— Черт возьми! — пробормотал он. — Черт подери! — Поводя своим несуществующим подбородком, Персиваль быстро затерялся в толпе, не удостоив больше Селину ни единым взглядом.

— Да, черт возьми! — рядом с ней теперь звучал совершенно иной голос, нежный и глубокий. — Ты, моя золотая девочка, как небесное видение. Хочешь, я увезу тебя из этого мерзкого дома?

Она медленно подняла лицо к Джеймсу и сказала:

— Ты был все время со мной. — Она вовсе не собиралась говорить что-либо подобное.

— Замечательно. И ты тоже все время была со мной.

Леди Дафни, оторвавшись от виконта Итбери, быстрыми мелкими шажками подбежала к Джеймсу:

— Вы Джеймс Иглтон, из знаменитых судовладельцев, не правда ли?

Улыбка погасла на лице Джеймса.

— Да.

— Это леди Дафни… — начала было Селина.

— Среди друзей я просто Дафни, — обрезала та, но тут же, казалось, вновь ею заинтересовалась. — Вы знакомы с Селиной, мистер Иглтон?

— Да, знаком.

Леди Дафни вздохнула:

— Может быть, вам удастся убедить ее простить мне мой глупый промах, который я допустила только что. Умоляю, скажите Селине, что я скорее дам отрезать себе язык, чем огорчу такое милое и очаровательное создание, как она. — В ответ Джеймс только поднял черную выгнутую бровь. — Вы поможете мне, я верю. Изабел тоже злится на меня. Вы же видите, мне, бедной, ничего другого не остается, как загладить свою вину, не правда ли?

Джеймс кивнул.

Налетевший вихрь превратился в Изабел Прентергаст, которая подхватила под руку леди Дафни.

— Пора кончать, Дафни, — сказала Изабел. Ее щеки пылали. — Несомненно, Селина предпочла бы, чтобы мы забыли эту историю. Верно, Селина?

Глаза леди Дафни злорадно сверкнули.

— Какое доброе сердце у нашей Изабел. Она готова спасать любого, даже если это не всегда возможно. Для кое-кого лучше всего сразу осознать, где его место в жизни. Ты согласна, Селина? Ты теперь поняла, какими опасностями чреваты… расчеты на доброту людей, подобных Изабел?

Лицо Изабел Прентергаст залилось краской. Селина глубоко вздохнула. Виконт Итбери, его друг в военном мундире и еще несколько человек столпились вокруг.

И тут леди Дафни нанесла смертельный удар:

— Разве Селина не чудесно выглядит в платье Изабел?

Выбора не оставалось. Селина озарила всех улыбкой и, наклоняясь, стала разглаживать свои муслиновые юбки.

— Ах, наш секрет раскрыт! — сказала она. — И надо отдать должное Изабел за блестящую идею. В самом деле, совершенно изумительную.

— О нет, — нахмурилась Изабел, ощущая, как сжимается горло. — Все это придумала Селина. Я просто решила помочь осуществить ее замысел, если это в моих силах.

Леди Дафни сдавленно хихикнула со злорадным видом.

— Молодец Изабел. Воздай по заслугам, кому следует. Честность — самое главное, ты же знаешь.

— О чем весь этот шум? — спокойно спросил Джеймс.

Селина улыбнулась ему и, набравшись храбрости, продолжила:

— Итак, Изабел одобрила идею. Попросту говоря, мне показалось, что перед лицом такой нужды среди лондонских жителей мы занимаемся ужасным мотовством, когда надеваем новые прекрасные платья всего по нескольку раз. И я придумала устроить, так сказать, обмен, что было бы наилучшим решением для молодых девушек, думающих так же, как и я. Таким путем можно реально помочь делу бережливости и благотворительности. В конце концов, разве можно утверждать, что это платье выглядит хоть сколько-нибудь менее… привлекательным лишь потому, что Изабел Прентергаст один раз надевала его до меня?

Мужские голоса стали яростно отрицать подобные заблуждения.

— Вы хотите сказать, что взяли это платье у Изабел взаймы? — спросила леди Дафни раздосадованно. — Она не подарила его вам?

— Вот именно, — горделиво заявила Селина. — Я решила, что это будет нашим вкладом в распространение истинных представлений о социальных различиях. Разве молодых леди не учат с самых юных лет высоко ценить добрые дела и отдавать им часть своей жизни?

— Слушайте! Слушайте! — торжественно, как в парламенте, произнес Роланд, вызвав одобрительные восклицания со всех сторон.

Селина повернулась к Изабел.

— Благодарю за мужество, с которым ты меня поддержала. Будь уверена, что деньги, которые я сберегла, не купив нового платья, уже теперь способствуют воспитанию бедных девушек, которые того заслуживают.

— Похвально, — сказал Роланд, улыбаясь Изабел.

— Поразительно, — пробормотал Джеймс.

— В самом деле, она неподражаема, — послышались мужские голоса.

Риск оправдал себя. По меньшей мере на данный момент.

Глава двенадцатая

— Позвольте сопровождать вас к столам, что накрыты к ужину, Селина, — сказал Джеймс, предлагая руку. — Вы, должно быть, совершенно измучены длинными речами и жаждете пресловутого лимонада.

Вернув Изабел благодарную улыбку, Селина позволила Джеймсу увести себя, а любезный Роланд остался подле Изабел.

— Нужно сказать Летти, куда я иду. — Ей внезапно стало душно.

— Я уверен, мисс Фишер была бы рада видеть вас в моем обществе. И потом… — Он обменялся приветствием со своим знакомым, — …мы едва ли останемся наедине.

— Видимо нет. — Селина поняла, почему у нее перехватило дух: ее рука покоилась на большой теплой ладони Джеймса, а их бедра при каждом шаге соприкасались.

Они вышли из салона, спустились по лестнице. Но вместо того, чтобы повести Селину в комнаты, где ужинали, Джеймс резко свернул и быстро увлек ее в глубину дома.

— Куда мы идем? — спросила Селина. Она чуть не бежала, чтобы не отстать.

— Тебе очень хочется пить?

— Мне… Не очень.

— Мне тоже.

Они оказались перед открытой дверью, ведущей в слабо освещенную библиотеку, которая была, как ни странно, пуста.

— Как хорошо. — Селина ощущала счастье быть рядом с Джеймсом. — Никого нет. Здесь можно подышать свежим воздухом.

— Еще больше свежего воздуха снаружи.

Створки двери, ведущей на террасу, были распахнуты.

— Ты знаешь этот дом? Верно, бывал здесь?

— Никогда. — Они приблизились к низкому каменному парапету, окружавшему террасу. — Я лишь логически мыслю: подобные дома окружены парками, в них — с тыльной стороны — много разных лестниц, ведущих в эти парки… Сколько платьев ты «взяла взаймы»?

Неожиданный вопрос застал Селину врасплох.

— М-м-м… Несколько. Ты не находишь мой план прекрасным?

— Весьма вероятно. Когда мы познакомились, ты была в зеленом. То платье также было взято взаймы?

Она вздернула подбородок, задетая его агрессивным тоном.

— Да.

— Зеленый цвет идет тебе. Я надеюсь, ты снова будешь его надевать.

Селина устремила невидящий взор в парк.

— Платья мы просто берем взаймы. Они не мои, и у меня не остаются, — сказала Селина, ненавидя себя за то, что снова приходится выкручиваться и лгать.

— Значит, ты надеваешь платье один раз и возвращаешь его?

— Я… я не оставляю их себе. — Селина думала, как она объяснит Дейвиду эту новую выдумку. Он поймет и скажет, что наше дело правое и что не стоит беспокоиться о мелочах.

— Объясни, кем приходится тебе этот тип Летчуиз?

Селина с трудом сдержалась:

— Я ничего не обязана вам объяснять, сэр.

— Конечно нет. Меня зовут Джеймс, между прочим. Ты ответишь на мой вопрос?

— Я никем не прихожусь Персивалю Летчуизу.

— Но, возможно, ты каким-то образом связана с его отцом?

Они глядели друг другу в глаза.

— Откуда ты знаешь? То есть нет, не связана! Все это не так.

— Слухи разносятся быстро, дорогая. Я слышал, болтают о твоем обручении с Бертрамом Летчуизом, богатым купцом и близким другом твоего отца.

— Никакого обручения не было, — сказала задумчиво Селина. В голосе Джеймса ей послышался гнев. Почему он сердится?

— Пойдем в парк. Может, у тебя развяжется язык там, где нет опасности, что нас подслушают.

Глаза его блестели, губы приоткрылись, обнажив сверкающую полоску белых зубов. Он выглядел более опасным, чем все желающие подслушивать. Но ей хотелось пойти с ним в парк.

— Не думаю, что у меня развяжется язык.

— Ты боишься, Селина?

Можно подумать, что он читает самые потаенные ее мысли.

— Я ничего не боюсь, — твердо заявила она.

— Ничего? — засмеялся он, и у нее заскребло на сердце. В этом смехе прозвучал вызов. И в то же время — обещание.

— Почти ничего, — уточнила она, сбавив тон.

— Тогда пойдем погуляем среди деревьев, моя золотая девочка. Мне нужны простор и воздух. И мне нужна ты, чтобы освещать путь. А я буду тебя охранять.

Сердце Селины екнуло. Ясно, он играет с ней.

— Хорошо. Но вскоре я должна вернуться к Летти. Она будет беспокоиться обо мне. — Селина знала, что идти не следует, что ни одна молодая леди не должна ставить под угрозу свою честь. Но ничего не могла с собой поделать.

— Я вскоре доставлю тебя назад.

Они медленно спустились по каменным ступеням. Правой рукой Джеймс держал руку Селины, а левая его рука легла ей на талию. Дорожка извивалась среди подстриженных кустов, которые поднимались выше головы девушки. Вскоре уже ни один луч света из окон дома не достигал прекрасной пары. Селина ощущала себя отрезанной от всего мира. Ей было страшно.

— Я думаю, дальше идти не надо, — сказала она робко. — Здесь предостаточно свежего воздуха.

Они остановились под раскачивающейся веткой каштана. Луна проглядывала сквозь листву, кружевная тень дрожала на траве у их ног.

— Как пахнут цветы.

— М-м.

Джеймс прижался грудью к спине Селины и обвил руками ее талию.