литературное сравнение, она не знала. Просто чувствовала, что на неё надвигаются. Что в комнате резко сгустились тучи, изменилась атмосфера, воздух потяжелел до предела.

Самое ужасное, что она стояла и не в силах была сдвинуться с места. В миг чувствовала себя той самой дичью, которую гипнотизирует удав, прежде чем расправиться с жертвой. Лане резко перестало хватать воздуха в легких, ноги потяжелели.

Она смутно понимала, что последует дальше.

И всё же стояла на месте.

Бежать она точно не будет. Не в её жизненных правилах.

Но остановить, предотвратить, что-то сказать резкое, четкое – стоило.

Она молчала.

- Никогда.

Он остановился рядом с ней, нависнув темной башней. Ещё одно литературное сравнение, мелькнуло у неё в голове.

- Мы друзья. Близкие. Но женщин никогда не делили, - Захар склонил голову, и его теплое, едва ощутимое дыхание обожгло лицо Русланы. – И не будем.

Прежде чем Лана успела как-то отреагировать на слова, которые камнем падали в сознание девушки, упустив степень надвигающейся катастрофы, Волгарский поднял руку и большим пальцем дотронулся до побледневшей щеки Ланы.

- Ты мне нравишься, Руслана. Чертовски сильно нравишься.

Вот после этих слов ей стоило брать ноги в руки и бежать со всех сил в спальню. Спрятаться в ванной, запереться на засов и долго никуда не выходить, пережидая. Успокаивая не на шутку разбушевавшиеся сердце и фантазию.

Слова Волгарского проникали под кожу, прямо в кровь. И предательские гормоны не могли не отозваться.

Когда они стояли рядом – Лана и Захар – вдвойне ощущалась разница в возрасте и комплекции. Он тяжелее её в два раза, это точно. Лана не сомневалась в его силе. И через несколько секунд ей представилась возможность убедиться в своей правоте.

Он не обрушался на неё, как захватчик. Напротив, спокойно, размеренно положил руку ей на талию и притянул Лану к себе. Можно было подумать, что он давал ей шанс убежать. Уйти. И это было обманчивое впечатление. Всё, что успела Лана прочитать о Захаре и сделать личные выводы о этом человеке, говорило, что он не отступит от задуманного. Что он действует по четко выработанному плану, и никто не в силах помешать ему в осуществлении задуманного.

Сейчас он собирался её поцеловать.

Лана не дышала, пока он склонял голову, и черные гипнотизирующие глаза, в которых сейчас бушевала адская стихия, и которые были отражением настоящих эмоций, испытываемых Волгарским, по-прежнему не отпускали её. Приковали к себе похлеще цепей.

Его губы накрыли её властно. Именно, как и предполагалось. И сразу захватили в плен, не отпуская. Он целовал умело, зная, как разжечь в женщине огонь. Лана невольно затрепетала, не то ли от удивления, не то ли от того, что к ней больше года не прикасался мужчина.

Не то от того, что это был именно Захар Волгарский.

Его авторитет, аура властного, жесткого человека чувствовалась и в прикосновениях. Как он прижал её к себе – плотно, так, чтобы её грудь расплющилась о его. Дал понять, что ей от него никуда не деться.

Только принять.

И ответить.

Лана не отвечала. Она позволяла себя целовать, прижимать, прислушиваясь к себе, к собственным ощущениям.

И испуг накатывал с большей силой, чем зарождающееся возбуждение.

Лана соврала бы себе, если бы сказала, что не нуждается в сексе, в разрядке. Но не так… Не с ним… И не сейчас.

Тело предавало, и это дико пугало. Потому что хотелось вскинуть руки, вцепиться в литые широкие плечи Захара, провести по ним ладонями, ощутить всю силу перекатывающихся мышц. Более того, забраться под свитер и узнать, так ли горяча его кожа, как кажется. Запустить другую руку в короткие волосы, накрыть затылок, усилить глубину поцелуя. Раскрыться.

Лана боролась прежде всего с собой. Сама не знала, почему. Стояла и позволяла себя целовать. Не отталкивала.

Мужчина приглушенно застонал, и его губы стали действовать более жестко.

Он хотел ответа.

Она это чувствовала по тому, как жадно он гладил её по спине, вдавливая пальцы в её кожу. Как прикасался к плечам, лаская шею, вызывая давно позабытые отклики на мужские прикосновения. Как приглушенно стонал, немного раздраженно и между тем страстно, прямо ей в губы. Целовал, не отрываясь, языком пытаясь приоткрыть её губы, которые она сжимала с завидным, совершенно нелогичным упрямством.

Поцелуй ей нравился…

Как сказал Волгарский? Чертовски сильно? Да. Именно так.

Захар оторвался от её губ и, прищурившись, впился взглядом в её разрумянившееся лицо. Он дышал тяжело, рвано. Словно не девушку целовал, а пробежал стометровку.

И в глазах всё та же буря. Хотя нет – серьезнее, злее, мощнее.

- Захар, - выдохнула она, поднимая руки и всё же прикасаясь к его груди.

Не отталкивая, а обозначая пространство между ними.

Он прищурился сильнее.

- Надеюсь, Лана, мы поняли друг друга.

- Макар, какого черта?!

Этот разговор состоялся в тот день, когда они оба, как два идиота, без приглашения приперлись к Руслане.

Вышли и оба засунули руки в карманы брюк, едва ли не зеркально отразив друг друга.

- Что какого черта, Захар?

- Ты тут делаешь.

Макар усмехнулся.

- Видимо, по той же причине, что и ты.

- Млять.

Захар же видел! Чувствовал, мать вашу! В тот самый первый день, когда Лана пришла к ним в офис. Он видел, как повело его друга. Как жадно и требовательно он смотрел, изучая девушку. Не отрываясь от неё. Уже тогда у самого Захара что-то неприятное зашевелилось в душе.

- Курить есть? – глухо спросил Макар.

- Ты же не куришь уже прорву лет.

- Сейчас бы закурил.

- В машине оставил.

Мужчины замолчали, глядя в небо.

- Артем остался у неё.

- Он друг семьи. Типа.

- Ну да, для неё, наверное, так и есть.

У обоих мужчин на лицах появились едва ли не одинаковые усмешки. Они-то видели то, что не видела Руслана.

Помолчали.

- Что будешь делать? – это Макар.

- Она мать моих детей. Это… сложно.

Макар кивнул и приглушенно выругался.

- Знаешь, если бы не дети…

- Не уступил бы. Знаю. Была бы честная конкуренция.

Снова тишина.

- Помнишь, лет пятнадцать назад тот случай с Ольгой, когда мы оба запали на неё?

- Макар, такое на всю жизнь.

- Именно тогда мы решили… Честная конкуренция. Без обид. Потому что мы вместе… навсегда.

- Да.

- Но тут дети.

- Да.

- Поехали напьемся что ли?

- Поехали.

С Макаром всё было проще. Другу не надо объяснять. Он взрослый мужик, знал, что Захар глотку собственнолично перегрызет за детей.

Они долго говорили. Про Руслану, в том числе. И пили. Тоже много.

В ту ночь ложась спать, Захар пытался анализировать происходящее. Для себя он всё решил. По поводу детей так точно. Тут и решать-то особо нечего.

Оставалась Руслана. Девушка с безумно притягательными глазами, дурманящим телом и язычком, за который её периодически всё-таки хотелось придушить.

Захара тянуло к ней. Дико.

Он пока не спешил с выводами. В день знакомства верно заметил: если бы дело было в сексе, во встрече без обязательств, они с Ланой договорились бы. Наверное. Про «договорились» он, видимо, тоже поспешил. Руслана – вдова, и прошло слишком мало времени. Она при каждом удобном случае говорила всем, что не готова к новым отношениях.

Тут в душе Захара просыпался циник: а кто говорил про отношения?

И сразу же он себя обрубал. Руслана – хорошая девочка. Жаль, что он этого не разглядел ранее, не чувствовал бы себя опростоволосившимся идиотом, а то и социопатом, хватающим людей за горло. Такие, как она, не спят с мужчинами ради секса. Да и её биография говорит о том же.

Захар, когда читал историю её знакомства с мужем, переезда к его родителям и их последующего брака, диву давался. Неужели в их время такое бывает? Чтобы молодые люди, да почти дети, видели друг друга и всё, на всю жизнь, с кольцами и по-взрослому. Навсегда. Дом, дети, вечерние посиделки на кухне и общее будущее. Все настолько привыкли, что, прежде чем найти свою спутницу жизни или спутника, приходится набивать шишки, пробовать, разочаровываться, искать. Становиться стервой или циником, в конце концов.

И они. Руслана и Илья.

Когда Захар рассматривал фотографию мужа Русланы, в душе снова начинало свербеть. Щемить. Словно к ней прикасалась легкая зависть. Глупо, конечно. Никакой зависти Волгарский не испытывал, не тот возраст, не тот опыт. У каждого свой путь.

Сослуживцы, спортсмены и начальство характеризовали Илью только с положительной стороны. Да и ребята Волгарского не нашли на него никакого компромата. Хороший парень, которого пустили под замес. Жили бы они с Русланой долго и счастливо и ещё бы нарожали детишек.