— Короче, всё ты понял, утырок. Тебе погоны не жмут, нет? Искал со мной встречи, выблядок… Завтра, в Химках, на заброшенном заводе, в восемь вечера. Один на один.

— Сокол? — проклюнулись неуверенные нотки в тоне Петракова.

— А с кем у тебя еще такая страстная любовь, мудак? Выкинешь какой фокус, кусать локти будет поздно. До встречи, падла.

Выбравшись из джипа, мужчина вынул из мобильного симку и переломил. Олег вопросительно вскинул брови, и Рус похлопал его по плечу.

— С кем перетирали? — требовательно спросил парень, шагая следом за ним к двери ЗАГСа.

— С нашим общим «другом», Олежа… — швырнул обломки на землю Руслан, и улыбнулся ему. — да не напрягайся раньше времени. Знаешь мудрую поговорку? Бог не выдаст, свинья не съест. Пойдём, сегодня никаких больше разборок. Передышка, мать вашу, надо мне передохнуть напоследок.

АЛИСА

Раз сто слышала выражение, что «земля уходит из-под ног», но сейчас сполна ощущаю это на себе. Когда стрелки часов ползут к двум часам, а Руслана всё нет, меня начинает колбасить. Дедушка строго смотрит, призывая к спокойствию, Настька и Галюня крепко держат за руки, а я стою, как на иголках, и сверлю глазами дверь.

Божечки, да если бы не собравшиеся гости и наши близкие, среди которых нянюшка из интерната, подружка и Борька, я бы, наверное, уже убралась отсюда, чтобы не ловить на себе взгляды. Платье становится тесным, сдавливает грудь, и хочется глотнуть чего-нибудь горячительного. Пацаны Соколова, Славка и Гарик, застыли по обе стороны двери, как два истукана, им явно тесно в костюмах, и они, как я, мечтают свалить.

Чёрт, не хочется признаваться, но меня пробирает кондражка. Где Руслан? Если он передумал, как мне после этого жить? Неприкаянная невеста, брошенная в самый волнующий момент прямиком в ЗАГСе…

Может, у него проблемы?

— Дай телефон! — требую, подойдя к Славке, и нервно озираюсь.

— Не дам. — отрезает этот засранец, и кивает за мое плечо. — щас он подъедет, не дергайся.

Ага, легко ему говорить, сам бы в моей шкуре побывал! Ну, что за день-то, блин?!

— Ну, и пошел ты, неудачник. — ворчливо бросаю, пихнув Славика, — недоносок хренов.

— Рот с мылом давно не полоскала? Так я тебе организую, в качестве бонуса бесплатная порка. Хошь? — поддевает он, подмигнув.

Мне не до смеха. Решительно иду к выходу, подобрав волочащийся шлейф наряда, Настюха кидается следом, хватает за руку.

— Не дури, а… — громким шепотом просит, округлив глазёнки. — никуда он не денется.

— Мне надо позвонить. — умоляюще корчу рожицу, зная, что подружка смилостивится, и она вздыхает, роется в сумочке.

Но телефон мне уже не нужен. В коридоре появляется Руслан, быстро осматривается, кивком приветствует собравшихся, и торопливо идет в нашу сторону. Встречаемся взглядами, в его глазах такое явное восхищение, что я чувствую, как подгибаются колени. Бросаюсь к нему, и он обхватывает руками, одаривает коротким поцелуем в щеку.

— Боюсь, не дотяну до ночи, изнасилую на виду у всех. Ты сногсшибательно выглядишь, малая. — шепчет на ушко, обнимая за талию, и увлекает к распахнутым дверям зала регистрации.

Накрывает счастьем, страх отодвигается куда-то в самый дальний уголок сознания, но ответить не успеваю, мы уже стоим перед столом регистраторши, и тётка в нарядном брючном костюме, улыбаясь, начинает говорить:

— Дорогие жених и невеста! В судьбе любого человека случаются памятные дни, которые оставляют глубокое впечатление. И именно сегодняшний день сохранится в вашей памяти на всю жизнь. Настоящий день — это день создания вашего семейного очага…

Руслан сжимает мою ладонь, и я закусываю губу от избытка чувств.

— Создание семьи является добровольным действием. Поэтому для того, чтобы узаконить ваши отношения, я должна спросить, является ли ваша готовность создать семью подлинной, откровенной и свободной. Жених?

Любимый кивает, таким серьезным я не видела его никогда.

— Да. — произносит, переплетая наши пальцы.

— Невеста, прошу ответить вас, — обращается ко мне женщина, и я не могу сосредоточиться, тупо пялюсь на неё, соображая, что должна сказать.

— Невеста? — терпеливо повторяет она, склонив голову на бок. — Является ли Ваше желание соединить свою судьбу с этим человеком, добровольным?

— Да. Да, конечно, — поспешно выдавливаю, взглянув на Руслана.

Потом она еще что-то бубнит, моя рука дрожит, и кольцо удается с трудом надеть на безымянный палец Соколова. Кажется, я грохнусь в обморок…

Подпись на брачном свидетельстве получается невнятной. Божечки, я теперь законная Соколова Алиса Алексеевна?!

— Достопочтенные супруги, этот особенный день запомнится вам навсегда. Сегодня вы создали семью. Теперь вы — муж и жена, основатели новой ячейки общества и продолжатели своей династии…

Взрывы смеха и поздравлений, торжественный марш, Настькины и Галюнины слезы, крепкие объятия деды. Уткнувшись в его грудь, я судорожно вцепляюсь в него, и мой Иваныч тихо укоряет:

— Ну, будет тебе, не надо реветь… Ты этого хотела, девочка? Скажи мне, ты счастлива?

Не помню, что слетает с моих губ, кружится голова. Меня потряхивает, и вот мы уже на улице, кто-то открывает шампанское, и Руслан, оттеснив меня от толпы, страстно целует.

— Ты чего хнычешь, глупая? А ну-ка, выше нос, щас немного попразднуем и я тебя украду. Теперь ты моя, Крошка, только моя. Моя, слышишь?

Мне хочется завопить, что я давно его, и только его. Но нас снова окружают, в руках оказывается бокал, и терпкое шампанское приводит в чувство. Обняв любимого за шею, прижимаюсь к нему, страшась отпустить. Вспоминается идиотское выражение «и лишь смерть разлучит их», и я остро ощущаю, как накатывает паника…

Глава 13

Пресненское ОВД

Петраков уже собирался уходить, с Борькой столкнулся в коридоре, когда запирал кабинет. Парень шел навстречу, вид у него был озабоченный. После того, как компромат на Соколова оказался в руках капитана, с байкером они больше не пересекались, и вдруг такая неожиданность.

— А ты, вижу, соскучился по нашим стенам, молокосос, — ухмыльнулся криво Петраков, искоса глянув на Борьку. — зачем пожаловал? Сказал же, чтобы не светил рылом возле меня!

— Они поженились. Сегодня. — глухо, убитым голосом сообщил рокер, подперев спиной стену.

— Кто? — не сразу понял Анатолий, сдвинув брови на переносице.

— Соколов и Алиса. — во взгляде музыканта явственно читалась ненависть, — поженились они, ясно?! Вы не выполнили свою часть уговора, он до сих пор на свободе! Вы меня обманули!

— Но-но… Ты это… Пасть-то завали, — цыкнул мент, погрозив ему кулаком, и задумчиво прищурился. — слушай, Отелло доморощенный, будет тебе и девочка твоя, и соперника с пути уберём. Знаешь, где он живет? Соколов, в смысле, где у него хата сейчас?

— Знаю. — хмуро откликнулся Боря, недоверчиво взирая на мужчину. — только не скажу.

— Ты мне еще тут права покачай, щенок! — повысил голос капитан, встряхнув парня. — с чего это я должен тебя уговаривать? В каталажку захотел, что ль? Так попроси по-человечески, это дело поправимое!

Рокер дернул плечом, сбросив руку Петракова.

— Не скажу ни хрена. Там Алиса.

— Да не тронет никто твою зазнобу, чо ты, как дитятко неразумное? — вздохнул Анатолий, сменив тактику, и прикинувшись добрым дядюшкой, — не ссыкай, не помрет от страха, мне Соколов нужен, а потом забирай свою девчонку и живи припеваючи. Ну?

Борька колебался, это не укрылось от Анатолия. Особо он не очковал, если сейчас не выгорит опередить этого отморозка Руслана, сыграем ва-банк завтра. Псих своего не упустит, а на Соколова он ох как зуб точит за прошлые их терки.

Но Симакин сдался, видно, очень уж хотелось малолетку свою спасти. И вскоре адрес съемной квартиры, где временно скрывался его враг, был у капитана в кармане. Как известно, утро вечера мудренее, да и у него будет время подготовиться к встрече, которая, увы, состоится не там, где ожидает оппонент…

ГРИГОРИЙ

Найти Алекса оказалось легко. Как и предполагал Рига, старый заклятый друг не изменял своим привычкам, и жил в своем тайном убежище в элитном частном поселке. Дом этот принадлежал отцу Никитина, и Григорий часто здесь бывал во времена их дружбы с Алексеем.

В поселок старый и его пацаны подъехали уже в сумерках. В окнах коттеджей приветливо мерцал свет, собаки проводили гостей ленивым лаем. Мишаня и еще двое парней остались на улице, самый крепкий, Антон, и Рига направились к крыльцу. Вор знал, что Алекс струсит, услышав его голос, поэтому велел охраннику прикинуться заплутавшим проезжим.

Разговор у запертой двери был недолгим. Антоха умело изобразил простодушного лоха, и хозяин клюнул на байку. Появился на пороге, чтобы одолжить припозднившемуся путнику огоньку, это и стало его роковой ошибкой.

Короткий, но весьма ощутимый удар под дых скрутил Алекса в три погибели, глаза его чуть не выпрыгнули из орбит, когда он увидел возникшего перед ним давнего друга. Григорий махнул ребятам, и те молниеносно очутились рядом, Алексея поволокли к джипу, предварительно двинув в морду, дабы не оглашал воплями округу.

Пихнули на заднее сиденье, руки связали веревкой. Он ошалел от ужаса, безумно глядя на мучителей, и Рига, сев спереди, обернулся.

— Здравствуй, Лёша. Что-то неважно ты выглядишь, никак, очко взыграло?

— Ты… — задохнулся от страха Алекс, придавленный двумя дюжими амбалами, — Гриша, ты не посмеешь… Ты не убийца!

— А с чего ты решил, что я убивать тебя приехал? — невозмутимо возразил Рига, дав Мишане знак ехать. — я по жизни был и остался вором, а воры, падла, честный народ, как бы комично это не звучало. И на душу грех брать мне на старости лет нет нужды. Дочку ты мою погубил, тварь, Машеньку… Машеньку ты, с-сучёныш, своими похотливыми ручонками… — выплюнул старик, тут же взяв себя в руки, — есть в том и моя вина, потому радуйся, мразь, что не пустил тебе пулю в лоб. Ты в курсе, что мы, воры, за кровные обиды платим справедливо? Так вот… Не трясись, Лёша, всё будет так, как повелит Господь.