* * *

Оставалась еще общая, финальная песня перед окончанием концерта. Но тут Тим даже не напрягался — просто открывал рот, местами, кажется, невпопад. Едва шоу закончилось, он бросился из зала в гримерку, подальше от шума, гомона и музыки, чтобы набрать номер Лики.

Недоступен…

Тим вышел из клуба на улицу, ничего и никого не видя перед собой. Остановился у выхода, запрокинул голову, глотнул обжигающего морозного воздуха. Ему нечем было дышать. Подождать, говорила Светлана. Да сколько же можно ждать?!

— Тим… — услышал он робкий голос позади себя и резко обернулся. Его окликнула девушка — одна из его фанаток, он помнил ее, Ира, полненькая и неловкая, но очень преданная и верная поклонница.


Он молча кивнул ей. Не было сил и настроения даже на дежурное "привет".

— У тебя что-то случилось?

Он зажмурился и сжал зубы. Да, случилось, но грузить своими проблемами девочку совершенно незачем.

— Это не из-за Лики? — спросила она.

Тим распахнул глаза и потрясенно уставился на Иру. Сердце пустилось вскачь.

— В каком смысле — из-за Лики? Ты что-то знаешь?!

Ира, явно волнуясь и труся, отвела взгляд, но все-таки твердо ответила:

— Да. Я в курсе, где она сейчас.

Часть 10

Москва


Перед началом игры градус напряжения за кулисами достиг своего пика. Валька с Катрин уже ничему не удивлялись, ни на что остро не реагировали и тем более не рассчитывали на какие-то знаки внимания от любимых сусликов, поняв, что ребятам совершенно не до них. Девушки просто старались вести себя по возможности тихо, никому не навязываясь и не мешая, но с огромным неиссякаемым интересом наблюдая за происходящим со стороны. Они смогли попасть на "кухню" КВН — одно это обстоятельство наполняло их душу восторгом! Такое никогда не покажут по телевизору и не опубликуют в отчете на официальном сайте…

Никому из участников игры давно не было дела до того, кто такие эти две девчонки, какое отношение имеют к командам и что они в принципе забыли за кулисами: к Вальке и Катрин привыкли. Иногда кавээнщики, пробегая мимо них с какой-то очередной важной миссией, могли запросто обратиться к ним за помощью — к примеру, подтащить ширму поближе к сцене или помочь застегнуть молнию тесного костюма на спине. Девушки никогда не отказывали в этих мелочах, даже если просьба исходила не от "Краснодарских сусликов", а от команд-соперников. Они видели, что все без исключения ребята ужасно волнуются, и, мысленно желая победы одной конкретной команде, вслух старались подбодрить абсолютно всех.

Осторожно выглядывая из-за кулис, Катрин с Валькой видели, как постепенно заполняется людьми огромный зал. Болельщики каждой конкретной команды, как и на генеральном прогоне, занимали отведенный конкретно для них сектор, и время от времени оттуда доносились свист, гудение дудок, топот ног и пробные аплодисменты, словно группы поддержки разминались перед игрой и заодно вселяли боевой дух в любимые команды. У каждой группы была своя форма, и поэтому их сразу можно было выхватить взглядом в толпе: ярко-красные, желтые, синие и зеленые футболки моментально привлекали внимание.

Перед самым началом игры и телевизионной съемки все кавээнщики столпились в левой кулисе. С правой стороны должен был появиться Александр Васильевич Масляков. Команды сгруппировались в кучки — одни сцепились ладонями, другие положили руки друг другу на плечи, выполняя свои нехитрые привычные ритуалы "на удачу".

— Девчонки, давайте… за победу! — кто-то из парней быстро сунул Вальке с Катрин прямо под нос два пластиковых стаканчика с коньяком, а затем протянул на тарелке нарезанный колечками лимон. — Чтобы мы всех порвали!!!

Тут только они заметили, что выпить им предлагает никто иной, как Кир, любимец Катрин. Валька расцвела улыбкой и с благодарностью приняла у него стаканчик. Катрин хотела было отказаться, поскольку не выносила крепкий алкоголь, но подруга сильно пихнула ее в бок.

— Они нас считают своими! — прошипела она чуть слышно ей в ухо. — Приняли в свой круг! Не обижай ребят отказом!

Катрин сомневалась, что действительно "приняли". Суслики до сих пор так и не удосужились запомнить их имена. Все кавээнщики пили за кулисами под шумок, втайне от Барина — и, вероятно, им просто неловко было не предложить девушкам присоединиться.

Катрин залпом проглотила коньяк и шумно задышала, втягивая обожженным ртом воздух. Кир торопливо сунул кусочек лимона прямо ей в зубы. От испуга она чуть не откусила ему палец, а Валька даже немного позавидовала — ее Степан был неразговорчив и не стремился идти на контакт.

Наконец, зазвучали первые аккорды традиционного гимна. Зал, до этого гудевший вполсилы, грохнул и взорвался бешеными овациями. На сцене, как всегда подтянутый и стильный, появился Масляков. Кавээнщики сплетничали, что он носит под пиджаком корсет — настолько ровной и безупречной была его осанка.

— Добрый вечер, дорогие друзья! Я рад приветствовать вас сегодня в этом зале на открытии сезона Высшей лиги Клуба Веселых и Находчивых…

А дальше все завертелось, как на сумасшедшей карусели. Катрин с Валькой старались прижаться к стеночке, чтобы носящиеся туда-сюда кавээнщики их ненароком не зашибли. Смотреть игру из-за кулис было не особо интересно, зато к тому моменту, когда начинались выставления оценок от "членов нашего уважаемого жюри", всех участников, да и зрителей в зале, буквально плющило от нервного перенапряжения.

По результатам приветствия, разминки и СТЭМа, "Краснодарские суслики" обгоняли своих главных конкурентов — "Арбузов" из Астрахани — всего на один балл. Музыкальный конкурс должен был стать решающим.

Ребята бегали со сцены в гримерку и обратно, а иной раз переодевались прямо здесь, за кулисами, так что и Катрин, и Валька неоднократно имели удовольствие лицезреть без штанов большую часть краснодарской команды. К "музыкалке" все уже настолько глубоко мандражировали, что не обращали внимания ни на какие внешние раздражители и, наверное, не огорчились бы, даже если кто-нибудь увидел их без трусов. К счастью, до полного обнажения дело не дошло.

* * *

Перед объявлением оценок за музыкальный конкурс в зале и за кулисами возникла такая тишина, что можно было услышать, как упала булавка от чьего-то костюма.

— Пять… пять… пять… — зачитывал Масляков. — Пять… четыре.

— Белецкий, сууука!!! — взвыл кто-то из сусликов, потому что последнюю четверку им поставил артист Александр Белецкий.

— Ааа!!!


— Нет!…

— Сволааачь!!! — стон прошел за кулисами и по залу. Болельщики сусликов негодовали, однако красавчик-актер невозмутимо держал табличку с оценкой.

Правда, выяснилось, что остальным командам-соперникам он вообще влепил по трояку.

Это и спасло сусликов.

— …Итак, в одну-четвертую финала выходят команды "Краснодарские суслики" и "Забайкальские бродяги"! — торжественно провозгласил президент Клуба Веселых и Находчивых.

— Урааа!!! — взревели хором кавээнщики и зрители. Масляков что-то еще пространно говорил на прощание, но никто не слышал его в этом дурдоме. Да и не вслушивались особо: ребята за кулисами прыгали, вопили, обнимались и орали, вытирая слезы радости, а кто-то — и разочарования.

Снова заиграла музыка, под которую все команды — и победители, и проигравшие — обязаны были непременно обниматься на сцене и демонстрировать "мир, дружбу и жвачку", даже если при этом им хотелось удушить друг друга. Кто-то бесцеремонно подтолкнул Вальку с Катрин в спины, и девушки вывалились на сцену вместе с остальными. Они еще не успели ничего толком понять, как уже почувствовали, что обнимаются со всеми подряд. У Катрин зарябило в глазах. Ее толкали от одного кавээнщика к другому, точно резиновый мячик. Она послушно обнимала Кира, затем Степу, затем кого-то из "Арбузов" и "Бродяг"… Все они делали преувеличенно радостные лица, а Катрин почему-то подумала, что это позорище пойдет в эфир, и если камера засняла и ее тоже, то она никогда не будет пересматривать эту передачу.


А потом в кулуарах был устроен грандиозный импровизированный банкет.

Подобного беспредела ни Катрин, ни Вальке прежде видеть не доводилось. А уж тем более — в нем участвовать… Теплая водка и коньяк лились рекой, в качестве закуски шли бутерброды с колбасой и сыром, многие из кавээнщиков уже с трудом держались на ногах, но все равно с готовностью подставляли свои стаканы все за новой и новой порцией алкоголя.

Катрин удалось всех перехитрить — она нашла бутылку простой воды и, наполнив ею свой стаканчик, притворялась, что там водка, не отказывая никому из ребят в просьбе выпить за их заслуженный успех. Кажется, она была самой трезвой в компании — во всяком случае, у Вальки уже тоже пьяненько блестели глаза, и она то и дело заливалась бессмысленным смехом, слушая, какую чушь ей шепчет на ушко Кир.

Да… Кирилл. Он откровенно клеился к Вальке, и Катрин не могла не признать, что подруга явно нравится ему больше, чем она сама. Валька же, поначалу пребывающая в некотором смятении от внимания Кира и, вероятно, терзающаяся чувством вины из-за подруги, после очередного жахнутого стаканчика перестала отдавать себе отчет в том, что хорошо, а что плохо. С одной стороны, ей безусловно был больше интересен Степан, но он вообще не смотрел в ее сторону. С другой стороны… все подкатывания Кира… она их не провоцировала. Это был его добровольный выбор.

Странно, но Катрин даже не чувствовала ревности или боли. Она сама удивилась, прислушиваясь к своим ощущениям. Ни-че-го. То ли это была усталость, то ли общее разочарование в околокавээновской кухне и осознание ее приземленности, то ли что-то еще… она не понимала. Хотя, разумеется, будь она на месте Вальки… в смысле, если бы к ней начал приставать Степан… она ответила бы ему категорическим отказом.