Мама же любила порядок, например, самые любимые ее духи всегда стояли определенным образом. Надя, как сейчас помнила их: с легким цветочным ароматом – слева, с древесным запахом – в середине, и справа – духи с ноткой кокоса.

В день, когда папе позвонили с маминой работы и сказали, что … у Вероники был сердечный приступ, и она скоропостижно скончалась, до больницы не довезли, духи перепутались. Надя заметила тогда, что цветочный стоит справа, а кокосовый и вовсе валяется где-то в стороне.

Когда Надя смогла хоть немного думать, когда шок начал отходить, она много размышляла, как такое могло произойти. Что в мире не так? Почему ее мама могла умереть?! Как это вообще возможно?!

И почему-то ее детский разум находил связь с нарушенным порядком на трюмо. Наверно, Наде просто хотелось думать, что на смерть близких можно повлиять.

С тех пор она всегда ставила некоторые вещи определенным образом, потому что самым большим ее страхом стал страх потерять и отца. Она боялась, что и папа умрет, оставит ее одну. Это нужно было предотвратить, во чтобы то не стало!

Например, папина зубная щетка всегда должна была лежать слева, а Надина – справа, и обязательно – параллельно друг другу. Надя никогда не была помешана на чистоте и порядке в целом. Лишь некоторые вещи почему-то должны были располагаться определенным образом. Она сама не могла сказать, почему именно эти вещи и именно в этом порядке.

Позднее, сознательно она уже не верила, что «магия порядка» может отвести беду, вернее убеждала себя, что это ерунда. Но эмоции остались. Видеть подобный «беспорядок» причиняло ей противную, саднящую боль, и паника пробуждалась внутри.

Дед Кир, единственный кто заметил эти странности еще, когда она была ребенком, иногда специально нарушал ее порядок, чтобы наказать. Надя знала это. Наверняка и сегодня сделал так, чтоб наказать за опоздание.

Надя вздохнула, бросила взгляд в зеркало. Потрогала пальцем губы, которые еще помнили поцелуи Игоря. Как жаль, что нельзя оставить навсегда, законсервировать это ощущение… Разделась и стала мыться.

Мылась долго, чтобы оттянуть проклятую проверку. Пару раз, выключая душ, слышала, как Кир нетерпеливо ходит около ванной. Включала душ снова и продолжала мыться, ему назло. Потом вытерлась и накинула халатик.

В туже секунду дверь открылась, и вошел Кир. Не закрывать дверь в ванную было одним из правил, что он принуждал соблюдать. Наверно, боялся, что Надя перережет себе вены в ванной или еще что-то с собой сделает, догадывалась она.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​11-2

Внимание! Эпизод строго 18+, жесткий!

____

— Ну все, Наденька, давай, мы быстро, — приторно-ласково произнес он. Развернул ее спиной к себе, нагнул так, чтоб Надя оперлась руками о стиральную машину, стоявшую в ванной, задрал халатик и знакомым, отвратительно-алчущим жестом скользнул рукой ей между ног.

… Это было не больно. Разве, что немного саднящего чувства, как такая маленькая колющая боль. Но отвратительно до умопомрачения. Настолько, что хотелось сдохнуть. Впрочем… нередко Надя смотрела на себя словно со стороны во время этих проверок, убеждала себя, что происходит это не с ней, чтоб не сойти с ума. Тогда можно было «просто пережить» это. Но отрешиться получалось не всегда.

Убедившись, что она еще девушка, Кир не остановился. Еще долго водил там пальцами, оглаживал, перебирал. Как будто мерзкие толстые черви у нее между ног, поэтому Надя терпеть не могла червей… Другой рукой залез под халат и принялся елозить по груди.

— Девочка мой, чистая, нежная… — приговаривал он. Потом глухо простонал, быстро расстегнул брюки, чуть развернул Надю и положил ее руку на свое восставшее естество. — Давай, девочка .. Наденька… помоги мне…

Надя помогла. Когда она помогала, он кончал быстрее. А значит – все быстрее заканчивалось. Главное не думать о том, что происходит. Вообще не думать.

Не чувствовать.

Потом удовлетворенный Кир еще наговорил ей сладких слов, велел идти ужинать и вышел. А Надя осталась в ванной.

Посмотрела на себя в зеркало. На лице не отразилось и тени того, что она испытывала глубоко внутри. Она давно не давала себе чувствовать это в полной мере.

В первый год жизни в дедовой квартире, когда он придумал эти «проверки», Надя просто не верила, что это с ней происходит. А после проверок ощущала себя бесконечно грязной, принимала душ в жалкой попытке изменить что-то, смыть с себя ощущение червей и какой-то отхожей ямы, с которой ассоциировалась эта процедура.

Потом стало по-другому. Последнее время она чувствовала себя не грязной. Просто какой-то куклой. Вещью, с которой делают что хотят, а она не может ответить. И это ощущение не оставляло долго. Иногда Наде казалось, что оно все время остается где-то на заднем плане.

Кстати, удивительно, но попытки «восстановить порядок», поставить вещи нужным образом, ее полуосознанные жесты с бляхой на сумке, как-то помогали чувствовать себя живой. Этим она словно продолжала сражаться в битве, в которой давно проиграла.

…Лишь в такие дни, как этот, с ВДНХ, она чувствовала себя по-настоящему живой.

Вот теперь и расплачивается. За хорошее всегда нужно расплачиваться. Дед напомнил ей, кто она такая в его руках.

Даже уйти от него уже не хотелось не так сильно. Да и не могла она. А о том, почему не может, Надя вообще предпочитала не думать. Потому что это был ее самый большой страх.

11-3

***

На следующий день Надя никуда не ходила. Не хотела раздражать Кира перед поездкой на природу. Они про нее не говорили, значит, все оставалось в силе. Слава Богу.

Уезжать на природу решили в пятницу вечером, а в следующий вторник у Нади был экзамен. Вот она и готовилась к нему. Еще поиграла на пианино, она вообще-то закончила музыкальную школу, играла прекрасно, дома нередко радовала отца с тетей Ирой «музыкальными вечерами». Кир тоже любил слушать, как она играет. Когда Надя поступила в институт и переехала к нему, даже специально купил фортепьяно.

Приготовила борщ и котлеты с картофельным пюре, экзотический салатик. На самом деле Надя хорошо готовила, отец-повар научил. Но здесь, в Лыткарино, делала это крайне редко. Ей не хотелось готовить «как бы для Кира», просто какая-то стена стояла внутри.

Но в те дни, когда она садилась за фортепьяно или вставала к плите, Кир приходил в благожелательное расположение духа, хвалил ее, называл хорошей девочкой. Сейчас Наде это было на руку – перед поездкой. А то с него станется передумать в последний момент…

Остался один день, и она ускользнет на два с половиной дня. Можно побыть «хорошей».

Ей постоянно хотелось позвонить Игорю. Ничего не изменилось, она бы не рискнула сегодня встретиться с ним, но просто хотелось услышать его голос. Может, спросить и сказать какую-нибудь ерунду. Но созванивались они только с Мариной, которая давала ей инструкции, что брать на выезд. Игорю было не позвонить, потому что Кир торчал дома, наслаждаясь ее присутствием.

«Хоть бы в магазин сходил, хрыч старый!» — думала Надя. Впрочем, на самом деле он был не так уж стар. Киру Олеговичу Грузину было шестьдесят семь лет, да и выглядел он моложе.

А когда она сидела у себя в комнате и, как примерная студентка, готовилась к экзамену, ее вдруг осенило. Ей было просто необходимо, как воздух, ощутить, что между ними с Игорем существует связь… Что ей не показалось. Что он не просто так целовал ее, а она ему действительно нравится… Как бы невероятно это не звучало.

Она включила смартфон в беззвучный режим, повертела его в руках, отваживаясь. Как он отреагирует? Вдруг не ответит, а она будет весь день думать, что ему на нее наплевать. А ведь, наверняка, на самом деле так и есть, он просто еще не разглядел, что она совсем ненормальная, испорченная и сумасшедшая.

Или вдруг сразу перезвонит? Тогда ей придется сбросить вызов, а он может подумать что-нибудь не то…

Но ощутить ниточку между ними было потребностью, подобной потребности дышать. Трясущимися руками она набрала смс: «Привет! Что делаешь?». Ничего умнее не придумала.

Она вообще писала смс парню впервые с тех пор, как окончила школу.

Отложила телефон, стараясь не смотреть на него постоянно, в ожидании ответа.

Но ждать не пришлось, ответ пришел буквально через пару минут: «Работаю и думаю о тебе :) А ты? У тебя есть аккаунт вконтакте?».

Сердце радостно забилось, она даже прижала телефон к груди, словно пыталась поместить это «думаю о тебе» прямо в сердце. Аккаунт в «контакте» у Нади был, даже Кир признавал, что слишком странно, если у молодой девушки его не будет.

«Да, вот он», — Надя отправила ссылку. Так совсем хорошо, удобно. Никаких звуковых оповещений на сообщения в интернете у нее не стояло, поэтому можно было беззвучно и незаметно переписываться.

Зашла в «контакт» и сразу увидела заявку в друзья от Игоря Иванова. Фотографии у него не было, и аккаунт был совсем новый, словно он создал его только что. Ни фото, ни даты рождения, ничего. Но Наде было все равно.

«Это я. Собираешься в поход?:)» — пришло ей сообщение.

«Да, а ты?».

«Нет. Потому что думаю только о тебе. Ты забыла розу:(».

«Да, извини, пожалуйста».

«Это ты извини, я накинулся на тебя, тебе сложно было не забыть. Я куплю тебе новые. 29 штук».

«Почему именно 29?» — Надя улыбалась, счастливо, словно вдруг попала в другой мир, где не было ее личного ада. Он словно отступил от слов Игоря.

«Потому что букет из 37 не поместится в вазу».

«У меня есть ведро!» — пошутила Надя.

Она была уверена, что про двадцать девять роз он тоже шутит. Но как же здорово это было!

… Дальше с подготовкой к экзамену было сложно. Они так и переписывались до самого вечера. Игорь, трогательный такой, даже присылал ей стикеры и смайлики с сердечками и цветочками. Это было очень приятно, словно он опять подарил ей настоящий цветок. Все двадцать девять штук сразу. А, может, даже пятьдесят одну.