— Немного. Давно мы здесь?

— Тебя привезли утром. Сейчас ночь.

— Устала?

— Немного, — вторит мне.

Дальше просто молчим. Она нервно теребит дрожащими пальцами поясок на халате, и кусает опухшие губы. А я смотрю на неё. Даже такая как сейчас, она красива, пусть заплаканная и уставшая. Боится на меня глаза поднять. Так смело спорила с Игорем, а на меня не может даже посмотреть.

— Не вини себя.

— Что? — Отвлекается от своих мыслей. Даже не догадывается, что я её слышал. И дико бесит, что она мне не открывается, кому угодно, но только не мне.

— У тебя взгляд виноватый, — решаю не сознаваться, будем считать это исповедью.

— Потому что я виновата. Если бы не убежала, если бы ты меня не прикрыл, ты не был бы на грани жизни и смерти несколько часов назад. Если бы не Андрей, я вообще бы ничего не смогла сделать. Саш, мне так страшно было. Смотрела на тебя, на кровь, и не знала, что делать. — И снова глаза наполняются слезами.

— Наклонись ко мне. — Послушно наклоняется, а я так долгожданно касаюсь пальцами её лица. — Я не хочу с тобой сейчас спорить. Пока ещё тяжело говорить. Просто знай, даже если бы я наверняка знал, что умру. Я сделал бы то же самое. И ещё. Я не люблю Лику. А теперь позови медсестру и Игоря.

Уходит, а я уже жалею. Лучше чувствовать эту боль, чем отпускать её. В палату заходит медсестра, даёт обезболивающее и воду. Из-за её спины маячит Игорь, ждёт пока уйдёт. Разговор у нас предстоит не для чужих ушей.

— Здарова брат. Как ты? — смотрит серьёзно, уже не тот весельчак, как обычно.

— Жив. Рассказывай.

— Пробили мы его по всем каналам. Везде тупики. Андрей его грохнул, по-другому никак было. Так что он нам теперь ничего не расскажет. Надо от обратного идти. У меня только две версии. Либо это от Паши. Он и про Оксану знает, и сам знаешь, что хочет отомстить. Либо это Маврин. Твой приезд ему поперек горла, он тут без тебя не хило развернулся. Мои ребята проверили бухгалтерию компании, в общем, процентов тридцать прибыли шли мимо тебя. В квартире твоей прослушка, кто её оставил тоже выяснить не удалось. А теперь давай по вариантам, что делать. Так же как на облаве в офисе нельзя, тут надо тоньше. Твои варианты?

— Маврина я уволю. Это выведет его из себя, и тогда он допустит ошибку. Если это он конечно. С Пашей сложнее. Ты сам как думаешь?

— Мы его пока пробиваем. Информации никакой нет. Он чистенький, во всём. Ищем. Слушай, у меня дом за городом есть. Вам бы пока спрятаться. Я прислугу распустил, продукты туда завёз. С Аркадьевичем договорился, он сам будет приезжать на осмотр раз в два дня. Посидите, отдохнёте, тем более компания у тебя приятная. Боевая девка. От тебя ни на шаг не отходила, а аж завидовать начал. Цени.

— Ценю. Слушай, чё ты со мной возишься так? Не в обиду. Просто интересно. — Уже давно задаюсь вопросом о его поведении. В такое дерьмо из-за меня влез. Понятно, что дружили раньше. Только вот это было давно.

— Да чёрт его знает Сань. Люблю когда люди мне должны. А если честно, я тоже эту гниду, которая твоих родителей убила, порвать хочу. Они ко мне всегда как к родному. Помнишь, я на третьем курсе с отцом поругался и жил у вас почти год? Они ведь ни слова не сказали, тётя Оля ещё плакала, когда я съезжал. А её какая-то тварь… Найдём, я с тобой до конца, брат.

— Я понял. Спасибо. Мама тебя правда любила. А насчёт дачи согласен, только просьба у меня будет. Прикупи нам одежды, а то я пока не очень готов к передвижениям. — В этот момент у Игоря звонит телефон.

— Да. Что?!! Я тебя порву. Как вы могли её упустить? С кем?! Сейчас буду. — Поворачивается ко мне и замолкает.

— Говори. — А у самого перед глазами плывёт.

— Оксана вышла из здания пять минут назад. Новенький мой её проморгал, только вот она не одна вышла.

— С кем?!

— С Пашей.


****************


Ну всё, доигралась девочка. Найду и накажу. Главное найти. У меня уже почти не оставалось сомнений, что всю эту игру затеял Паша. Подлый ублюдок. У нас с ним свои счёты, зачем впутывать в это Оксану. Он заметил её ещё на приёме, но почему ещё тогда не воспользовался ситуацией. Какого хрена она вообще сейчас к нему вышла?! Неужели она настолько наивна. Или всё же наивен я, и она не просто так появилась в моей жизни. Ладно, всё это можно спросить у него самого. Сейчас главное вернуть мою девочку, если конечно ещё не слишком поздно. Прошло 10 минут с тех пор как люди Игоря сорвались на поиски. Машины Паши около здания не было. Это означало, что он уже увёз её, или он приехал не на своей машине. Камеры, установленные на территории клиники, не распространялись на парковку, поэтому ответ на этот вопрос мы узнать не могли. Я продумал уже десятки вариантов развития событий, прежде чем услышал в коридоре её голос, её звонкий смех, и голос Паши. Сорвал провода, не обращая внимания на мерзкий визг приборов, установленных в палате, и пошёл в коридор. Слабость и головокружение не давали мне спокойно идти, но сейчас самым главным было перехватить их. Распахиваю дверь, и встречаюсь с удивлённым взглядом Паши.

— Какого хрена здесь происходит, Паша?! — рычу ему в лицо, и уверен, сейчас на моём лице звериный оскал.

— Шумилов? Не знал, что ты здесь. Мы с Оксаной встретились в холле и решили попить кофе. Если ты об этом.

— Не знал, говоришь? Зайдёшь? — отхожу от двери, жестом приглашая его внутрь.

— Зайду, почему бы и нет.

Заходит в палату, и следом за ним с испуганным и виноватым выражением лица проходит Оксана. Останавливаю её предупреждающим жестом и подзываю к себе только что подошедшего Андрея.

— С тобой Оксана мы поговорим позже. Андрей, присмотришь за ней? Попытается улизнуть, разрешаю связать. Захлопываю дверь и поворачиваюсь к Шварцу.

— А теперь Паша, давай на чистоту. Я знаю причину твоей ненависти ко мне. Мы обсуждали это множество раз. И ты прекрасно знаешь, что я не меньше тебя ненавижу себя за это. Но тебе не кажется, что мы можем сами в этом разобраться? — Стоять уже не осталось сил, на повязке проступило алое пятно крови, поэтому присаживаюсь обратно на кровать. — Вот он я, перед тобой. Как ты, наверное, заметил, не в самой лучшей физической форме. Я даже могу приказать своим людям не трогать тебя, когда ты выйдешь. Какого чёрта ты втягиваешь девчонку?! Разберись с этим как мужик.

— Шумилов, если ты сейчас не заткнёшься, я решу, что у тебя съехала крыша. Не скрою, большой и светлой братской любви я к тебе не испытываю. Но о чём ты вообще?! Мы встретились с Оксаной случайно, и да, она мне нравится как женщина. Если бы ты её уже не прибрал к рукам, думаю, я бы этим воспользовался.

— Следи за языком, Паша!

— Ты никогда не отличался приличным воспитанием, Саша. Продолжим. Прошло три года. И за это время я понял, что ты не мог ничего сделать. Ты потерял даже больше, чем я. Ярость прошла, и ненависть, наверное, тоже. Я никогда не скажу тебе, что ты ни в чём не виноват. Это не так, и ты прекрасно это знаешь. Лика никогда не была тебе нужна. Это она с детства любила тебя, как сумасшедшая. Я был против вашего брака. Но отец ничего не хотел слушать. Во всяком случае, мстить я тебе уже давно не планирую. А теперь, может, ты мне объяснишь, что происходит? — Паша выглядел абсолютно спокойным. Ничего не выдавало в нём того фанатика, яро желавшего моей смерти. Что ж, думаю, стоит объяснить. В любом случае, если это его рук дело, он и так знает все детали. Если же нет, возможно, он сможет мне помочь. Так что я ничего не теряю. Он вращается в тех же кругах, что и наша семья, когда-то. Возможно, у него есть информация.

Но продолжить нам не дали, дверь в палату распахнулась, впуская медсестру, Игоря и врача.

— Всё в порядке? — спрашивает Игорь, а медсестра уже настойчиво укладывает меня на кровать, заново подключая все приборы.

— Да, мы просто беседуем. И я бы попросил нас оставить на некоторое время. Борис Аркадьевич, — читаю на бейдже врача, — думаю я доживу до вашего возвращения через двадцать минут.

Врач сдержанно кивает и палата снова пустеет, а мы продолжаем разговор.

— На Оксану сегодня совершили покушение. Как ты понимаешь, зацепили меня вместо неё.

— Прикрыл собой? — усмехается Паша.

— Да. Мне около месяца угрожают и пытаются развалить компанию. Может ты слышал что-то от Эдгара о врагах отца? — даже какая-то призрачная надежда появилась, может действительно поможет.

— Он уже три года не говорит о твоём отце. Но раньше он часто говорил про Маврина. О том, что он завидовал всю жизнь ему, так как компания была в руках твоего отца, а Маврин так и остался на побегушках. Конечно, он сам в этом виноват, но видимо до сих пор не понимает этого. Думаю это его рук дело.

— Об этом я и так догадывался. Но в любом случае спасибо тебе. Прости за Лику. Хотя я сам себя никогда не прощу. И ещё. Про Оксану забудь. Она моя. — Зверь внутри меня начинал просыпаться, как только вспоминал их рядом.

— Да понял я. Видел бы ты свою рожу, когда в коридор вышел. Она там, наверное, до сих пор от страха трясётся. Ладно, мне пора. Я вообще к матери сюда пришел. Она здесь год уже лежит. После смерти Лики она быстро сдалась. В общем, когда диагностировали рак мозга, отец всего пару месяцев потерпел, и сюда её отправил. Её уже частично парализовало, но благодаря врачам она хотя бы ещё жива. Не знаю сколько ещё протянет.

— Мне жаль.

— Себя пожалей. Бывай. — Потух Паша, не только мне оказывается хреново.

Ещё некоторое время лежал, обдумывая последние события и слова Паши. Если он прав, и это Маврин, то надо действовать. Он конечно уже не остановится, слишком далеко зашёл. Главное его разозлить. Человек в ярости больше склонен допускать ошибки.

Взял с тумбочки телефон, и набрал знакомый номер.

— Добрый вечер, Дмитрий Павлович. Не разбудил?