– Я все понимаю, – согласилась я и плача, и смеясь. – Я всего лишь фанатка, которая случайно пробралась по другую сторону экрана. Но я не думаю, что твой брат козел.

– Да, это так, не козел. Но реветь из-за того, что заснула, не стоит, – утешала сестра Джонатана. – Я обещаю тебе, что завтра у тебя будет и его фото, и его автограф. Или я не Лиззи Коул. Веришь мне?

Я улыбнулась и кивнула в ответ.

– Сама не знаю, почему я тебе это обещаю? Наверное, потому что сама когда-то была в такой же ситуации. И потом, ты мне нравишься.

Я опять улыбнулась, и в ответ получила тоже теплую улыбку.

«Может еще и не все потеряно, – думала я».

В дверь постучали. Это был парень Лиззи – Брендон. Он сказал, что им пора возвращаться домой, потому что у них еще намечена вечеринка с друзьями в пабе. Мы попрощались, и Лиззи ушла вслед за Брендоном. На душе было пусто и одиноко. Я думала о том, что я совсем одна в чужом городе, в чужом доме, с незнакомыми людьми и что-то хочу от них получить. Реву без причины, создаю проблемы, а ведь взрослый человек уже, и никто мне, в принципе, не обязан помогать.

Спать уже не хотелось, поэтому я взяла полотенце, приготовленное для меня Клер, пижаму и направилась в душ. Все-таки, они не такие плохие, раз приготовили все это для меня, намереваясь оставить на ночь. Но я злилась. Говорят, это не нас обижают, это мы обижаемся, но от перемены смысла, это чувство просто так все равно не пропадает. А жаль.

Подставив лицо под струйки воды, можно было бы помечтать, как все могло произойти, но мне вновь пришлось бы злиться и обижаться, а я из тех людей, которые стараются побыстрее забыть обиды. Оптимизм был моим помощником, советчиком и другом. Поэтому не успела я еще как следует намокнуть, как меня посетила просто потрясающая идея.

«Раз Магомет не идет к Горе – значит, Гора сама пойдет к Магомету!»

Пока точно я не знала, что буду делать, но, выключив воду, наскоро обтерлась полотенцем, натянула пижаму и направилась приводить в исполнение свой план. Я бросила вещи на кровать в комнате и прислушалась к шорохам в доме. Везде стояла тишина. Наверняка Клер и Ричард уже собирались поудобнее устроиться в постельке. Да, они ничего и не услышали бы, если что. Ведь их комната где-то на втором этаже. Вот только скрип половиц, ох уж эти бритиши со своей любовью к старым вековым домам, так что мне нужно было быть предельно осторожной и идти на носочках.

Я выключила в комнате свет и приоткрыла дверь. Ручка двери щелкнула, я вздрогнула и остановилась, прислушалась к тишине. Сердце бешено заколотилось. Не было слышно ни звука, кроме работающего телевизора где-то внизу.

Босиком, стараясь идти совсем бесшумно, я вышла из комнаты и так же осторожно прикрыла за собой дверь. Тишина. Я подошла к двери ЕГО комнаты. Тишина. И повернула ручку. Тишина. Аккуратно приоткрыв дверь, я заглянула в темноту. Тишина. А потом вдруг что-то зашуршало. Я остановилась и даже задержала дыхание. Нет, мне показалось. Вокруг стояла такая же тишина. Ступая на цыпочках, я зашла в комнату Джонатана и очутилась в полнейшей темноте. Замок на двери щелкнул, когда я отпустила ручку. Хода назад не было. Сделав шаг вперед, я остановилась для того, чтобы глаза немного привыкли к темноте. И тут…

И тут включился свет ночника, который и напугал, и ослепил одновременно. И я не успела опомниться, как мягкий низкий голос выругался, а потом спросил:

– Что ты здесь забыла?

От испуга я сначала приросла к месту, где стояла, потом, разглядев говорившего, открыла было рот, чтобы ответить, но поняла, что не смогу сейчас сказать ничего действительно умного и оправдывающего мое положение. Поэтому я попыталась нащупать ручку двери у себя за спиной, все еще продолжая таращиться на Джонатана, лежащего в постели, но это продолжалось недолго, потому что через секунду он вскочил и в один шаг оказался рядом со мной, толкая дверь назад, так что я очутилась в западне.

– Я не получил ответа на вопрос. Что ты здесь делаешь?

Я молчала, смущенно опустив голову, хоть и хотелось рассмотреть его во всей красе.

Не дождавшись ответа, он вновь заговорил:

– Наверное, – он говорил медленно, ожидая, что я сама придумаю какое-нибудь глупое оправдание. – Ты… перепутала двери?

Мне было так стыдно, как будто я совершила преступление. Но на самом деле, я даже и сделать ничего не успела. А уж, если совсем честно, то я даже и не думала о том, что я здесь собиралась делать. И уж тем более, я не думала, что он здесь и не уехал с сексуальной Скарлет в отель пяти звезд.

Попытавшись поднять голову, я увидела его худенькие волосатые ножки и белые боксеры в крупный красный горошек, потом белую футболку и небритый подбородок. Глаза его смеялись и чего-то ждали. Я нервно улыбнулась и рассмеялась в голос.

– Ну что не нравлюсь? А я думал вам все равно, как я выгляжу, – Джонатан смутился, как мне показалось и зачесал пятерней челку назад.

«Кому это нам? – думала я. – И вообще на что он намекает? Неужели он думает, что я пришла сюда, чтобы увидеть его голого? Или еще хуже – я решила забраться к нему в постель? Вот идиот! И в мыслях такого не было»

Я посмотрела на голые волосатые ноги и его огромные ступни и сморщила нос.

– Нет, а что ты хотела здесь увидеть? Пресс Райана Гослинга? – и он похлопал себя по животу. – Или задницу Генри Кавила?

Ладонью он хлопнул себя по заду и чертовски обворожительно улыбнулся так, что на щеке проступила ямочка.

– Идиот, – вырвалось у меня.

– Ну, я же так и думал. Поговори с любой из вас, и вы через пять минут решите, что я идиот.

Я подняла голову и, встретив его взгляд, улыбнулась. Чувство, что все это похоже на глупую сказку про Настю-дурочку, заставляло коситься на дверь. Меня просто удручала данная ситуация. Не такой встречи я хотела, не таких разговоров, не таких чувств.

– Так идиот услышит, зачем ты тайком пробралась к нему в комнату? – усмешка играла на его губах, но глаза оставались добрыми. И весь его облик напоминал такого домашнего и близкого человека, что становилось еще совестней от моей попытки пробраться в чужую жизнь. Наконец, я начинала понимать, что нельзя вот так просто взять и быть частью этого.

Я поежилась и сказала первое, что пришло мне в голову, чтобы скрыть истинность чувств:

– У тебя открыто окно. Дует.

Джонатан рассмеялся, сложив руки на груди. Он больше не удерживал дверь, что было подходящим моментом для побега, поэтому я дернула ручку, делая рывок, но Коул опять оказался быстрее и сильнее меня, и дверь с щелчком захлопнулась.

Мои сырые после душа волосы в следствие неудачного маневра сползли на лицо, и я откинула их на спину, делая шаг назад, чтобы видеть лицо хозяина комнаты, а ни его ноги. Мне хотелось знать, зачем он это делает? Хочет помучить? Я же и так уже осознала, что сделала ошибку пробравшись в святая святых.

– Хорошо выглядишь, – сказал он, показывая рукой на мою пижаму. – Грудь у тебя ничего.

Опустив глаза на футболку, я мысленно выругалась и сложила руки на груди. От сырых волос пижама просвечивала, я выглядела, как звезда на вечеринке сырых маечек. Джонатан же улыбался еще шире.

– Идиот! – вырвалось у меня снова. – Вот черт.

Он рассмеялся в голос.

– Пусти, – попросила я, толкая его боком, стараясь при этом не опустить руки и не дать ему возможности еще раз лицезреть меня во всей красе.

– Подожди, – он не давал мне уйти, одной рукой удерживая меня, а второй дверь.

– Нет! – не унималась я. – Пусти меня!

– Да подожди же ты! Сама ко мне пришла. А теперь кричит, как…

Он не договорил, потому что, пока я толкалась, боясь опустить руки в процессе попытки моего побега, я наступила ему на ногу.

– Черт! – выругался Джонатан. – Сойди с моей ноги!

– О, прости. Прости, я не хотела.

Он собирался нагнуться к отдавленному пальцу, а я сама не знаю зачем, тоже хотела нагнуться и помочь ему. Или посмотреть, что там с пальцем. В общем, лучше бы я этого не делала, потому что следующее, что я увидела – это звездочки… такие голубые, розовые, желтые и даже зеленые, которые, как в мультике, крутились вокруг моей головы. А на лбу, вероятно, скоро должна была вырасти шишка. Мы отпрянули друг от друга в разные стороны и приземлились на пятые точки. Я посмотрела на Джонатана, пытаясь все еще прикрывать грудь, и расхохоталась.

«Эта семья меня угробит! – подсказывал разум».

– Что ты смеешься? Пришла и покалечила. Лучше бы сделала то, что задумала, – простонал он.

– Что?! Ты что думал, я пришла сюда, чтобы… – И я покосилась на кровать. – Спешу разочаровать, но нет.

Перевернувшись на бок, закрывая свои прелести, я попыталась подняться на четвереньки, а потом и встать. Ведь сейчас как раз выдался подходящий момент для побега, мне только стоило быть попроворнее.

– Хм, сзади вид тоже ничего, – хохотнул Коул.

– Ты, ты… Ты просто самодовольный болван, – возмутилась я, позабыв о том, что хотела сделать.

– Да? Возможно. Но это не я пробрался к тебе ночью… В сырой маечке, с раскрасневшимися щеками и голыми ступнями.

– Все, хватит, – попыталась остановить его я. – Это было ошибкой, я вовсе не хотела. Я думала комната пуста. И…

Я всплеснула руками, но тут же вернула их на место, закрываясь. Он все еще сидел на полу довольно улыбаясь чему-то, а мне не хотелось продолжать оправдываться, поэтому я схватилась за ручку этой ненавистной двери, открыла ее и почти сделала шаг, чтобы выйти, когда почувствовала его руки, хватающие меня со спины. Он затащил меня назад, а я готова была расплакаться.

– Ты что боишься меня? – задал он наиглупейший вопрос, когда развернул лицом к себе и отпустил.