— Я…

— Эй, Антон, — окликает Смоленский Цербера с зонтом, проигнорировав меня, — дай ей какой-нибудь планшет и включи те видео, которые прислали в облако. И хватит там уже передергивать.

Цербер по имени Антон оборачивается и на его лице гуляет растерянное выражение.

— Я, эм… — он опускает взгляд на зонт в руках, — тут зонт сломался, я его открыть пытался.

— А… — усмехается Кирилл, — забудь. Дождя нет почти.

Он разворачивается и уходит к дому, засунув руки в карманы брюк. Я долго провожаю взглядом его спину в белой рубашке, думая о том, насколько сложно мне будет общаться с ним, как прежде.

* * *

«… — Смоленский же узнает об этом, Альмин. Ты совсем рехнулась — приглашать любовника в дом, где живешь.

— Нет. Кирилл все равно уезжает надолго. Опять по своим делам.

— И что? Охрана передаст ему…

— Они тупицы. Скажу им, что ко мне в гости хочет приехать старая подруга с парнем, думаешь, у них в голове что-то щелкнет? Он приедет со Стасей.

-- Ты поступаешь просто ужасно.

-- Боже, не суди меня! Я так устала скрываться, устала так жить. Все эти дико важные дела, протоколы, встречи, журналисты, которые тебе жить не дают, все эти правила…я просто хочу жить нормально. Две недели назад я предложила Кириллу уехать, но он отказался! Ему важнее бизнес, чем я. Не понимаю, почему, все равно ему все в наследство отойдет и так, и этак. Так почему я должна думать о его чувствах? Я еще слишком молода для всего этого.

— Расстанься, если вы не подходите друг другу. Обманывать лучше, что ли?

— …

— Что? Не уверена, что пристроишь свою жопку в такое же теплое местечко возле своего хахаля? У тебя в голове не появлялась мысль, что этот блондинистый тип может тебя обманывать? Я же говорила, что видела его недавно с той девушкой на выставке, и они держались за руки. Ты врешь своему мужу, пускаешь этого придурка к вам домой, рассказываешь ему все подробности о Кирилле… ты не думала, что он тебя использует? Он явно что-то пытается разнюхать.

— Замолчи.

— Это он тебя уговорил не уходить от Смоленского?

— Он просто сказал, что…

— Я так и знала, можешь не продолжать. Как только он появился, ты стала вести себя неадекватно. Он ужасно влияет на тебя. А ты даже не знаешь, чем он живет. Я думала ты умнее, Аля, а тебя разводят, как идиотку. Ты, похоже, не умеешь жить в таком обществе. Твое будущее — только возле Смоленского. Он взял тебя замуж, несмотря на твое происхождение и заботится о тебе…

— Вот именно, что он относится ко мне, как к домашней собачке! Он не воспринимает меня всерьез, а…

— А этот воспринимает? Лапшу на уши он тебе вешает, Аля. Боже, ты такая доверчивая…»

Я перематываю видео. Внутри пальцев бегают холодные мурашки — они затекли, пока я нервно стискивала планшет в руках. Наверняка Смоленский хотел показать мне только момент измены Али, но я все равно просмотрела почти все. Весь разговор с подругой сестры, которую я даже не знала до этого.

Аля…

Блин, ты правда настолько глупенькая?…

Я смотрю на парня на стоп-кадре. В желтой одежде курьера, кепке и маске на лице. Потом он снимает головной убор и на лицо падают светлые, кудрявые волосы. Когда он опускает маску, я понимаю, что он явно моложе Смоленского. Выглядит лет на двадцать.

«… — Ну и видок у тебя!

— А как иначе? — он смеется, — если бы я просто прошел перед твоей охраной — твоему мужу уже бы сообщили. Где Темыч? Позови его, пусть переоденется в эти шмотки и выйдет, как курьер.

— А ты-то как потом выйдешь отсюда?!

— Натяну на лицо шарф и пройду. Прикинусь, что пьян. Стася меня дотащит до машины. Уж второй раз-то охрана не станет в лица всматриваться.

Аля встает на цыпочки и обвивает руками шею парня.

— И почему ты так боишься спалить свое лицо перед Кириллом? — мурлычет она.

— Не задавай вопросы, на которые не захочешь получать ответы, — усмехается парень, — я просто очень симпатичный. Любой заревнует, увидев меня в доме своей жены.

— Ха-ха! Смешно. Поцелуешь?

— Ты выпила уже, что ли?

— Немного. Стася принесла мое любимое вино. Сказала, что от тебя…. когда ты уходишь, мне становится ужасно плохо, знаешь? По-настоящему, я не шучу. Такое чувство, будто бы мое тело не хочет без тебя жить. Пожалуйста, поцелуй меня. Я очень скучала.

— Поцелуй надо заслужить. У нас мало времени. Курьер слишком задержался в твоем доме, надо скорее скинуть вещи Темычу, или охрана насторожится. Иди, зови его.

— Ты меня убиваешь, Стас.

— Я знаю. Иди…»

— Идиотка, что ли?! — я с силой хлопаю планшет на столик, не выдержав.

Я не могу дальше смотреть! Уронив в ладони лицо, я зажмуриваюсь, пытаясь унять колотящееся сердце. Подсматривать за своей сестрой, пусть и через видео трехлетней… а то и большей давности — так мерзко. Особенно, когда само его содержание предельно мерзкое.

Больше всего я ненавидела обман в супружеской жизни. На протяжении нескольких лет я постоянно была рядом с людьми, которые изменяли своим женам. Это была одна из главных причин, по которой я ходила к психологу — просто чтобы она убедила меня относиться к этому проще и не думать, что все мужчины такие. А теперь я своими глазами смотрю, как изменяла моя сестра.

Дура.

Как до такого дошло?

Жаль, что у меня нет других видео.

Я отнимаю руки от лица и тру ладони, возвращая им чувствительность. Наверное, я увидела достаточно, чтобы больше не подозревать Смоленского в плохом отношении к жене и убийстве Али. Пары дней их жизни мне хватило. Я не знаю подробностей их отношений, после того, как правда об измене Али вскрылась, но до этого неадекватной выглядела моя сестра, а не он. Вряд ли он сделал ей что-то плохое. Похоже, что он.. любил ее. Реально.

В принципе, как и я, и мама. Мы ведь тоже любили ее, но когда перед носом Али замаячило лучшее будущее, она без сомнений вычеркнула нас из жизни, как и собралась вычеркнуть в дальнейшем Кирилла.

Я поднимаюсь с дивана и открываю мини-бар в поисках воды. Этикетки на бутылках сообщают мне, что тут, похоже, один алкоголь. Придется спуститься вниз за водой…

Мне придется пройти мимо двери в комнату Смоленского. Чем ближе я подхожу, тем больше меня терзает желание извиниться перед ним. Хотя, нужны ли ему эти извинения? Моя босая нога внезапно наступает на что-то мокрое возле его двери, и я замираю, опустив взгляд вниз.

Лужа?

Что…

Я в шоке округляю глаза. Он что, опять, как в тот день…? Тогда он сорвался из-за происшествия с его отчимом, а сегодня его планы рухнули и случилась неприятная встреча с его настоящим отцом. Это здорово его подкосило, судя по его виду, который я наблюдала, пока мы возвращались домой.

Прошло уже много времени с тех пор, как мы вернулись — я слишком долго смотрела видео, а, значит, вполне возможно, что за это время вода из ванной затопила всю его комнату и он мог умереть…

— Смоленский!!! — кричу я в панике, дергая дверь за ручку. Она запрета! Я начинаю молотить по дереву кулаками, — открывай сейчас же! Я ломаю дверь, если ты не ответишь через секунду! Идиот! Чертов самоубийца!

Я пинаю ногой дверь в район замка. Она жалобно хрустит в ответ, но почти не поддается. Я исступленно верчу ручку, надеясь, что быстро ее выломаю, но в этот момент внезапно щелкает замок и дверь передо мной распахивается.

— Я… — я вскидываю взгляд вверх и тут же зажимаю рот рукой, чтобы не издать какой-нибудь дурацкий звук. Смоленский стоит на пороге в одном полотенце, наспех обмотанном вокруг бедер. Его волосы мокрые. Черные ресницы тоже слиплись от воды, словно Смоленский только-только вынырнул. Тоненькие струйки бегут по рельефным мышцам его тела.

Я растерянно провожаю взглядом одну из капелек воды. Она очерчивает кубики пресса и быстро сбегает за пояс полотенца.

Черт, он в порядке, а я…

— Ты чё? — слышу я смешок, — Саша?

— Извини, — вырывается у меня, пока я не знаю, куда деть глаза, — извини, пожалуйста. Я подумала, что ты снова что-нибудь сделаешь неосторожное… как тогда… Я просто шла мимо на кухню, и наступила в воду перед дверью…

Он опускает взгляд вниз.

— А, — произносит он спокойно, — я пролил минералку, когда открывал. Ты подумала, что я решил утопиться в ванне?

Минералка! Блин, Саша, ты идиотка. Я обреченно закрываю лицо рукой.

— Да, — глухо произношу я, — извини еще раз.

— Ясно. Я в порядке, как видишь. Твоя настойчивость меня восхищает, кстати. Зайдешь внутрь или будешь на пороге торчать?

Я убираю ладонь с лица и удивленно поднимаю взгляд. Смоленский смотрит на меня так спокойно, словно он предложил что-то совершенно обычное.

— Зачем? Я шла на кухню, чтобы попить, — я приподнимаю брови, — хочешь пригласить меня к себе, чтобы выпить воды?

«У тебя из одежды — одно полотенце, а ты приглашаешь меня зайти? Совсем что ли?» — мелькает мысль.

Я и так глаза не знаю, куда деть, чтобы не натыкаться постоянно на эти кубики пресса. Черт, Смоленский сложен просто отлично. Редко можно увидеть такое.

— Я думал, ты голодна, — произносит он, окинув меня с ног до головы взглядом, — вообще, я собирался заказать поесть после душа. Тебе в том числе. Ты можешь выбрать что-нибудь из ресторанов, которые находятся поблизости. Либо могу попросить вернуться повара. Закажешь что-нибудь ему. Там куча продуктов на кухне.

— Нет, спасибо, — я быстро поднимаю ладонь, отказываясь. В сердце селится странное чувство — мне кажется, или Смоленский как-то стремится сблизиться со мной? Сначала тот внезапный поцелуй возле машины, теперь настойчиво приглашает к себе… — Если на кухне куча продуктов, я что-нибудь приготовлю. Зачем ждать час, пока привезут еду?