– Но мы не на пляже.

– Ты бы возражал, если бы мы были на пляже?

Мы были бы на частном пляже.

– Нет, – отвечаю я.

Она лукаво улыбается.

– Ну, вот и представь себе, что мы там. Пока. – Она поворачивается и мчится в холл.

Что? Она убегает?

Неожиданно для себя я вскакиваю с места и бегу за ней. Вижу бирюзовую вспышку, мелькнувшую в дверях, и выскакиваю следом за ней в холл. Но она уже в лифте, и створки закрываются как раз в тот момент, когда я подбегаю. Она машет мне рукой из кабины и уезжает. Ее спешка так неуместна. Даже смешно.

Что подумала бы она, если бы я так сделал?

Качая головой, я иду на кухню. В последний раз мы играли в догонялки, когда она ушла от меня. Эта мысль меня отрезвляет. Я останавливаюсь у холодильника и наливаю себе воды. Вижу торт, остывающий на проволочной решетке. Нагибаюсь, нюхаю, и у меня текут слюнки. Закрываю глаза, и в памяти всплывает воспоминание о матери.


Мама дома. Мама тут.

Она в больших туфлях и короткой-прекороткой юбке. Красной. Блестящей.

У мамы лиловые полосы на ногах. Под попкой.

Она хорошо пахнет. Как конфетка.

– Заходи, великан, будь как дома.

С ней дядька. Огромный, с большой бородой. Я его не знаю.

– Подожди, клопик. У мамочки дела. Иди к себе, поиграй в машинки. Я испеку тебе тортик, когда освобожусь.

Она закрывает дверь спальни.


Я слышу писк лифта и оглядываюсь, ожидая, что уже вернулась Ана. Но это Тейлор с двумя мужчинами; один, помоложе, с деловым видом несет портфель, другой, широкоплечий и рослый, похож на ходячий бицепс.

– Мистер Грей. – Тейлор представляет мне парня с портфелем. – Это Луис Астория из ювелирного салона «Астория».

– А-а. Спасибо, что приехали.

– С большим удовольствием, мистер Грей. – Луис Астория оживлен, его черные глаза по-дружески смотрят на меня. – Могу предложить вам великолепные изделия.

– Замечательно. Давайте посмотрим все в моем кабинете. Извольте пройти со мной.

Я сразу вижу, какое мне нужно платиновое кольцо. Не самое большое, но и не маленькое. Оно самое красивое и элегантное из всех, с бриллиантом в четыре карата высочайшего качества: цвета D и безупречной чистоты. Камень красивый, овальной формы, в простой оправе. Другие слишком вычурные или аляповатые – не годятся для моей девочки.

– Прекрасный выбор, мистер Грей, – говорит он, убирая в карман мой чек. – Я не сомневаюсь, что кольцо понравится вашей невесте. А мы можем подогнать его по размеру, если понадобится.

– Еще раз спасибо за то, что приехали. Тейлор вас проводит.

– Спасибо вам, мистер Грей.

Он вручает мне коробочку с кольцом и выходит из кабинета вместе с Тейлором. Я еще раз смотрю на покупку. Я в самом деле очень надеюсь, что кольцо ей понравится. Убираю его в ящик стола и сажусь в кресло. Прикидываю, не позвонить ли Ане, просто так, но отбрасываю эту мысль. Вместо этого слушаю еще раз ее сообщение: «Привет… хм… это я, Ана. У тебя все нормально? Позвони мне».

Мне достаточно просто услышать ее голос. Я возвращаюсь к работе.


Во время телефонного разговора с инженером из Airbus гляжу в окно на небо. Оно такое же синее, как глаза Аны.

– А специалист по еврокоптеру прибудет днем в понедельник?..

– Он вылетает в Париж из аэропорта «Марсель-Прованс», это рядом с нашей главной конторой в Мариньяне, а оттуда в Сиэтл. Это самое раннее, когда мы можем его ждать. Хорошо еще, что на Тихоокеанском Северо-Западе мы базируемся на «Боинг-Филд».

– Хорошо. Держи меня в курсе.

– Мы соберем всех наших специалистов, как только вертолет привезут сюда.

– Скажи им, что мне нужны их первые выводы вечером в понедельник либо утром во вторник.

– Будет исполнено, мистер Грей.

Я нажимаю на отбой и поворачиваюсь в кресле к столу.

Ана стоит в дверях и смотрит на меня. Задумчиво и с легким беспокойством.

– Привет, – говорит она, входит в кабинет, огибает письменный стол и останавливается возле меня.

Мне хочется спросить у нее, почему она убежала, но она опережает меня:

– Я вернулась. Ты злишься на меня?

Я вздыхаю и сажаю ее к себе на колени.

– Да, злюсь, – шепчу я.

Ты убегала от меня, а в последний раз, когда ты так сделала, ты бросила меня.

– Прости. Не знаю, что на меня нашло.

Она устраивается у меня на коленях и кладет голову и руку мне на грудь. Как приятно чувствовать ее небольшую тяжесть.

– На меня тоже. Ладно, носи то, что тебе нравится. – Я провожу ладонью от ее колена чуточку вверх, но как только это делаю, понимаю, что мне хочется большего. По моему телу проносится желание, словно электрический ток. Встряхивает и заставляет почувствовать себя живым. И я направляю свою руку дальше, вверх по ее бедру. – К тому же у этого платья есть явное достоинство.

Она глядит на меня затуманенным взором, и я наклоняюсь и целую ее.

Наши губы соприкасаются, мой язык ласкает ее, мое либидо вспыхивает, словно порох. Я чувствую это и у нее. Она сжимает в ладонях мою голову, а ее язык борется со мной.

Из меня вырывается стон, мое тело отзывается на ее страсть. Я хочу ее. Я не могу без нее. Я нежно покусываю ее нижнюю губу, горло, ухо. Она стонет, обдавая меня теплым дыханием, тянет меня за волосы.

Ана.

Я расстегиваю «молнию» на джинсах, вынимаю член и сажаю Ану верхом на себя. Отодвигаю в сторону низ ее кружевных трусиков и вхожу в нее. Она хватается руками за спинку моего кресла, я слышу это по скрипу кожи. Она смотрит на меня и начинает двигаться. Вверх – вниз. Слишком резво и неистово.

В ее ритме мне чудится отчаяние, словно она просит прощения.

Медленнее, малышка, медленнее.

Я кладу руки на ее бедра и торможу ее.

Не торопись, Ана. Я хочу насладиться тобой.

Целую ее в губы, и она переходит на более медленный ритм. Но выражает свою страсть в поцелуе и ласковых прикосновениях.

Ох, малышка.

Она ускоряет ритм.

И еще ускоряет.

Вот чего она хочет. Она приближается к финишу. Я чувствую. Она взлетает все выше и выше, двигается быстрее и быстрее.

Ах.

Она падает в мои объятия и уносит меня с собой.


– Мне нравится твой способ извиняться, – улыба-юсь я.

– А мне твой. – Она уткнулась носом мне в грудь. – Ты уже кончил?

– Боже мой, Ана, ты хочешь еще?

– Нет-нет! Я спрашиваю про твою работу.

– Я освобожусь примерно через полчаса. – Я целую ее волосы. – Я слышал твое сообщение в голосовой почте.

– Вчерашнее.

– У тебя был встревоженный голос.

Она обнимает меня.

– Еще бы. Ты не отвечал мне, а это на тебя не похоже.

Снова ее целую, и мы сидим в спокойном, мирном согласии. Я надеюсь, что она всегда будет сидеть со мной вот так. Она идеально подходит мне по размеру.

Наконец она соскакивает с моих коленей.

– Торт будет готов через полчаса.

– Жду с нетерпением. Пахло восхитительно, даже вызывало в моей памяти какие-то воспоминания, когда ты его пекла. – Она наклоняется и нежно целует меня в уголок губ.

Я гляжу ей вслед, когда она выходит из моего кабинета, застегиваю «молнию» на джинсах и чувствую себя… выше ростом. Кручусь в кресле и смотрю в окно. Сейчас начало вечера, солнце светит, но уже клонится в сторону Саунда. Внизу, на улицах, легли тени, там уже сумерки, а здесь, наверху, все еще залито золотистым светом. Может, поэтому я и живу здесь. Чтобы у меня было больше света. Еще маленьким мальчиком я стремился к свету. Но только одна удивительная девушка помогла мне это понять. Ана – мой путеводный огонек.

Я ее потерянный мальчик, который теперь нашелся.


Ана стоит, держа в руках шоколадный торт, украшенный одной мерцающей свечой.

Она поет «С днем рожденья тебя» своим милым, мелодичным голосом, и я понимаю, что никогда не слышал ее пения.

Оно прекрасно.

Я задуваю свечу, закрываю глаза и загадываю желание.

Я хочу, чтобы Ана всегда любила меня. И никогда не бросила.

– Я загадал желание, – сообщаю я.

– Глазурь еще не совсем застыла. Я надеюсь, что торт тебе понравится.

– Анастейша, дай мне скорее попробовать его.

Она отрезает нам по ломтику и подает мне на тарелочке вместе с вилкой.

Вот, пожалуйста.

Вкус божественный. Глазурь сладкая, бисквит влажный, а начинка… Мммм…

– Вот почему я хочу на тебе жениться.

Она хихикает – кажется, с облегчением – и смотрит, как я поглощаю мою порцию.


Ана тихо сидит рядом со мной. Мы едем в Бельвью к моим родителям. Она смотрит в окно, но иногда поглядывает на меня. Она выглядит изумительно, ей к лицу изумрудно-зеленый цвет.

Дорога сегодня вечером свободна, и «R8» быстро мчится по «Мосту 520». Приблизительно на половине пути Ана поворачивается ко мне:

– Сегодня днем я обнаружила на банковской карточке лишние пятьдесят тысяч долларов.

– И что?

– Ты не…

– Ана, ты согласилась стать моей женой. Пожалуйста. Давай не будем спорить из-за этого.

Она тяжело вздыхает и какое-то время молчит, когда мы едем над розовыми и темными водами озера Вашингтон.

– Ладно, – говорит она. – Спасибо.

– Я от всего сердца. – Я с облегчением вздыхаю.

Вот видишь, Ана, это было не так трудно, пра-вда?

В понедельник я разберусь с твоими студенческими кредитами.


– Ты готова предстать перед моей семьей?

Я выключаю зажигание «Ауди». Мы стоим возле дома родителей.

– Да. Ты собираешься сказать им?

– Конечно. Мне не терпится увидеть их реакцию.

Меня переполняет восторг. Я вылезаю и открываю перед Аной дверцу. С залива дует прохладный ветерок, и она кутается в шаль. Беру ее за руку, и мы идем к парадной двери. Подъездная дорога полна машин, включая пикап Элиота. Вечеринка будет грандиознее, чем я думал.