— Ладно, — отвечает он мне спустя несколько секунд раздумий, — я напишу тебе смс.

— Спасибо, — выдыхаю с облегчением я.

Он разворачивается, чтобы уйти. Только на пороге комнаты на секунду замирает.

— Я тебе сделаю кофе, — произносит он внезапно. Так, словно пошел на сделку со своей гадкой и вредной частью, и добро на секунду победило, — на всякий случай.

И уходит на кухню, не дождавшись ответа.

Глава 11

Смоленский покидает мое жилище спустя двадцать минут, оставив после себя легкий запах одеколона и аромат чуть пригоревшего кофе.

Когда дурнота отступает, а я оказываюсь уже в силах сходить на кухню, то замечаю там, на столе, чашку с еще дымящимся напитком и грустно хмыкаю. У матери недавно сломалась кофемашина, поэтому кое-кому пришлось варить кофе в турке. Пусть и неудачно, судя по запаху и разводам на плите, но этот жест кажется мне каким-то заботливым, что ли…

Сев за стол и открыв ноутбук, я принимаюсь за дела, которые нельзя откладывать.

* * *

— Доброе утро, — спустя пару дней, в своем офисе, меня радостно приветствует пожилой, грузный мужчина с полностью седыми волосами. Я поудобнее сажусь в кресле, кивнув в ответ, — спешил, как мог, но везде пробки из-за дождя. Лето выдалось мокрым.

— Да, — киваю я. С тех пор, как мы повстречались со Смоленским, небо и впрямь словно прорвало. Похоже, кто-то сверху до сих пор рыдает от нашего непродолжительного союза.

— Я внимательно почитал вашу ситуацию, — начинает адвокат, пригладив полы пиджака, — расслабьтесь, вы не первая с такой проблемой. Постараемся все решить. Привезли, что я просил?

— Конечно, — я кладу на стол увесистую папку, — я все подписала. Чеки на еду и одежду. Справки из кружков, детского сада и поликлиники. Фото с выписки, видео с выписки скинула вам на почту. Судебное решение об опеке. И все прочее.

Адвокат проверяет пальцем толщину папки.

— Вы педантичный человек, — хмыкает он, — обычно в подобных делах я сталкиваюсь с проблемой — «как доказать, что в воспитании ребенка участвовал мой клиент». Все теряют документы, выбрасывают чеки, но у вас все здесь…

Я чуть развожу руками в ответ. Жизнь научила меня, что документы и чеки не стоит выкидывать.

Офис адвоката я покидаю спустя полтора часа переговоров и с легким чувством удовлетворения. До полного спокойствия мне еще далеко: все решат результаты ДНК-теста, которые сделает Смоленский. Если тест будет положительным — я заплачу адвокату только за консультацию и мы с ним распрощаемся. Если же Майя не дочь Кирилла… меня ждут сложные дни и огромные траты. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы девочка осталась со мной.

Подняв голову, я смотрю на неожиданно чистое небо. Похоже, природа решила закончить заливать все дождем. И солнце пригревает как положено, совсем по-летнему. Может, это знак, что все наладится? Хотелось бы верить.

Телефон играет мелодию, и я достаю его из сумочки. На экране высвечивается имя Кати.

— Да? — я поднимаю трубку.

— Ты где? — начинает без прелюдий она, — мы тут в центре со старой знакомой встретились, не хочешь с нами перекусить? Она пиццерию открыла. Вкусно, что язык сожрать случайно можно!

Я смотрю на время. К Майе я могу заехать только через два часа. Времени еще полно.

— Можно. Скинь адрес, я подъеду.

— Жде-ем, — воркует Катя, и телефон коротко вибрирует, оповещая, что она положила трубку.

Спустя полчаса я подъезжаю к маленькой, непримечательной пиццерии, которая расположилась в одной из тихих, пешеходных улочек. Сквозь большие окна я замечаю внутри, за столиком Катю и достаточно взрослую женщину лет сорока пяти на вид.

— Приве-е-ет! — кричит мне радостно Катя, размахивая рукой, когда я захожу внутрь. Звоночек над дверью издает тихую трель. Я сдержанно киваю этим двоим, подхожу к столику, осторожно повесив сумочку на стул и присев. Женщина внимательно рассматривает меня, а Катя кладет руку поверх моей ладони и тихонько продолжает:

— Ты как, нормально?

Я киваю.

— Более-менее. Потом поговорим об этом.

— Хотела просто тебя отвлечь от плохого, — Катя тоже кивает, получив мой ответ, — думала, встретиться на днях где-нибудь, а тут такой подходящий момент. Знакомься, это — Лена. Лена, это — Саша. Саша у меня когда-то работала. А Лена помогала мне давным-давно с открытием агентства.

Понятно. Моя бровь едва дергается, когда я смотрю на Лену и пытаюсь понять, каким боком она имеет отношение к этой сфере.

— Присоединяйся, — кивает Лена на пиццу, едва улыбнувшись, — я сейчас закажу тебе напитки.

Когда она отворачивается, подзывая официанта, Катя быстро наклоняется ко мне и едва слышно, быстро шепчет:

— Она знакома со Смоленскими.

Чего? Я в ответ растерянно смотрю на Катю. Зачем она мне это сообщила? Спросить, конечно, я уже не могу, да и Катя быстро отворачивается, делая вид, будто ничего и не было.

— Саша, будете кофе, сок, или, может, алкогольное что-нибудь? — интересуется Лена, когда к нам приближается официант, — у нас типография накосячила с меню, поэтому просто скажите, что хотите, а я скажу, что тут могут приготовить.

— Не буду вас утруждать. Можно просто апельсиновый сок?

— Конечно, — она вздыхает, — сейчас принесут. Дождаться уже не могу, когда, наконец, получится расслабиться и наслаждаться тем, что сделано. Когда открываешь новое место — это так выматывает.

— Ага, — поддакивает Катя, — Саше наверняка это знакомо. У нее тоже свой бизнес.

— Правда? — Лена стреляет в мою сторону взглядом, в котором заметен легкий интерес.

— Угу, — я киваю, чувствуя себя смущенной. Зачем Катя это рассказывает? — у меня салон красоты. Один, правда.

— Но ты несколько раз переезжала, меняя помещение, — снова ляпает Катя. Такое чувство, будто бы она гордится мною и спешит рассказать о моих успехах, — так что ты поймешь. Она чудо, — подруга внезапно меняет тему, — умница и красотка. Я недавно просила ее взять один заказ, и она меня здорово выручила, несмотря на то, что у нее уже свой бизнес. Сын Смоленских задолбал перебирать девушек, а Саша ему подошла.

— О, — Лена вздергивает брови, а мне хочется спрятаться куда-нибудь. Под стол, например. Я все еще не понимаю, на кой черт Катя вываливает эти подробности? — ты о Кирилле сейчас? Хороший мальчик. Неужели такой переборчивый?

Она так искренне произносит «хороший мальчик», что я удивляюсь, позабыв о смущении. Эта Лена точно говорит о Смоленском?

— Судя по лицу Саши, она с тобой не согласится, — хихикает Катя, — крайне переборчивый. К тому же, есть еще девушки, которые очень плохого мнения о нем.

— Удивительно, — поджимает губы Лена, — в последний раз, когда я его видела, он по-прежнему производил впечатление приятного парня. Впрочем, учитывая его непростое прошлое… может, его характер и испортился со временем.

— Непростое прошлое? — навостряет уши Катя, а Лена едва улыбается.

— Все, я молчу. Иногда я ляпаю что-нибудь, не подумав, хотя о многих вещах не стоит распространяться. Простите.

— Вы близко знакомы с Кириллом? — интересуюсь я несколько удивленно. Все-таки, на вид она сильно старше Смоленского, что их может связывать? Лена в ответ вздыхает.

— С его отцом.

«С настоящим?» — чуть не вырывается у меня, но я вовремя прикусываю язык. Лена же замолкает, принимаясь мешать ложечкой кофе, а я чувствую легкую досаду. Катя, конечно, молодец. Позвала, чтобы раззадорить мое любопытство — знает же ситуацию с Майей и, видимо, поэтому решила, что мне стоит услышать что-то о Смоленском от тех, кто с ним близко знаком.

Но Лена не станет болтать, поэтому, я уйду, не утолив свой интерес. Жаль. Я не могу рассказать, зачем мне информацию о Смоленском, а эта женщина вряд ли откроет рот без веской причины.

— Ой, я перекурю схожу, — тянет внезапно Катя. Она поднимается, порывшись в сумке и достав пачку сигарет, — вы же не против, если я вас вдвоем оставлю? Минут на пять. Мне надо еще детям позвонить.

— Иди, — почти синхронно отвечаем мы, и Катя убегает на улицу, хлопнув дверью.

Я провожаю ее взглядом. Это что было? Она редко дымит без веской на то причины. Оставила нас наедине, чтобы я попытала Лену? Но ведь ничего не выйдет.

Ложечка со звоном бьется об блюдце, нарушая повисшую после ухода Кати тишину.

— Ты хотела что-то у меня спросить? — неожиданно произносит Лена, и я аж закашливаюсь, поперхнувшись кофе.

— Что? — удивленно произношу я, подняв на нее взгляд, а женщина едва улыбается мне.

— Когда мы начали обсуждать Смоленского Кирилла, у тебя был такой вид, будто ты едва сдерживаешься, чтобы не наброситься на меня с расспросами.

Боже. Насколько она проницательная.

— У меня есть вопросы, но вы вряд ли мне что-то выложите, — я вздыхаю, — я не могу сказать, почему мне это важно.

— Я в любом случае не расскажу тебе ничего, что не знал бы десяток-другой людей, — хмыкает Лена, — собираешься захомутать его? На журналистку ты не похожа.

— Нет, — моргаю я на неожиданный вопрос, — отношения меня не интересуют. Он же практически женат.

Я молчу, что он «практически женат» фиктивно. Вряд ли об этом знает Лена, если даже родители Смоленского не в курсе.

— Даже если ты сейчас мне соврала, у тебя ничего не выйдет. К этому человеку просто так не подберешься. Расспросы о его жизни не помогут. Скорее, ты идею подкатить к нему забросишь, — Лена задумчиво смотрит в окно, — Что ты хотела узнать? Давай поторопимся до прихода Кати.

— Вы общались с ним года три-четыре назад?

Она качает в ответ головой.

— Последний раз я видела Кирилла, когда ему было семнадцать.