— Прижми рану, я скорую вызову, — коротко бросил он.

— Не надо… я не хочу…

Андрей всунул платок в окровавленную руку и достал телефон. Дисплей не светится, твою мать, разряжен.

— Саша, твой телефон где?

— Разлетелся об стену, — она даже улыбнуться попыталась.

Андрей не понял иронии в голосе. Паниковать уже начинал. Стационарного телефона нет, в этот дом за много лет так и не провели телефонную линию, и почти все соседи — бабушки, которые мобильный телефон и в глаза не видели. Оббежал все квартиры на этаже, но соседи даже не открывали дверь.

Его взгляд наткнулся на скейт. В двухсот метрах вниз по дороге супермаркет, там можно попросить вызывать скорую. Или может на улице встретит кого. Но не может же он её здесь оставить? Андрей заметался по квартире, не зная, что предпринять. Почему не машине приехал, пешком решил прогуляться, идиот. Благо, хоть Сашенька послушалась и зажимает рану, на время задерживает кровотечение. Нужна скорая, без врачей ничего он сделать не сможет. Не выходить же на улицу с ней на руках и тормозить машины. Андрей схватил скейт. Присел рядом с Сашей.

— Сашунь, милая, потерпи немного, я быстро. Ты только умирать не вздумай. Пожалуйста, продержись немного.

Саша схватила его окровавленной ладонью за руку.

— Хорошо… я постараюсь… — разобрал он тихий шепот.

Андрей выбежал и вскочил на скейт. Каждая секунда на счету, ехать по тротуарам — роскошь, только время терять на прохожих и бордюры, он помчался по проезжей части. Редкие водители ругались ему вслед, но Андрей не обращал внимания. Сердце никогда так не ныло раньше, никогда так не боялся, как сейчас. Супермаркет за тем перекрестком и свет зеленый. Андрей хотел быстро проскочить и приготовился запрыгнуть на бордюр. Но сильный удар об капот, прервал его планы. Он перелетел через машину, чувствуя, как ломаются кости. Его голова коснулась асфальта… Резкая боль… В глазах пелена.

Саша, — только и подумал он, перед тем, как потерять сознание.

* * *

Ветхий мчался по трассе, игнорируя все правила движения. Нужно быстрее до Саши добраться. Она уже напридумывала себе черт знает что, и все из-за этого придурка Лиса. Пусть он и ненарошно.

Как оказалось, проблемы ожидали серьезней, чем он думал. В его квартире нашли труп любопытные соседи. И ещё и приметы выбегавшего преступника — ну он вылитый. Алиби свое подтвердить не мог — все равно, что признаться в другом преступлении. Адвокаты добились подписки о невыезде, вместо СИЗО.

Саша первый раз позвонила, когда он у следователя был на допросе, поэтому-то и сбросил. Да и следак, козел, уже не первый год под него роет, как когда-то сказал: «Посажу тебя все равно — это уже дело чести». Он и не пытался искать виноватого, для него Ветхий — лучший виновник.

Зато Костя не собирался такого спускать на тормозах и позволить себя посадить. Его подставили однозначно, оставалось выяснить кто.

Когда прошло два дня, честно пытался забрать Сашу. Но следак хвост приставил, короче взяли его за чертой города и за попытку скрыться из города, упекли в СИЗО и адвокаты тут ни чем помочь не могли.

Ребята молодцы постарались. Быстро нашли виновного. Противно, что один из своих. Парень вместо того, чтобы с братвой разбираться, предпочел явку с повинной написать. С Ветхого все обвинения сняты были, он вышел из СИЗО. Только вот неделя прошла. Саша, наверняка, злится и волнуется. Первым делом, когда следак вернул телефон, набрал её номер. «Абонент вне зоны действия сети».

У ворот СИЗО его встретил Лис. Ветхий, конечно, удивился, но виду не подал. Спокойно сел в машину к бывшему подельнику.

— Тут Алекса волновалась, как ты там в СИЗО поживаешь? — огорошил его новостью Лис.

— А она-то откуда знает?

— А что не знает? — удивился Лис.

— Стоп! Что конкретно она тебе говорила?

— Что поговорить с тобой не может, я подумал, что свиданку не дают. А потом, все ли с тобой в порядке спрашивала.

— А ты что сказал?

— Что в порядке, что с тобой-то случиться может в СИЗО.

— Ты про СИЗО ей сказал.

— Да, нет, я думал, что она в курсе.

Ветхий тихо выругался себе под нос. Теперь Саша точно надумает много лишнего. Звонки сбрасывал, потом вообще не отвечал, и ещё Лис наплел, что с ним все в порядке. Зная Сашеньку, Ветхий понимал, что уже в черном списке. Наверняка подумала, что бросил.

Он дома только душ принял, прыгнул в машину и помчался за ней. Придется с боем пробиваться. Возможно, с Андреем в конфликт вступать, но Сашку он заберет, силой увезет, если надо будет.

Почти возле её дома, пришлось свернуть на объездную. У перекрестка суматоха какая-то, скорая, толпа. Авария, наверное.

Наконец он затормозил у подъезда и взбежал по ступенькам наверх. Дверь открыта. Ветхий с опаской распахнул её шире и не смог сдержать болезненный возглас. Сашенька, его Сашенька, без сознания на полу в луже собственной крови. Одним прыжком подскочил. Дрожащими руками пульс пощупал, понимая, что свихнется, если опоздал. Едва-едва бьется сердце. Прижал, как самое дорогое сокровище, аккуратно поднял на руки и понес к машине. Она выживет, должна жить, иначе и ему смысла нет оставаться. Какой подонок посмел? Он найдет урода и убивать будет медленно. Только сейчас нужно спасать Сашеньку. Его единственную любовь, да что там — жизнь его…

Часть 3. Покер

1

Первые лучи солнца заглянули в окно. Саша их встречала. Как всегда, в течение последних девяти месяцев. Недавно гудевший зал опустел и застыл в одиноком безмолвии. Пустые столы, гора фишек, брошенные небрежно карты, пепельницы с горой окурков — все уже обыденно и привычно. Саша распахнула окно, выпроваживая стену табачного дыма. Костя закрывает дверь за последними игроками. Сейчас вернется, они пересчитают банк, посидят немного, отдыхая от напряжения и суматохи, и отправятся в постель, чтобы вечером повторить сначала.

Костя! Душа пела при одном упоминании этого имени. Она называла его только так. Не любила его прозвища. Рядом с ним забывала обо всем, до сих пор замирало дыхание, когда слышала его голос в коридоре, когда легко и нежно обнимал. Если бы не он… Да что думать. Не было бы уже её, если не физически, то морально. Саша поморщилась, когда вспомнила тот холод, сковавший её в больнице. Холод и безразличие. Сама просилась в психушку, нервы подлечить, но теперь благодарна, что Костя не позволил. Сам вытащил из ступора, заставил улыбаться, любить и жить. Все-таки он нереальный человек. Ну, не может быть у обыкновенного мужчины столько терпения. Опять «розовые очки»? Пусть.

Жизнь слишком жестоко научила её не жить без эмоций. Страшно, когда заплакать хочется, а слез нет, когда улыбнулся бы, но лицо застыло маской. И поломать себя сил нет… И смотришь на любовь всей жизни, а сердце не реагирует, бьется ровно, как часы. Страшнее боли и страданий. Не знала, как в психиаторы такое состояние называют, и вообще имеет ли оно медицинское название, но ужаснее быть ничего не может.

Костя подошел со спины, прижал крепко к себе и легко поцеловал в шею. Все струнки души завибрировали от его прикосновения. Как же безумно она его любит и всегда любила, пусть и вела себя как последняя дура.

— Кость, я не должна ничего больше? — едва слышно спросила она.

— Саш, мы не должны.

Девушка покачала головой.

— Я не должна. Из-за меня же вся эта война разгорелась. Чуть не перестреляли друг друга. Интеллигент ясно дал понять, что за мной долг.

— Солнышко, Виталия-то так и не нашли. Толку от всех разборок. Ну, а если ты насчет игры, то да, для тебя она последняя, если, конечно, сама не захочешь.

Его рука забралась под блузку и выписывала круги по животу. Кожа гудела в тех местах, где только что побывали его пальцы.

— Саш, я найду этого гада и убью, — пообещал он, целуя в затылок.

— Оставь уже, не хватало ещё, чтобы тебя посадили.

— Не оставлю. Не может же он все время прятаться. У меня до сих пор перед глазами ты вся в крови на полу. Я думал, что свихнусь, пока тебя врачи вытаскивали с того света.

— Но все же обошлось.

Какой ценой-то? Саша против воли вцепилась в подоконник. Костя мягко, но настойчиво оторвал её руки и сжал в своих ладонях.

— Нервная ты какая-то сегодня. Лис достал?

— Не больше чем всегда, — повела плечами Саша.

Ветхий в ответ легонько укусил её за шею, и раздраженно сказал:

— Перестань со мной себя так вести. Ты уже не на игре, можно и проявлять эмоции.

— Прости, ты же знаешь, что мне тяжело. До сих пор тяжело…

Костя вздохнул и спрятал лицо в её волосах.

— Знаю, Сашенька, знаю.

Конечно, он тогда успел во время. Врачи говорили — привез минутой позже, не спасли бы. Но физически-то Саша поправилась, а с психикой полная клиника получилась. Девушка на все безжизненно реагировала, не улыбалась вообще, не лицо — маска. Не один месяц ему понадобился, чтобы вернуть Сашеньку к нормальной жизни. Ожидал слез, упреков за то, что не приехал раньше, но вместо этого получил молчание после сбивчивых оправданий, слабое спасибо, подчинение и покорность. И это не было нормально. Хотя для всех окружающих Саша вела себя вполне адекватно. Для него же её отчужденность замораживала всех вокруг на мили. И во сне она рыдала, постоянно рыдала, но не могла проснуться.

Наконец ему удалось сломить стену, заставить её выплеснуть эмоции. А нужно-то чего было — всего лишь разозлить немного. Ветхий усмехнулся, так разозлить, что в доме ни одной целой посудины не осталось. Но вернулась она после того вызванного им скандала, улыбаться начала и смеяться, не отталкивала больше, стала ласковой и нежной. Его Сашенькой! Правда иногда возвращались былые барьеры, тогда вот так сжимала подоконник, губу закусывала и разговаривала сквозь зубы.