Я не могу смежить веки. Это нереально. Ведь в голове продолжает громом звучать голос Демьяна. Я снова и снова слышу слова его жуткого признания. Теперь не до сна.

Интересно, я вообще смогу когда-нибудь уснуть? После всего?

Он прижимается щекой к моему животу, и волна мелкой дрожи моментально охватывает тело. Если бы он только знал. Если бы…

А может быть, он знает? Догадывается? На долю секунды я готова в это поверить. Но нет. Вряд ли такое возможно.

Он засыпает, прижимаясь головой к нашему ребенку. Нашему. Неужели я и правда так думаю? Хотя здесь нет ничего удивительного. Это действительно общий ребенок. Наш. Не просто мой. Не только его. Мы связаны навечно.

Боже. Что бы он сказал, если бы узнал? Он бы обрадовался? Или разозлился бы? Учитывая все обстоятельства, трудно предугадать наверняка.

Конечно, сейчас не лучший момент сообщить Демьяну подобную новость. Он занят совсем другими делами. Он жаждет мести. А тут я. И наше дитя. Едва ли такой сюрприз придется ему по вкусу. Он и со мной до конца не разобрался, а теперь возникнет новая проблема.

Хотя ребенок не может быть проблемой. Обычно. В большинстве случаев. Это счастье. Благословение свыше.

Просто… мы оба к такому повороту не готовы. Стриптизерша и наемный убийца. Мы станем идеальными родителями.

Мои губы кривятся в усмешке. Тянет расхохотаться, причем расхохотаться истерически.

Но я не хочу разбудить Демьяна, поэтому сдерживаю порыв.

А как отнесется ко всей этой ситуации Николай? Его верный слуга потребует отпуск. И на сколько этот отпуск затянется при учете новых обстоятельств? Ребенок может серьезно отвлечь Демьяна. Тут не до убийств, не до исполнения приказов.

Подозреваю, Николай уже не в восторге. Для него даже я заноза в одном месте, а уж остальное и вовсе добьет. Или он будет рад? Может быть, я зря себя накручиваю? Пока это только догадки, ничего неизвестно наверняка. Может быть, он хочет счастья для Демьяна? Может быть, даже согласится отправить его на пенсию? Любопытно, бывает ли у людей его профессии пенсия?

Господи. Мне не стоит загадывать настолько далеко вперед. Я не знаю, беременна ли. Вдруг это обычная задержка на фоне стресса? Я не была у врача, не сделала ни единого теста. Откуда я могу быть уверена?

Я сглатываю.

Это интуиция. Вот и все. Голый инстинкт. Предчувствие. Можно подобрать любое удобное название, суть не изменится.

Я знаю, что беременна. Я знаю это так же четко, как и то, что Николай жаждет избавиться от меня. Он не потерпит никого рядом с Демьяном, а если и пойдет на компромисс, то лишь с той кандидатурой, которую выберет лично. Но для меня это не имеет никакого значения. Потому что я не его кандидатура. И повлиять на его мнение нельзя.

Николай меня не одобрил. И никогда не одобрит. Он относится к Демьяну очень ревностно. Многое ему дал, многое в него вложил. Создал идеальную машину для убийств. И вдруг возникла я. Какая-то неизвестная стерва. Шлюха из притона.

Я жива, пока этого желает Демьян. Вернее, я жива, пока Николай не решил, как именно меня убрать. Возможно, он дает нам время. Считает, что Демьяну быстро наскучит эта забава. Он развлечется по полной, а после выбросит игрушку.

Понимает ли Николай, насколько далеко все зашло между нами? Надеюсь, нет. Иначе затишье будет недолгим.

Я сама не замечаю, как кладу ладонь на макушку Демьяна, как зарываюсь пальцами в его волосы, поглаживаю.

Он спит. Крепко. Мирно.

Никогда прежде не видела его таким. Спокойным. Расслабленным. Мой палач выглядит беззащитным. Но это только иллюзия.

Он может меня уничтожить. Одним движением. Он может пытать меня. На протяжении долгих часов. Он может все.

Я знаю его. Теперь. Во всяком случае, я знаю гораздо больше, чем многие другие люди на его пути. И в то же время я не знаю ничего. Я не знаю, сумеет ли он себя контролировать, не сорвется ли, не наскучит ли ему развивать скучные человеческие отношения.

Могу ли я ему доверять? И главное – могу ли я доверить ему нашего ребенка? Теперь я отвечаю не только за себя.

Шумный выдох вырывается из груди. Замираю и выжидаю. Нет, ничего не произошло. Демьян по-прежнему спит. Так безмятежно.

Боже. Ну почему между нами опять все так сложно? Почему мы… это мы? Почему у нас нет никаких шансов на нормальную жизнь?

Жуткая исповедь четко звучит в моих ушах. Грохочет. Буквально пробирает холодом до костей.

Как только он вынес все это? Как выжил?

Убийство матери. Убийство отца. Убийство сестры. Еще и так. Жестоко, чудовищно. И одного из этих событий хватило бы, чтобы свести с ума. Взрослого человека. А ребенка и подавно.

Это бы сломало любого. Но не его.

А после новый кошмар. Непрекращающийся. Бордель. Бои без правил. Вещи, о которых он не рассказал и, скорее всего, не расскажет никогда.

Моей фантазии хватит дорисовать недостающие фрагменты.

Теперь понятно, почему черный цвет успокаивает Демьяна. Этот дьявольский интерьер помогает ему забыться. А кровь действует возбуждающе.

Красное на белом.

Наша первая ночь.

Проклятье, она точь-в-точь повторяет оттенки его самых страшных кошмаров. Как только он не убил меня. Не растерзал. Как только не сожрал.

Я заставляю себя оборвать эти размышления. Мне больше не хочется анализировать происшедшее. Чем дальше, тем хуже.

Я постоянно возвращаюсь к тому неоспоримому факту, что именно Николай помог ему. Вытащил. Неудивительно, что они так прочно повязаны.

И кто я такая, чтобы вставать между?

Их связывает очень многое. Вероятно, и месть у них общая. Одинаковая цель, одни и те же стремления.

А я всего лишь случайная пешка. Фея. Девочка на ночь.

Но мне так не хочется думать об этом. Вообще не хочется думать. Иногда достаточно чувств.

Я все же закрываю глаза. Я застываю. Я очень стараюсь впитать в себя этот миг. Этот волшебный момент. Страшный, ужасный. И все-таки дарующий надежду.

Откровенность.

Такая откровенность бесценна.

Демьян доверился мне. Открылся. Поведал о том, о чем никому прежде не рассказывал.

Наверное, совсем глупо с моей стороны. Верить. Особенно сейчас. Верить во что-то хорошее. Наплевать на здравый смысл и жить мечтой. Представлять картины, которым не суждено воплотиться в реальность.

Но я верю. Как-то совсем по-детски. Так по-дурацки. Не похоже на меня. И все же верю.

Вдруг все и правда будет хорошо. Когда-нибудь.

⁂

– Куда ты хочешь? – спрашивает Демьян. – В магазин?

– Зачем в магазин? – не могу скрыть удивления.

– Тебе нужна красивая одежда. Обувь. Ты же любишь такое. Все женщины любят наряжаться. Поедем туда, куда скажешь.

Единственно, что я хочу купить, – тест на беременность. Даже несколько тестов. На всякий случай. Визит к врачу могут отследить. А покупку в супермаркете вряд ли проверят. Этих тестов там полно. Рядом со всевозможными шоколадками. Никто и не поймет в чем дело.

– Я думаю, тебе будет скучно, – отвечаю уклончиво.

– Почему?

– Ну, мужчинам обычно скучно ходить по магазинам с женщинами, ждать у примерочных и давать оценку нарядам, которые после пары часов таких походов сливаются в одно цветастое пятно.

– Мне не скучно, – спокойно заявляет он. – С тобой.

– Ты не представляешь на что соглашаешься, – невольно улыбаюсь. – Я могу часами бродить из отдела в отдел.

– Это не страшно.

– Но вообще я равнодушна к вещам. Точнее – я предпочитаю тратить деньги на что-то более полезное чем очередное платье. Если только это не платье для работы. А поскольку теперь я вряд ли стану работать там же, где и прежде, особенные наряды мне не понадобятся. Других вещей хватает, можно просто перевезти из моей квартиры все необходимое.

– Тебе не нужно экономить.

– Я не собираюсь спускать все твои деньги на ветер, – пожимаю плечами, а после шутливо прибавляю: – Ну, не в первый день. Не так сразу.

– Я серьезно. Ты можешь брать сколько угодно.

– Я… На самом деле, я не могу.

До сих пор не удается принять реальность происходящего.

Мы на кухне. На идеально-черной кухне. Демьян готовит завтрак. По пояс голый. И я не способна удержаться от порочных мыслей. Взгляд то и дело льнет к мощному торсу, соскальзывает ниже.

Я краснею и бледнею. Пальцы подрагивают, поэтому мне приходится сесть на табурет и положить ладони под бедра. Я чувствую себя отличницей, которая вот-вот завалит важный экзамен.

– Я должна найти работу.

– Зачем?

Его вопросы ставят в тупик.

А когда он прекращает готовку и подходит ко мне вплотную, я и вовсе перестаю соображать. Мозг отключается.

– Мне нужно зарабатывать, – закашливаюсь.

К счастью, рядом есть стакан с водой. И я выпиваю его до дна. Но впечатление такое, будто все вокруг дымится.

Демьян понимает, как действует на меня? Чувствует?

Наш последний раз был здесь. В этом доме. В спортзале. После тренировки. Я подошла к Демьяну, встала на колени и сделала все, чего он желал. А потом он взял меня по-настоящему, на свой лад. Он оттрахал меня так, что я забыла даже свое собственное имя. Он выбил из меня абсолютно все мысли своим огромным раскаленным членом.

И теперь я сижу перед ним. Достаточно чуть податься вперед, и я прикоснусь губами к его рельефному прессу, почувствую жар его смуглой кожи.

Я совсем не против повторить все, что было. Многократно. Это сразу избавит меня от тошнотворной рефлексии. Но как подобное отразится на ребенке? Учитывая аппетиты Демьяна, это может быть небезопасно.

– Я не хочу висеть на твоей шее, – продолжаю, шумно сглотнув.

Да. Я хочу совсем других вещей. Я хочу взять твой член в рот и осуществить все то, что не так давно описала в чистосердечном признании.

Как хорошо, что никто не слышит моих мыслей.

Но мои губы невольно приоткрываются, и это не укрывается от Демьяна. В его глазах вспыхивает огонь, который мне очень хорошо знаком.