Пугает меня даже не то, что так будет всегда, а то, что я не испытываю ни капли ненависти при этом. Меня дерут, как последнюю шлюху, а я позволяю, и дело даже не в правилах. Я изначально признала его власть надо мной. Ещё там в кафе. Подчинилась и согласилась на все уже тогда. Сейчас же это всего лишь последствия моего выбора. Я знала, на что иду. И самое главное, что своего рода кайф я все-таки получала. Тащилась от этой грубости. От этой боли. Так за всю жизнь привыкла к ней, что она стала моим постоянным спутником. Приласкай он меня, наверное, не понравится. Не приму, не пойму. Приму за дикость. А вот такое отношение, как раз в самый раз для такой, как я. Я просто не заслуживаю большего. Поэтому либо я принимаю все это, либо ломаюсь. Умираю, внутренне загоняя себя в тупик. Прекрасно понимаю, что выхода нет. Теперь нет. Когда ещё не лишил меня невинности - был, могла сбежать, но не сбежала, видимо, интуитивно чувствуя, что мне здесь самое место. Рядом с ним. Быть его избранной, любимой игрушкой, фавориткой такого властного, грозного, беспощадного короля, моего покровителя.

Мне казалось, он брал меня целую вечность. Я уже не кричала, и даже не скулила, не царапала стол. Просто лежала, смотря в одну точку. Феликс сорвался на бешеный темп. Пугающе быстрый. Казалось, он хотел меня растерзать. Разорвать. Я держалась из последних сил. Молить его о пощаде больше не хотела. Бессмысленно. Я ждала. Ждала своего конца. Феликс совершил несколько рваных толчков прежде чем, запрокинув голову вверх, кончить в меня, заполняя горячей и обжигающей спермой. Я думала, что именно в этот момент почувствую себя унизительно. Мерзко. Но нет. Мне стало как-то хорошо. Спокойно. Я не получила физического удовлетворение, но получила ментальное. Я точно сошла с ума. Что с нами не так? Так не должно быть. Это что-то запредельное.

Феликс восстановил дыхание. Наверное, тогда и воцарилась звенящая тишина, которая резала слух. Я не знала, что делать и как себя вести. Даже в глаза своего покровителя посмотреть не решалась. Боялась, он прочтет меня снова, как открытую книгу. Поймет, что его грубость меня вовсе не отталкивает, и тогда, возможно, придумает новые методы, с помощью которых будет мучить. Уничтожать. А я этого не хочу. Пускай все остаётся так, как есть. Я выдержу. Я смогу. Я не сломаюсь. Но тогда почему эта проклятая одинокая слеза все-таки скатилась по щеке? А нет. Даже не одна. Из много. Как так может быть. Мое лицо не исказила гримаса. Мышцы не напряжены. Мимика в полном порядке. Я не издаю ни звука. А слезы катятся бесконечным потоком. Просто так. Наверное, даже и не заметила, что плачу если бы капли не падали на мое холодное тело. На ноги. Ледяные ноги. Да Феликс уже успел перевернуть меня, и я снова могла видеть это лицо. Этот дьявольский взгляд. Эти глаза-убийцы. Он закурил, красиво выпуская дым изо рта. Я наблюдала завороженно за этим зрелищем, продолжая беззвучно плакать. Подушечками пальцев одной руки мужчина держал сигару, а другой стал стирать слезы с моих щек. И снова обман. Фальшивая забота. Ему нравится то, что он видит. Он доволен. Этого Феликс и добивался, иначе не ухмылялся бы своей дьявольски порочной улыбкой. Хищным оскалом. Он не человек...

- Знаешь, Виктория, тебе идут слезы. Когда плачешь, ты ещё прекраснее... А теперь уходи... -Произнес так обыденно, словно только что между нами не было этого бешеного секса. Но его хриплый голос сдавал мужчину со всеми потрохами. Но разве его это волновало? Уже нет. На нем снова маска. Его неизменный «Покер фейс».

Сначала до меня не сразу дошел смысл сказанного, но как только я пришла окончательно в себя, то вскочила и, даже не одевшись, рванула прочь от этого дьявола из его проклятого кабинета. Из глаз снова полились слезы, застилая глаза. Но я бежала абсолютно голая, сломя голову. Плевать на него, на это чёртово платье, я хочу провалиться в сон. Возможно, хоть там я смогу отыскать покой. Найти ту ласку, которой так не хватает в моей поганой реальности. Бежала, а в голове все продолжали звучать отрывки всех наших фраз, диалогов.  Такое впечатление, что через секунду за спиной раздастся его злодейский смех, который словно плеть, словно розги будет бить меня в след, уничтожая...

Глава 10.

Меня сводило с ума ее узкое лоно, да так сильно, что я потерял над собой контроль. Впервые за долгое время получил удовольствие от близости. Делал все не по какой-то схеме или правилам, а вышел за рамки. Выпустил наружу своего внутреннего зверя. Хотя планировал все сделать иначе, а именно, подчинять себе медленно. Мучительно, не спеша, заставляя жертву полностью принять мою власть. Хотел подсадить ее на себя. Стать для нее наркотиком, без которого бы ее ломало, и она молила бы меня о близости. Но впервые сорвался. Все пошло не по плану. Как оказался в ней, мне просто снесло крышу. Давно со мной такого не было. Только сегодня все будет иначе. Я дам ей то, чего она хочет. Ласки, немного тепла. Это обман. Иллюзия. Но я дам это ей. Для чего? А для того чтобы все это забрать. Отобрать. Вырвать с мясом. Чтобы ей было больнее. Ведь привыкни она сразу к этой боли, все будет уже по-другому. А дай сначала ласку, а затем отбери ее. Вот это гораздо больнее. Это будет уничтожающе. Сам не знал, что на меня нашло, но я почему-то изменил планы, решив, что Виктории будет лучше находиться в доме под моим присмотром, а не в пентхаусе, в который я привез ее изначально, и где, собственно говоря, и произошла наша первая решающая ночь. Если девушку не спугнул мой грозный устрашающий внешний вид, то и мрачная обстановка дома, думаю, тоже.

И вот я сижу в гостиной, где уже давно накрыт стол на двоих. Жду. Когда терпению все-таки приходит конец, звоню по нужному номеру для того, чтобы узнать, что там с Викторией, и почему, черт возьми, она заставляет меня так долго ждать! Услышанное меня немного позабавило. Оказалось, что Виктория отлично запомнила то, что в следующую нашу встречу, да и вообще, когда я хочу ее видеть, должна появляться передо мной абсолютно голой. Надо же, даже я забыл, а она запомнила. Но это к лучшему, потому что, если бы вспомнил, а Виктория не выполнила все в точности, как я сказал, ее ждало бы наказание. Весьма не из приятных. Хотела предстать передо мной нагой, но не желала, чтобы её видели в таком виде посторонние, именно поэтому не знала, как себя повести, чем заставила себя долго ждать.

Эта девушка удивляет меня все больше и больше. Неужели она действительно думает, что мне нужен от нее только секс? Что выбрал ее ради плотских утех? Я что настолько похож на извращенца, которому нужно лишь это? Да, я тот ещё извращенец. Но не сейчас. Не так. Не сегодня.

- Хорошо. Можете быть свободными, а Виктории передайте, я приглашаю ее на ужин. Пускай приведет себя в порядок сама. Посмотрим, что из этого получится. - Сказал твердо, но сухо. Безэмоционально. Хотя если быть честным с самим собой, то мне интересно посмотреть на то, как Виктория справится с этой задачей.

Откинувшись на спинку стула, я рассмеялся. Причем впервые за долгое время по-настоящему. Это не фальшивый смех, и даже не столь привычная для меня циничная ухмылка, а настоящий человеческий смех. С одной стороны, меня это злило. Меня злила она. Потому что каждый раз, как только взгляну на нее, вспоминаю о своем поганом прошлом. Виктория будит во мне зверя. Того, кого прячу глубоко внутри, но с другой стороны, ее покорность, кротость с таким воинственным блеском в глазах, подкупают, словно бальзам на душу, на такое ледяное сердце.Я был удивлен, увидев Викторию, что предстала передо мной безупречной, сногсшибательной за такой короткий промежуток времени. Она молодец, быстро схватывает. Не знаю, как ей это удалось, но ее внешний вид явно пришелся по моему вкусу. Все даже лучше, чем тогда, когда наряд подобрали девушке мои специалисты. На Виктории красивое бежевое платье достаточно необычного фасона. Открытая спина, одно плечо оголено, другое закрыто. Так же, как и шея. Длинный шлейф сзади. Но впереди все достаточно коротко. И это не вульгарно, а красиво. Подчёркнуты все достоинства фигуры, а именно узкая талия, высокая упругая грудь, длинные ноги, очаровательная линия плеч и рук. Что самое главное, скрыта худоба, виден только безупречный склад ее фигуры.

Ее силуэт будоражит. Волосы уложены в замысловатый небрежный пучок. И лишь несколько прядей выпущены наружу обрамляя лицо. Пухлые губы покрыты помадой с перламутровым отливом. Выгодно подчеркнуты скулы, подбородок, высокий лоб, прямой нос. Но самое главное, глаза. «Смоки айс», кажется так, женщины называют подобную растушевку. Тени коричневого оттенка отлично подчёркивают синеву ее глаз. Все достаточно естественно, просто, гармонично, но в то же время обворожительно, чарующе. А самое главное, нет никаких духов! Она что, читает мои мысли? Возможно, присутствует запах геля для душа или же питательного молочка после него, может это лёгкий запах шампуня, но точно не духи. Да, я отлично разбираюсь в косметике и парфюмерии. Именно поэтому могу определить с особой точностью, что Виктория использовала, а что нет.

Аккуратно беру девушку за руку, провожая к столу. Бережно, не сжимаю. Я ведь дал себе слово, что в этот вечер все будет иначе. И я его сдержу. На столе множество приборов, потому что он накрыт так же, как в дорогом ресторане, все на высшем уровне. И девушка теряется. Отмечаю про себя, что стоит обучить ее основам этикета, но какого было мое удивление, когда Виктория стала использовать все точно по назначению. Но откуда? Неужели этому научили в ее захудалой кафешке? Не верю. Наблюдаю за Викторией. Девушка аккуратно кушает, долго пережевывая пищу. Почти не смотрит на меня, наблюдает украдкой, но как только натыкается на мой пронзительный и изучающий взгляд, мгновенно направляет свой взор в другую сторону.

В завершении ужина нам принесли десерт, и я подлил в фужер Виктории ещё вина, чтобы немного расслабилась и не была столь напряжена. Я хотел узнать её поближе. Понять, ведь мне нужно знать, как ею правильно управлять. Да, я знал о ней абсолютно все, но мне безумно хотелось, чтобы девушка рассказала о своей жизни сама. И оказалось, у нее приятный тембр голоса. Нет, я это отметил изначально, но со мной часто бывает такое, что если человек говорит долго, то начинает злить. Бесит и его голос, и сам собеседник. Я не хочу и не могу никого долго слушать, а я ее выслушал. Голос Виктории успокаивал, даже в какой-то степени гипнотизировал. И мне нравилось состояние этого своеобразного транса, в который она меня, сама того не ведая, погрузила.