Но я не мог позволить себе быть одурманенным этим. Поэтому, когда все стало чересчур, когда Джордана и Тревора больше не было, чтобы отвлечь меня, когда я осознал настоящий потенциал ее эффекта на меня, то понял, что мне нужно немедленно уходить. Потому что это могло привести к опасному и неизведанному.

Искусство всегда было центром моей мании, а она была воплощением искусства, и я боялся, что каким-то образом она могла попасть в мое безумие.

Поэтому я отправился к дому своего брата, вернул одежду, которую одолжил, и снова вернулся к одиночеству улиц. Он как всегда предложил мне остаться в гостевом доме, но я чувствовал страх его жены так же четко, как если бы она умоляла меня не оставаться. Я бы обдумал это однообразие, поскольку были праздники, и это было б неплохо, но я не мог так долго быть рядом с братом. Он самый лучший брат в мире, но встречаться лицом к лицу с кем-либо из моей семьи, напоминает мне, как сильно я подвел всех.

Хотя я взял раскладной телефон, который он дал мне. Миллер умолял меня. Сказал, что ему просто нужна возможность, быть со мной на связи. Я не думал, что это слишком безумная просьба.

Все было хорошо на протяжении двух недель. Я занимал свои дни скитаниями. Пытался отвлечь себя от видения, что приходило ко мне, манило меня рисовать. С тех пор как я встретил ее, это становилось все труднее и труднее. Но я не мог делать и то и то. Я не мог рисовать с энергией и сохранить здравомыслие. Как только шлюзы открылись бы, ничего не могло остановить оглушительные, разрушающие волны.

Ночью я отправлялся на новое место, туда, где я знал, что она не увидит меня. Я хотел убедиться, что она в безопасности. 5-ая улица не была местом, чтобы ходить в одиночку таким хорошеньким девушкам как она. Но она показывалась не часто, и когда это происходило, она была с Джорданом. Хорошо.

Это я мог выдержать — то, как было, прежде чем она спасла меня. Я был зол, когда она сделала это. Она подставила себя под большой риск, а я не стоил этого. Но в то же время, это доказало мне, что она была всем, чем я думал она была: храбрая, добросердечная, даже пылкая. Мое шестое чувство никогда не подводило меня.

В одну ночь я заметил, что она идет домой с Джорданом и кучей пакетов. Я узнал логотип знакомой коробки у нее подмышкой. Она несла художественные принадлежности. Она с таким же успехом могла бы держать чашу с крэком под носом у наркомана. Это для нее? Она собиралась рисовать или чертить? Было так много всего, чему я мог научить ее. Было так много всего внутри меня, что я глубоко похоронил.

Потому что я боялся снова стать тем самым человеком.


Бёрд


Была пятница, и я с нетерпением ждала таких редких свободных выходных. У меня было только занятие утром для маленьких непосед, как я называла их, а затем короткая обеденная смена в ресторане. Шоу Джордана было на этих выходных, и я удостоверилась, что мое расписание было свободно для этого события.

Погода была прекрасна. Небо было идеально голубое с несколькими облаками. Дул приятный легкий ветерок, достаточный, чтобы надеть легкий свитер. Тем не менее, в то время как небо надо мной выглядело чистым, я вскоре вдохнула запахи Скид-роу, которые были подхвачены чудесным ветром: мочу, что никогда не выветривалась (спасибо прекрасной погоде ЛА), запах тела и мусора.

Художественные принадлежности, которые я купила для Эша, все еще лежали в пакетах на полу моей квартиры. Я смирилась с тем, что верну их на следующей неделе, как только это подойдет к отметке тридцать дней.

Видимо Джордан был неправ. Эш не хотел моей помощи. Он не давал мне никаких скрытых подтекстов или играл в игры разума. Он просто не хотел брать подачки от меня.

Но, конечно же, как он всегда умел делать, когда я меньше всего ожидала увидеть его, он был на своем старом месте. Я остановилась. В этот раз, вместо того чтобы притвориться, что не видит меня, он оттолкнулся от стены, на которую опирался, и посмотрел прямо на меня.

— Эш... — в моем голосе звучало неверие. — Эй. Я думала, ты избегаешь меня.

— Просто у меня был временный перерыв от этого места.

— Почему ты вообще захотел взять перерыв от этого места? — спросила я саркастично. Интересно, была ли моя шутка бесчувственна. В любом случае это был его дом. Но он улыбнулся, глядя вниз и в сторону. Если бы вы могли стереть то, что нас окружало, и переместить нас в другое место в ЛА, мы могли бы быть похожи на двоих молодых людей, которые флиртуют.

— Ох! — сказала я, как будто это не была первая вещь, о которой я подумала, как только увидела его. — У меня есть кое-что для тебя.

— Да?

— Да, ты сказал мне, что любишь рисовать.

— Люблю.

— И ты сказал, что все это дорого. Поэтому я кое-что купила тебе. Я подумала... ну знаешь, когда тебе будет нужен перерыв от всего этого, ты можешь прийти ко мне и рисовать.

— Ты правда не должна была делать это, — сказал он, качая головой. Его борода снова начала отрастать, и я бы хотела видеть больше его лица. Он был в своей старой одежде: вязаная шапочка, белая футболка, легкая куртка.

— Я захотела. Счастливого рождества.

— Я не знаю, что ты купила мне, но эти вещи достаточно дороги, и я знаю, что ты сама пытаешься свести концы с концами.

— Позволь мне отблагодарить тебя, — сказала я. Это был наш способ заткнуть другого.

Он продолжал улыбаться.

— Ладно.

— Так ты хочешь увидеть все это? Если ты не будешь использовать что-то, или тебе не понравится что-то, мы можем произвести обмен, но осталось не так уж много времени. Я купила все это некоторое время назад.

— Как насчет сегодня?

Я не ожидала такого поворота.

— Ну, я по пути на работу, но рано освобожусь. Как насчет в три? Позже я пойду на шоу. Джордан выступает в нем в роли хореографа.

— Хорошо. В три.

Я изучала его лицо, и не могла сдержать комментарий.

— У тебя скоро снова будет полноценная борода.

— Тебе не нравится? — я поняла, что, скорее всего это было не подражание моде, и с моей стороны было бестактно так говорить.

— Я имею в виду, ты выглядишь хорошо, мне просто нравилось, как ты выглядел на Дне благодарения — было видно твое лицо.

Он провел пальцами по красновато коричневым грубым волосам и кивнул.

— Хорошо, мне нужно идти на занятия. В три?

— В три.


9 глава


Бёрд


Я пришла домой около двух тридцати. Я думала, что смогу встретить Эша по пути домой, но его нигде не было видно. Я позвонила Джордану, чтобы рассказать ему об импровизированном визите, но он ушел на весь день, готовиться к шоу, которое будет этим вечером, и был не в восторге. Он попросил меня постараться и перепланировать встречу, но как можно перепланировать встречу с кем-то, с кем ты не можешь войти в контакт? Эш появится на моем пороге, и да будет так.

Как только я прошла через дверь, я вытащила все из пластиковых пакетов, которые просто стояли у двери. Я собрала мольберт и расставила все краски, кисти, пастели на одном из моих складных столиках — ближайшая мебель, что была к обеденному столу.

Около трех я села на свой футон с чашкой горячего чая, ожидая стука в дверь в любую минуту. Настало три часа и прошло. И вот уже три пятнадцать, и три двадцать пять, и я знала, что должна встать, и я была взбешена. Но также я была уставшей от того, что рано встала утром и задремала, закутавшись в плед.

Стук в дверь вырвал меня из сна, и я посмотрела на свой телефон. Три сорок пять. Я подскочила, пытаясь встряхнуть свое оцепенение после дремоты, и подошла к двери. Через глазок я наблюдала, что Эш беспокойно переминается с ноги на ногу.

— Ты опоздал, — сказала я, открывая дверь.

— Прости, мой автобус опоздал. — Этот маленький намек о его жизни заинтриговал меня больше. — Когда тебе будет нужно, чтобы я ушел, просто скажи.

— Шоу не начнется раньше семи часов,— я указала на пространство у окна, которое обустроила для него. — Там все вещи.

Он опустил свою сумку на пол и подошел к мольберту, листая страницы бумаги, что я прикрепила к нему.

— Слишком много всего, Бёрд.

— «Спасибо» будет достаточно.

Он смотрел на принадлежности почти в оцепенении, выглядя напряженным и неуверенным. Он сказал, что потерял свое видение, и я задавалась вопросом, было ли с этим связано какое-либо беспокойство.

— Почему бы тебе не повозиться с этим? Нарисуй или напиши что-нибудь.

— У тебя чистый дом, а искусство — это беспорядок.

— Мне все равно. Я бы не пригласила тебя сюда и не купила все эти вещи, если бы было по-другому.

— Я говорил тебе, что больше не рисую. — Он собирался бороться со мной изо всех сил, и я была готова принять вызов.

— Ну, это неправда. Я видела краску на твоих пальцах.

— Это не считается.

— Потому что это краска из баллончика?

— Просто потому, что это не считается.

— Беспорядок — это просто часть процесса. Разве ты думаешь, что я не спотыкаюсь или не забываю идеально вытягивать пальцы ног? То, что ты сторонишься этого, не делает тебя лучше. А совершая ошибки, ты как раз становишься лучше.

Он вздохнул, взял кисть и провел пальцами по щетине.

— Ты можешь включить какую-нибудь музыку?

— Конечно.

— Что-то легкое. Громкая музыка отвлекает.

— Хмм, — сказала я, думая, что включить, когда потянулась к своему телефону.

— Нет. Вот это, — сказал он, указывая кистью в направлении моего проигрывателя.

— Ох, я не думала, что такой молодой парень как ты, оценит это.

Он неодобрительно поднял на меня брови.

— Почему бы тебе не выбрать? — предложила я.

— Ты потанцуешь?

— А?

— Если я собираюсь, как по команде, рисовать, это как раскрыть свою душу. Я хочу, чтобы ты раскрыла мне свою. Это справедливо.

— Так вот как это должно быть? Ты показываешь мне свое, а я тебе свое?