Динка слышала обрывки разговоров, понимала, что опытным крупье мало премиальных, хочется денег еще и еще, но лезть туда она точно не собиралась. Не хватало еще Лешку подставить, пусть Ворон с Плоским сами корячатся, следствие проводят.

Ворон замолчал. Они отъехали на достаточно приличное расстояние, когда вдруг над ухом послышался свистящий шепот Плоского:

— А теперь, красавица, мы с тобой поговорим о нашем несостоявшемся свидании. Не дергайся, не дергайся, нет тут ни Тимура, ни Горца, их вообще нет в городе, так что будем мы с тобой долго-долго разговаривать.

Динка посмотрела на Ворона, тот сидел с бесстрастным лицом и смотрел вперед, но стоило ей шевельнуться, как с обеих сторон ее словно клещами схватили за руки, крепко прижали к телу, и она почувствовала себя в западне. Плоский злорадно оскалился, наклонившись совсем близко.

Он начал расстегивать ей пуговицы на пальто, и тут Дине стало по-настоящему страшно. Мозг работал как заведенный. Хорошо, допустим, Плоский злобный и мстительный, ее еще Алексей предупреждал, но зачем это Ворону и тому парню за рулем? Это их личные с Плоским дела, никто точно бы сюда вмешиваться не стал. А за спиной Домина тем более, люди Горца уважали его и боялись.

И в голову вползла мысль, от которой она задрожала от кончиков пальцев до гулко ухающего в груди сердца. Домин решил отомстить за отказ и отдал ее Плоскому. Теперь ему все равно, что с ней будет, он позволил по-своему с ней поквитаться.

Она вновь покосилась на Ворона, тот продолжал сидеть с абсолютно равнодушным видом, крепко держа ее руку. Машину тряхнуло, она завалилась на Плоского, в правый бок ткнулся металлический предмет. Пистолет. У Плоского там пистолет, и вряд ли он носит его незаряженным.

Ее двоюродный брат, кадровый военный, когда они с мамой приезжали к ним в гости, пару раз брал Динку с собой на пустырь, где хвастался своим наградным оружием. Она тогда попросилась пострелять, и ей понравилось, у нее даже неплохо получилось. Нет нужды говорить, что патроны там были холостые. Потом Динка с удовольствием палила в тирах по банкам, но ощущение тяжелой прохлады метала в руке не шло ни в какое сравнение с пукалками в тирах. Ей бы только добраться до него…

— Тебе никто не говорил, какой ты отвратительный? — откинувшись на спинку сидения, осведомилась Динка у Плоского. — Для меня с первого дня было загадкой, как за тебя вышла замуж твоя жена. С таким как ты по собственному желанию не пойдет ни одна нормальная женщина. Свою жену ты, наверное, тоже угрозами в постель загоняешь?

— Кукла, ты сейчас договоришься, — Плоский поджал губы и поднес ладонь к ее рту, наверное, чтобы закрыть. И она вгрызлась в его руку со всей силой, на которую была способна, крепко сжимая челюсти. Рот заполнил металлический привкус крови, Плоский взвился и завопил, Динка сплюнула, запустила руку ему под куртку и выхватила пистолет. ТТ, ее добрый знакомый. Она взвела курок. «Кому из них в голову или может лучше себе? Данетка. Один отстреленный патрон».

Ворон обеими руками схватил ее руку, направил вниз и заорал:

— Ты больная? Куда ты целишься?

Она нажала на спуск, но выстрел все равно прозвучал неожиданно, тормоза завизжали, и машина остановилась. Дверь открылась, и ввалился Домин с перекошенным лицом. Он посмотрел на Динку и зарычал:

— Уроды, что вы с ней сделали?

* * *

Ее лицо было измазано кровью, на белой блузке под пальто тоже виднелась кровь.

— Эт-то не м-моя кровь, М-максим, — у Дины стучали зубы, она испуганно смотрела на Домина.

— Она мне руку прокусила, — выл Плоский, — стерва бешеная.

Домин выкинул из машины Ворона и схватил ее за плечи.

— Н-не сд-дохнешь, с-сорок уколов с-сделаешь и б-б-будешь жить, — зло сказала Дина и начала выбираться из машины. Домин потянул ее на себя, и она сразу прижалась к нему, вцепившись руками в куртку.

— К-как х-хорошо, что ты п-приехал.

Девушку трясло как в лихорадке. Он потом выяснит, что здесь было, сдерет с них шкуры и вывернет наизнанку. А сейчас нужно увезти Дину. Домин вглядывался ей в глаза, пытаясь угадать, насколько все плохо, но та прятала лицо у него на груди и только молча за него цеплялась.

— Горец, оружие забери, — хмуро сказал Ворон, — я не смог выдрать.

— Дина, девочка, отдай пистолет.

— Т-т-тт, х-хороший п-пист-толет, — она продолжала стучать зубами, и Домин трижды проклял себя и всю свою затею.

— Тихо, да, он просто отличный, — Макс прижал ее голову и поцеловал в спутанные волосы, — но лучше отдай его мне.

Он аккуратно вынул оружие из судорожно сведенных пальцев.

— Поехали домой, — сказал он, сунув пистолет Ворону и повел Дину к машине. Та безропотно подчинилась, села на переднее сидение и сложила руки на коленях. Максим втопил педаль газа и рванул в город.

Дина сидела молча, безучастно глядела в окно, прислонясь лбом к стеклу. Дома первым делом он сделал ей инъекции обезболивающего и успокоительного, Дина даже не спросила, что он ей колет, лишь послушно расстегнула блузку и оголила плечо. Домин сделал над собой усилие, чтобы не смотреть на неожиданно открывшийся ракурс, и сосредоточился на процедуре.

Она ушла в ванную, отказавшись от его помощи и пообещав не закрываться на замок, а он стоял под дверью, прислушиваясь к малейшему шороху, готовый в любой момент подхватить ослабевшую девушку.

Когда Дина смыла с лица кровь, Максим с облегчением увидел, что сама она не пострадала за исключением задетой губы — наверное, поранилась о печатку на пальце Плоского, когда грызла его руку. Домин усмехнулся. Хрупкая, беззащитная на вид девчонка на деле оказалась со стальным стержнем, одному чуть руку не откусила, остальных вполне могла пристрелить.

Дина вышла из ванной, по глаза закутанная в его махровый халат, которым запросто могла обернуться дважды. Да, сложновато будет высвободить ее из этого кокона. Домин тут же приструнил себя, сейчас не время, девушке лучше выпить чаю или чего покрепче и лечь спать. Одной. Он не должен даже намеком дать понять, что был заинтересован в создавшейся ситуации. Плоский, Ворон и Кадр пусть съездят куда-нибудь проветрятся, Дина будет думать, что он их наказал. А завтра она выспится и тогда быть может…

Он усадил ее на диван в гостиной и начал обрабатывать ссадины. Нижняя губа, висок и скула. Все равно уроды, они не должны были к ней прикасаться даже в мыслях.

— Максим, — спросила Дина и поморщилась, видно говорить было больно, — а ты когда вернулся? Плоский сказал, тебя не было в городе. И Тимура тоже.

Домин мысленно повторно снял шкуру с Плоского.

— Я не уезжал. А ты зачем Плоскому руку хотела откусить? — он решил сменить тему. — Зачем стрельбу устроила?

— Я подумала, что он… — она на миг запнулась и отвела взгляд, а потом решительно продолжила. — Он начал раздевать меня, Максим. И вспомнил, как я отказала ему в первый день работы.

Домин ощутил, как изнутри поднимается волна какой-то дикой, первобытной ярости, грозясь вылиться наружу и начать сметать все вокруг. Он задержал дыхание, чтобы удержаться и не ринуться к машине, Дина и так напугана, он должен казаться спокойным.

— Они должны были всего лишь поговорить с тобой. Я дал задание выяснить, кто из старых крупье в сговоре с клиентами, мы точно узнали, что кто-то из них в теме. Почему ты не сказала, что пожалуешься мне?

Дина подняла на него свои большие глаза и на полном серьезе ответила:

— Я подумала, ты захотел отомстить мне. За то, что я отказалась встречаться с тобой.

Максим остолбенел.

— Что значит отомстить? Ты считаешь меня таким подонком? — он схватил девушку за плечи.

— Я не знаю, Макс, — честно сказала Дина и устало добавила. — Я совсем тебя не знаю.

У нее уже явно слипались глаза, должно быть, начало действовать успокоительное.

— Дина, Плоский блефовал. Он не посмел бы прикоснуться к тебе, он знает, что я его живым на куски порежу. Я сразу сказал им, что ты — моя, и если увижу возле тебя кого-то, им конец.

— Я не твоя, Максим, — она замотала головой и посмотрела на Домина совершенно мутным взглядом, — зачем ты придумываешь? Мы же не договорились…

— Моя, — сказал Домин, наклонившись прямо к ее лицу. В ее глазах он увидел отражение собственных, полыхающих как факелы. — Я всегда получаю то, что хочу.

Он обхватил руками лицо Дины и впился в нее поцелуем, граничащим с безумием, понимая, что никакая сила теперь не сможет заставить его остановиться. Клокочущая ярость, безудержное желание, поглощающее чувство вины — все связалось в пульсирующий узел, грозящий разорвать его изнутри.

Где-то на задворках сознания трепыхались остатки разума, призывающие, кричащие, уговаривающие. Что-то говорила Дина, пытаясь не дать рухнуть последним преградам. Но он решительно захлопнул задвижки, ведущие к разуму, и тьма поглотила его волю, полностью подчиняя своим инстинктам.

Глава 7

Сознание уплывало куда-то и снова возвращалось, уплывало и возвращалось.

«Может, я умерла?» Динка делала над собой усилие, пытаясь поймать его за краешек, но ничего не получалось. Она видела себя как будто со стороны, не так, как описывают покинутые тела парящие над ними души, а просто с другого ракурса, как сторонний наблюдатель. Мир вокруг был странно-вертикальным, будто ее выдернули из реальности, а он так и застыл под неправильным углом.

«Точно, умерла». А Домин что, слепой? Или он вообще ничего не видит и не слышит? То-то его ждет досадное разочарование. Надо же, как неудобно перед парнем, впрочем, у них сегодня у обоих на редкость поганый день.

Ее качало на невидимых волнах, было легко, хотелось смеяться и качаться еще. А потом левый бок обожгла пронизывающая острая боль, Дина взвилась, вцепилась ногтями в чье-то плечо, и столкнула то, что давило на бок.