Когда опускаю руку ниже, Темпест дергает ремень на моих брюках. Я глубже проникаю пальцами между скользкими губками, пока не нахожу вход в рай. Толкаюсь внутрь, и у моей девочки перехватывает дыхание, закрываются глаза.

Пришло время сделать эту маленькую искусительницу моей...

Я замираю, почувствовав нечто, и внезапно трезвею.

Святое. Дерьмо.

— Ты... — Я отстраняюсь, а она потупилась.

— Нет, подожди!

— Ты же девственница, — тихо рычу я.

Она краснеет.

— Пожалуйста, — шепчет Темпест.

— Господи. — Я сглатываю от нахлынувшей реальности. Что же я делаю? Одно дело думать, что она грязная маленькая девчонка. Но я не заберу...

И я снова замираю, и вдруг кровь медленно хлынула в член, пока он не становится ещё тверже, чем раньше.

Образ искусительницы и плохой девчонки — это просто игра. Потому что похотливая, соблазнительная, полная огня и источающая сексуальность малышка Темпест Кенсингтон девственница.

Нетронутая.

Невинная.

Готовая, чтобы я её взял. Сделал своей.

Боже, как же я облажался. Я не должен был настолько возбуждаться при одной мысли об этом, но возбуждался. На самом деле, сейчас я желаю её ещё больше. До безумия жажду взять её, сделать своей и только своей.

Зарычав, я нависаю над ней, скольжу ладонями по бедрам, снова прижимаю к столу.

— Почему же ты не сказала мне, ангел, — тихо спрашиваю я, целуя скривившуюся от переживаний Темпест в губы.

— Я как раз собиралась сказать тебе...

— И когда же? — рычу я.

Она судорожно сглатывает:

— Точно не знаю.

— И когда же? Когда я раздвинул бы твои ножки и вошел членом в это тугое нетерпеливое влагалище?

Темпест впивается в меня пронзительным взглядом, и внезапно беспокойство сгорело в пламени похоти, полыхнувшем в её глазах от моих слов. Она всхлипывает и краснеет от возбуждения.

Ей нравятся мои грязные разговорчики.

— Или тогда, когда я скользнул бы языком от клитора к тугой попке, пока ты не стала бы умолять меня о большем?

Она стонет.

— Слишком грязно для тебя, принцесса? — рычу я, задирая её юбку до пояса. Скольжу рукой между ног, по переду её трусиков, наслаждаясь тем, как она неосознанно подается навстречу мне бедрами.

— О-о-х, — стонет Темпест.

Я отодвигаю её трусики в сторону, провожу пальцами по нежным скользким губкам.

— Я хочу тебя, — стонет она, задыхаясь, пока я не спеша поглаживаю лоно. — Пожалуйста, мистер Ноллс, я хочу, чтобы ты сделал это!

Пещерный неандерталец во мне не желает ничего более, чем наклонить её над этим столом и, словно одержимый, затрахать так, что она не сможет нормально ходить. Я сгораю от желания затащить её к себе на колени, насадить на член, толкаться вверх и вниз, пока её липкие соки не зальют мои яйца. Хочу наполнить её собой. Спустить каждую чертову каплю семени в нетронутое, плодородное молодое тело. Делать это снова и снова, пока сперма не потечет по бедрам моей девочки. Так что, когда Темпест будет идти по коридору, все поймут, кому она принадлежит.

Я хочу, чтобы она распухла от моей спермы. Чтобы чрево этой едва совершеннолетней искусительницы оказалось полностью заполнено, а её животик вырос от моего ребенка. От подобной грязной, безумной, но фантастической мысли, я расстегиваю пояс на брюках, а мой пульсирующий и подрагивающий член истекает спермой прямо в боксеры.

Тем не менее каким-то образом мужчина во мне, а не пещерный человек, обитавший в доисторические времена, захватывает мое сознание. И член.

— Я не могу, — с трудом говорю я, скрипнув зубами.

На лице Темпест отражается отчаяние.

— Ты можешь! — уговаривает она. — Пожалуйста, мистер Ноллс, я правда...

— Не буду, — с трудом выдыхаю я. — Только не так.

— Но я хочу, чтобы ты это сделал, — шепчет она.

— Не здесь, не сейчас, — заставляю я себя произнести, даже если все хочу сделать с точностью до наоборот. Даже если жажду сейчас раздвинуть её ноги, чтобы она обхватила меня ими, скрестила лодыжки на талии и умоляла о большем, пока моя яйца шлепались бы о её попку с каждым растягивающим толчком.

— Но, — рычу я, приподнимая её подбородок пальцем и встречаясь с ней взглядом. — Это не значит, что не сделаю... Это не значит, что ты не моя...

Темпест ахает, снова краснеет.

— Я возьму тебя, ангел, — шепчу я. — Но сделаю это не в гребаном офисе, когда моя чертова секретарша вот-вот вернется с обеда. — Покачав головой, я не спеша её целую. — Ты будешь лежать в постели, я не стану торопиться, буду обращаться с тобой как с гребаной королевой, коей ты и являешься, и заберу дар между твоих бедер.

Потому что я возьму не только её тело. Но и все остальное тоже. Мне нужна её невинность и сердце, и я получу и то, и другое.

— Королева, хм? — шепчет она, отстранившись со страстной улыбкой. — Я думала, что являюсь твоей плохой малышкой?

— Поверь мне, ангел, ты будешь и тем, и другим, — заверяю я и внезапно опускаю руку обратно к её трусикам. Моя малышка тут же широко распахивает глаза, с её губ срывается тихий стон.

— А теперь будь плохой девочкой, раздвинь ножки и покажи мне свое маленькое тугое влагалище. Возможно, я и не возьму тебя прямо сейчас, но попробую то, что принадлежит мне.

Глава 6

Темпест

Мне кажется, что я снова падаю, когда Кристиан целует меня — он обжигает своими нежными идеальными губами мои губы и прижимает меня к себе. Скользит языком по моему рту, и я раскрываюсь, даю ему войти, он рычит в поцелуе.

Его.

Эта мысль опаляет меня, словно огнем. Знаю, что зашла слишком далеко за пределы озорной фантазии подразнить нового сексуального директора, посмотреть, насколько далеко все зайдет и насколько я храбра, чтобы решиться на нечто большее. И вот я стою здесь, в его кабинете, теряя рассудок и себя в самом возбуждающем поцелуе, который только могла представить, я осознала одну истину, которая выше всего происходящего.

Я принадлежу ему и желаю, чтобы он получил меня целиком. Это не просто глупая школьная влюбленность или какая-то запрещенная фантазия. Вот почему находясь рядом с ним, я никогда и нигде не чувствовала себя более защищенной или в большей безопасности, или в подобном возбуждении. В Кристиане Ноллсе я нашла то, чего раньше не понимала, то, что до него упускала.

Я окунаюсь в поцелуй, хватаюсь за его обнаженный торс, прижимаюсь к нему, словно все это может оказаться сном, и если не буду держаться за него достаточно крепко, то проснусь в пустой постели.

Но это не сон, и его мускулы, теплая кожа, требовательные губы и огромная выпуклость, обжигающая низ моего живота, свидетельствуют о том, что все происходящее очень даже реально.

Он обхватывает меня между ног ладонью прямо сквозь тоненькие кружевные стринги, скользит пальцем между внешних губок, заставляя дрожать в экстазе. Благодаря ему, все больше и больше влаги стекает из щелочки, пропитывая трусики моим желанием. Кристиан нащупывает верхнюю часть тоненьких трусиков и стягивает их вниз настолько сильно, что они туго обтягивают бедра, но он всё ещё может добраться до ноющих складочек. Я чувствую себя такой порочной и грешной, прислонившись к директорскому столу, пока он, подразнивая, скользит пальцами вверх по моему бедру, и от подобных ощущений я застонала, обняла его ещё крепче, одновременно целуя в губы.

Я слышу, как он расстегивает молнию на брюках, и всхлипываю. Кристиан отстранился, окидывая меня голодным и нежным взглядом, и я подаюсь вперед, чтобы поцеловать его снова, прежде чем опустить взгляд.

Я уже несколько месяцев фантазирую о том, что у Кристиана Ноллса между бедер. Лежала ночью без сна, стонала в подушку, погружая пальцы между влажных складочек, я представляла, как выглядит его член. Насколько он большой и толстый. И сейчас, пока он расстегивает ремень, пуговицу и спускает молнию ниже, мой пульс учащается. Кристиан слегка приспускает брюки, и от зрелища огромной выпуклости, натягивающей боксеры, мое сердце сжимается.

— Давай, ангел, — шепчет он мне на ухо. — Это все твое.

Я сглатываю и дрожащими руками касаюсь его кожи. Скольжу пальцами вниз по жесткому животу, пока не дохожу до пояса брюк. С бешеной пульсацией в ушах тяну их вниз, обнажая его все больше и больше, прежде чем внезапно просто дернуть вниз.

И громко ахаю, когда его член выпрыгивает из боксеров. У меня отвисает челюсть, кожу покалывает, а лоно сжимается от возбуждения.

Он просто огромный. Понимаю, у меня нет никакого реального опыта, но зато есть интернет. И могу без колебаний заявить, что толстый великолепный пульсирующий между ног Кристиана член больше, горячее, толще и красивее всего, что я видела во всемирной паутине.

Я колеблюсь, но Кристиан берет меня за руку, тянет к себе. Всхлипываю, обхватив пальчиками его ствол, при этом мои большой и указательный пальцы даже не смыкаются вокруг него полностью. От невероятно горячей, пульсирующей и вздрогнувшей в моей руке плоти у меня вырывается стон. Прикусив губу, задыхаясь, медленно провожу кулачком вверх и вниз, и жадно сглатываю, увидев выступившую на головке белую капельку предсемени.

Кристиан снова скользит пальцами между моих ног. Потирая, выписывает маленькие круги по клитору, пока я медленно поглаживаю его массивный член. Кристиан накрывает губами мой рот, и я жадно отвечаю, впускаю его язык. Другой рукой он одну за другой расстегивает пуговки на блузке и полностью распахивает ее. Я помогаю ему, стряхиваю блузку с плеч, и Кристиан, одной рукой по-прежнему лаская меня между ног, другой ловко расстегивает застежку лифчика. Невесомая кружевная вещица падает, и он прижимается ко мне обнаженной кожей, одновременно продолжая кружить большим пальцем вокруг клитора.