Потом выяснилось, что Тимур помог ей в свое время защитить бизнес. В этом и вся разница между ними, думала Динка, с Максимом в городе шагу нельзя было ступить, чтобы не напороться на его бывшую любовницу, а этот настоящий Супермен, всех спасает, и Динку теперь спасти собирается. Настоящий рыцарь без страха и упрека, но это ей плохо помогало.

Тимур все время старался коснуться ее, просто мимоходом, она уже перестала его одергивать и уворачиваться. Он мог приобнять ее за талию, когда тянулся за чашкой, или держать за локоть, склоняясь к ней ниже, если она что-то говорила.

Прикосновения совершенно невинные и едва ощутимые, но в том то и проблема, что они ее совершенно не трогали. Как будто она лишилась способности вообще что-либо ощущать. Все может быть. Это было бы прекрасно, она с содроганием представляла себя в постели с Тимуром, да и с кем-то другим тоже.

В свадебном салоне Тимур оставил ее с Ксенией, Динка безучастно позволила себя одеть и остановилась на первом же предложенном варианте. Она толком и не смотрела в зеркало, точнее, специально не смотрела. Покупку сложили и оформили доставку.

В тот же день Динка узнала, что шафером Тимура будет Домин. Похоже, Тимур не видел здесь ничего ненормального, и все происходящее свидетельствовало лишь об одном: со стопроцентной вероятностью нормальной в этой компании осталась одна Динка. Ну, может быть, еще Ворон, а по остальным точно плакала психушка.

Вот только зачем это Максу? Его же не палкой гонят на свадьбу заместителя, да еще и шафером, значит, ему она совсем безразлична. А может, Домину даже интересно посмотреть, как брошенная девушка будет жалобно поглядывать на него из-под фаты, будто побитая собака?

Новость сработала, как импульс дефибриллятора. Нет. Она не доставит Домину и этой стерве Марго такого удовольствия. Не один Домин умеет хорошо играть свои роли, Динка тоже сыграет. Пусть эта роль будет самой сложной в жизни, но она сумеет. Счастливая невеста? Почему нет. А то, что из сердца вытекла все кровь, и лишь сукровица стекает по капле, так ведь никто этого не видит. Как и не видит душу, по колено засыпанную серым пеплом. Она будет улыбаться и сиять, даже если потом не сможет вообще никогда улыбнуться.

Вечером накануне свадьбы Тимур ушел из дому на мальчишник, он гораздо серьезней относился к их предстоящему бракосочетанию. Что ж, нравится человеку тешить себя иллюзиями, кто она такая, чтобы его разубеждать. Динка видела, что он нервничал, оставляя ее одну. Ну как одну, с самого утра заявятся парикмахер с визажистом, потом должны привезти платье. Вики в городе не было, поэтому кто будет управляться с ее волосами, уже большой роли не играло.

Динка думала, что глаз не сомкнет накануне свадьбы, а сама уснула, как убитая. Ночью ей снилось, что в комнату вошел Тимур, даже почудился легкий запах дорогого виски, смешанный с его новым парфумом. Запах Динке нравился, Тимур специально попросил ее саму выбрать аромат, а она выбирала, изо всех сил стараясь десятой дорогой обойти «Платиновый Эгоист» от Шанель. Потому что заставить Тимура пахнуть доминским «Эгоистом» значило бы скатиться в полный мазохизм.

Тимур во сне уселся на пол у изголовья дивана и гладил ее по щеке тыльной стороной ладони, ладонь пахла табаком, а ведь Тимур не курит, поэтому Динка окончательно утвердилась в том, что это сон. И странно, эти прикосновения во сне были удивительно приятны, они возвращали ее в те времена, когда она могла чувствовать и любить, и Дина была несказанно рада, что это лишь сон.

Потом Тимур прислонил голову к ее свесившейся подушке, она осторожно дотронулась пальцами к его волосам, те были совсем не такие жесткие, как у Максима. Динка во сне еще подумала, как хорошо, что Тимур перестал уродовать себя и стричься под «ноль». С отросшими волосами он был довольно красив, и если бы не пепел, забивший ее душу и не кровоточащее сердце, эта свадьба могла бы стать спасением и для нее.

Когда она проснулась и вспомнила этот странный чувственный сон, по телу пробежала забытая волнительная дрожь и казалось, в комнате до сих пор витает тонкий аромат мужского «Опиума» от Ив Сен Лоран. Динка вскочила и выбежала в холл, заглянула в кухню и даже в спальню Тимура, но Тимура в квартире не было.

Динка взглянула на часы и пошла в ванную, на душ и кофе у нее оставалось всего полчаса.

Дорогие читатели! Следующая глава, на мой взгляд, будет самой эмоциональной, чувственной и экспрессивной. И, конечно же, не за горами обещанный поворот сюжета, который я сама жду не меньше, чем вы. С таким накалом сравнится лишь хорошо всем уже знакомый Эйяфьядлайёкюдль, а я всех вас жду на свадьбе. До встречи)))

Глава 39

Динка сбросила коробку на пол и закричала так, словно из нее выползла ядовитая змея, платье выпало из коробки и свернулось у ног. А затем разревелась, усевшись рядом и гладя его рукой, словно живое. Девушки испуганно мялись у порога, переглядываясь и, видимо, решая, звонить Тимуру или лучше сразу вызвать «неотложку».

А Динка чуть ли не выла, прижимала платье к груди и не верила своим глазам. Это его они выбрали с Максимом на ту, настоящую свадьбу, и в котором они с Максом… Тут ее взгляд упал на пакет, что выпал из коробки, она, судорожно всхлипывая, развернула его и увидела короткую фату и митенки по локоть из такого же кружева, как верх платья.

Фату и митенки Максим дозаказывал по каталогу, видимо, заказ приехал, и значит прислать коробку мог только он. Макс в городе со вчерашнего вечера, узнать у Тимура, где Дина выбрала новое платье плевое дело, осталось только заменить коробку при доставке. Вот только для чего? Это вызов, а как еще можно расценить такую подмену? А раз вызов, она его принимает.

— Извините, девочки, я просто очень волнуюсь, поможете мне одеться?

Обе Натальи — и парикмахер, и визажист оказались Натальями — с готовностью закивали, радуясь, что их полоумная невеста пришла в себя и больше не воет на полу в обнимку со свадебным нарядом. Платье слегка подвисало, Дина похудела за эти дни еще больше, ну что поделать, если она на еду смотреть не может. С утра еле заставила себя съесть пару ломтиков сыра с чашкой кофе. Тимур кормил ее чуть ли не насильно, а сама она к еде не притрагивалась.

Пока одна Наталья мудрила с волосами, вторая приступила к макияжу. Динка предложила полностью выпрямить волосы, но Наташа отказалась, у нее было свое видение прически и Дина покорно умолкла. Пусть делает, что хочет, получилось и правда чудесно, волосы спадали каскадами, а шея была открыта, ей самой нравилось, когда волосы были подняты, и Максим так любил ее целовать…

Единственное, Динка чувствовала — тряхни она хорошенько головой, и повылетают все эти натыканные шпильки вместе с закрепленной на макушке фатой, поэтому с прической придется обращаться осторожно. Девушки, конечно, были удивлены отсутствием даже самой завалящей подружки, но Динка обсуждать с ними это не собиралась, а распрашивать они поостереглись, помня, кто тут ходит в женихах.

Динка и не заметила, как она вошла, видимо, ее впустила она из Наташек, Чайковская с любопытством рассматривала ее, а затем подошла и протянула руку:

— Привет, Дина, я Маргарита, можно Марго. Тимур сказал, что ты не стала приглашать подруг и, знаешь, ты меня приятно удивила.

«О! А если бы я тебя за волосы из квартиры вытащила и по лестнице спустила, ты бы еще больше удивилась!».

— Я очень рада, что ты осознаешь, какое место в обществе занимает твой будущий муж, и куда ты скоро войдешь. Конечно, твоему окружению здесь не место, для них вы вполне можете потом устроить семейный ужин, как сказал Тимур.

— Тимур знает лучше, — чужим незнакомым голосом проговорила Динка. Ее вдруг затопила жгучая обида и стыд, словно она правда постеснялась пригласить маму, и бабушку, и подружек, и всю свою студенческую компанию. Она в самом деле чувствовала себя предательницей.

— Вот и хорошо. Но нельзя же бросить тебя одну, не возражаешь, если я буду подружкой невесты?

А что, для того абсурда, который творится вокруг Дины в последнее время, самое то. Для полноты сюжета следовало, чтобы ее к алтарю отвел лично Бетховен, но алтаря в свадебной программе не было, так что придется довольствоваться Марго.

Та вела себя как давняя приятельница Динки, подсказывала Натальям, где подобрать и как лучше подкрасить, и, казалось, искренне восхищалась невестой. Наталья-визажист уже заканчивала красить Дине губы, когда стоявшая у окна Марго отодвинула гардину и воскликнула:

— Приехали.

Динка подошла к окну. Вереница машин, во главе черный лимузин. И ни одного похоронного венка, просто безобразие какое-то…

— Ты не должна обижаться на Максима, Дина, — вдруг сказала Марго, глядя на суетившихся внизу мужчин в костюмах, — он сам по себе жесткий человек, а ты слишком эмоциональная и мягкая, ему нужен достойный соперник, а тебя он подчинил сразу же. Ему стало скучно, он мне сам сказал. Мужчина по натуре охотник, он должен завоевывать, чтобы не потерять интерес, тебя он съел сразу же, не подавившись.

«Значит, съел и не подавился? Рано радуется, мы ему еще организуем остановку желудка». А Марго продолжала:

— Мы решили пожениться, тебе Тимур говорил? Надеюсь, вы приедете на нашу свадьбу.

Если она сейчас предложит дружить семьями, Динка не выдержит, стянет фату и придушит Марго тут же, не сходя с места, и гори она синим пламенем и свадьба, и вообще вся жизнь.

В дверь позвонили, Марго пошла открывать, а Динка отвернулась к окну и пыталась справиться с бьющей все тело дрожью. У нее даже подбородок дрожал, а пальцы вообще тряслись, как припадочные. Она закрыла глаза и стала мысленно вспоминать: «Двенадцать на тринадцать…, двенадцать на четырнадцать…, двенадцать на пятнадцать…» А потом услышала шаги и медленно обернулась.