— Сколько времени прошло от начала? — произнесла негромко.

— Семь часов.

Доктор произвела какие-то манипуляции, сразу после которых пошла продолжительная схватка.

— Так, почти полное раскрытие. Сейчас предупрежу акушерку, она подготовит родзал и пойдем рожать. Вы молодец.

Через десять минут Алиса уже была в родзале, вокруг нее собрался весь коллектив. Ну, хоть здесь она не одна, хотя бы здесь окажут помощь ее малышу. Скоро к схваткам присоединились потуги. Что значило одно, вот-вот волчонок появится на свет.

— Давайте, Алиса. На счет три надо будет активно поработать.

А в ней вдруг резко закончились силы. Их и было-то не так уж много. Из-за чего команды врачей выполняла кое-как.

— Ну, совсем вы расслабились, голубушка. Так мы и до следующего утра не родим. Давайте-ка, включайте все скрытые резервы.

— Не могу, — произнесла на выдохе. Ноги уже откровенно дрожали, в руках сил тоже не осталось, все, что ниже поясницы ломило.

— Можете, еще как можете. Ребенку надо помочь. Сам он не выберется. Тем более я уже вижу головку. Госпожа Лаврова! — гаркнула уже вконец раздосадованная женщина. — Хватит лениться! Тут лентяек не терпят!

И Алиса собрала последние силы.

— Во-о-о-от, пошло дело, — похлопала ее по ноге дама с характером. — А то смотри, какая неженка пришла к нам отдохнуть.

Через минуту Алиса ощутила внезапное облегчение, тогда как акушерка подняла вверх синий комок:

— Мальчик! — произнесла с улыбкой, хотя ту и скрывала маска.

Только заветного плача никто не услышал. В зале повисла тишина, а врачи быстро переглянулись, после чего акушерка отдала новорожденного в руки реаниматологов, которые куда-то его быстро унесли.

— В чем дело? — Алиса сейчас же забеспокоилась. — Куда они унесли моего ребенка? Почему он не заплакал? Ведь должен был заплакать.

— Успокойтесь, успокойтесь. Стандартная процедура. А вы напрягитесь-ка еще разок, надо послед родить.

— Где мой ребенок? — о каком успокоении они вообще говорят?

— Вашему сыну сейчас помогают продышаться.

Но время шло, а малыша ей все не несли. Это стало последней каплей, больше Алиса не выдержала, отключилась.


Остальное происходило как в тумане. И события сохранились в памяти вспышками. Вот ее приводят в чувства, вот кто-то суетится рядом, что-то говорит, трясет за плечо, кажется, ругается. Или нет…

Алиса с трудом разлепила глаза, осмотрелась. За окном темно… Который сейчас час? Потом глянула вниз и обнаружила на животе пузырь со льдом. И память мгновенно вернулась. Ее мальчик! Где ее мальчик? Тогда сразу приподнялась, ощутив боль везде, где только можно. Будто по ней прошлась толпа народа, причем дважды. Так, она в палате, скорее всего, послеродовой. А вот и кнопка вызова медперсонала.

Через пару минут пожаловала медсестра:

— Пришли в себя? — поспешила убрать пузырь. — Как состояние? Головокружение? Тошнота?

— Где мой ребенок? — посмотрела на нее шальным взглядом.

— Ваш мальчик в реанимации.

— Что с ним?

— Давайте я приглашу вашего доктора, она все расскажет. У нее как раз сегодня смена.

И упорхнула. Ну вот, что за люди? Почему не сказать пары слов!

Доктор пришла быстро.

— Ну, наконец-то, — улыбнулась высокая статная женщина. — Устроили вы нам веселые роды.

— Мой…

— Да-да, ваш мальчик, — уперлась она руками в борт кровати. — Он в реанимации на искусственной вентиляции легких, состояние средней тяжести.

— Но, почему? Он ведь доношенный, — глаза мигом покраснели, губы задрожали.

— Он незрелый у вас. Легкие оказались незрелые. Но вы не переживайте, состояние мы стабилизировали. Малышу понадобится некоторое время, может неделя, может, две, потом он начнет справляться сам.

— Я смогу его увидеть?

— Сможете. Но не сегодня.

— А те риски, о которых говорили врачи? Возможные патологии?

— Внешне ваш мальчик здоров, что до возможных внутренних дефектов, это будет ясно позже, когда он немного окрепнет. В любом случае, многое прояснится уже в эти дни. Вы главное не накручивайте себя. Еще проблем с лактацией не хватало. Вашему ребенку понадобится молоко, слабеньким оно вообще как лекарство. А сейчас отдыхайте. И да, с вами все в порядке. Была кровопотеря, но умеренная. Восстановитесь быстро.

— Спасибо, — легла обратно.

Главное, ее мальчик жив. Да, это самое главное. Главнее всего на свете. Современная медицина творит чудеса. Вон, пятьсот граммовых выхаживают и ничего, вырастают обычными здоровыми людьми. Доктор права, надо, во что бы то ни стало, сохранить молоко. О грудном вскармливании читала много статей. Оно действительно панацея для новорожденного. Вдруг до ушей Алисы донесся вибро-сигнал телефона, который лежал на тумбочке. Она скорее схватила телефон, взгляд тотчас вспыхнул, но и быстро потух. Это Галя. От Игоря по-прежнему ничего. И телефон его по-прежнему заблокирован.

Спустя час Алиса все-таки поднялась. Нечего разлеживаться. После побоев Влада бывало гораздо хуже, а уж роды. Все рано или поздно через это проходят.

На следующий день бедняжка вся извелась в ожидании обхода. Хотелось уже узнать, как ее мальчик провел ночь. Как он себя чувствует. И когда доктор пришла, Алиса аж всплакнула.

— Я вам вчера что говорила? — посмотрела на пациентку сердито. — Не накручивать себя. И что в итоге?

— Как он?

— Ночь прошла спокойно. После обеда за вами придет сестра и проводит в отделение реанимации. Побудете с сыном, познакомитесь. Пообщаетесь.

И очередные часы томительного ожидания. Как назло, время до обеда тянулось безобразно долго. Алиса уже не знала, куда себя деть. А после обеда, который еле-еле впихнула в себя, пришла медсестра. Путь до отделения показался тоже долгим, потом ее заставили надеть специальный халат, шапочку, маску, бахилы и только тогда впустили. В помещении находилось шесть оборудованных кувезов. Три из них были заняты. У Алисы от такого зрелища сердце сжалось, настолько стало жаль этих крошек. Но где же ее крошка?

Сестра указала на центральный кувез:

— Ваш. Через пятнадцать минут приду. Ничего не трогать, только общаться. Ясно?

— Да, хорошо.

Алиса на ватных ногах подошла к кувезу, заглянула внутрь, и слезы побежали по щекам. Там лежал ее маленький волчонок. Такой крохотный, в шапочке, ручки были сжаты в кулачки, глазки закрыты марлевой повязкой.

— Приве-е-е-ет, — произнесла сквозь слезы, — мой маленький боец. Ты ведь боец? Наверняка будешь в своего папу. А он знаешь какой? Все преграды снесет, но добьется своего. И наорет еще на всех, чтобы не переставали бояться, — потом продышалась немного, — мы скоро встретимся. Ты только не сдавайся. Лавровы и Волковы не сдаются.

Он иногда хмурился, чмокал губками, а разок даже разжал кулачок.

Жаль, что пятнадцать минут пролетели так быстро. Но Алиса ощутила покой. Ее мальчик обязательно будет в порядке, обязательно! А она станет для него самой лучшей мамой, о какой только может мечтать ребенок. Хотелось бы верить, что и Игорь пожелает стать лучшим отцом.

Алиса покинула отделение реанимации в состоянии умиротворения. Впервые ей было настолько легко и хорошо. Да, малышу еще предстоит побороться, предстоит окрепнуть, но для этого он должен чувствовать ее поддержку и любовь. Так что, весь негатив долой. И не страшно, если они останутся вдвоем. Не пропадут.

Так потекло время. Алиса каждый день посещала реанимацию, а сегодня ее мальчика должен осмотреть неонатолог, проверить зрение, слух. И снова часы ожидания, нервов. За три дня состояние малыша улучшилось, врач даже предположила, что к концу недели его смогут снять с искусственной вентиляции легких и перевести в отделение интенсивной терапии.

— Добрый день, Алиса Викторовна, — в палату вошла детский врач. Наконец-то!

— Добрый день, — сразу все отложила.

— Я осмотрела вашего карапуза. Глазки в норме, никаких внешних патологий нет, но сами понимаете, зрение у новорожденных никакое, поэтому вам придется планово посещать окулиста после выписки. Также провели аудио логический скрининг. Правое ушко в норме, а вот левое. В общем, тест не прошло. Говорить о каких-то конкретных проблемах мы не можем, но с учетом того, что вы в зоне риска именно послуху и зрению, опять же, придется посетить специалистов и провести более тщательное обследование.

Как странно, вроде и осмотрели малыша, а толком ничего не понятно. Все позже, все потом… Неужели проблемы со слухом? Да и со зрением до конца неясно.

И еще несколько дней прошли. Прошли в сомнениях, переживаниях, несмотря на положительную динамику. Алиса старалась держаться, благо, Галя не бросала, навещала. Но все равно было морально тяжело, одиноко. Снова начало пугать будущее, потому Алиса гнала мысли о будущем прочь, не хотелось заглядывать туда, где все настолько пространно. А спустя два дня доктор все-таки пригласила специалиста, чтобы провести дополнительный тест на слух. Увы, нейро сенсорная тугоухость в левом ушке подтвердилась. Как объяснил врач, скорее всего дело в патологии слухового нерва, вызванного теми самыми препаратами, которые принимала Алиса.

— Но вы не опускайте руки, — попыталась ее успокоить неонатолог. — Теперь вы сможете взяться за лечение как можно раньше.

— Отоларинголог сказал, нейросенсорная туго ухоть необратима, разве что потом нужно будет подобрать правильный слуховой аппарат.

— Даже и так. В остальном малыш здоров.

— А зрение? По-прежнему непонятно, что с ним.

— Окулиста мы тоже приглашали. Да, нужно будет контролировать зрение, обязательно посещать доктора, но на данном этапе никаких нарушений не выявлено. Алиса, вы расклеились. Это не есть хорошо. Все эти дни держались молодцом. И ваш сын идет на поправку семимильными шагами, в весе значительно прибавил, дышит уже сам. Разве это не стоит того, чтобы радоваться? Берите себя в руки.