Катерина бросилась к Марго. Схватила руку, прощупала пульс.

— Марго! Марго, очнись!

Начала бить ее по щекам. На секунду подруга открыла глаза, уставилась на Катю стеклянным, блуждающим взглядом, а потом снова провалилась в странный сон.

Что-то явно было не так. В какой-то момент Катя догадалась – Марго наглоталась таблеток, - и обмерла от страха.

Откуда-то из небытия противно завибрировал ее собственный сотовый телефон. Девушка взглянула на экран. Звонил Ваня.

— Привет, красавица. Как настроение? Прогуляться по проспекту не желаешь? — жизнерадостно поинтересовался он.

— Ваня! — к горлу подкатился комок. — Марго чего-то наглоталась, Ваня! Иди сюда скорее…

— О, нет! Точно наглоталась?

— Да! Она в себя никак не может прийти!

— Какой у вас номер квартиры?

— Двести семнадцать. На четвертом этаже.

— Домофон есть?

— Да.

— Срочно вызывай неотложку, Катя! Я бегу уже. Надо вызвать рвоту.

— Хорошо… Хорошо…

Катя отбросила сумочку и пальто в сторону, подхватила подругу за крупные плечи и повернула на бок.

— Что ты пила, Марго?! Что ты пила?! — она трясла ее за плечи, била по щекам, а по лицу катились горькие слезы.

Спустя десять минут прибежал Иван.

— Неси сюда тазик или ведро!

Он засучил рукава, и ловко засунул Марго два пальца в рот. Катя едва успела подставить маленький жестяной тазик, как у подруги начались рвотные позывы.

— Воду неси. Попытаемся ей промыть желудок, пока скорая едет, — уверенно отдавал распоряжения Ваня.

Катя бросилась на кухню, за водой. Набрала из-под крана полный стакан и прибежала обратно.

Марго очнулась и застонала. Иван тут же сунул ей стакан с водой.

— Пей! — приказал он.

— Не надо, я не хочу, — едва слышно запротестовала она.

— У тебя не спрашивают, хочешь ты, или нет! С этим психотерапевт в больнице будет разбираться!

И Марго начала пить воду.

Катя стояла, прижавшись к стене, и ее трясло. Дорогое платье было испорчено пятнами, но сейчас ее волновало это меньше всего на свете. Мысль о том, что вернись она немного позже, или утром, и подруги уже могло бы не быть, парализовала сознание.

Вскоре приехала неотложка. Иван вышел из комнаты в кухню, помыть руки. Марго быстро подняли на носилки и унесли в скорую.

— Едем же с ними! — тронул Катю за плечо вышедший из кухни Иван, и она, словно очнувшись от ступора, подхватила сумочку и натянула на себя пальто.

Марго сразу же увезли. Катя и Ваня долго сидели в приемнике, ожидая хоть каких-то новостей.

— Откуда ты научился так легко обращаться с суицидниками? — посмотрела на Ваню Катя.

— Я по первому образованию медбрат. На скорой два года проработал. А потом ушел. Не могу смотреть на смерть. Каждый раз пропускаешь это через себя, и самому жить не хочется, — пожал плечами тот.

— Понятно… Спасибо тебе, Вань.

— Не за что. Устала?

— Очень…

Она улыбнулась, и он прижал ее к себе. Это был всего лишь миг, но именно в этот миг двери приемника снова распахнулись, и Катя услышала знакомый женский голос.

— Вы обязаны ему помочь! Это второй приступ за последнюю неделю!

Она подняла глаза и увидела Наташу. Та бежала рядом с носилками, на которых лежал пожилой мужчина, но Катю узнала сразу. Впилась глазами в Ванину руку, крепко сжимающую Катю, и во взгляде мелькнуло ледяное торжество.

Кате стало не по себе. Снова нехорошее предчувствие стеснило грудь, и стало нечем дышать.

Тут же следом вышла дежурный врач, которая принимала Марго.

— Желудок промыли, теперь ваша подруга спит. Хорошо, что вы успели вовремя вызвать у нее рвоту, иначе еще неизвестно, чем бы все закончилось. Сейчас вам тут больше нечего делать, так что можете отправляться домой.

— С ней же все будет в порядке? — недоверчиво посмотрела на врача Катя.

— Думаю, да.

— Я приеду завтра, — пообещала Катя.

Потом такси везло их с Ваней домой.

— Может, остаться с тобой? — озабоченно посмотрел на Катю ее розовый герой.

— Нет, не стоит, — она вдруг испугалась того, что они сблизились. Все ее сердце было заполнено чувствами к Ярцеву, и ставить себя в неловкое положение перед боссом Катя не собиралась.

— Ну, как скажешь. Веселая у нас прогулочка получилась.

— Да уж…

У подъезда она быстро рассталась с Ваней и побежала наверх. Пока отмывала полы в зале, все время думала про случайную встречу с Наташей. Нехорошее предчувствие все разрасталось, и уже мешало дышать. Что же ей делать? Наташа хотела быть на ее месте, и теперь она не упустит шанса рассказать боссу о том, что видела Катю с мужчиной. Катя, было, кинулась к сотовому телефону – ей захотелось позвонить Ярцеву и рассказать все самой. Так, как было на самом деле. Он ее поймет, ведь не каждый день подруга, самая близкая и родная, пытается свести счеты с жизнью. Но взглянув на часы, Катя обомлела – было начало первого, и вряд ли Ярцев обрадуется, что перед съемками Катя еще не спит.

«Ладно. Я пойду к нему в кабинет завтра утром. Сразу же, как только вернусь со стройки, — решила она. — Скажу, что Ваня – наш с Марго общий друг, и то, что между нами ничего не может быть».

Потом она долго ворочалась на диване, и все никак не могла уснуть. Всю ее душу сковала ледяная тревога – за Марго, за отношения с Ярцевым - и никак не хотела отпускать. Она задремала лишь под утро, совсем ненадолго, и надеялась только на то, что Ярцева не будет на стройке.

В восемь утра за ней приехала машина. Катя уже знала, что ей будут накладывать макияж, потому не красилась. Надела шерстяное черное платье с рукавом на три четверти, ведь после страшных событий прошлой ночью она чувствовала себя ужасно разбитой, и ей совсем не хотелось наряжаться.

Главное, чтобы босс не появился в корпорации раньше обеда. Она успеет сняться в его рекламе, а потом придет к нему в кабинет, и обо всем расскажет.

В квартире ее уже ждала целая команда. Визажисты тут же бросились наносить макияж, а стилист ловко орудовал щипцами с ее полосами, создавая поток локонов. Сниматься предстояло в мягком халате и комнатных тапочках, у окна и на белоснежной софе в просторном холле, и Катя, отогнав прочь тревогу, погрузилась в мир рекламы.

Удивительно, отсняли быстро, со второго раза.

— Просто супер! Еще до обеда управились! — потирал руки режиссер.

И тут на пороге квартиры появился Ярцев. Его лицо выражало презрение. Катя взглянула на босса лишь на миг – и все поняла. Ему уже все рассказали. Переделали на свой лад, пережевали и поднесли на блюдечке выгодную Наташе информацию.

Он даже не посмотрел на Катю, быстро прошел к ноутбуку, прощелкал отснятую рекламу и фыркнул.

— Вы кого мне сняли?! Проститутку, жаждущую отдаться за квартиру?!

Режиссер побледнел.

— Нет, Александр Дмитриевич, что вы… Осень же. Вот и макияж сделали в осеннем стиле. Губы вишневые, румяна, волосы локонами.

— Убрать! Все убрать и переснять!

Он бесцеремонно подошел к Кате, схватил ее за подбородок и грубо стер ладонью с губ помаду.

Она испуганно смотрела на него. Губы горели, на глазах выступили слезы.

— А ты, — он сдавил ей локоть с такой силой, что она вздрогнула от боли. — Ты чтобы была у меня в кабинете сразу же, как только вернешься!

Ярцев подошел к ее сумочке, бесцеремонно раскрыл и забрал оттуда сотовый телефон, после чего вышел из квартиры, громко хлопнув входной дверью.

Вздрогнули все, даже стилист и визажист.

Катя обмерла. Там, в телефоне, были фотографии из кино, и Ваня у нее в друзьях. Его номер сотового, с которого он звонил ей несколько раз. Сообщения, приглашающие в кино. Если Наташа потрудилась принести ему утренние новости о предательстве Кати, то содержимое телефона очень хорошо это докажет.

Глава 23.

Второй раз рекламу снимали, как во сне. Колени подгибались от страха перед предстоящим объяснением у Ярцева в кабинете. Катя даже не запомнила, как переодевалась обратно в платье, и как села в машину, которая должна была ее доставить в корпорацию.

— Что ты наделала? — с ужасом посмотрел на нее Альберт, как только она появилась в дверях.

— Ничего, — Катя с горечью покачала головой, и, собрав остатки мужества, подошла к двери кабинета Ярцева.

«Я не держу возле себя предателей». Она помнила его слова, когда он привез ее к себе домой из «Золотой рыбки». Что он сделает с ней теперь? Отправит обратно, туда, откуда вытащил?

Она тихо открыла дверь, и вошла в кабинет.

Ярцев стоял у окна. Там же стояла пепельница. Вокруг витал дым от сигар. Он курил и смотрел в окно.

— Саш… — Катя тихо подошла к нему. — Что случилось?

— Ты у меня это спрашиваешь? — даже не посмотрев на нее, сквозь зубы процедил он.

— Объясни мне. Потому что я не понимаю твоего недовольства.

Она лгала. И он знал, что она лжет. Ярость, дикая и неуправляемая, охватила его сердце. Так же сильно, как еще недавно ее любил, теперь ему хотелось ее уничтожить.

— Ты, маленькая лживая сучка! — он отбросил сигару в сторону и схватил Катю за горло. Тут же пригвоздил ее к стене с такой силой, что она начала задыхаться.

— Пусти меня… — чувствуя, что еще немного, и воздух перестанет поступать в легкие, просипела она.

Он отпустил ее горло, и она, прикрыв шею руками, вжалась в стену.

Ярцев схватил со стола ее сотовый телефон и изо всех сил стукнул им о стену рядом с ней.

— Как ты могла, дрянь?! Как могла так играть со мной?!

— Саша… Ну, пожалуйста… Я не понимаю, что происходит… — из глаз брызнули слезы.

Он хлестнул ее по щеке.